***
Коллеги потихоньку бегали на обед, а она уже начала убирать рабочее место. Раньше Эмили любила дни с неполной сменой, но сегодня… Работа отвлекала её от мыслей о Калебе Райте, а теперь она проведёт оставшиеся полдня дома, в полном одиночестве, и будет с мучительной истомой вспоминать вчерашний секс. В кармане джинсов завибрировал телефон. Кто же это? ― подумала Эмили, глядя на неизвестный номер. ― Да, ― равнодушно пробормотала она и замерла, услышав ответ. ― Фрэнк ждёт тебя у салона. Я дал распоряжение доставить тебя ко мне в офис, ― голос Калеба звучал мягко, но уверенно. Эмили еле сдержалась, чтобы не закричать от восторга и поджала губы. ― Ты голодна? ― Что?.. А… Нет. ― Хорошо, тогда Фрэнк сразу повезёт тебя в офис. До встречи. ― До встречи, ― ошарашенно отозвалась Прайс, едва не выронив телефон. Сердце бешено колотилось, будто норовило выскочить из груди. Калеб послал за ней машину! Калеб хочет её видеть! Сегодня! Сейчас! Эмили наспех огляделась ― ничего не забыла ― и поспешила за одеждой. ― До завтра, ― улыбнулась Шарлотте и махнула рукой. ― Завтра я из тебя всё вытрясу! ― угрожающе крикнула та вслед, но Эмили было всё равно ― её ждал Калеб.***
Эмили ехала на заднем сидении тонированного «Мерседеса» и ёрзала от нетерпения. В голову тут же стали лезть разные мысли: хорошо ли она выглядит? Какое бельё она сегодня надела? Кружевное… слава богу. А эпиляция?.. Вчера же всё было нормально, так чего сейчас из-за этого переживать? ― отдёрнула она себя. Эмили почувствовала, как её охватывает возбуждение: явно же Калеб послал за ней не для того, чтобы кофе попить. Он что-то ей приготовил? Что?***
― Прошу, ― стройная элегантная брюнетка распахнула перед Эмили дверь в кабинет Райта. Он сидел за широким массивным столом в кожаном кресле, изучая бумаги. ― Эмили, ― предвкушающе улыбнулся он и поднялся. ― Рад тебя видеть. ― Не сомневаюсь, ― она пошла навстречу своему любовнику и остановилась с другой стороны стола. Калеб приблизился к ней и, положив руку на щёку, страстно поцеловал. ― Что-то срочное? ― она пыталась язвить, но знала ― Калеб видит её насквозь. ― Очень, ― крепкая рука сжала мягкую грудь. ― Что же стряслось? ― Эмили делала вид, будто не замечает ни его горячего дыхания, ни возбуждённого члена под брюками, который уже настойчиво в неё упирался. ― Я хочу тебя, Эмили, ― он сделал шаг, и Прайс поняла: назад пути нет. Буквально. Там был стол. ― Ты надела юбку. Это очень хорошо, ― Калеб засунул под неё руку, нащупал резинку от чулок, ажурное бельё. ― Калеб, ― почти простонала она, ― что ты делаешь? ― Собираюсь заняться с тобой сексом. ― Сейчас? ― Да, ― он подцепил края нижнего белья и стянул его, ― именно сейчас и именно здесь. ― А что… Что скажут твои сотрудники? ― Эмили разволновалась не на шутку. ― Или у них тоже есть свои тайны? ― Разумеется, ― усмехнулся Калеб и принялся расстёгивать пуговицы на её блузке. ― Тайны есть у всех. Но тайны сотрудников моей компании мне не известны. Если мы говорим о сокровенных тайнах, ― он поцеловал её и, вынув грудь из бюстгальтера, лизнул сосок. ― Дверь… ― Эмили была готова задохнуться от уже переполнявшего её возбуждения, ― закрыта? ― Нет, ― расстегнул ремень, спустил брюки, высвобождая член. ― А если… ― она облизала пересохшие губы, ― кто-нибудь войдёт? ― У нас будут проблемы, ― провёл пальцами между ног Эмили, ощущая влагу. ― Что ты хочешь этим сказать? ― Чтобы ты кричала потише, ― шепнул Калеб, приподнял её за бёдра и усадил на член.***
