Перо Света и Крылья Тьмы

Мать Смерти с первых же секунд оживилась, увидев Перо. Она сглотнула и медленно обернулась к Астрид. Девушка была вся изрезанная, раненая, вся в грязи и пыли. Волосы спутаны. Из разбитой брови стекает кровь, застывая где-то на щеке, губы треснули, на подбородке была ссадина. Одежда в некоторых местах была просто-напросто испорчена, но все ещё достаточно хорошо сдержала, чтобы прослужить девушке. По Хофферсон было видно, что она чертовски зла, а ещё напугана. Может быть, это не совсем видно, но страх, мерзкий и отчаянный, засел где-то глубоко в её взгляде. На самом дне её темно-голубых от злобы глаз, сокрыт этот дикий страх перед той, с кем ей предстоит сражаться. — Астрид, — вдруг тихо начала Мать Смерти, — Ты… — Я не собираюсь отдавать, понятно тебе?! — пронзительно завопила Астрид, перебив не начавшуюся толком реплику Матери Смерти, — Я ничего тебе не отдам! Ни Перо, ни город, я все отвоюю! Женщина застыла, а выражение её лица стало неопределенным, нечитаемым. Невозможно было сделать вывод касательно расположения её духа. Казалось, что она вот-вот разозлиться, и своими любимыми застающими врасплох движениями отправит Хофферсон в полнейший нокаут. «Сосредоточься, — мысленно приказала она себе, — Возьми себя в руки. Сейчас, благодаря силе твоего орудия, ты чувствуешь себя сильной. Не смей позволять ей даже прикоснуться к нему.» Мать Смерти посмотрела на Астрид неожиданно разумным и спокойным взглядом, так же произнеся: — Пусть будет по-твоему. — Астрид, не вступай с ней в битву! — вскрикнула Хедер, — Посмотри, как она потрепала тебя! Беги как только можешь, помоги себе скрыться магией! Тебе помогут!.. — Нет. — Ч-что?.. — переспросила Эрден, едва не задохнувшись от возмущения, — Ты сейчас отказываешься избегать смерти?! — Какая от меня тогда польза, если я все время убегаю?! — вспылила Астрид, — Есть я тут, или меня нет, разницы никакой, если я ни с кем не могу сразиться! Мне надоело постоянно бегать и скрываться за вашей спиной! Да я вообще!.. — голос Хофферсон сорвался на громкий вопль, — Вы меня с самого начала защитить пытаетесь! Хватит уже! — Астрид!.. — начала Хедер, но её речь потонула в дальнейших событиях. Хофферсон просто не захотела слушать речи Хедер. Иккинг уже отделился от них, и черт знает, что с ним вообще происходит, где он сейчас и жив ли. Он отделился от них, потому что им, черт возьми, надо защитить Астрид. От этого слова дрожь пробегала от ненависти. К себе. Какая разница, с демонами или без, она столкнется с врагом. И не одним. Девушка бросилась на Мать Смерти. Она решила следовать лишь одному правилу. Бей. Не давай даже очнуться. Наноси удары так быстро, как только сможешь, и одним сокрушающим разнеси в пух и прах. Астрид поспешила наложить ускоряющее заклятие, и, стремительно оказавшись рядом с Матерью Смерти, с размаху ударила её в лицо кулаком, покрытым магическим зарядом. Его мощность, скорее всего, прострелила тело женщины ужасно болезненным копьем. Но Астрид было наплевать, больно ей или нет. Её задача была бить. Хофферсон не стала с ней церемониться, и пока женщина отлетала, она так же подлетела к ней и зажгла в руке шипящий от жара огонь. Она размахнулась и хотела нанести повторный удар, но Мать Смерти быстро перехватила ей руку. — Не так быстро, — рыкнула женщина. Астрид лишь скрипнула зубами и, дернув на себя Мать Смерти, ударила её коленом в живот. Из глаз Матери Смерти брызнули слезы. Все же, несмотря на мощь, её человеческое тело поддается таким слабостям. Хофферсон со всей силы перебросила Мать Смерти через себя, но женщина извернулась и неуклюже, но приземлилась на ноги. В её красных глазах запылал азарт. Хофферсон резко отбросило оглушительной звуковой волной, да так, что она несколько раз перевернулась в воздухе. Ребра вновь затрещали, но Астрид резко перевернулась и вскочила на ноги. В место, где до этого была её голова, лежал гигантский булыжник. Девушка судорожно выдохнула и перевела дух. Мать Смерти тоже не давала ей времени опомниться. Она не растерялась от того, как Астрид увернулась, поэтому вновь атаковала её. Женщина схватила Хофферсон за шею и уже хотела одним искусным движением свернуть её, как девушка резко дернулась, чуть отстранившись, странно полыхнуло Перо, и тело Матери Смерти пронзило чертовски острым сталактитом. Кровь вновь начала стекать по животу и ногам женщины, но она, прорычав