Перо Света и Крылья Тьмы

Обещание быть рядом и держаться покрепче, которое демон и человек дали друг другу, было скреплено рукопожатием и теплом искренним улыбок. Астрид чувствовала себя уверенней, а Иккинг обновленным. Словно они забрали друг у друга те эмоции, которые не позволяли свободно идти вперед. После этого Астрид с огромным энтузиазмом погрузилась в тренировки. Энергия пылала в ней ещё ярче, чем до этого. Всю злость, всю радость, всю энергию от получаемых эмоций Астрид вкладывала в тренировки и как можно более усиленно выполняла их. Стоик был поражен тем, как возрос успех Покровителя всего лишь за пять дней. Тренировки представляли из себя скучную рутину, включающую в себя бег, отсчет в водопаде Равновесия или же Стоик добавлял некоторые новые вещи. Например, он заставлял Астрид отличать светлые песчинки от темных. Астрид терпеть не могла это упражнение, так как приходилось постоянно щуриться, напрягать зрение, чтобы определить, темная или светлая песчинка, но в такие моменты она вспоминала о том, что таким же упражнениям учили Бьерна, и сразу появлялось желание работать, даже чуточку уважения к древнему упражнению, точно это была хоть какая-то связь с бывшим Покровителем. Иногда Стоик заставлял её часами смотреть на пламя костра, не смея отрывать взора. Это упражнение было одним из любимых у Астрид. Ей нравился огонь, он был красивый и очень завораживающий. Она, например, стала замечать у себя настойчивое желание прикоснуться к языкам пламени, но она вовремя одергивала себя, понимая, что ещё рановато. А после поняла тонкости упражнения, когда осознала, что понимает танец огня. Она может предугадать, в какую сторону будет завиваться очередной язык пламени. Иногда она просто часами стояла в стойке на высокой горе рядом с лесом, глубоко вдыхая горный воздух. Она не понимала, к чему было это упражнение, но Стоик объяснил, что оно развивает в ней магическую дисциплину, закаляет. Поэтому Астрид, заталкивая все свое раздражение куда подальше, терпеливо выполняла упражнение. Оно научило её не бежать вперед ног. Астрид делала потрясающие успехи в физической подготовке, вызывая восхищение у Иккинга и Корна, который иногда приходил на тренировки. Три круга вокруг леса превратились в четыре, спустя неделю — пять. Астрид пробегала новые и новые расстояния. Сила пылала в ней, дыхание переставало сбиваться на первом круге, после — на втором, а когда Астрид без труда пробегала три круга вокруг леса, не понимая, как это выходит, то Стоик объяснил, что стихия воздуха поддерживает Астрид. Её дыхание было спокойным и ровным, тяжесть в мышцах исчезала. Само осознание того, что она потихоньку, но все же приобщается к стихиям, вызывала такой невиданный восторг, что Хофферсон с ещё большим энтузиазмом занималась своим делом. Стоик частенько интересовался, какими упражнениями занималась Астрид, будучи воином в своей деревни. Астрид привела парочку примеров, поэтому раз в два дня она обязательно занималась старыми упражнениями, и это очень помогала. При совмещении старого с новым ни одно не успевало приедаться или надоесть. Поэтому все она исполняла с интересом, а иногда с азартом. Из старых упражнений Астрид Стоик взял рукопашное сражение и метание секиры, объясняя это тем, что ей нельзя терять хватку. Рукопашная проводилась с Иккингом. Все же стоит отметить, что Хэддок чертовски хороший боец. Его навыки ничем не хуже навыков Астрид, напротив, даже лучше. Астрид стала более ловкой, её зрение стало острее, а слух чутким. Её интуиция тоже улучшилась. Поэтому спустя неделю после обещания держаться друг за друга, она стала замечательным бойцом. Она обожала метать секиру, как в старые добрые времена. Меткости не поубавилось, а физическая подготовка стала лучше. Результат появлялся прямо на глазах. Она хорошо общалась с Иккигом, а тот не отказывал себе в удовольствии поговорить с ней. Иногда к ним приходила Хедер и с любопытством интересовалась об успехах Астрид, приходя от услышанного в восторг. Частенько заглядывали близнецы со Сморкалой, который то и дело лез обнять Забияку, а то только фыркала и совала ему под нос травы, вызывающие раздражение слизистой оболочки носа, и Йоргенсон, под общий хохот, заходился в чиханиях. Нередко к ним приходил Рыбьеног, узнать о том, как идут тренировки Покровителя, и с каждым разом он выглядел все лучше и лучше, словно наполняясь надеждой на светлое будущее. Корн частенько таскал сладости с кухни, за что получал нагоняй от поварихи, но всегда приносил их Астрид, говоря, что она совсем как скелетон. В принципе Астрид чуть похудела из-за длительных тренировок, но это не особо её беспокоило. В ней просыпалась сила. Причем большая. Астрид сдерживала свой порыв выпустить всю энергию. Частенько из-за того, что она могла создать слишком большой выброс, а приходилось сдерживаться, у неё подскакивала температура, но не более. Сдерживать