Рэн сидел на полу в своей ванной комнате и слышал, как бешено бьётся её сердце. Он не мог поверить в то, что услышал. Это были слова Кёко? В самом деле? Значит, она не так наивна, не так беспечна, как ему порой казалось. И прошлая ночь для неё тоже кое-что значит. ― Можно… мне сегодня остаться с вами? ― шепнула она. Её руки ослабли и Рэн, подняв голову, устремил на неё вопросительный взгляд. ― Простите! ― тут же осеклась она. ― Я не хотела ничего такого, просто… Мне не хочется оставлять вас сегодня, ― затараторила она, ― но если вы хотите побыть один… ― Можно, ― перебил он шёпотом, ― тебе можно. Только… мне надо бы принять душ, ― выдохнул Рэн и встал с пола. Кёко поднялась следом. ― Мне тоже, ― и тут же покраснела от двусмысленности своих слов. ― Простите, ― опустила голову. ― Хочешь принять душ со мной? ― А можно? Рэн больше не мог бороться с собой. Он протянул к ней руки и обнял. Крепко прижал к себе и тихо-тихо прошептал: ― Перестань спрашивать. Тебе можно всё. ― Цуруга-сан… ― выдохнула она ему в грудь и прикрыла глаза. Он неспешно отстранил Кёко и, убрав прядь волос с её лица, расстегнул молнию на безрукавке. Кофта соскользнула с плеч, демонстрируя хлопковое бельё. Следом упала юбка. Могами переступила через свои вещи и направилась к уже наполнившейся ванне, ведя Рэна за собой за руку. Цуруга остановился за её спиной, расстегнул бюстгальтер, стянул бельё. Избавился от своего, стоило Могами шагнуть в горячую воду, и опустился следом за ней. Обычно всё происходило наоборот: сначала душ, потом ванная. Но сегодня был необычный вечер. Она взяла висевшую на крючке мочалку, вылила на неё немного геля ― аромат мёда и миндаля повис в воздухе ― вспенила и приложила к груди сэмпая. Кёко бережно омывала его грудь и плечи, прошлась по шее, принялась за руки. Остальное скрывала вода. Рука Могами замерла, она в растерянности глянула на сэмпая ― что дальше? Немного помедлив, Рэн поднялся, вызвав небольшую волну. Кёко провела мочалкой по ногам, бёдрам, прессу… Поднялась на ноги. Не говоря ни слова, Рэн повернулся к ней спиной. Кёко никогда не задумывалась: какая у него широкая и красивая спина. Губы сами потянулись к ней и коснулись лёгким поцелуем. Цуруга прикрыл глаза, а потом вновь ощутил прикосновение мочалки. Когда Кёко закончила, Рэн повернулся и взял мочалку из её рук. Взгляд Могами упал вниз и тут же вернулся на грудь сэмпая. ― Прости… я не могу это контролировать, ― смущённо отозвался Цуруга. ― Ничего, ― мотнула она головой, ― мне приятно, что вы… что я так… ― она вздохнула. Рэн едва улыбнулся и приложил мочалку к её плечу…***
Полчаса назад они пожелали друг другу спокойной ночи, но ни один из них так и не смог уснуть. Они лежали в одной кровати, но никто не решался прикоснуться. Будто между ними выросла стена. Рэн лежал неподвижно, замедлив дыхание ― лучше притвориться, что уже спит, тогда и она уснёт, и ему будет легче… Нет. Не будет. Цуруга никак не мог забыть, что кохай легла в постель абсолютно голая. Вживается в новую роль? Или испытывает его на прочность? Он тут же отругал себя за эти мысли. Конечно же, Кёко не хотела ничего плохого, вот только от этого он хотел её ещё больше. Кёко лежала тихо, как мышка, прислушиваясь к глубокому дыханию сэмпая. Уснул? Или делает вид? Может проверить? Взять и прикоснуться. А дальше что? Могами почувствовала, как краснеют щёки. Хорошо, что темно и он не увидит её смущения, даже если откроет глаза. На нём ведь совсем нет одежды. Никакой. Она тоже хороша ― залезла в постель в чём мать родила. Но ведь хотела как лучше! Хотела показать ему, дать понять, что не стесняется, доверяет. Может, он тоже? Кёко закусила губу. Рэн почувствовал, как шелохнулся матрас. Она хочет уйти?.. Или может, собралась на кухню, выпить воды?.. Он ощутил вкус её губ и открыл глаза. ― Цуруга-сан, ― прошептала Кёко, ― вы не спите? ― Не сплю, ― так же тихо ответил он. Пожалуй, я сегодня вообще не смогу уснуть, ― добавил про себя. ― Цуруга-сан, пожалуйста, не включайте свет. ― Зачем мне?.. ― Рэн не успел договорить ― язык Кёко коснулся его члена, и Рэн содрогнулся всем телом. ― Могами… ― Пожалуйста, не включайте, ― повторила она и обхватила его губами. Рэн не видел ничего, лишь тёмный силуэт, и от этой «слепоты» его чувства лишь обострились. Кёко пыталась взять член в рот целиком, но он был слишком большой, и ей пришлось оставить попытки. Ну ничего. Она сделает всё, что сможет для него, для своего Цуруги-сана. Кёко скользила по члену рукой, играла с ним кончиком языка и испытывала невероятный прилив возбуждения от глухих стонов сэмпая. ― Иди сюда, ― хрипло простонал Цуруга и посадил её себе на живот. ― Подожди минутку, мне нужно кое-что взять… ― рука потянулась к тумбочке. ― Не нужно, ― шепнула Кёко, наклонившись к его уху, ― я обо всём позаботилась, ― и не дав Рэну произнести ни слова, приподняла бёдра и опустила их на твёрдый член. Дрожь пронзила их тела. Кёко упёрла руки в грудь сэмпая, в поисках опоры, и начала двигаться. Как умела. Но ведь ему нравится? Ему нравилось. Рэн боялся, что всё это сон и он вот-вот проснётся, не досмотрев его до конца. Он положил руки ей на бёдра, входя в ритм. Глаза привыкли к темноте, луна вышла из-за облаков, и Рэн смог разглядеть хрупкое тело, колышущиеся волосы, покачивающуюся в такт грудь, с торчащими сосками. Из груди Кёко вырывались короткие стоны, а ему хотелось слышать крики её наслаждения. Он жестом замедлил её ритм, сел в кровати, прижимая кохай к себе. Обхватил губами её сосок и принялся поднимать и опускать её бёдра на свой член. Снова и снова. Кёко откинула голову назад и громко застонала, едва не теряя сознание. Руки сэмпая с силой сжимали её ягодицы, впиваясь в кожу. Губы и язык по очереди ласкали соски. А она глубоко дышала, желая одного: пусть эта ночь никогда не закончится.***
― Стоп! Снято! Цуруга, нёсший на руках перепачканную шоколадом Тацу, опустил её на пол. Ассистентка тут же накинула халат ей на плечи. ― Боже… ― протянула Хо, ― да я в жизни не ела столько шоколада. Надеюсь, завтра не покроюсь прыщами, ― её передёрнуло. ― Всё будет в порядке, ― улыбнулся Рэн, завязывая пояс на своём халате, ― к тому же, это мне нужно беспокоиться, ― Тацу бросила на него вопросительный взгляд. ― Я съел больше. Она громко рассмеялась ― Рэн был прав. ― Может тогда вам следует принять антигистаминное? ― предложила ассистентка, глядя на Рэна. Тацу бросила на неё взгляд: тебя не спрашивали, ― и посмотрела на Рэна. ― Я позабочусь о вас, Цуруга-сан, ― подмигнула она, усмехнувшись. ― Не сомневаюсь, ― весело отозвался тот и провёл перепачканной рукой по своим волосам. Тацу снова рассмеялась. ― Вот чего недоставало этой причёске. ― Пойду приму душ, ― усмехнулся Рэн. ― Встретимся