Jedem das Seine

Прага, осень 1944 - Скажи "прощай" своим фашистским яйцам! - дуло пистолета, направленного в пах офицера СС, было надёжно скрыто тяжёлым дубовым столом от посетителей небольшого кабачка, расположенного в центре Праги, а позади них – только глухая стена. Самоуверенная, вальяжная сука лишь ухмыльнулась, а в следующий момент холодный металл упёрся в затылок Джона. - Не советую, я быстрей, - раздался вкрадчивый низкий голос слева от него. Пока Джон лихорадочно соображал, что же предпринять, чужая ладонь уверенно легла на его руку, судорожно сжимающую пистолет. Гибкими пальцами эсэсовец умело и максимально аккуратно освободил не оказывающего никакого сопротивления доктора от ноши, а затем весьма недвусмысленно прижал его кисть к своему члену. - Больной ублюдок, - прошипел Джон сквозь сжатые зубы и отдернул руку. Глумливая улыбка, доселе игравшая на лице нациста, превратилась в похабный оскал, и доктор точно не отказал бы себе в удовольствии проехаться кулаком по холёной фашистской морде, если бы не вмешательство недавно присоединившегося к ним третьего участника встречи. - Расслабьтесь, мистер Ватсон, - сделав глоток из своей кружки, подал голос хмурый офицер, минутой ранее целившийся ему в затылок. По знакам отличия на форме Джон определил, что перед ним обершарфюрер. Да что, чёрт возьми, происходит?! С какой целью военачальникам СС такого уровня сдался простой доктор Джон Хэмиш Ватсон? - Хм, так какого же хрена вам от меня нужно, господа? – без обиняков задал терзавший его вопрос доктор. Воздух окрасился сладко-горьким запахом горелой серы и табака. Захотелось курить. Слизистая глаз, в которую, конечно, неслучайно попал дым, тут же отозвалась покраснением и выступившей влагой. Джон бросил раздражённый взгляд на закурившего офицера. - Угощайтесь, – щурясь, предложил старший по званию, развернув к нему раскрытый портсигар из благородного металла. Зажатая сигарета в уголке его рта при каждой затяжке всё более заманчиво вспыхивала на кончике огоньком. - Спасибо, нет, - процедил Джон, машинально отметив про себя, что сигареты были известной немецкой марки, которую он сам предпочитал до войны. Мужчина пожал плечами и снизошёл до ответа. - Наверняка, вы, мистер Ватсон, осведомлены о том, как рейхсфюрер печётся о здоровье своих солдат, - снова облачко дыма, выпущенного прямо в лицо Джона, который прикрыл глаза на время, пока рассеется дым. - В частности, его более остального занимает вопрос об улучшении работы мозга. Джон нахмурился, не веря своим ушам. - Вижу, что вы догадались, о чём пойдёт речь дальше, - мужчина расплылся в довольной улыбке. - Не буду вас томить. Мы осведомлены о вашей деятельности, осуществляемой за рамками должностных обязанностей, и мы в состоянии обеспечить вас всем необходимым для ваших исследований, которые чрезвычайно важны для вас, как для учёного, - заворачивая последние слова в тягучую карамель одним лишь голосом, закончил свою соблазняющую речь мужчина. - Я всего лишь военный врач, - растерянно отозвался Джон. Он ждал чего угодно, но не этого. Шпионажа, изъятия материалов по его разработкам, о которых им непонятно каким образом стало известно, но никак не предложения пополнить ряды врачей СС. Темноволосый офицер досадливо скривился. - Вы недооцениваете нас, Джон, - вмешался второй эсэсовец. – Глупо отрицать. Джон вздохнул, уступая. - Всем необходимым, значит. Под этим следует понимать и предоставление подопытных кроликов в виде живых людей на базе одного из концлагерей СС или другой вашей лаборатории? - Если вам это необходимо, - любезно согласился офицер. - М-м, - задумчиво откликнулся доктор Ватсон. - А не пошли бы вы нахуй? Почти истлевшая сигарета с шипящим звуком врезалась в тарелку с закуской. Дуло девятимиллиметрового «Люгера» второй раз за этот вечер упёрлось ему в голову, и на этот раз – в висок. Несмотря на то что их стол занимал самый дальний угол зала, события, разворачивающиеся в тени помещения, не остались незамеченными. Бормотание моментально стихло. Немногочисленные посетители чуть ли ни носом упёрлись в свои стаканы и тарелки, стараясь слиться с обстановкой и боясь лишний раз пошевелиться. - Только после вас, доктор, - мягкие нотки в голосе сменились на сталь. Радужку глаз эсэсовца затопило чернотой, а тонкая шея противоестественно выгнулась, подобно гибкому телу кобры, будто лишённая позвонков. – Итак, мистер Ватсон, вы любезно принимаете наше предложение, или прямо сейчас эту стену украсят ваши выдающиеся мозги. Последующий щелчок предохранителя должен был, по-видимому, служить дополнительным стимулом к положительному ответу, но от одного холодного взгляда рептилии, нацеленного прямо на него, бросало в дрожь. Угроза расправой была явно излишней мерой. Джон понял, как серьезно ошибся, когда принял эсэсовца, приказавшего доставить его прямо сюда от входа в больницу, за самодовольного хлыща. Перед ним сидел не просто фашистский ублюдок, упивающийся своей властью, а самый настоящий хищник - невероятно вёрткий, хитрый и опасный. По правде говоря, он недоумевал, почему до сих пор дышит, принимая во внимание его покушение на яйца самого гауптшарфюрера. Теперь и высокое звание довольно молодого мужчины его ничуть не удивляло. Молчание затянулось. - Я так и думал, - довольно заметил объект размышлений доктора, вновь одарив того сладкой улыбочкой, уже не вводящей в заблуждение. Пистолет затерялся в одном из глубоких карманов его пальто. - Может, всё-таки, сигарету? – вопросительно вздёрнул бровь офицер.