Перо Света и Крылья Тьмы

— Икки-и-и-инг! — заорала Хедер, подлетая к своему брату так быстро, что и Эрден, и Астрид позади нее обдала порывом ветра. Девушка положила его голову к себе на колени и стала дрожащими пальцами ощупывать лицо. Хэддок едва слышно застонал от боли, и слезы покатились по щекам его сестры с ещё большей силой, — Нет… Нет… — лихорадочно шептала она, пытаясь оставшимися крохами магии исцелить брата, или хотя бы остановить кровотечение. Но попытки были тщетны. Глаза Иккинга закрылись, — Иккинг… — в ужасе произнесла она, а потом закричала, — Иккинг! Брат ей не отвечал, и Хедер разрыдалась, закрыв лицо окровавленными руками. От этого звука сердце Астрид заледенело. Эрден в немом ужасе наблюдала за тем, как Хэддок-младшая горько оплакивает своего брата, а Хофферсон просто стояла. Она почувствовала, как холод и лед пробежали по всему её организму. Астрид чувствовала себя так… Будто её только что убили. Только что Иккинга ранили. Только что. Хофферсон посмотрела на свои руки. Они дрожали. Буквально минуту назад Иккинг стоял тут. Он улыбался и молча смотрел на обнимающихся Астрид и Эрден. Буквально пять минут назад Астрид сама зарылась в объятия Хэддока. А теперь… «Убили» Точно такое же слово колоколом звенело в голове Астрид в тот день, когда Мэй забили до смерти. Астрид тогда смогла оправиться после этого инцидента. Но сейчас… К черту. Пошел весь мир к черту. Хофферсон, не отрываясь, смотрела на неподвижное, бледное, словно высеченное из мрамора лицо Иккинга. Хэддок был ещё жив, но судя по с трудом поднимающейся грудной клетке, ему сейчас крайне тяжело бороться с пеленой смерти. Астрид хотелось лишь одного. Повернуть гребанное время вспять, чтобы застать тот момент, когда Мать Смерти восстановиться и повторно раскромсать её на куски. Но помимо этого желания… ничего не осталось. Хофферсон почувствовала себя пустым сосудом. Астрид почувствовала, как разум медленно начинает покидать её. Она вновь почувствовала невыносимую жажду крови, она вновь почувствовала желание неустанно слушать треск ломающихся костей и болезненные стоны. Но не кого-нибудь, а именно Матери Смерти, которая сейчас восторженно улыбалась, пытаясь перевести дыхание. — Я же говорила… — с трудом произнесла она, — Что меня нельзя убить… Наивная. Ха-ха-ха… — хрипло засмеялась женщина. Астрид молчала. — Ты! — бешено заорала Хедер, резко поворачивая голову в сторону стоящей неподалеку женщины, — Мразь! Я тебя…! — Хедер, — тихим, но резким голосом оборвала её Эрден, смотря на Хэддок-младшую измученным взглядом, в котором плескалась бессильная боль, — Прекрати. Не трать понапрасну силы. — Эрден… — дрожащим голосом произнесла Хедер, — Как же… Обе девушки резко вздрогнули, переводя взгляд на Астрид, стоящую дальше всех. Глаза девушки были скрыты за челкой. Она не отрывала взгляд от мертвенно-бледного Иккинга. Её руки безвольно висели вдоль тела, однако от него исходила такая чудовищная атмосфера, что стоять рядом с Астрид было действительно неприятно и страшно. Порыв ветра закружил вокруг Хофферсон, и её губы приоткрылись, сделав резкий вдох. Астрид поднесла сжатую в кулак ладонь к своему лицу, и на нем мгновенно вспыхнул кислотно-желтый, разъедающий заряд. — Я разорву тебя. Я уничтожу тебя. Я раздавлю тебя, — Астрид говорила как в паранойе, при этом приближаясь к женщине, — Тысячи раз заставлю пройти через смерть… И каждый раз буду убивать по новому. Вначале сожгу, потом заставлю сожрать тебя твое же мерзкое тело. Потом буду топить в воде… Брошу к стае собак, чтобы они рвали тебя на части. Буду пронзать твое тело самыми различными предметами… Насажу тебя на кол и покажу на площади Игниса. Буду отрезать каждую часть тела… Медленно. Каждый отрезанный кусок подарю твоим солдатам как на память… А затем подброшу твою отвратительную тушу извращенцам, чтобы они поиздевались над тобой и поставили ниже себя, мерзкая сука, — лихорадочно бормотала Астрид У Эрден волосы на затылке зашевелились от