Недоумённый контакт

      На орбите Иштар кипела война. Первая война за всё время существования Конфедерации.       На орбите. Не на поверхности. Искин «Кузня» как-то не позаботился о милитаризации сугубо второстепенной производственной базы, которую всё равно придётся перестраивать практически с нуля. Да и вообще, тащить что-либо на орбиту со дна планетарного гравитационного колодца – не самая благодарная задача. Гораздо логичнее расположить средства обороны на естественном спутнике Иштар, Таммузе. «Кузня» полагал, что для отражения гипотетической агрессии их хватит. Не его вина, что расчёты не совсем верно отражали реальность.       Кроме того, в связи с неотвратимым падением Аснамира всё ценное с Иштар вывезли, а всё не очень ценное, но относительно транспортабельное – перевезли на противоположное полушарие. Производственные комплексы, находящиеся в угрожаемой зоне (отнюдь не маленькой, между прочим!), не функционировали. Правда, их не обобрали до состояния пустых коробок – множество слишком стационарного и слишком легко изготовляемого оборудования осталось ждать неизбежного импакта. В конце концов, выковыривать систему жизнеобеспечения из стен было бы слишком неэстетично!       Между прочим, эти самые системы жизнеобеспечения в своё время были той ещё процессорной болью. В какой-то момент дети твёрдо решили слетать погостить на Иштар – и ни в какую! Их не пугали ни скудное пространство межпланетной шлюпки, ни грядущие перегрузки, ни планетарная сила тяжести, ни то, что на Иштар, собственно говоря, и смотреть-то не на что. Хотим планету – вот вынь и положь! А падением Аснамира вообще лучше с орбиты любоваться!       В конце концов, буквально в самый последний момент «Кузне» всё же удалось отговорить ребят от авантюрной поездки. Но до той поры подготовку к визиту приходилось вести на самом высшем уровне. В частности, принимать в расчёт вероятность такого неприятного события, как внезапная поломка скафандра. Или столь же внезапных проблем со здоровьем.       Для предотвращения этих трагических случайностей цеха, в которых планировалось проводить экскурсию, пришлось оборудовать дыхательными масками и кислородными баллонами. В производственных зонах экстренно создавались герметичные помещения с медицинскими ботами, способными в случае необходимости немедленно оказать экстренную помощь. Конечно, это требовало дополнительных ресурсов, но человеческие жизни были важнее. В конце концов, по сравнению с пятидесятипетаваттным солазером эти затраты – так, пшик.       При этом «Кузня» рассматривал возможность того, что дети внезапно пересмотрят экскурсионную программу и решат осмотреть другой цех. А то и другой завод в другом полушарии. Они могут, они такие.       Для решения первой проблемы искин оборудовал подобным образом все цеха без исключения.       Ну а для решения второй – установил систему жизнеобеспечения на всех объектах Иштар. Просто так, на всякий случай. Ведь человеческая жизнь – высшая ценность, верно?       В итоге всё это совершенно не понадобилось, но чувство раздражения от напрасно проделанной работы «Кузне» было чуждо.       Одним словом, Иштар была практически беззащитна перед вторжением. «Практически» – потому что нестандартное применение мирных средств никто не отменял. В памяти почти любой автоматики содержались несколько нестандартные программы, рассчитанные на самый крайний случай. Да, у какого-нибудь экскаватора, по сравнению с танком, нету пушки… зато очень большой и тяжёлый ковш!       Но всё же эти меры носили чисто гипотетический характер. Ну кому придёт в голову штурмовать небесное тело, на которое в течение суток упадёт комета? Зачем разрушать неработающее производство, от которого скоро и так ничего не останется? Если бы автоматика на Иштар могла строить модели будущего, она бы решила, что применять нестандартные программы ей не придётся.       Пришлось.

