Клан Учиха. Возрождение легенды

      Четыре крестража — четыре команды.       Итачи возглавил ту, что направилась к спрятанной на затерянном в лесах озере филактерии в практически полутора сотнях километров к юго-востоку от лагеря. Данный регион Страны Тростников, исходя из карт, представлял собой сплошь реки, озёра и болота с небольшими островками, на которых ютились поселения. До них война ещё не добралась, но болотные обитатели не теряли бдительности — немало патрулей и затаившихся в топях сторожевых повстречали шиноби на своём пути. Такие меры предосторожности должны были помочь против армии Салазара, по крайней мере предупредить о её приближении и дать жителям время скрыться. Шиноби, однако, прошли по территории Страны Тростников незамеченными, даже несмотря на то, что их сопровождал волшебник.       Во время распределения задач между командами маги, проведшие ритуал, заявили о своём намерении помогать и дальше.       — Вы охотитесь за крестражами — магическими артефактами исключительной силы, — сказал Люциус, глядя на шиноби стойко и непреклонно. — Да, благодаря дару мисс Хьюга вы узнали, где именно они расположены. Однако как они защищены, не знаете. Охрана может оказаться магической, и тогда…       — Не думаю, что это станет проблемой, даттебаё, — пожал плечами Наруто. — Мы и раньше уничтожали крестражи. Один вон даже усилием воли и Шаринганом выкорчевали — правда, Саске?       — Хм, — откликнулся Саске.       — Защита вашего врага может оказаться посильнее, чем у Волан-де-Морта, — громыхнул Аластор. Наруто покачал головой и явно собрался возразить.       — Так или иначе, вы не станете сейчас тратить силы на то, чтобы переправить нас обратно, — вмешался Северус. — Почему бы не использовать на благо вашего предприятия?       Шиноби запереглядывались между собой. В глазах товарищей Итачи видел сомнения, что снедали и его самого — и относились они не к магическим талантам или полезности, а к банальной мобильности союзников. Те явно понимали это.       — У нас есть свои приёмы, чтобы двигаться на одной скорости с вами, — заверил Люциус. Суйгецу хмыкнул на это и красноречиво посмотрел на протез ноги Грозного Глаза, Киба скептически вскинул брови. Не такой поспешный в выводах, Итачи поймал взгляд Сасори.       «Что думаешь?»       «Если в случае их гибели вину не повесят на нас — почему бы и нет».       На том и порешили. Написав и заверив чарами документ, подтверждавший собственную инициативу магов принять участие в миссии шиноби и снимая с последних всю ответственность за безопасность первых, волшебники присоединились к отрядам.       Впрочем, пусть на словах соглашение и достигли, многие шиноби сохраняли собственное мнение. С самого начала похода команда Итачи была недовольна новым спутником — хромоногим и ворчливым Аластором. Кисаме откровенно раздражался его присутствием и не скрывал этого, Темари в утайке чувств преуспела немногим больше него. Более хладнокровный Шикамару держал нейтралитет, как и сам Итачи, но скепсис мелькал и в его взгляде. Однако же до прямой конфронтации дошло только в тот раз, когда Аластор продемонстрировал, что за волшебный трюк имел на уме, обещая поспевать за шиноби.       — Это ещё что за дрянь? — мрачно осведомился Кисаме, осматривая длинный предмет в руке Грозного Глаза.       — Это летательная метла, — буркнул тот. — Что не нравится?       — Всё, — Кисаме повернулся к напарнику. — Итачи-сан, что за херь? Если он будет на этом небо рассекать, нас раскроют, не успеем на километр от лагеря отойти.       — Не только ты знаешь о маскировке, умник, — проговорил Аластор и извлёк волшебную палочку. Пробурчав себе под нос длинную формулу, он постучал кончиком по метле — и словно зелье разлилось по её поверхности, делая метлу прозрачной насквозь. Тот же самый манёвр Грюм проделал и с самим собою, обратившись в подобие хамелеона.       — Хех, — только и бросил Кисаме. Итачи знал, что напарник не убеждён.       Несмотря на сомнения шиноби, Аластор ухитрялся не попадаться никому на глаза и при этом не отставать от команды. Конечно, в бесполезности волшебников Кисаме это не разубедило, а вот Шикамару явно рассматривал происходящее как интересный опыт.       — Маги уже начали трансформировать свои навыки, ориентируясь на нас, — заметил он Итачи во время последнего перехода до озера. Аластор летел значительно выше, а Кисаме и Темари слегка отстали, сцепившись о чём-то своём. — Как вы думаете, Итачи-сан, не станет ли это проблемой в будущем?       — Для них или для нас? — уточнил Итачи, вглядываясь в заросли тростника, мимо которых они проходили. Нет, никого, как и нигде в топи вокруг; быть может, в лесу, что виднеется дымкой на горизонте.       — Для нас, — подумав, ответил Шикамару. — В конце концов, они могут прийти к использованию магии таким же образом, как мы используем дзюцу, а также развить мощь тела и, как следствие, своих заклинаний. