***
POV Зейн
Маленькие круглые лампочки, обрамляющие весь потолок вокруг моей скромной кровати, отбрасывают тусклый свет на лицо спящей рядом со мной девушки. Блондинистые волосы Харли симпатично разбросаны по моей подушке в зелено-красную полоску. А ее подрагивающие реснички невольно заставляют улыбнуться и забыть о ливневом дожде за окном. Я пока до конца не осознаю, что на самом деле происходит со мной, я редко проявляю свои чувства по-настоящему, правда потом жалею о том, что упустил драгоценные возможности, которых так мало в жизни. Когда погибли родители, я винил себя в их гибели очень долго и не мог простить себе, что иногда расстраивал их или не говорил, как люблю. Статусные отношения с Клариссой были скорее театральными и показными — для прессы, спонсоров и агентов. Вскоре взаимное притворство и постоянные капризы девушки сломали неустойчивые отношения, нам пришлось придумывать правдоподобные объяснения для журналистов, чтобы не разрушить мой крутой образ. Наверно, мне сложно впускать в свое сердце кого бы то ни было после смерти родителей и предательства лучшего друга. Я и подумать не мог, что вообще когда-нибудь меня будет тянуть к представительнице противоположного пола настолько сильно. Нет, я определенно не влюблен еще, потому что не позволяю себе бросаться такими громкими словами, как дружба и любовь. Но эта неистовая тяга к хрупкой блондинке не дает мне сейчас даже уснуть, приводя в движение бешеное сердцебиение, хотя на электронных часах, стоящих над спинкой кровати, уже три часа ночи. Очередной громовой раскат заглушает мерный ритм капель дождя, барабанящих по металлической обшивке моего жилища. Да, это конечно не особняк, в котором блондинка привыкла жить. Что если завтра она сбежит от меня, потому что ей наскучит такая скромная жизнь: без роскоши и удобств? Отгоняю от себя заунывные мысли, не хочу загружать ими себе голову, главное, что сейчас Харли рядом, мне хорошо, остальное не важно. От чистого раскатистого звука грома и яркого отблеска молнии девушка начинает ворочаться у меня на груди, прижимаясь ближе, ее волосы лезут мне в нос, отчего хочется чихнуть. Но я зажимаю нос рукой, а потом провожу легонько двумя пальцами по ее нежной коже на щеке, касаясь осторожно, чтобы не разбудить блондинку. — Зейн, ты чего не спишь? — хрипловатый от сна голос Харли вырывает меня из раздумий, девушка, сощурившись, сонно смотрит мне в глаза, перемещая взор на мои губы. — Что-то не спится, — уклончиво отвечаю я, проводя рукой по ее светлым волосам. — Я разбудил тебя? Прости. — Нет, меня разбудил дождь за окном, — хмурится блондинка, утыкаясь носом в мою нижнюю челюсть рядом с подбородком. — Я с детства боюсь грозы, но с тобой мне очень спокойно и не страшно. — Да, я тоже с детства боюсь все виды стихий, — вздыхаю, шаря рукой по гладкой деревянной полочке над головой. Нахожу, еле как, закинутую в угол пачку своих любимых сигарет «Мальборо Флавор» и поджигаю одну из них, выпуская дым вверх. — Расскажешь? — Харли переворачивается на живот и склоняет голову слегка набок, рассматривая мое лицо с нескрываемым любопытством. — Да, особо ничего интересного нет в моей истории, — я улыбаюсь уголками губ, наблюдая за наивным и сосредоточенным лицом девушки. — Когда начиналась очередная гроза или буря, я с ужасом в глазах приходил к родителям в спальню и ложился между ними. Потом, когда появились сестры, я перестал так делать, чтобы они не считали меня слабаком. Но страх все равно остался, поэтому в момент разыгравшейся стихии я прижимал их к себе, скрывая свою боязнь за возможностью защитить родных людей. — Да, моя история из детства примерно такая же, но мне кажется не в этом основная причина твоего страха, — со знанием дела изрекает блондинка, усаживаясь прямо и поджимая под себя ноги. — Давай, Зейн, расскажи мне. Я обещаю не смеяться. — Хорошо, ты меня раскусила, — обреченно выдыхаю я и, облокотившись спиной об импровизированное изголовье, складываю руки в замок. — Когда мне было десять, моя младшая сестра пропала, тогда пятилетняя девочка мало что понимала, поэтому увлекшись игрой, слишком далеко ушла от нашего домика в горах. Началась