***

      К началу вторжения объект Кобре-Эфе-37 уже не функционировал. Как-никак, комета должна была шмякнуться в какой-то жалкой полусотне километров – учитывая её массу, это было практически попадание «в упор». Всё, нажитое машинным трудом, было обречено на гибель. К счастью, за время своего существования Кобре-Эфе-37 успел оправдать вложенные в его строительство ресурсы.       С самого начала освоения системы Гильгамеш «Кузне» пришлось решать непростую задачу – стоит ли добывать что бы то ни было на Иштар? Даже если после кометного удара часть объектов уцелеет, производственные цепочки придётся перестраивать с нуля. Тем более что добыча на астероидах и Шамхате окупала нужды растущей промышленности… «Кузня» несколько раз перепроверил расчёты и решил – стоит. Видеть валяющиеся под открытым небом ресурсы и не подобрать их? Ну уж нет, это слишком противоречит его натуре!       По понятным причинам на Иштар практически не было ни магнетита, ни халькопирита, ни прочих оксидов металлов. Ведь для окисления необходима такая важная вещь, как кислород, а с ним в атмосфере из аммиака и углекислого газа были некоторые проблемы. Однако в некоторых местах имелись залежи самородных руд, которые можно было добывать карьерным способом. Даже редкоземы, и те удалось найти! За полвека добычи часть сливок удалось снять, но вообще можно было ещё копать и копать! Увы, Аснамир готов был положить конец этой идиллии. Что поделаешь, терраформирование планеты важнее.       Как следует из названия, на объекте Кобре-Эфе-37 добывали медь. Ещё месяц назад гипотетический наблюдатель мог бы полюбоваться рядами экскаваторов, самосвалов и бульдозеров, вгрызавшихся в стены колоссального карьера, непрерывно растущими терриконами шлаков, круглосуточной работой обогатительного завода и изобилием конечного продукта на складах. Теперь же… остались и терриконы, и карьер, и здания, но всё вокруг было пустым и мёртвым. Технику эвакуировали, медь увезли в обычном порядке на один из планетарных космодромов (впрочем, свой собственный космодром Кобре-Эфе-37 тоже закинул на орбиту часть добычи). Тут не оставалось ровным счётом ничего интересного.       Вот только захватчики решили иначе.       Первыми вторжение враждебного объекта зафиксировали недодемонтированные системы контроля воздушного пространства. Хотя, может, это было не «вторжение», а «крушение»? Нельзя сказать, что объект падал неуправляемым метеоритом, но и на «посадку» его прииштаривание не тянуло. Даже на жёсткую. По крайней мере, полосу в грунте он пропахал изрядную.       Сам объект, обозначенный как «Ро-кси», тоже выглядел странно. Немногим больше десятка метров в длину, остатки чего-то вроде крыльев, кабина… Возможно, какой-то несуразный самолёт? Или особо маленький шаттл?       Автоматика не строила догадок. Автоматика выполняла заложенные программы. Распознавание образов показало, что неопознанный упавший объект не соответствует ни одному типу изделий, изготовляемых в системе Гильгамеш. В базе данных Конфедерации он тоже не значится. Сигнал «свой-чужой» отсутствует. Боевые программы диктовали один выход – уничтожение.       Правда, с уничтожением намечались некоторые проблемы. На Кобре-Эфе-37 просто-напросто не осталось ничего, способного уничтожить свалившийся на голову металлолом! Ну, были медицинские боты, но для них «Кузня» не заложил программы «нестандартного применения мирных средств». Просто не посчитал нужным.       Что же, и эта проблема вполне решаема, просто придётся запрашивать ресурсы извне. Благо, свиноматки ещё не успели уехать слишком уж далеко.       Необычное название этих транспортников пришло из глубины веков, из древнего фантастического произведения, написанного на рубеже первого-второго столетий до Разрыва. «Огромный чёрный корабль» представлял собой интересную литературоведческую и лингвистическую загадку. Текст этой книги много раз анализировали в поисках скрытого смысла, тщательно расшифровывая запутанные и закрученные предложения, разбирая по кирпичикам навороченные грамматические конструкции. Тщетно. Со временем большинство специалистов пришло к выводу, что никаким тайным посланием потомкам там и не пахнет – но новые энтузиасты редко когда оглядывались на мнение экспертов. Со временем «ОЧК» стал символом сложного и нерасшифровываемого текста.       