Taylor Varga

      Каждый в лобби весьма дорогого, однако при этом очень неброского отеля, нацеленного преимущественно на клиентуру, которая не хотела, чтобы само их существование, не говоря о перемещениях, становилось предметом обсуждения, уставились на четверку, прокладывавшую путь к лифтам.       Все они были в ярких костюмах, что не было тут чем-то необычным. Так было заведено на этой территории.       Двое к тому же и выглядели не слишком среднестатистически. Один был худым, с оранжевой кожей, длинным хвостом и странного вида голубыми глазами. Не говоря об оскале, так и просившем кирпича.       Вторым был очень крупный мужчина со слегка просвечивающей кожей, покрытой странными наростами, что-то бормотавший под нос не по-английски. Довольным он не выглядел.       Оставшаяся пара была женского пола: одна, по-видимому, довольно юна, а вторая чуть за двадцать, судя по тому немногому, что можно было извлечь из её вида. Младшенькая передвигалась с трудом и, видимо, сильно устала — ей помогал похожий на ящера оранжевый парень, которому и самому было не больше шестнадцати-семнадцати. Старшая, пусть никто и не видел её лица под маской сварщика, была окутана практически осязаемым облаком дыма.       Все, кто стоял между ними и лифтом, к которому четверка направлялась, с готовностью убирались с дороги. Они не были похожи на тех, кто склонен тормозить или останавливаться.       И даже это не было странным. Опять-таки, не было ничего необычного в том, чтобы встретить опасных и даже пребывающих в ярости людей, как входящих, так и выходящих отсюда. Персонал ресепшена к этому привык и знал, что делать, если вскроется проблема. Что редко повторялось само по себе.       Нет, вставшей в полный рост проблемой, что заставила всех поспешно податься в стороны, был запах.       И слизь.       Мелькающие на последней язычки пламени также не шли на пользу.       Все четверо были в ней с головы до пят. Молодой человек за стойкой ресепшена уставился на отпечатки ног, остающиеся на ковре, словно бы медленно выцветавшем на местах падения «грязи», чуть слышно вздохнул и вызвал службу уборки. Он был слишком профессионален, чтобы заткнуть нос, как большая часть остальных свидетелей, однако от всей души желал иметь такую возможность.       Запах и правда был весьма устрашающий. Помимо того, что его невозможно было точно описать.       — Больше никогда, — произнёс жирный лысый мужчина, когда они достигли лифта. — Я в прямом смысле. Никогда. Никакое количество денег не стоит… случившегося.       — Мы собирались никогда больше не поднимать эту тему, — рявкнул оранжевый юнец, зло зыркнув на компаньона. Тот пожал плечами:       — Я просто хотел удостовериться, что моя точка зрения услышана.       Хранившая молчание старшая девушка без единого слова нажала на кнопку лифта под сосредоточенным вниманием публики.       — Ладно. Отлично. Согласен, больше никогда. А теперь мы никогда больше не будем это обсуждать. Ясно? — парень, похоже, очень настаивал на этом пункте.       — Согласен.       Дверь скользнула в сторону, открываясь, и парень шумно вздохнул:       — Душ. И телевизор. Два месяца без того и другого это слишком.       — Признаю, я бы хотел наверстать пропущенные новости. Да и душ не был бы лишним.       — Пф-ф. Новости. Да кому какое дело?       — Никогда не знаешь, не случилось ли чего важного, — старший мужчина проследовал за соратниками в лифт. — В последнее время нам было сложно это выяснить.       — Сомневаюсь, чтобы что-то интересное случилось за два месяца, — парировал парень. — В сравнении с тем, что было с нами, конечно.       — И как это не подлежащее упоминанию…       — Заткнись. Я просто хочу в душ и в постель.       Дверь начала за ними закрываться, оборвав смешок здоровяка. Все ещё несколько секунд сверлили взглядами лифт, после чего вернулись к своим делам. Появились уборщики; представлявшие службу мужчина и женщина в смятении открыли рот при виде фронта работ, а человек за стойкой вернулся к своим обязанностям.       