сквозь зубы что-то невнятное, резко отбросила Астрид и поспешила освободить себя. Хофферсон решила воспользоваться теми четырьмя секундами, что у неё появились, и вокруг девушки завился водный шар. В тот момент, когда женщина освобождала себя, Астрид разделила этот шар не несколько малых и обрушила их на Мать Смерти. Женщина зашипела, а её кожа стремительно покраснела, и от этих мест начал подниматься пар. — Надо будет взять на заметку, что кипяток — вещь болезненная, — с раздраженной улыбкой произнесла Мать Смерти, чуть морщась от неприятных ощущений. Астрид промолчала на эту реплику, вновь подорвавшись с места. В этот раз она не стала пользоваться магией земли лишь для того, чтобы образовать сталактиты. Из земли стремительно выросли крепкие, гибкие корни, быстро обвивающие ноги Матери Смерти, а за ними — все её тело. — Какая гадость, — женщина сморщилась, и корни захватило огнем, после чего они превратились в пепел. Астрид, воспользовавшись тем, как она тратит на это время, с помощью магии воздуха резко оказалась позади женщины и от всей силы ударила её в спину. Раздался жалобный хруст позвонков, и Мать Смерти мертвым грузом рухнула на землю. — Что ж, разломать мне опорно-двигательную систему — тоже неплохо, — прошелестела женщина, — Но колдовать ещё в моих силах. То, что произошло с Астрид после этих слов, можно было назвать самый болезненной частью их битвы. Её пронзило молнией. Защита Пера сработала безотказно и мгновенно, но эти жгущие, невыносимо ужасные ощущения, от которых было невозможно сбежать, просто убивали её. Это сразу напомнило ей времена плена у Эклипсима, когда её пронзали электрическими, жутко болезненными разрядами. Когда разрядами в разы хуже пронзали Мэй… Тело горело огнем, внутренности выворачивало на изнанку. Мать Смерти явно наслаждалась мучениями Астрид. Когда этот кошмар, наконец, закончился, Астрид завалилась на колени, бессильно дыша. Сознание начинало уплывать, слезы застилали взор, язык словно приклеился к горлу, Хофферсон ничего не могла сказать. Мать Смерти встала, пошатываясь, потому что от такого удара все срасталось медленно. Астрид хрипела, смотря на женщину снизу вверх, позорным, испуганным и злобным одновременно взглядом. Женщина выглядела более, чем неудовлетворенной. На её лице пролегли тени, особенно под глазами, делая её образ мрачным и злобным. С бледной кожей, белыми волосами, резко выделяющейся на их фоне черной одеждой и злобными красными глазами, она все больше теряла всякое человеческое выражение, становясь похожей на злобную, скрюченную и тощую тварь. — Черт, — шикнула она, подходя к Астрид, — Защита Пера сработала безотказно. Оно почти что втрое снизило мощь удара молнией. Убить тебя теперь становится сложнее, — а потом Мать Смерти хмыкнула, и, окончательно приблизившись к Астрид, схватила её за волосы и подтянула вверх, чтобы их лица оказались на одном уровне. Хофферсон не смогла сдержать болезненного стона, переросшего в крик, когда женщина резко дернула её, отчего боль стала весьма ощутимой, — Чем прочнее орешек, тем больше я хочу его сломать. Удар в живот с ноги оказался достаточно сильным, чтобы Астрид отлетела на большое расстояния, хорошенько проехавшись по земле. Глаза заслезились, боль стала невыносимой, а желудок подскочил к горлу в буквальном смысле. Удар был невероятно сильным. Астрид просто не справилась с давлением и перепадами температур и образовавшимся во рту привкусом желчи. Она оперлась на руки, вцепившиеся в землю и не смогла сдержать рвоты. Слезы, сопли, слюни и её блевотина перемешались между собой, отчего становилось ещё хуже. Даже Перо не смогло уберечь её от такого эффекта. Что было бы, сражаясь Астрид без своего орудия? Скорее всего удар бы разломал ей ребра, а те в свою очередь бы проткнули легкие. Хофферсон бы умирала мучительно. «Как же она сильна…» Девушка пыталась отдышаться. Её раздражал этот резкий переход от охотника к добыче и наоборот. Женщина хочет убить её, отнять Перо. Сейчас Астрид с ней один на один. Ей никто не поможет. Астрид только своими руками пробьет себе путь к победе. Переведя дыхание, она подскочила на ноги. Живот все ещё оправлялся от такого сильного потрясения, поэтому Хофферсон почувствовала значительную слабость. Из неё реально будто весь дух выбили. Сплюнув на землю, она выпрямилась. Мать Смерти вальяжно шла к ней. Медленно, как будто хищница, причем невероятно