В качестве наземного транспорта в Конфедерации в основном использовался маглев – магнитная левитация. Быстро, экономично и никакого бессмысленного трения. Поезда, поддерживаемые сверхпроводящими магнитами, шустро сновали туда-сюда по вакуумным тоннелям. Правда, для пуска подобных поездов требовалось сначала хорошенько развить инфраструктуру – но что-что, а строить искины умели.       Правда, бывали случаи, когда требовалось доставить большой объём груза в отдалённый и слаборазвитый район, причём сделать это срочно, вотпрямощаз, не используя величественные, но медлительные дирижабли. И кто тогда придёт на помощь? Правильно. Они. Свиноматки.       Суда на воздушной подушке.       Большие. Точнее, даже не большие – колоссальные. Достигающие полукилометра в длину. Способные оперативно доставить на другой конец континента груз весом в сотни тысяч тонн. С равной лёгкостью летящие и над сушей, и над морем. Грузовые лошадки фронтира.       Разумеется, напитать такого монстра мог только мощнейший термоядерный реактор. Но кого в пятом веке удивишь термоядерным реактором?       Ро-кси ещё вспахивал сухую поверхность Иштар, а свиноматки Серда-435 и Серда-469 уже начали свой разгон. Они находились на удобной позиции, а в их трюмах было полным-полно всевозможной техники. До этого момента свиноматки тихонько ползли прочь от места грядущего удара, но начавшееся вторжение ослабило допуски износа техники. Завершив плавный разворот, сухопутные супертанкеры ринулись вперёд взбесившимися свиноматками. До их прибытия к месту вторжения оставалось около часа. До падения Аснамира – чуть меньше восьми часов.       Имеющихся сил было вполне достаточно, чтобы сокрушить объект Ро-кси. Проблема заключалась в весьма вероятных подкреплениях. Что, если этот объект – лишь предвестник грядущей высадки бесчисленного множества боевых роботов? В конце концов, строительная техника – это всего лишь строительная техника. Боевые дроны быстро превратят её в груду оплавленного металлолома. Чтобы предотвратить такой сценарий, требовалась развитая система противокосмической/противовоздушной обороны, а она-то как раз на Иштар и отсутствовала.       Впрочем, не полностью.       Добыть полезные ископаемые на планете – это ещё полдела. Пока они не окажутся в космосе, их с полным правом можно назвать бесполезными ископаемыми. Увы, вырваться за пределы гравитационного колодца отнюдь не просто.       Орбитальный лифт? Да, он прекрасно показал себя на Шамхат. Но то, извините, Шамхат – небесное тело размером с Меркурий. У Иштар и размер побольше, и геостационарная орбита повыше. Конфедерация, несмотря на всё своё технологическое могущество, не умела производить углеродные нанотрубки достаточной степени прочности.       Старые-недобрые ракеты на химическом топливе? Совершенно не вариант. Прежде всего потому, что ископаемого органического топлива на Иштар не было – за отсутствием органики как таковой. Тащить углеводороды с орбиты Мардука было, мягко говоря, не очень оправданно.       Но у искинов в запасе было предостаточно трюков.       Одна из главных проблем любой ракеты заключается в законе сохранения импульса. Чтобы лететь туда, куда нужно, следует отбросить назад что-нибудь ненужное. Приходится запасать больше рабочего тела для разгона полезной массы, потом – больше рабочего тела для разгона рабочего тела, потом делить ракету на ступени… Когда-нибудь паззл складывается, но результат всё равно удручает. Особенно при старте с планеты, когда нужна приличная тяга…       Подождите! Планеты? А нельзя ли переложить закон сохранения импульса на плечи самой планеты? Она-то большая, ей-то ничего не будет. Иштар даже Аснамир способна выдержать, что уж говорить о запускаемых в космос грузах!       Ещё в первом веке до Разрыва искины доказали: да, можно. Впрочем, в основном они реализовывали концепты, придуманные ещё в доискиновскую эпоху.       