гроза, мы стали звать ее, но нам отвечало только эхо, — я перевожу дух, нервно затягиваясь в очередной раз, мои пальцы подрагивают от нахлынувшей боли. — Мы очень испугались, страх, что с ней могло что-то случиться, был такой сильный, он парализовывал способность ясно мыслить. Я плакал и громко звал Валию, пытаясь перекричать порывистый ветер и сильный дождь, в итоге я нашел ее на угловатом камне рядом с обрывом. Увидев ее там, я чуть не лишился чувств… Я замолкаю, горькие воспоминания едкой дымкой заволакивают мои мысли, как дым от сигарет, который я так часто впускаю в свои легкие. Харли виновато и сочувствующе смотрит на меня, закусив нижнюю губу и нахмурив лоб. Сажусь ровно и придвигаюсь почти вплотную к ее лицу, вглядываясь в околдовывающие зеленые глаза. Это так странно, испытывать такие эмоции к малознакомой девушке, но ее частые отказы в прошлом только подогревали мой интерес, а сейчас она так близко, совсем рядом. Невесомо дотрагиваюсь большим пальцем до ее мягких губ, а следом, не выдержав, притягиваю девушку к себе. Блондинка отвечает искренне, с желанием, обхватывая тонкими пальчиками мое худое лицо. — Где сейчас твои родные? — будто извиняясь, шепчет девушка спустя пять минут тишины. — Сестры живут с тетей, а родители погибли одиннадцать лет назад, — отворачиваюсь, чтобы прекратить болезненный для меня разговор. — Прости, Зейн, я не знала, я не хотела будоражить тебя неприятными воспоминаниями… — Харли отстраняется от меня на некоторое расстояние, кусая с досады свои пухлые губы бледно-розового цвета. — Господи, вот что я за дура такая? Почему нельзя было подумать, что тебе может быть больно? — Эй, я не сахарный, не нужно меня жалеть, — смягчаюсь я и, выключив свет, беру маленькую ручку девушки в свою ладонь. — Да, мне больно это вспоминать, но это в прошлом. А сейчас иди ко мне, моя маленькая дурочка. Блондинка прижимается ко мне, положив голову на грудь и обхватив рукой мое тело. Ее размеренное дыхание, проносящее по моей коже, расслабляет и вводит в забвение. Ветер на улице не утихает, шумя и громыхая крупными каплями дождя по металлической поверхности. Харли очень быстро засыпает снова, а я целую ее в макушку и закрываю глаза, слушая убаюкивающие звуки снаружи и внутри нашего убежища. Сегодня мне впервые спокойно, я впервые за долгое время не замечаю капризов природы. Впервые я засыпаю, чувствуя полное умиротворение.***
Maroon 5 — Sunday morning — Привет, красавчик, — шершавый после долгого сна голос Харли раздается рядом с моим ухом, я ощущаю ее руки на моей талии и нежные губы на моей колючей щеке. — Ты уже готовишь нам завтрак? — Ты же у меня в гостях, значит, я обязан накормить тебя самым лучшим завтраком в мире, — хмыкаю я и, чмокнув девушку в губы, продолжаю готовить яичницу с беконом и томатами. — А ты что так рано встала? — Мне стало одиноко без тебя и грустно, — надувает губы блондинка, усаживаясь на серый диванчик напротив меня и прикрывая голые бедра темно-синей подушечкой. — Ты не злишься на меня за вчерашнее? — Нет, ты ведь и правда не знаешь почти ничего обо мне, но у нас будет время узнать друг друга получше, — открыто улыбаюсь девушке, выкладывая яичницу в тарелки и наливая по кружке ароматного кофе. — Отвезти тебя домой после завтрака? — Ты как будто хочешь избавиться от меня, Малик, — обиженно выдает блондинка, отбрасывая в раздражении подушку и поднимаясь на ноги. — Можешь отвезти меня в город, только не домой, я не готова пока ехать туда. — Тогда у меня есть другая идея, детка, — Харли в гневе дергается в сторону, но я перехватываю ее руку и тяну на себя, открывая шкафчик из светлого дерева над головой и протягивая смущенной девушке зубную щетку и полотенце. — Зубная щетка новая, там есть шампунь, правда мужской, есть зубная паста и гель для душа. Как только проделаешь все процедуры, я жду тебя здесь, — блондинка благодарно улыбается мне и семенит в сторону душа, но резко оборачивается у двери, сдвинув брови у переносицы. — Да, я понял, больше никогда не назову тебя «деткой». Харли скрывается за дверью, а я усаживаюсь на диван, обхватывая ладонями нагретую жаром напитка кружку. Забавно, что все так