всех тех отвратительных вещей, которые говорила Хофферсон. Девушка была отчасти напугана из-за смерти, отчасти — из-за состояния Астрид. Снаружи выглядело, будто бы Покровитель воспылала неведомой силой, но Рестрейнд понимала — Хофферсон вот-вот сломается. За Астрид становилось по-настоящему страшно. — Успокойся… — тихо произнесла Рестрейнд и хотела дотронуться до локтя девушки, но её едва не отбросило ударной волной. Астрид сейчас едва в себе. Защитный Механизм вышел из-под контроля. Покровитель сейчас чудовищно сильна и, одновременно, совершенно беззащитна. Астрид резко сорвалась с места и подлетела к Матери Смерти, ударив её кулаком в солнечное сплетение, да с такой силой, что женщина задохнулась. После Астрид согнула ногу в колене и с размаху пнула Мать Смерти в бок. Услышав болезненный стон, Хофферсон с наслаждением вздохнула. Мать Смерти попыталась выпрямиться, но Покровитель резко хлопнула в ладони, и со всех сторон струи кипятка собрались в единый шар, заковав там Мать Смерти. Рот женщины распахнулся в болезненном вопле, но Астрид на этом не остановилась. Резко разъединив руки, тем самым освободив женщину из захвата, Астрид согнулась, хлопнув ладонями по земле, она возвела их вверх, и корни обвились вокруг рук и ног женщины, разведя и те и другие в стороны. Тем самым Мать Смерти осталась в совершенно беззащитном положении. Корни обвились вокруг шеи женщины, начиная понемногу душить её. — Итак, — хриплым голосом начала она, — Что ты будешь со мной делать? — А это мы сейчас и решим, — прорычала Хофферсон, ударив её по лицу. Из не до конца восстановившегося носа женщины брызнула кровь. Покровитель бы ужаснулась от картины столь поврежденной женщины. Её кожа покраснела и начала облезать от кипятка. В некоторых особо глубоких ранах проступало мясо и кости, а волос у женщины в определенных местах головы вообще не было. И тем не менее улыбалась она так мерзко, что Хофферсон захотелось вырвать ей уши и затолкать в рот Матери Смерти. Чтоб подавилась. — Для начала, — Астрид резко взмахнула рукой, и от треска разрываемого пространства сердце Эрден сжалось. Из возникшего разлома вырвался яркий свет, и оттуда ступила аккуратная, изящная нога. Несколько ангелов-мужчин ступили на эту землю, и рядом с ними за мгновение начали вырастать и распускаться цветы. Эрден резко отвернулась от света, чуть поморщившись. — Госпожа Астрид… — мелодичным голосом произнес один из них, но застыл, увидев окровавленной поле битвы, его улыбка померкла при виде умирающего Иккинга, а взгляд и вовсе похолодел, наполнившись презрением стоило ему увидеть Мать Смерти. Прекрасные, улыбчивые ангелы изменились до неузнаваемости. Они резко посерели, потускнели, отличаясь от демонов лишь светлыми силуэтами. Но от их положительных эмоций не осталось и следа, они стали серьёзными. Их лица даже вытянулись, когда они увидели свою хозяйку. В крови, со светящимся, мутноватым взглядом, и с горящим в кулаке магическим зарядом. А самое главное — что их хозяйка сделала с Матерью Смерти, — А… Вот значит, как обстоят дела. — Не поможете? — прохрипела Мать Смерти. — Закрой пасть, — прорычала Астрид. Ангел взглянул на свою бывшую хозяйку с оттенком жалости: — В кого Вы превратились? — произнес он, стоящие за ним ангелы были безмолвны. И лишь одно было общим у них все — печаль во взгляде, — Вы были великим магом, а теперь… Опустились до такого позора… — Позора? — сплюнула женщина, — Я предлагаю вам получить власть над богами, которые повелевают вами как хотят. Я предлагаю вам стать богами. А вы отказались, и почему? Демоны — из своей бесполезной гордости, а вы — из-за ваших глупых моральных устоев. Вы жалки, все до единого. И забились в свои норки. Но я не боюсь… Мне не страшно выступить против богов… Против моего… отца… — женщина начала задыхаться. — Помогите Иккингу, — кинула Астрид ангелам. — Будет исполнено. Ангелы подлетели к практически не дышащему парню и склонились над ним. В их пальцах замерцал