***

      Тритон оперся о стену душевой кабинки и с облегчением вздохнул, когда горячая настолько, насколько он мог выдержать, вода побежала по его спине и хвосту. Спустя пару минут блаженного ощущения он ухватил флакон мятного геля для душа и щедро выдавил пригоршню себе в ладонь, перехватив затем флакон из второй руки кончиком цепкого хвоста. Растёр ладони и принялся отмываться.       В третий раз.       — Порой я ненавижу эту работу, — пробормотал он под нос, втирая ещё больше мыльной субстанции в волосы, всё ещё слипшиеся от этой отвратной гадости. — Ненавижу холод, ненавижу Технарей-химиков, ненавижу людей, думающих, что ставить на потолке ловушки, заполненные чем бы это на*** ни было, отличная идея, и до отвращения ненавижу подземные базы. Кой черт там селиться? И как тот псих сделал её настолько большой?!       Он ещё раз ополоснулся и принялся отмывать волосы в четвертый и, как надеялся, в последний раз.       — ***ые семь недель у черта на куличиках посреди Аляски, только чтобы ещё одну тяжелую неделю, шариться по подземелью в поисках чего-то, чего там, для начала, не было ни ***! — молодой человек тяжело вздохнул, ожесточённо вытирая голову. Жуткая жижа наконец отмылась, однако отражение в стекле кабинки показывало, что волосы стали куда бледнее, чем должны были бы.       — Пожалуй, время снова их красить, — решил он. И, развернувшись, щелкнул хвостом по крану, выключив воду, и отодвинул дверь в сторону. Вскоре парень уже стоял пред зеркалом над раковиной и чистил зубы, после чего вернулся в комнату, которую делил с Грегором. Женщины их группы расположились в соседней.       Своего приятеля и коллегу он обнаружил за просмотром телевизора со слегка остекленевшим взглядом. И, посмотрев на устройство, нахмурился.       — Эй, не знал, что они сняли ещё один фильм про Годзиллу, — заметил он, проходя мимо. Ответа от старшего товарища не последовало. Тритон открыл чемодан, зарывшись в него в поисках чего надеть. Одежда, в которой они приехали, теперь покоилась в двойном наборе мешков для мусора, направляясь, как он подозревал, к ближайшему мусоросжигателю.       Сняв обмотанное вокруг талии полотенце, парень бросил его на кровать и достал модифицированные джинсы, а за ними футболку. Расчесав волосы и собрав их в конский хвост, он рухнул на постель лицом вниз и накрыл голову подушкой.       — Слава богу, это закончилось, — простонал он с облегчением. — Я просто хочу домой.       Музыка из фильма, который смотрел Грегор, на миг стала громче, затем затихла. Тритон нахмурился — она до ужаса напоминала саундтрек из «Тихоокеанского рубежа». Похоже, в последнее время у Голливуда креативности стало ещё меньше, чем было.       — Грегор, вырубай, мне надо отдохнуть. И да, ванная свободна.       Ответа опять не последовало. Парень вздохнул. Старшой временами был раздражающе тихим.       Тритон перекатился, зажав уши подушкой. Ему хотелось спать, однако при том он был голоден и — что было странно, учитывая последние пару месяцев — скучал. Парень предвкушал возвращение в Броктон и клуб. Пара знакомых девчонок без сомнения готовы будут поразвлечься, в чём он отчаянно нуждался. А Элли определённо потребуется время на выход из стресса — бедняжка задницу рвала на этой работе.       Тут телик издал мощный рёв тысячной, или где-то такого порядка, толпы. А спустя секунду раздался звук чьего-то голоса на фоне, насколько он расслышал, шума вертолёта. Тритон снова вздохнул, лениво гадая, что же это на самом деле за фильм.       — Давай в душ и вырубай это, а? — попросил он приглушённым голосом. — Какого ты вообще захотел смотреть кино прежде, чем смыть эту дрянь?       За паузой в несколько секунд, в течение которой со стороны телевизора продолжали доноситься странные звуки, последовали шаги, и его подушечка была отброшена прочь. Крупная рука, всё ещё в покрытой гадостью перчатке, ухватила парня за плечо и вздернула вертикально, не оставив шанса на сопротивление.       — Эй! — в шоке возопил он. — Какого черта, мужик? В чём проблема?       Грегор безмолвно вытолкал его стоймя перед телевизором.       — В этом, — просто, но выразительно произнёс напарник. — Вот в этом вот проблема.       Тритон озадаченно посмотрел на телик, затем на приятеля. Затем снова на телик, слегка склонив голову набок. Там показывали сцену, в которой годзиллоподобное существо плыло в воде, а за ним следовал здоровущий корабль; съемка велась сверху и сбоку. Судя по видимому размеру судна, относившемуся, по-видимому, к какой-то разновидности нефтяных танкеров, создание было по меньшей мере сто футов длиной.       Парень прищурился.       — Б***, графон один из лучших, что я видел, — высказался он, тут же залипнув на изображение. — И как он называется?       Камера на воздушном борту, очевидно вертолёта, чуть сместилась, когда гигантский ящер огляделся по сторонам; тварь выглядела странно весёлой. Тритон усмехнулся тому, как аниматоры умудрились заставить настолько нечеловеческое лицо так запросто передавать человекоподобные эмоции. Очень здорово было сделано.       Затем он сфокусировался на фоне, который теперь демонстрировала съемка — береге какой-то реки или залива. Было в нём что-то…       — А почему там столько народу просто стоят и наблюдают за монстром? — с любопытством поинтересовался он. — Странный какой-то фильм. Обычно люди бы вопили, драпали, стреляли и гадили бы. Что за сюжет… предполагается… — голос парня затих; он наклонился ближе.       Несколько мгновений двое хранили молчание.       Тритон ткнул в экран:       — Это здание СКП.       — Так и есть.       — Здание СКП в Броктон-Бей.       — Да.       — Нашем Броктон-Бей.       — Верно.       Ещё несколько секунд прошли в молчании.       — И какого они ставят фильм про монстров именно в Броктон-Бей?       Грегор накрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул, ожидая, пока дойдёт следующая мысль.       — Да *** в бога душу мать!