переменилось: мои взгляды, мысли и отношение Харли ко мне. Она здесь, в моем трейлере, моет голову моим шампунем, у нее нет желания сбежать, а мы прям, как семейная пара. Жаркое солнце постепенно высушивает обильно смоченную ночным дождем землю. Скоро вокруг появится зеленая поросль, которая так давно не радовала мой уставший от засухи глаз. Я задумываюсь и, подперев подбородок левой рукой, не сразу замечаю, как возвращается блондинка, присаживаясь на противоположной стороне дивана. — О чем задумался? — интересуется девушка, забавно обмакивая кусочек хлеба в жидкий центр глазуньи. А я то думал, что она сейчас будет есть по всем правилам этикета, но я ошибся, блондинка оказалась намного проще, чем я думал. Сколько всего мне предстоит узнать о ней еще. — А молоко есть? Ну, или сливки? — Зачем? — зачем-то спрашиваю я, хотя в голове уже понимаю, что это странный вопрос. — Просто я не пью черный кофе, — сконфуженно строит гримасу Харли, одергивая мою черную свободную майку с большими прорезями для рук. — Да, прости, — достаю из холодильника пакет молока, протягивая его радостной девушке. Все-таки она очень забавная. — Я тут подумал, у меня есть идея, только нужно будет съездить к моему другу. У тебя же нет планов на сегодня? — Нет, я готова к любым приключениям, — оживляется блондинка, наливая в кружку молоко и насыпая три ложки сахара. А у тебя не слипнется нигде? — Что? Я всегда так пью, не люблю горькое, — Харли закатывает глаза, уминая тосты с джемом и качая головой, видимо изумление четко обосновалось на моем лице. — А ты мне не дашь какие-нибудь штаны? — Не понял, — от неожиданности и удивления чуть не захлебываюсь кофе. — Ты хочешь быть в моей майке и моих штанах? — Что тебя удивляет? Вещи у меня дома, а свой комбинезон я одевать не хочу, — фыркает девушка, осушая свой стакан и двигая его для новой порции, словно это все обыденность. — Или тебе жалко? — Нет, для тебя мне ничего не жалко, — встаю и иду к шкафу, чтобы обеспечить свою гостью одеждой. Извлекаю оттуда свои старые спортивные штаны зеленого цвета, серую толстовку и косуху. Потом смотрю на ее босые ступни и, вздохнув, достаю черные потрепанные конверсы, которые давно мне стали малы, а выбросить их было жалко. Протягиваю это все Харли, которая все это время изучает мое лицо, стесняясь и смущаясь. Блондинка натягивает на себя штаны и толстовку прям при мне, а потом показывает, чтобы я дал ей носки. Одевшись, девушка вскидывает брови, изображая непонимание по поводу косухи. Облачаюсь в футболку и бомбер, поворачиваясь к Харли. — Я не хочу, чтобы ты замерзла в горах, — информирую я блондинку, чтобы потом наше путешествие не стало для нее сюрпризом. — Ты ведь не против поездки в горы? Ты очень мило выглядишь в моей одежде, кстати. — Спасибо, ты тоже хорошо выглядишь, как всегда, Малик, — хохочет блондинка, помогая мне собрать все необходимое в рюкзак. — Поехали уже быстрее, мне не терпится побывать там, куда ты хочешь меня отвезти.***
— Прости, Зейн, но отец вчера отобрал у меня права и ключи, за то, что я немного помял бампер, — Алан тяжело вздыхает, опираясь правой рукой на угол дома, где я назначил ему встречу. — Ты знаешь, я всегда готов тебе помочь, но сегодня это не в моих силах. — Боже, Алан, мне нужно серьезно взяться за твои знания о вождении, — закатываю глаза, поражаясь, как этот парень умудряется до сих пор так ужасно водить машину. — Ладно, поедем на моем мотоцикле, это не проблема. — Это она, та самая девушка, о которой ты говорил? — парень с любопытством выглядывает из-за моей спины, рассматривая Харли, изучающую вывески ближайших магазинов. — Зачетная у тебя подружка, Малик. А куда это вы собрались, если не секрет? — Алан, мать твою, — пихаю блондина в плечо, чтобы он не пялился так откровенно на мою девушку. — Нам нужно ехать, но так и быть я познакомлю вас. Харли, иди к нам, — блондинка подходит к нам ближе, дергая веревочки на моей толстовке. — Это мой друг — Алан. — Харли, — она пожимает руку парня, который не сводит с нее восхищенного взгляда, даже не смотря на то, что она в моей одежде, — девушка Зейна. — Ааа… — от неожиданности роняю свой телефон, который