свет, свидетельствуя о задействии исцеляющей магии. Хофферсон сразу же повернулась к Матери Смерти. — Астрид… — девушка вздрогнула от того, что женщина назвала её по имени, — Тебе ведь знакомо… — хрипела она, — Какого это… Терять родителей… — сердце девушки дрогнуло, а женщина продолжала говорить, будто бы в забытье, — Мои родители никогда меня не любили… И я не знала… Материнского тепла… Отцовской любви… — мерцание в глазах Астрид погасло, и она тряхнула головой, точно отмахиваясь от наваждения, — А ты… Жила в теплом, уютном доме… Тебя любили… А потом… Лишили этого… — женщина криво улыбнулась… Губы Астрид дрогнули. Мать Смерти улыбалась, криво и беспомощно. Что происходит? — А я любила его… — задыхаясь, произнесла женщина, — Любила даже в тот момент, когда он сбросил меня с Небес… И продолжала… Любить его… — её глаза постепенно мутнели, а женщина потирала между собой пальцы, — И мою маму… Как я желала… Чтобы они меня обняли хоть раз… Но меня оставили одну… Бродить по земле… И никто… Никто не захотел меня спасать… Астрид выдохнула. Защитный Механизм начинал ослабевать. Это… исповедь? Женщина сейчас сознается в своих грехах, или пытается вызвать у Астрид жалость? — И зачем же ты хочешь убить его, если любишь? — произнесла Астрид чуть дрожащим голосом. — Я ненавижу его… Терпеть не могу за то, что он бросил меня… И я хочу заставить его покаяться… Хочу услышать… Извинения… Хочу заставить его… Встать на колени… И молить прощения… И единственное, что мешает мне это сделать… Это ты! — заорала женщина, сделав взмах рукой. — Астрид! — Хофферсон резко дернули назад, и она упала на землю, успев заметить, как на месте, где она только что стояла, шипит огромная лужа кислоты. Спасительницей оказалась Эрден. Рестрейнд резко вскочила на ноги, хлопнула в ладони, заключив Мать Смерти в купол, Хофферсон мгновенно усилила заклинание, и корни начали по новой обвивать женщину. Чтоб наверняка, Рестрейнд запустила разъедающий заряд ей в позвоночник, солнечное сплетение и сердце, увеличив период восстановления до получаса. Женщина взревела от негодования. Эрден с презрением посмотрела на Мать Смерти, — Пыталась отключить твою бдительность жалостью… Надо сказать, у неё почти получилось. Разве я не говорила на наших уроках никогда не слушать врага? — Говорила… — растерянно произнесла Астрид, чуть подрагивая от пережитого. Она упорно пыталась вновь пробудить Защитный Механизм. Получалось с трудом. — Запомни, какой бы печальной не была у неё история… — говорила Рестрейнд, подавая Астрид руку, чтобы помочь подняться, — Она мерзкая личность, которая только что чуть не убила Иккинга… Хофферсон кивнула на это, почувствовав огромную долю истины в словах Эрден. Мать Смерти не спасает ни её печальное прошлое, ни её мотивы. Если её путь построен на крови, то к ней никогда не будет проявлено сострадание. Эрден и Астрид подошли к ангелам, что корпели над раной Иккинга. Хэддок выглядел крайне плохо. Он покрылся потом, кожа приобрела нездоровый, болезненный оттенок. Его истерзанная левая нога придавала зрелищу ещё больший ужас. — А. С ногой его ничего нельзя сделать? — спросила тихим голосом Хедер, на чьих коленях покоилась голова Иккинга. — К сожалению нет, — покачал головой ангел, в то время как остальные затягивали рану на его животе, — В данном случае нога практически отсутствует. Мы не можем создать её. В наших силах лишь затянуть глубокие раны, восстановив поврежденные внутренние покровы. Хедер вздохнула. — Однако после пробуждения он все ещё будет слишком слаб, так что не давайте ему вступать в битву. Где-то несколько часов ему придется отлеживаться, прежде чем он сможет начать хотя бы летать. — Даже так… — протянула Эрден, — Хотя… Неудивительно… Мы ведь возвращаем его практически с того света. Астрид смотрела на Иккинга, и в её душе поселилось облегчение от того, что он, благо, жив. В тот момент, когда Хедер, рыдая, умоляла его очнуться, Астрид на секунду забылась безумным страхом, что он