Например, простой и изящный космический трамвай, основанный на той же самой магнитной левитации. Берётся вакуумный туннель со сверхпроводящими магнитами, для экономии пространства сворачивается в кольцо, и ракета разгоняется в нём до скорости в несколько километров в секунду. Ну а на завершающем этапе туннель плавно взмывает вверх, на высоту в несколько километров. Лучше всего, если он при этом опирается на какую-нибудь гору, но, в принципе, и на равнине такое возвести можно. Подобный космический трамвай разгонял ракеты на первых, самых сложных участках траектории. Он позволял избегать горячих объятий плотных слоёв атмосферы. Конечно, сперва нужно было потратиться на создание инфраструктуры, но в остальном – сплошная выгода!       В приэкваториальных областях Иштар высилось три подобных космодрома, однако ими дорога в космос не ограничивалась. Иногда возникала необходимость закинуть грузы на орбиту тут же, на месте, а не тащить их за тысячи и десятки тысяч километров. В таком случае на помощь приходили лазеры.       Разумеется, никакое давление света не поднимет космический корабль на орбиту. Такой способ разгона хорош для межпланетных и межзвёздных путешествий, для старта с планеты нужно что-то поинтенсивнее, с более мощной тягой. Поэтому ракета разгонялась за счёт расширения и испарения специально подобранного рабочего тела. Мощная батарея лазеров, установленная на поверхности, щедро делилась с ракетой своей энергией. Это позволяло существенно сэкономить на топливе, облегчая подъём грузов со дна гравитационной ямы.       Лазеры, составлявшие основу космодрома Кобре-Эфе-37, изначально были установлены на борту свиноматки. Всё-таки строительство такого космодрома требовало немало времени и ресурсов, и терять его не хотелось. Поэтому в час «Ч» дня «Д» свиноматка активировала свои двигатели и сравнительно неспешно двинулась в безопасное место.       Но начавшаяся война диктовала совсем иное отношение к ресурсам.       Мобильный космодром, наряду с Сердой-435 и Сердой-469, тоже повернул обратно, к руднику. Если враг решит высадить подкрепление – его следует уничтожить ещё в воздухе. Или, по крайней мере, попытаться уничтожить. В определённых режимах работы мирные космодромные лазеры способны преподнести немало сюрпризов.       В небесах над Иштар всесокрушающий удар ракет разбился о несокрушимый щит. Исчез объект «Ро», занозой маячивший на сканерах. Свиноматки продолжали жадно пожирать километры. «Ро-кси» валялся на земле недвижной грудой металлолома. А потом в нём что-то сдвинулось, и программы распознавания образов взвыли в унисон.       В самом деле – применять мирные средства нестандартным образом можно только против врагов. Люди врагами быть не могут. Ни один робот не должен – не может – не способен причинить вред людям. Роботы созданы для того, чтобы служить и защищать.       Существо, вылезшее из объекта «Ро-кси», сильно напоминало человека. Или даже было им – у программ не хватало данных для точного ответа.       Совершенно человеческое строение тела. Совершенно человеческая жестикуляция тела (свидетельствующая, между прочим, о неважном физическом состоянии или даже о проблемах со здоровьем). Очень странный скафандр, не фигурирующий ни в одной базе данных. Шлем с забралом, непрозрачным ни в одном из используемых диапазонов.       Если, конечно, это действительно скафандр и шлем, а не специфические кожные покровы специфического инопланетянина.       Свиноматки не повернули. Если это существо и вправду человек, его следует эвакуировать как можно скорее. Если же не человек… лучше дождаться поступления новых данных. Ну, и заодно руководящих указаний от искина «Кузня». Отчёт уже выслан, до получения ответа оставалось девять часов.       До падения Аснамира – чуть больше семи.       Навстречу (предположительно) женщине немедленно отправился медицинский дрон. Проводить в безопасное место, оказать медицинскую помощь, объяснить ситуацию, помочь с эвакуацией. Дрон не строил гипотез, каким образом человеческое существо оказалось на борту явно враждебного объекта «Ро». Он не задавался вопросом, почему человеческое население системы Гильгамеш внезапно увеличилось с четырёх до пяти человек. Он просто выполнял свою работу.       