до этого вертел в руках. Идиот, хоть бы он не разбился. Друг моментально наклоняется, поднимая предмет и протягивая его мне. — Наверно, нам пора. — Ребят, возьмите меня с собой?! — Алан складывает руки у груди, с мольбой поджимая губы, только на меня такое не действует. Вот придурок! — Отвали, Паркер, — показываю ему фак и завожу мотоцикл, ожидая пока Харли усядется поудобнее. Замечаю в зеркало заднего вида, как блондин показывает мне большой палец. Как будто я без него не знаю, что сделал хороший выбор. Харли прижимается ко мне, даже сквозь ткань одежды я ощущаю ее горячие ладони на моей коже. День в самом разгаре, а мы уже мчимся по улицам Денвера навстречу новым ощущениям. Я набираю скорость, теперь дома мелькают мимо нас со скоростью света, так, что мы даже не успеваем опомниться. Через два часа я обнаруживаю, что стрелка на датчике бензина сигнализирует о том, что он скоро закончится. Поэтому притормаживаю на придорожной заправке, чтобы заправить своего «малыша» и перекусить самим. Харли задорно спрыгивает с мотоцикла и спешит в маленькое кафе, которое почти пустое в этот час. Я быстренько заправляю бак и иду вслед за ней, чтобы присоединиться к вкусной обеденной трапезе. Отворяю стеклянную дверь, над которой висят маленькие звонкие колокольчики, и исследую глазами небольшое помещение, в попытке найти свою спутницу. — Вот ты где, — с облегчением приземляюсь напротив блондинки, которая ничего не замечая вокруг, увлеченно изучает меню. — Есть что-нибудь вкусное в этом Богом забытом месте? — Говоришь сейчас, как пижон, — с осуждением смотрит на меня девушка, отрываясь от бумажной брошюры с цветными фотографиями еды. — Часто все зависит от наших взглядов на вещи, если ты не хочешь найти здесь хорошую еду, ты ее и не найдешь. — Проехали, я был не прав, — раздраженно бурчу я и, взяв в руки меню, начинаю его изучать. Она что, серьезно вздумала меня учить? Еще и так откровенно пристыдила сейчас. Жуть! В течение всего процесса заказа и после, пока мы дожидаемся своей еды, не произносится ни слова. Харли притворяется, что ее что-то заинтересовало в телефоне, а я обижено кошусь на нее, делая вид, что смотрю в окно. Наконец, слегка грубоватая официантка приносит наши бургеры с колой, я позволяю себе прикрыть глаза, наслаждаясь долгожданной едой. Меня отвлекает от увлекательного процесса вибрация телефона девушки. Я открываю один глаз, видя, как она хмурится, и раз за разом сбрасывает вызов. Не знаю, стоит ли мне после ее едкого комментария высказывать свое мнение, но, помедлив, решаюсь на этот шаг. — Не хочешь взять трубку? — осторожно уточняю я, потягивая через синюю трубочку темный напиток. — Нет, это отец, — блондинка от расстройства забывает о своей еде, которая стоит почти нетронутая. Вот я дубина! Ей нужна моя поддержка. Пересаживаюсь к ней и обнимаю за плечи. — Если не хочешь с ним разговаривать, просто отключи телефон, — ободряюще улыбаюсь девушке и двигаю аппетитный бургер. — Поешь, нам еще долго ехать. — Опа, какие люди! — я ошарашено поворачиваюсь в сторону знакомого голоса, а Харли так и застывает с открытым ртом над гамбургером. — Джонас, ты что, следишь за нами? — подскакиваю с места, пихая парня в грудь, отчего он отшатывается на приличное расстояние. — Вали отсюда! — Я случайно здесь оказался, Малик, — гневно шипит на меня брюнет, поправляя съехавшую кепку. — Больно надо мне за вами следить, — Ник делает пару шагов назад, упираясь в столик у стены, но через секунду меняет решение, рьяно наступая на меня. — Хотя… Я думаю твоему отцу, Харли, будет интересно узнать, где его дочь и с кем она. Тем более, после заключенной сделки с моим отцом. — Да пошел ты, урод! — блондинка швыряет в Джонаса металлической салфетницей, накидываясь на него с кулаками, так, что я еле успеваю оттащить ее. Умеет эта девушка постоять за себя, это я понял еще в прошлый раз — в клубе. — Не думай, что если отец заключил какую-то гребаную сделку, то я буду с тобой! Я плевать хотела на его приказы, сделки и на тебя, придурок! Джонас фыркает и уходит, а Харли подхватывает свои вещи, выбегая за ним следом на улицу. Бросаю на стол пару купюр, кивком головы показывая официантке об окончании нашей трапезы. Блин, а ведь поесть нам не удалось, но ничего не поделаешь, нужно увезти девушку подальше отсюда, боюсь, что ее психическое состояние будет не стабильно в ближайшие несколько часов. Застаю блондинку ходящей кругами вокруг моего мотоцикла и злобно пинающей мелкие камешки. Быстро подхожу к ней и разворачиваю к себе, вглядываясь в глаза, в ее взгляде столько грусти и печали, что щемит сердце. — Поехали, — понимаю, что лишние слова, даже если это слова поддержки, ни к чему. Поэтому просто сажусь на мотоцикл, протягивая шлем Харли.***