погиб. Теперь же грудь затопила безмятежность. — А почему вы не на драконах? — спросила Астрид. — У нас, к сожалению, даже не было возможности прийти к ним в стойла, — печально произнесла Хедер, — Весь день мы пытались найти тебя, а когда Эклипсим заявились в Крыло Дракона, то война началась сразу с гигантского заряда размером с подштанники Рыбьенога, — девушка криво усмехнулась, а Астрид испытала вторую волну облегчения. Если Хедер пытается подшучивать, то значит медленно приходит в себя, — Поэтому мы его остановили и сразу ушли на поле боя. Драконы остались в стойлах, но они прекрасно смогут постоять за себя, — подвела итог Хэддок-младшая. Они стояли так ещё минуты три, тихо переговариваясь. А после раздался голос. Глубокий, величественный, и — кто бы сомневался — крайне злобный: — Астрид Хофферсон. Все резко обернулись. В метрах шести от них стоял просто высоченный, огромный демон. Он был выше Астрид почти на три головы, что вызвало чувство дискомфорта от разницы в телосложении и росте. У него были изумительно-красивые, льдистые глаза, прекрасное лицо, обрамленное щетиной, черные, шелковистые, густые волосы, спадающие на плечи. На этом его очарование заканчивалось. Он выглядел бы, как античный бог, если бы не пересекающие его жуткие шрамы. Он походил на испорченный, проклятый артефакт. Рядом с ним стояли ещё два демона. Хулигански улыбающийся парень, которого Астрид видела не так давно, около часа назад. Рыжая щетина, рыжие волосы и искристые зеленые глаза. Ко всему этому прилагалось крепкое телосложение тренированного парня. Отличительной чертой являлась рассеченная бровь. Дагур. Но не это заставило их молчать. А второй демон, стоящие за громилой. Высокого роста, практически как тот огромный демон, черные волосы, торчащие в стороны, из которых выбивалась длинная прядь, колкая улыбка и зеленые глаза. Не скрытая уже никакими перчатками метка Эклипсима. — Корн! — рыкнула Эрден, и в её руках мгновенно вспыхнули заряды, — Что ты забыл на земле Игниса, мерзкий предатель?! — И тебе привет, — вежливо осклабился Корн, приветливо помахав рукой, — Астрид, рад тебя видеть. Понравились мои иллюзии? Хофферсон промолчала. — Не люблю играть на человеческих чувствах, — продолжил Корн, — Но результат получился просто великолепный. Ты ушла достаточно далеко, чтобы мы спокойно проникли в Крыло Дракона. — Дагур, — холодно прошипела Хедер, а парень от её интонации и взгляда только повеселел. — Привет, сестренка! Давно не виделись, пять лет почти прошло! — радостно верещал он, однако в глазах плескался чуть ли не мертвенный холод. Никакой радости кровный брат Хедер не испытывал. — Кто ты такой? — прямо спросила Астрид, глядя в глаза огромному демону. Он помолчал немного, прежде чем произнес: — Можете знать меня, как Смутьяна. Астрид мгновенно вспомнила слова Красной Смерти о том, что Смутьян крайне зол на них за убийство боевого товарища, Драго Блудвиста. Если Дагур, не отрываясь, смотрел на свою сестру, то взгляд Смутьяна и Корна был прикован исключительно к ней. — Пришли драться? — равнодушно спросила Эрден, готовая к новой драке. Астрид вообще поражалась тому, как она способна держаться. Сражалась в двумя из столпов Матери Смерти, так ещё и готова за остальных взяться. — Драться пришел только я, — заявил Смутьян, — Корн пришел за платой, которую ему обещала Мать Смерти, а Дагур — забрать сестру. «За платой?» — промелькнула мысль у Астрид. — Сестру?! — хохотнула Хедер, — Да в жизни не видать ему сестры! — А я и не думал, что ты дашься добровольно! — оскалился Дагур. — Госпожа Астрид, — встал один из ангелов, — Мы залечили его раны. Оставьте Смутьяна на нас. Мы с ним справимся. — Да что вы говорите! — ядовито произнес Корн, а в его голосе было полно желчи, — Астрид, из тех вещей, которые я тебе говорил, немногими были правдой. Так вот, я действительно терпеть не могу ангелов. И если вы думаете драться против Смутьяна, то кто сказал, что мы с Дагуром не поможем? Хофферсон