силу не считалось чем-то сложным. Она и не понимала как это делает. Энергия все время скапливалась в её теле и хотела разрушить все вокруг своей мощью только в те моменты, когда было страшно, или приливы ярости. Моменты самых сильных эмоций. Источником этой силы являлся защитный механизм. Один раз он сработал во время отсчета на водопаде. Тогда она создала порыв мощной вибрации, а второй раз, когда земля хотела поглотить её. Она создала взрыв, разорвавший крепкие корни. Её пугало и восхищало то, какой разрушительной энергией она обладала. Стоик сказал ей, что когда она пройдет полный курс обучения магии, то сможет объединить собственные силы и силы защитного механизма, используя силу второго источника сознательно. Астрид эта новость немного воодушевила. Хофферсон так же не упускала возможности посидеть в библиотеке за чтением полезных книг. Раньше такая идея показалась ей скучной и занудной, но она и подумать не могла, что изучать историю Крыла Дракона окажется настолько интересно. Она прочла вдоль и поперек том Великих и историю Ада. В первой книге она смогла разыскать немного информации о собственном орудии. Например она и подумать не могла, что Перо Света является не только уникальным артефактом, а тем оружием, которое дополняет Покровителя. Дает ему ту возможность, которой нет у хозяина, дает то, в чем нуждается Покровитель, и это делает мага непобедимым. Информацию о Матери Смерти её впечатлила, а так же про биографию было сказано достаточно много интересного Она была дочерью древнейшего бога, который появился задолго до рождения тех богов, в которых верят люди сейчас, и лесного духа, который был похож на дриаду. В наказание за то, что её отец, будучи уважаемым божеством, вступил в связь с обыкновенным духом, высшие силы покарали ребенка. И поэтому девочка родилась полубогом. А другая её половина составляла душа омерзительного существа, что среди высших богов позже стали звать падшим ангелом. Из одной половины спины выросло покрытое кровью, черное крыло, точно крыло ангела, с которого содрали перья. Поэтому, не выдержав позора от насмешки других древних богов, её отец сбросил её с Неба, оставив ребенка одну, когда ей исполнилось четыре года. Дриада отказалась брать под свою защиту дочь, половина души которой была душа чудовища. Ребенок долго скитался. А потом, когда ей исполнилось двадцать, она, поняв, что никто не придет к ней на помощь, обозлилась на богов. В ней была энергия. Очень могущественная и разрушительная. И вскоре, научившись ею управлять, она стала создавать подобных ей существ, назвав их демонами. Она отрывала частицы собственной души, давая бездушным созданиям жизнь. Демоны всегда покровительствовали ей. Существа, вначале напоминавшие отвратительных монстров, все чаще и чаще приобретали человеческие черты, восставая из мертвых. Она дала себе прозвище Мать Смерти, заявив богам о том, что она создала демонов, что она ставит смерть на колени. Боги, узнав о том, какие она проводит эксперименты, издеваясь над смертью, ополчились против неё. Началась война. Демоны защищали Мать Смерти всеми силами, но все же боги прижали её. И в тот момент Мать Смерти забрала все частицы своей души и магию демонов из их тел, убив их всем одним взмахом руки, тем самым вобрав и душу, и силу себе. Боги были настолько ошарашены подобной жестокостью, что упустили Мать Смерти. Они пожалели погибших созданий и вернули нескольких к жизни. Демоны были очень похожи на людей, отличием являлись лишь крылья, а разительным оно было в истинном облике. Как и все существа, демоны разделились. Вначале на племена, потом на города, страны, державы, а затем весь мир демонов раскололся на две части. Одна звала себя Эклипсим* (Eclipsim (с лат.) — затмение). Эти демоны были от природы жестоки и агрессивны, переняв это от Матери Смерти. Они ненавидели людей, света, они пытали живых существ, издевались над людьми. В сражениях они зверствовали, ни в чем себе не отказывая. Большинство являются последователями Матери Смерти и восхваляют её, боготворят. Они никогда не прощают, а потому могут мстить обидчику всю жизнь. Вторая же часть звала себя Игнис (Ignis (с лат.) — огонь). Эта часть мира не была слишком миролюбивой и не яростно вставало на защиту других существ, им более присущи лояльность и даже дружелюбие к другим существам, расчетливость, а так же пылкость эмоций. Они были сильны, но не склонны к сильной жестокости, как демоны Эклипсима. Эта часть мира демонов презирала Мать Смерти всей душой за то, что она, ни о чем не жалея, погубила столько демонов, а Эклипсим восхваляет убийцу. В очередной раз достав Историю Ада, Астрид жадно читала информацию, впитывая, вкушая её, наполняясь и насыщаясь ею, как засушливая почва дождем. Хотелось найти больше информации. Например, касательно способностей Матери Смерти, её имени. Так же хотелось найти подсказку, возможно, она