Колеса бешено крутятся, оставляя все тревоги позади и увозя нас все дальше и дальше. Поднимается сильный ветер, небо моментально затягивается темными непроницаемыми тучами, складывается такое ощущение, что наступил вечер, хотя еще только-только перевалило за полдень. Девушка прижимается ко мне, а я сам уже не рад, что мы поехали в это путешествие. Когда мы выкатываем на широкое шоссе, проходящее через равнинную часть штата, я замечаю вдалеке, как медленно набирает силу столб торнадо. Я лихорадочно вцепляюсь в руль, меня начинает трясти от надвигающейся опасности и плохих воспоминаний, которые картинками мелькают в моем мозгу. Я понимаю, что если мы не проскочим сейчас, то можем попасть в самый эпицентр урагана, тогда шансов на спасение почти не будет. На нас обрушивается шквалистый ветер с ливнем, Харли сжимается в комок, я боюсь сейчас за нее, а не за себя. Выжимаю все, что только можно, благо мотоцикл у меня гоночный. Мне удается проскочить, через десять минут я облегчено выдыхаю, наблюдая, как торнадо идет в направлении места, где еще недавно находились мы. Вовремя мы уехали оттуда. Неужели нужно сказать «спасибо» Джонасу? Я въезжаю на знакомую дорогу, проходящую через горные хребты, я столько раз ездил этим маршрутом, еще, когда были живы родители, что знаю каждый поворот наизусть. Некоторые повороты здесь очень опасные, особенно после дождя. Ливень заканчивается, колеса начинают елозить по мокрой поверхности асфальта, что заставляет меня немного сбавить скорость. Завораживающие пейзажи, сменяющие друг друга, немного успокаивают, Харли ослабляет свою смертельную хватку, наблюдая за осинами, пропускающими солнечный свет, лоскутками елей и тополей на равнине внизу и бесконечными зелеными лугами. Я так люблю эту часть нашего штата, здесь все говорит о величественности и бесконечности мироздания. Девушка снимает шлем и встает во весь рост, держась за мои плечи, ее восторженные вопли радуют меня, но на этой трассе такие выходки чреваты последствиями. — Харли, надень шлем, пожалуйста, и сядь обратно, — строго приказываю я блондинке, не поворачивая головы, чтобы охладить ее пыл. — Я думала, ты для этого и привез меня в горы, чтобы я почувствовала свободу полной грудью, — девушка усаживается обратно, отвернувшись в сторону, но шлем не одевает, что позволяет мне увидеть ее сжатые в узкую полоску губы, говорящие о досаде и горечи. — Прости, Харли, просто это может быть опасно, — будто в подтверждение моих слов меня заносит в сторону на очередном крутом повороте. Шины пытаются зацепиться за гладкую поверхность, обильно смоченную дождем, только все их попытки бесполезны. Я корю в этот момент свои эмоции, слабость и мою попытку показать блондинке свой мир. В какой-то момент мое расстройство перевешивает, и я теряю управление. Харли роняет свой шлем, который укатывается в пропасть, куда следом направляемся и мы, машинально прижимаю ее голову левой рукой к себе, прощаясь с никчемной жизнью. Дергаю руль резко вправо и отчаянно жму на тормоз, это действие позволяет нам немного отклониться от заданного курса и остановить движение моими усилиями. Пару минут мы пытаемся прийти в себя, сердце в груди колотится так, что готово отправиться в отдельное от меня путешествие. Наконец я слезаю со своей «хонды» и обхватываю дрожащими пальцами лицо испуганной девушки. — С тобой все хорошо?! Только не молчи, Харли! У тебя что-нибудь болит?! — трясу блондинку за плечи, она потерянно смотрит на меня, находясь в какой-то прострации или полном шоке. — Все… Все хорошо, Зейн, — мямлит Харли, потом