Давние друзья

Моряк сдернул с себя шарф, открыв взгляду Дениса свои губы, растянувшиеся в улыбке. Денис побледнел. Теперь сомнений не осталось - рядом стоял Жора, грузин по происхождению и бывший одноклассник Дениса. Георгий имел нетипичную для своего народа внешность. У него были толстые губы, сильно выделявшиеся узкие скулы, ярко выраженная нижняя челюсть и сияющие почти чёрные глаза, под широкими бровями, ровный, слегка широкий нос. Всё это, в сочетании со смуглой кожей и небольшими шрамами, усыпавшими лицо, придавали ему невероятное обаяние и особенную харизму. Его красоту, также, дополняли чёрные волосы с аккуратным пробором с левой стороны. Денис же был совсем другим. Он обладал высоким, ярко выраженным лбом, а на висках и около уставших глаз виднелись голубые вены. Его щёки впали от изнеможения, кожа имела почти серый цвет, будто он давно уже лежал в сырой канаве с перерезанной глоткой. Губы сильно выделялись на фоне общей бледности6 по цвету они напоминали клубничный крем, нежно-розовые, они казались единственной живой частью этого тела. Тёмно-русые волосы, хоть и не имели больше пяти сантиметров в длину, отдавали волнами на концах. Опущенные редкие брови надвигались на слегка выпученные глаза, а тёмные круги под ними были похожи на косметические тени, нанесенные неудачливым гримером. - Так давно не виделись, а ты и слова не скажешь? - с явной издёвкой спросил Жора. - Нахер иди, - резко и чётко ответил Денис. Он опустил глаза в землю и, зацепив плечом бывшего друга, побежал дальше по улице. Жора ядовито усмехнулся, смотря ему вслед, снова повязал свой чёрный шарф и спокойно пошёл дальше. Денис в это время бежал по улице. Всё его тело то напрягалось, то поддавалось дрожи. На глаза наворачивались слёзы, которые совсем лишали парня мужественности. В его мыслях всплывали воспоминания. Ах, как бы он хотел забыть всё это! Память показывала их последнюю встречу. С тех пор прошло почти пять лет. Почти пять лет назад случилось то, что стало лучшим в жизни Дениса, и то, за что он возненавидел человека, что когда-то значил для него больше всего.