За это его встретили огнём.       Существо выстрелило из странного ручного оружия. Не получилось даже определить, что это за оружие. Не огнестрельное, не рельсотрон, не гауссовка, не… вообще непонятно что. Из дула вырвался яркий светящийся шарик, с дозвуковой скоростью устремился к меддрону и взорвался при попадании. Пистолет явно обладал значительной убойной силой: одного-единственного взрыва хватило, чтобы дрон перестал функционировать.       Рейтинг человекоподобия существа сразу же значительно понизился. Мало того, что она (оно?) использовала оружие, не значащееся ни в одной базе, автоматика уже начала привыкать к этому явлению. Важнее другое: ни один вменяемый гражданин Конфедерации не стал бы проявлять агрессию против робота, идущего ему на помощь. Люди вырастали в окружении синтетических помощников. Верные механические слуги давным-давно взвалили на свои плечи тяжкий физический труд. Оказавшись в экстремальной ситуации (хотя такие инциденты оставались прерогативой фронтира), человек в первую очередь стал бы искать помощи роботов. А тут существо меддронов как врагов воспринимает…       Впрочем, женщина быстро подняла несколько пунктов в рейтинге человекоподобия, направившись к обогатительному заводу. Может быть, она всё же ищет помощи, а первый инцидент был трагическим недопониманием?       Второй дрон приближался гораздо осторожнее, проецируя перед собой голографические надписи с просьбой немедленно пройти в безопасную комнату. Но то ли существо не знало испанского, то ли было целеустремлённо нацелено на агрессию – но второго дрона постигла судьба первого.       Если бы программы испытывали чувства, то они оказались бы в глубоком недоумении. А так – они застыли в странном квазиравновесном состоянии, при котором утверждения «встреченное существо – человек» и «встреченное существо – не человек» обладали практически равными весами. С одной стороны – оно выглядело и двигалось, как Homo Sapiens. С другой стороны – странный скафандр, шлем, поведение…       Автоматика знала, что делать с врагом. Автоматика знала, что делать с человеком: любым способом обеспечить медицинскую помощь и эвакуацию, невзирая ни на какие потери, игнорируя сопротивление спасаемого. Теперь же ей пришлось перейти в режим ожидания до получения принципиально новых данных. Ну, или до ответа «Кузни» – искин наверняка бы справился с подобной неоднозначной ситуацией.       Впрочем, ожидание продлилось недолго. Существо некоторое время побродило по цехам завода – медленно, аккуратно, как будто каждую секунду ожидая нападения. Оно явно что-то искало, искало и никак не могло найти. А потом оно замерло – как будто разговаривало с кем-то по радиосвязи, хотя ни на одной из частот не было никаких посторонних сигналов. А потом нечто, подозрительно напоминающее человеческую женщину, двинулось обратно. Возможно, в сторону выхода?       Через две минуты на орбите Иштар материализовался объект «Ро». Ещё через пять – от него отделились два посадочных модуля. «Ро-альфа-1» и «Ро-альфа-2».       Если бы техника могла чувствовать, она наверняка испытала бы глубокое удовлетворение. Приятно осознавать, что всё идёт в соответствии с твоими прогнозами, и предосторожность, предпринятая «на всякий случай», оказывается как нельзя более кстати. Но техника не умела чувствовать. Она просто открыла огонь.       Впрочем, перед этим ей пришлось принять важное решение – как стрелять? По обоим посадочным модулям сразу, или сконцентрировать энергию на одном из них?       Пусть программы и не обладали разумом, они вполне могли учиться на своём опыте. А он был однозначен: объект «Ро» обладает странным щитом, защищающим от любого урона. Он выдержал все пять волн, не получив видимых повреждений. Если посадочные модули тоже располагают подобным щитом, лучше сосредоточиться на одном из них. Да, второй, вероятно, достигнет поверхности неповреждённым – но лучше уничтожить хоть что-то, чем распылить силы и не добиться ни-че-го.       