слезает с мотоцикла и идет к обрыву, словно не видит ничего и никого. Страх овладевает мной, я настигаю ее у края и прижимаюсь к ее спине, заключив в свои объятия. Девушка молчит, но ее дрожь передается мне, хотя я и сам дрожу, то ли от горной прохлады, то ли от испытанного ужаса. Ветер постепенно стихает, воздух приобретает нежный персиковый цвет, успокаивая наши накаленные нервы. День сегодня не задался, не нужно было мне везти Харли сюда. Если бы с ней что-то случилось, я бы никогда не простил себе этого. Я так хотел, чтобы она была рядом, я, наконец, добился этого, а теперь чуть не потерял все, весь смысл своей жизни. — Очень красиво здесь, Зейн, — блондинка медленно разворачивается ко мне, водя пальчиками по колючей щеке. — Мне очень нравится. — Я рад, — единственное, что я могу ответить ей в этот момент, но потом заставляю себя улыбнуться. — Здесь неподалеку заброшенные рудники, а вон там сверху водятся духи индейцев, которые когда-то обитали здесь, — указываю пальцем на вершину кораллово-рыжих скал, уточняя: — Это скорее вымысел, но вдруг они настигнут нас. — Пошел ты, дурак, я и так до чертиков напугалась, а тут ты еще со своими легендами, — девушка со всей силы начинает пихать меня в грудь, выплескивая всю злость. Слава Богу, а то я грешным делом подумал, что прежняя Харли не вернется. — Прекрати издеваться надо мной! Откуда все эти бредни и знания? — Я очень часто посещал эти места, когда еще был маленьким, — улыбка сползает с моего лица, сменяясь унынием и тоской по прошлому. — Ты в порядке, Зейн? Откройся мне, возможно, станет легче, — девушка участливо заглядывает мне в глаза. — Помнишь бурю, с которой мы столкнулись, когда выехали с заправки? — Харли быстро-быстро кивает головой, вслушиваясь в мои слова. — Мои родители однажды поехали к тете на машине, тогда мы жили в Остине, они решили устроить себе небольшой отпуск и отправиться в путешествие, чтобы навестить родных. Я не знаю всех подробностей, тогда мне было тринадцать, а сестрам и того меньше. Валии было восемь, а Сафаа — всего четыре. Нам только сказали, что родители попали в эпицентр урагана, отец не справился с управлением, их почти закрутило в смертельную воронку, но в самый последний момент папа вывернул руль… — я останавливаю свое повествование, блондинка с ужасом прикрывает рукой рот, а потом прижимается к моей груди, дрожа всем телом. — К сожалению, им снова не повезло, торнадо они избежали, но выскочили на встречную полосу и столкнулись с «фредом». Машина сжалась гармошкой, буквально войдя под грузовик, а от родителей осталось кровавое месиво… Мое частое прерывистое дыхание будоражит воспоминания, которые я так отчаянно пытался забыть, но я рад, что Харли знает теперь обо мне больше. Девушка отстраняется от меня, приподнимаясь на цыпочки и дотрагиваясь до моих губ своими пухлыми губами. Я чувствую запах моего геля для душа, перебивающий смытый запах дорогих духов. Обхватываю ее лицо в попытке продлить это невинное касание губ и наше дыхание в унисон. Снова поднимается ветер, я достаю свою шапку и натягиваю ее на голову блондинке, она благодарно улыбается мне и целует в щеку. — Я снова не думаю о последствиях, прости, — шуршит девушка, повинно опуская глаза вниз. — Поехали, нужно добраться в «наше» место до захода солнца, — Харли покорно садится позади меня, пока я поворачиваю ключ и вбираю в легкие чистый горный воздух.***
— Малик, а у тебя здесь есть тарелки? — девушка распахивает все дверцы маленьких навесных шкафчиков, пока я складываю продукты в холодильник. — Успокойся, здесь есть все необходимое, для долгой и счастливой жизни, — хмыкаю я и, сложив руки на груди, опираюсь на маленький столик из темного дерева, покрытого лаком. — Я согласна остаться здесь навсегда, — Харли подходит ко мне вплотную, обжигая дыханием мои губы, мне нравится, что она немного ниже меня ростом. Чмокаю ее и иду в гостиную, чтобы разжечь в камине небольшой огонь, для создания атмосферы тепла и уюта. Харли усаживается на разноцветный полосатый коврик ближе к огню и прижимает к себе маленькую подушечку с геометрическими узорами, которую мама когда-то купила на распродаже. Ставлю