фыркнула, приготовившись к битве. Главное не забывать наносить Матери Смерти ущерб, чтобы продлить время её восстановления. А в остальном, при поддержке ангелов они справятся. — Смутьян по силе, — хмыкнул Дагур, — Равен Эрден. Только вот Рестрейнд явно вымоталась, поэтому и Хедер, и Эрден он берет на себя. Я бодр и весел, беру на себя двух ангелов. А Корну достается последний ангел. — А Астрид? — Корн Олсен даже удивился. — А её можно и не брать в расчет, — оскалился Смутьян. — Скоро наша госпожа, — прошипел Корн, говоря о Матери Смерти, — Восстановит свои силы. И когда я получу свою плату, то не стану тратить время на борьбу, и просто оставлю остальных на Мать Смерти. — Кто сказал, что позволит Матери Смерти восстановиться? — грубо спросила Эрден. — Вот и посмотрим, как легко вам будет вредить ей в процессе битвы! — крикнул Дагур, и заряд, который зажегся в его руке, был сигналом начала драки. Все было резко, мутно, сложно. Мелькали стальные крылья Хедер, голубые — Эрден, темные — их противников и светлые — ангелов. Как ни странно, высшие существа дрались не с меньшей жестокостью и опасностью, чем демоны Эклипсима. Даже удивительно. Хоть, казалось бы, их враги условились о том, кто и как нападает, все равно её соперник сменялся с Дагура на Корна, а с Корна на Смутьяна. Последний дрался как тигр. Изящно, точно. Он действительно был как Эрден. Его удары было крайне сложно отражать, и от этого у Хофферсон болезненно запульсировала жилка на висках. Слишком велико было напряжение. Астрид старалась наносить удары и в купол Матери Смерти. Желательно, чтобы точные. Противники замечали, что женщине исправно наносится вред, и она не восстанавливается, это вводило их в бешенство. От этого они дрались ещё хуже. Краем глаза девушка видела Эрден. Она была неприступна, как крепость, и холодна, как сталь. Что ж, достойный соперник Смутьяну. Хедер казалась Астрид опасной, как кобра. В какие-то моменты она просто блокировала и отражала удары, принимая оборонительную позицию. Однако её удары и захваты были такими неожиданными, что враги сразу же терялись. Это делало Хедер чертовски опасным противником. Хофферсон бы даже посмотрела на их поединок с Эрден. Но Хофферсон, потерявшись в борьбе, перестала замечать, как медленно покидают её силы, как начинают ныть конечности и как сильно сбилось дыхание. После множества поединков, именно этот казался невероятно трудным. Астрид была готова взвыть лишь от того, что причиной всему является банальная измотанность. Они потратили слишком много сил, чтобы сейчас хорошо драться. В один момент Корн с силой пнул Астрид в солнечное сплетение. Девушка задохнулась от боли. Остальные начали принимать оборонительные позиции, и вскоре их столкнули спинами друг к другу. — Сдавайтесь, — хрипло произнес Смутьян, — Отдайте нам Перо, и все закончится. Мы не хотим тратить силы и время зря. Хофферсон бросила взгляд на купол с Матерью Смерти. Женщина понемногу восстанавливалась. В последние минуты боя никто не успевал наносить ей удары, а если и наносили, то они заживали через секунду. Астрид хотела вздохнуть, но было страшно, что от этого грудная клетка заболит ещё сильнее. Для Матери Смерти это был бы идеальный вариант, если бы она могла умереть. Её бы просто можно было бы заковать и наносить ей удары. Однако это абсурд. Никто не вздохнет спокойно, пока женщина не исчезнет. Если она родилась, значит и умереть может. Астрид неожиданно застыла, устремив взгляд на Мать Смерти. Она с трудом сглотнула. Казалось бы, что время остановилось. Мыслительный процесс шел точно часами, однако для этого потребовалось секунд десять. Хофферсон резко втянула воздух носом. Есть ли вероятность? Теперь стопроцентная, иначе никак. Хофферсон почувствовала, как желудок скрутило от волнения и внезапно пришедшей идеи. «Меня нельзя убить.» «Я бессмертное существо.» Астрид судорожно сглотнула и прижалась крепче к спинам Эрден и Хедер. Теперь точно. Теперь все. Теперь она знает, что делать.