Лазеры открыли огонь. Не в первый раз и даже не в сотый. Правда, до сих пор они делали это с целью помочь, а не навредить. Поднять космического странника в своих горячих и нежных ладонях, а не опустить его на Иштар самым быстрым и эффективным способом. Но в отчаянные времена даже самая верная и безопасная техника становилась на защиту родных заводов. Если враг потратит ресурсы для захвата обречённого рудника, он не сможет использовать их для других целей. Каждое мгновение, потраченные объектом «Ро» на Иштар, откладывает его атаку на Набу. Автоматика не стремилась победить врага – если уж это не удалось специализированным боевым системам, то у гражданской техники какие шансы-то? Автоматика намеревалась задержать врага на как можно большее количество мгновений.       И, кажется, она добилась кое-каких успехов. Объект «Ро-альфа-1» начал активно маневрировать – впрочем, недостаточно активно, чтобы выбиться из цепкой хватки систем наведения. И сконцентрированный огонь начал приносить свои плоды – «Ро-альфа-1» устремился к Иштар значительно быстрее «Ро-альфы-2». Увы, он не взорвался и не развалился на части, но его посадка совершенно точно не являлась «мягкой». Лазерная батарея спешно сосредоточила огонь на втором посадочном модуле, но просто не успела нанести достаточно урона.       Что же, если бы речь шла о людях, то итогом атаки стало бы чувство хорошо выполненного долга. Для автоматики же это было «положительным боевым опытом». Информация облетела всю Иштар, скопировалась на тысячи резервных секторов, полетела ко всем крупным объектам системам Гильгамеш и по лазерному лучу устремилась к Набу: объекты класса «Ро-альфа» уязвимы к энергетическим атакам. Их вполне можно уничтожить, сосредоточив достаточную плотность огня. Правда, оставалось непонятным, что делать с самим объектом «Ро», но этот вопрос был в компетенции «Кузни».       Сами объекты «Ро-альфа-1» и «Ро-альфа-2» тоже были примечательными: эдакие плоские купола диаметром в несколько десятков метров, презрительно игнорирующие законы аэродинамики. Никакой реактивной струи, никаких крыльев, никакого парашюта – казалось, при спуске они использовали антигравитацию. Впрочем, автоматика просто фиксировала факты, не утруждая себя построением физических теорий. У автоматики на повестке дня был более важный вопрос – тактика ведения боевых действий.       Спускаемые аппараты приземлились в нескольких километрах друг от друга. «Ро-альфа-2» угодил на одну из террас карьера, «Ро-альфа-1» совершил последнюю посадку на относительно ровном участке. Причём эта посадка воистину была последней – судя по показаниям оптических сенсоров, структурная целостность объекта оказалась нарушена.       Из повреждённого посадочного модуля начали выходить боевые дроны. Они обладали странной формой: гуманоидной и даже, возможно, человекоподобной. Но ни одна программа распознавания образов не спутала бы их с Homo Sapiens! Прежде всего, по телосложению они больше походили на горилл. Некоторые части их брони были непропорционально раздуты, особенно большими габаритами обладали наплечники и поножи. Верхние конечности отличались изрядной асимметрией. Правая «рука» дрона оканчивалась длинной и массивной полосой металла, края которой испускали сильное электромагнитное излучение в видимом диапазоне спектра. В левую конечность был вмонтирован какой-то вид дистанционного оружия; впрочем, этот модуль явно был съёмным.       Пусть программы и не умели удивляться, они всё равно задались вопросом – какова цель создания подобных дронов? Платформа с двумя опорными конечностями и двумя манипуляторами – не самый функциональный вариант. Что касается внешнего человекоподобия, то этой цели добиваются при создании отнюдь не боевых роботов. Да и с поставленной задачей авторы дизайна явно не справились.       