на маленький стеклянный столик фрукты и бутылку шампанского, которую я купил втайне от блондинки. Девушка снимает толстовку и носки, придвигаясь ко мне ближе. — А где фужеры? — с иронией интересуется блондинка, закатывая по колено спортивные штаны. — Я так понимаю, мы все-таки отпразднуем твою победу. — Да, но отпразднуем то, что мы сегодня здесь, только ты и я, — возвращаюсь с кухни, протягивая один из фужеров девушке и наливая шампанское, которое неспешно стекает по тонкой стеклянной стенке, заводя своим шипением. — За тебя, за то, что у меня такая замечательная девушка. — Я твоя девушка? — с издевкой ухмыляется Харли, пикантно запихивая в рот виноградинку. — С чего вдруг? — Ты сама так сегодня сказала Алану, — с невозмутимым видом парирую я, делая глоток шампанского и придвигаясь ближе, девушка сглатывает, не сводя взгляда с моих губ. — Ну, нет, так нет. Спустя полчаса в бутылке остается лишь дух алкоголя, а блондинка, разгоряченная действием игристого напитка, поглощает виноград и громко хохочет. На улице уже ночь, свет луны попадает в маленькие окошки, озаряя комнату серебристым сиянием, а огонь тлеет, утихая понемногу, но, все еще позволяя видеть мне глаза девушки напротив. Достаю вторую бутылку из шкафа, отчего Харли оживляется, я вообще-то припас ее для другого случая, но думаю, сейчас самое время. — Так это дом вашей семьи? — выпытывает девушка уже десять минут подробности моей прошлой жизни, положив одну ногу мне на бедро. — Да, мы здесь бывали раз в год, иногда два раза, — дотрагиваюсь рукой до пальцев на ее ноге, они слегка холодные, а мои горячие ладони сразу согревают их, что приводит Харли в стойкое смущение. — Папа любил этот домик, это было наше тайное место, когда они с мамой умерли, я стал сам сюда приезжать, лишь изредка сестры соглашались поехать со мной. Теперь это будет наше с тобой тайное место. — Я очень этого хочу, Зейн, — блондинка осушает бокал и садится еще ближе, обвивая ногами мою талию, теперь она почти сидит у меня на коленях, ее такое близкое присутствие жутко заводит меня. — Ведь я — твоя девушка. The Script — The energy never dies Мой взгляд спускается с приоткрытых пухлых губ Харли на пульсирующую кровь в вене на шее, а следом на прорези для рук, сквозь которые видно ее кружевной бюстгальтер королевского синего цвета. Бегающие по моему лицу глаза девушки выдают ее желание, это хорошо, ведь мне трудно бороться, после почти двух бутылок алкоголя, со своим жгучим вожделением к ней. Страсть накрывает меня с головой, когда Харли подается слегка вперед, и я чувствую ее мягкие губы на своих губах. Девушка немного морщится от моей колючей щетины, но приоткрывает рот, позволяя мне закусить ее нижнюю губу и выдохнуть воздух, который уже тяжело держать внутри. Блондинка стягивает через голову мою футболку, проводя пальчиками по выпирающим ребрам. Не знаю, что со мной творится, я не уверен, что-то, что мы сейчас делаем, правильно и вовремя. Вернее, я нормальный парень, я хочу этого, лишь бы она потом не возненавидела меня за быстрое развитие событий. Харли развеивает мои сомнения своими действиями, она, не прерывая зрительного контакта, стягивает с себя майку и отбрасывает за спину свои блондинистые волосы, припечатывая свои губы к моим. Я начинаю покрывать поцелуями ее шею и ключицы, только коврик под нами не спасает от жесткости пола. Поднимаю девушку на ноги и веду к лестнице на второй этаж, помогаю ей подняться по гладким деревянным ступенькам, благо их всего пять, и плавно опускаю на мягкие подушки на кровати, нависая сверху. Я боюсь сделать что-то не так, боюсь, что ей не понравится, мне так хочется, чтобы мы запомнили нашу первую ночь. Стягиваю с блондинки свои штаны, оставляя ее в одном нижнем белье, только это для меня не в новинку, я уже видел ее в таком виде. Я снова подвисаю на ее хрупком теле с женственными изгибами, но Харли в нетерпении притягивает меня к себе, проводя языком рядом с моим ухом, а потом целуя меня в место под ключицей. Волна жара пробегается по моему телу, я кладу левую руку на ее поясницу, что заставляет девушку изогнуться навстречу мне и страстно запустить пальчики в мои