сильно уверенная в том, что добыча от неё никуда не денется. Астрид стиснула зубы. Перехватила Перо поудобней и максимально уперлась ногами в землю. Она максимально напряглась, и в её волосах точно начал играть вечер, отчего они стали колыхаться в разные сторону. Прежде всего Астрид сомкнула руки в кулаки, и земля вокруг них треснула, по форме походя на прямоугольник. Мать Смерти непонимающе смотрела на происходящее, и даже чуть зажмурилась от неожиданности, когда вокруг них с резким звуком возвелись большие стены, а единственный проем, оставшийся сверху, был закрыт ещё одним камнем. Все погрузилось в кромешную тьму. — Что это ты делаешь? — сладко протянула Мать Смерти, оглядываясь вокруг себя. В темноте были слышны лишь едва заметные шорохи и легкое шипение, — Решила воздвигнуть вокруг нас арену? Или лишить меня возможности видеть тебя? Женщина явно не торопилась вылезать из ловушки, которую задумала Астрид. Не факт, что это нанесет ощутимый эффект. Может обжечь слизистую, а если Хофферсон подгадает необходимый момент, когда женщина откроет рот, то успех вполне возможен. — А если мне нужна была темнота? — услышала женщина позади себя и немедля метнула туда заряд. В стене лишь осталась трещина, а необходимого болезненного вскрика женщина не услышала, — Я уже тут вообще-то, — теперь женщина услышала справа, и бездумно запустила заряд, — Хватит уже палить как из пушки, ты все равно в меня не попадешь, — пробормотали в темноте. — Нужна была темнота? — женщина оскалилась, — А если я сейчас зажгу огонь? У меня будет прекрасная возможность разглядеть и прихлопнуть тебя. — А ты уверена, что хочешь зажечь огонь? — Хофферсон явно ехидничала. Мать Смерти резко насторожилась. А потом почувствовала слезы, бегущие по щекам. «Я плачу? — женщина пораженно дотронулась до влажной скулы, — Я?.. Я даже не способна испытывать эмоций, которые заставили бы меня лить слезы!» — Что ты сделала? — прорычала она, почувствовав не только влагу, но и ощутимое жжение в глазах. Глотка сокращалась, не желая принимать воздух, который витал внутри каменного сооружения. — О, поверь мне, это не я. Ты сама реагируешь. Точнее, не ты, — голос постепенно понижался, став совсем нечеловеческим, — Это реагирует твое человеческое тело. — Что за черт?! — вскрикнула женщина, почувствовав одышку. Что-то забиралось ей внутрь. Глаза не прекращали слезиться, застилая обзор, а тело начало наливаться тяжестью. Организм отторгал что-то. Женщина начала задыхаться из-за невозможности дышать. — Это метан, — спокойно произнесли за спиной. — Метан?.. — туманно переспросила она. Уроки Забияки и Задираки даром не прошли. Метан не вреден для человеческого организма, если ты находишься в тех условиях, при которых газ улетучивается из-за количества воздуха, которого он куда легче. Но если метан будет скапливаться и густеть в закрытом помещении, то реакция пойдет необратимая. Человек начнет отторгать газ. Астрид образовала вокруг себя плотный купол, который однозначно её спасет. — Думаю, сейчас ты поймешь, для чего я возвела камни вокруг нас. Хофферсон чуть улыбнулась, вспоминая необычно спокойный голос Забияки, рассказывающей о всяческих ловушках, которые могут нанести врагу вред. — Не все враги столь умны, как я, конечно, — самодовольно произнесла Торстон, перебирая в пальцах пробирки, — Но по крайней мере они недооценивают силу химии, — серьезно произнесла она, — Сколько опасных газов, жидкостей, которые могут нанести им непоправимый вред. Астрид попыталась сосредоточиться Ей нужно совсем немного. Совсем чуть-чуть, прежде чем женщина отреагирует. Она начала щелкать пальцами, чуть вытянув руку перед собой, чтобы потом резко запрятать её в безопасный защитный купол. И сразу всплыл в голове совет, который ей дала Забияка. «Малейшая искра в помещении, наполненном метаном — и всем крышка.» В тех условиях, что сейчас создала Астрид, он крайне взрывоопасен. — Ненавижу тебя! Какая же ты сволочь! — заорала Мать Смерти, пытаясь возвести защиту, но предсказуемо не успела. С последним щелчком вспыхнула искорка, и все вокруг охватило огнем. Взрыв был такой силы, что разнес несколько стен, а изогнувшийся силуэт Матери Смерти потонул в огненной вспышке. Астрид отшатнулась от сильной отдачи, и лишь когда ударная волна стихла, и она смогла выпрямиться, изогнула иссохшие губы в усмешке и протянула в ответ на последнюю реплику женщины: — Спасибо.