в холле. Тацу решила, что лучшее, что она может сделать ― это ничего не трогать. Разумеется, пока не доберётся до душа и не смоет с себя всё это. Сегодня она действительно наелась шоколада на недели вперёд, но никто не знает, что будет завтра? Тацу подошла к тарелке с фруктами, взяла ещё одну клубнику, обмакнула в фонтане и, положив её в рот, прикрыла глаза от удовольствия. ― Не наелась? ― услышала она насмешливый голос. Шотаро. Он стоял в стороне и, скрестив руки на груди, наблюдал за Хо. ― Тоже хочешь? ― спросила Тацу, неспешно приблизившись. Она провела пальцем по груди в том месте, где ещё оставался шоколад, коснулась носа Фувы и провела вниз ― до самого подбородка ― оставляя шоколадный след. Шо сам не заметил, как инстинктивно облизал губы. ― Я бы предложила тебе ещё, ― Тацу опустила взгляд на свою грудь, ― но Рэн уже всё съел. Фува презрительно фыркнул. ― Тебя это заводит? ― Что именно? ― Тацу облизала сладкие пальцы. ― Тискаться с Цуругой на камеру. ― А как же, ― усмехнулась она. ― А знаешь, что меня заводит ещё больше? ― встретив вопросительный взгляд Шотаро, потянулась к его уху. ― Что ты смотришь, ― шепнула она и, не сказав больше ни слова, пошла прочь, виляя бёдрами. Фува почувствовал, как сердце бешено заколотилось, а член начал напрягаться. И даже не заметил приближавшуюся к нему Шоко. ― Шо, что ты здесь делаешь? ― она была взволнована и немного рассержена. ― У тебя через полчаса съёмки в программе «Задай вопрос кумиру», а ты до сих пор здесь. ― Да помню я, ― выплюнул Шо и направился к выходу. ― Если не поторопишься ― опоздаешь, ― предупредила она строго. ― Плевать. ― Шо!.. ― Ты должна кое-что для меня сделать, ― он шёл быстро и даже не глянул на менеджера. ― У студии часто толпятся мои поклонницы. Выбери одну. Рыжую. С длинными волосами. И пришли ко мне. ― Зачем? ― растерялась Шоко. ― А ты как думаешь? ― зло глянул на неё Шотаро. Она сморгнула. ― Только сперва проверь документы ― мне не нужна малолетка. Пусть она лучше будет постарше, ― добавил чуть позже. ― И… ты знаешь, какие мне нравятся.***
Шоко знала. Фува ещё раз убедился в этом, когда перед ним предстала высокая и пышногрудая девушка с медно-рыжими волосами чуть ниже плеч. Не такие длинные, как у Тацу, ― подумал Шотаро. Зато грудь гораздо больше и бёдра покруглее. Как раз то, что ему сейчас нужно.***
Он не получил того удовлетворения, на которое рассчитывал. Да, девица была хороша. Отлично работала ртом и грудью, да и всем остальным тоже, но… Её стоны не шли ни в какое сравнение со стонами Тацу. Взгляд Тацу, её грация, как она говорила, как двигалась… Шо уже не раз замечал, как возбуждается от одного её взгляда, а когда она шепчет ему, а когда прикасается… Он просто готов взорваться! И такая женщина рядом с Цуругой? Целует его, смеётся с ним… Но она сказала, что её заводит, когда он ― Шо ― смотрит. Смотрит на её обнажённое тело? Смотрит на то, как она с другим? ― Фува-сан… ― до Шо донёсся голос девушки. Не Тацу. Он уже и забыл о её существовании. И даже не спросил её имя. ― Фува-сан, я могу что-нибудь ещё для вас сделать? ― проворковала она, глядя на него из-под длинных ресниц. ― Исчезни, ― буркнул Шо и перевернулся на бок ― спиной к незнакомке. Та лишь возмущённо ахнула, но больше ничего не сказала. Шотаро не слышал её скорые сборы, он просто не обращал на них внимания. И даже не заметил, как хлопнула входная дверь.