жестковатые волосы. Ее прерывистые вздохи волнуют мою кровь невероятно сильно, и я уже перестаю контролировать себя. Теплые пальцы Харли на моей пылающей коже я наверно запомню навсегда, такой убивающей жажды я еще не испытывал. Моя жажда — эта необыкновенная девушка, только она способна вернуть меня к жизни или убить. Снимаю штаны и осторожно раздвигаю ноги блондинки, притягивая за бедра ее ближе к своему телу. Это так незабываемо, что даже слов сейчас нет. Возвращаюсь к ее губам, проникая внутрь языком, Харли немного всхлипывает от адреналина, который повышается в нашей крови, а я нежно прикасаюсь к ее груди в этот момент. — Зейн… — с трудом выдыхает девушка мое имя, когда я обхватываю ее талию и снова накрываю манящие губы бледно-розового цвета.***
Сейчас только шесть утра, а я сижу на ступеньках крыльца, вдыхая прохладный горный воздух, который сейчас еще холоднее из-за раннего часа. Ночь была просто великолепная, девушка, волнующая мою кровь и будоражащая мысли на протяжении вот уже как пары месяцев, наконец-то стала моей полностью. Ее пухлые губы, приоткрытые от желания и страсти, ее вздохи и мое имя, выпархивающее из ее уст, все так стойко стоит перед глазами, словно происходит в эту самую минуту. Я только боюсь, чтобы Харли не пожалела об этом и не сбежала от меня. Я проснулся в пять, потом полчаса лежал и смотрел, как блондинка мирно сопит у меня на груди, прикрывая обнаженное тело тонким одеялом, которое я смог откопать в маминых запасах. После стольких событий пережитых вчера, после испытанного страха, мы смогли расслабиться и побыть вдвоем, отдавшись воле чувств. Я искренне надеюсь, что все это не распадется, как карточный домик, и что это только начало наших отношений. — Снова не спится, малыш? — мне кажется, я начинаю привыкать к ее шероховатому голосу по утрам и все больше привязываюсь к этой блондинке. Харли обвивает голыми ногами мой оголенный торс, садясь на ступеньку позади меня. — Нет, сегодня я выспался так, как не спал уже давно, — умиротворено улыбаюсь я, запрокидывая голову назад и позволяя девушке коснуться моих губ. Сейчас ее пухлые губы еще больше в размерах, что, как я заметил, случается по утрам, признаться меня это очень радует. Харли зажимает мою нижнюю губу между своими и немного оттягивает, за что сразу получает шлепок по бедру. Не всегда такое действие может быть приятно, но в этот раз я просто хочу завести ее. Девушка в шутку пихает меня в плечо сзади и дергается, чтобы встать, но я заключаю ее в ловушку из своих рук. Блондинка забирает у меня сигарету и делает маленькую затяжку, манерно зажимая ее между тонких пальчиков. Потом начинает кашлять и выбрасывает мою утреннюю порцию никотина куда-то в траву. — Фу, какая гадость, как ты это куришь? — блондинка морщит нос и выдыхает на меня аромат табака, который успел задержаться на ее губах. — Вот именно, гадость, тебе она не нужна. И вообще, во-первых, я здесь диктую условия, — изображаю я серьезный тон, сжимая ее бедро. — Во-вторых, ты почему так рано встала? И почему вышла раздетая? На улице холодно, живо возвращайся назад и оденься. — Во-первых, я диктую условия, Малик, — решительно отвечает мне Харли, передразнивая мой голос и кусая меня за ухо. — Во-вторых, я не хочу спать без тебя. А в-третьих, ты тоже раздетый. Но, когда мы рядом, нам не может быть холодно. — Все-все, я не возражаю, ты права, — блондинка победно хмыкает и скрещивает ноги еще сильнее, сжимая меня ими. — Я принесла тебе кофе, как ты любишь: черный, без сахара, невкусный, — закатываю глаза и забираю у нее горячую кружку. — А себе? Я там молоко купил, специально для тебя, — невзначай бросаю я, чтобы зацепить девушку. — Я увидела, поэтому себе тоже сделала, — Харли снова пихает меня в плечо, делая звучный глоток напитка. — Дай попробую, — забираю у нее кружку и пробую ее странное пойло. — Ммм, это очень вкусно. — Конечно, вкусно, малыш, я знаю толк в кофе, — Харли получает очередной хлопок и встает на ноги, направляясь внутрь дома и одергивая майку, которая почти не скрывает синие трусики. Блин, я все-таки ее обожаю! Без промедления подскакиваю с места и спешу вслед за своей «занозой».