сокрыта в тексте. Когда она дошла до разделения демонов на Эклипсим и Игнис, то в голову закралась мысль, что не нужно быть умником, чтобы не догадаться, к какой части мира принадлежат Хэддоки. И можно сказать уверенностью, что представителей Игниса она полностью поддерживает. И конечно же, собирается ополчиться против Эклипсима, а вместе с ним и против Матери Смерти. Интересно, а где Мать Смерти сейчас… — Книжки читаешь? — раздался над головой веселый голос. Астрид подскочила, и с размаху захлопнула толстый том Истории Ада, вцепившись в стоящего рядом диким взглядом. И облегченно выдохнула, увидев знакомые ярко-черные пряди своего товарища. — Корн… — она произнесла его имя так, будто это было ругательством. — Да что ты за демон такой, ты меня раньше времени с ума свести хочешь?.. — Нет, я просто весельчак, — он хохотнул и бестактно уселся на стол, заваленный книгами. Парень выскреб из кармана парочку леденцов в упаковке и отдал один Астрид. — Ну, признай, я замечательный шутник. — Ох, ну да, — она подперла щеку ладонью, ехидно взглянув на него. — И очень скромный. — Это был комплимент? — Нет, — она издала смешок, увидев его огорченное лицо. — Ты злая! — обиженно насупился он. — Неправда, — она покачала головой. — Я никого не пугаю. — Ты-то? — он усмехнулся. — Да стоит на тренировках увидеть твое взбешенное багровое лицо, то вся спесь сбивается. — Я это делаю ненамеренно, — она немного смутилась. — А что, у меня правда такое лицо? — Конечно! — с жаром ответил он, словно они говорят об элементарных вещах. — Ты словно уже идешь на войну и тебя просят сделать свое самое злое лицо… — Это ещё не самое злое, — она хмыкнула, встала из-за стола и, положив Том Великих и Историю Ада на свои полки, вернулась к Корну, сделав официально-деловитый тон. — Ну что ж, мой дорогой Корнейл, пора нам покидать обитель силы знаний… — она развернула обертку леденца и взяла в рот, положив руку товарищу на плечо и выходя из библиотеки. — Если пообещаешь не заговорить меня до смерти, — пошутил он. — Когда это я была болтушкой? — возмутилась она, проходя с ним в коридор. — Ты на тренировках меня и Иккинга жутко выматываешь своими угрозами и возмущениями. Стоик на грани истерики, — он хохотнул. — А вы с Иккингом ничем не хуже. Надоедливые хвастуны. — она злорадно усмехнулась, увидев истинное негодование у него в глазах. — Знаешь, будь я Пером Света, то ни за что бы тебя не выбрал. Ты ж убьешь вас всех своими разговорами. — Конечно, ты будешь моим главным оружием. Надоедливый шутник-хвастун. — Я не хвастун. — А вот и ошибаешься. — Ты похожа на назойливую болтушку-бородавку. — Что?! Да ты. — Хахаха! Астрид, ты такая смешная! — Ты идиот, Корн! Время близилось к одиннадцати вечера. Астрид распрощалась с Корном и пошла в свою комнату. Иккинг присутствовал только во время тренировок. Остальное время Астрид провела в столовой, ужиная в компании достаточно веселой Валки. А уже потом удалилась в библиотеку, изучая свитки и теоретические материалы по магии и покорению магии. Закрыв дверь в свою комнату, Астрид уперлась в древесину спиной и тяжело вздохнула. День выдался плодотворный. Перо Света привычно мерцало в темноте комнаты. Хофферсон устало плюхнулась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Едва она перевела взгляд на стол, то заметила записку, сложенную вдвое. Может, одна из её записей? Подойдя к ней она развернула её, но побежавший по спине холодок говорил о том, что это явно не одна из её записей. «Мы уже здесь, Астрид Хофферсон.» Звучало… Угрожающе. В собственной комнате стало очень неуютно, словно сейчас там таятся призраки прошлого, ухмыляясь и гогоча, смотря на неё насмешливым взглядом из темных углов комнаты. «Привет, Игнис! Вечеринка начинается!» Что, черт возьми, происходит? Астрид, сжав записку в руке, немедля выбежала из собственной комнаты, побежав в том направлении, где должна располагаться комната Иккинга. Что бы ни значила та записка, она явно не от дружелюбно настроенных личностей. Но как тогда враг смог проникнуть через барьер? В груди было холодно. И очень, очень неспокойно. У неё ещё никогда не было такого плохого предчувствия. Было очень тяжело дышать. Такое ощущение, что она задыхалась. Черт возьми, да где же комната Хэддока?! Она петляла по коридорам. Мелькали двери, картины. Они что, не могли взять обычный дом, а не поместье размеров с замок?! Нервозность мешала мыслить здраво. Такое ощущение, что она не сможет избежать неизвестности ужасно пугало её. И плохое предчувствие не подвело её. Опираясь правой рукой о стену, она кашляла так, словно у неё был приступ астмы. Казалось, что её вот-вот вырвет. Кашель был очень сильный. Она вначале не поняла, откуда такой приступ, но потом осознала, что не может дышать. Из-за едкого дыма, который витал во всех коридорах, заставляя горло сжиматься, а глаза слезиться. Поместье Хэддоков горело.