Так и не сумев найти ответ на сугубо второстепенный вопрос, автоматика перешла к главному, сиречь – к тактике предстоящего боя. Прежде всего, следовало добить объект «Ро-альфа-1», изрядно повреждённый огнём лазеров. Теоретически на него можно было просто-напросто наехать одной из свиноматок… но враги уже демонстрировали возможности, выходящие за рамки законов физики. Свиноматок в районе боевых действий всего лишь три штуки, подкрепления подойдут не раньше чем через пять часов. В результате сухопутные супертанкеры решили держаться на некотором отдалении – но всё же не за горизонтом. Объект «Ро» уже демонстрировал, что может стрелять мультимегатонными боеприпасами. Но автоматика рассчитывала, что он не станет жертвовать своими же дронами.       Большая часть техники двинулась к модулю «Ро-альфа-1». Остатки должны были связать боем «Ро-альфа-2». Кроме того, подпрограмма оценки угрозы пришла к выводу, что существо, проникшее в цеха обогатительного завода, не является человеком – просто очередной человекоподобный робот, который следует уничтожить. Для этой цели выделили небольшие, но заведомо достаточные силы.       Что же касается посадочных модулей, то в них, как выяснилось, имелся запас тяжёлых дронов – артиллерийских и транспортных. В модуле «Ро-альфа-1» транспортных средств оказалось немного – предположительно, большинство разбилось во время посадки. В «Ро-альфа-2» гусеничные дроны уцелели, но их применение осложнялось рельефом карьера. Вражеские силы из повреждённого модуля явно намеревались прорваться в неповреждённый.       Тем временем строительная техника приступила к уборке мусора.       Справлялась она с этой задачей, откровенно говоря, не очень – ну так она и не предназначалась для боя. А вот гориллоподобные дроны, несмотря на свои габариты, обладали неплохими скоростными характеристиками. Они легко уклонялись от неповоротливых ковшей и небрежно рубили манипуляторы своим горячим холодным оружием. Правда, и остановить вал металла они тоже не могли – бульдозеры и самосвалы неуклонно продвигались вперёд. Конечно, огненные шарики из странного дистанционного оружия корёжили их, иногда даже выводили из строя. Но технику на Иштар строили с немалым запасом прочности. Конечно, если бы вражеские дроны сосредоточили огонь на ключевых системах – батареях, двигателях, ходовой части – техника быстро вышла бы из строя. Но сенсорные системы гориллоподобных дронов явно нуждались в калибровке.       Ну и кроме того, строительной техники в двух свиноматках было довольно много.       Правда, у самого посадочного модуля начались проблемы. Выяснилось, что артиллерийская установка пришельцев обладают достаточной мощностью, чтобы уничтожить даже тяжёлые бульдозеры с одного попадания. К счастью, она стреляла лишь прямой наводкой и обладала чудовищно низкой скорострельностью.       Однако тяжёлое орудие пришельцев всё же сыграло свою роль – под его прикрытием гориллоподобные дроны завершили погрузку на транспортные средства и начали прорыв ко второй группе. После чего техника, дорвавшаяся наконец-то до «Ро-альфа-1», принялась сноровисто разбирать вражеский модуль на части.       Операция «связывания боем» у «Ро-альфа-2» тоже складывалась удачно. Бульдозеры, даже будучи разбитыми в хлам, надёжно заблокировали дорогу наверх. Вражеские транспортники не могли подниматься по крутым стенам карьера, буксовали и всё время съезжали вниз. Ну а зашедшие сверху экскаваторы уже начали погребать дронов под завалами грунта. Правда, в этот момент боевая операция сместилась вниз в списке приоритетов.       Нет, она не прекратилась. Нет, «Кузня» не отдал приказ на прекращение боевых действий. Нет, вражеская техника не исчезла из зоны покрытия сенсоров. Просто у автоматики на Иштар внезапно появилась ещё одна очень важная задача.       Пожалуй, даже более важная, чем война.       Экстренное сообщение облетело поле боя. За доли секунды оно обогнуло всю планету. Словно брошенный в воду камень, оно кругами начало разлетаться по системе Гильгамеш. Оно устремилось к Таммузу и Шамхат, Мардуку и Тиамат. Десятки лазерных ретрансляторов – лучше перестраховаться, чем упустить хоть единый бит! – поспешили сообщить на Набу о том, что человек в опасности.       Человек в опасности!       ЧЕЛОВЕК В ОПАСНОСТИ!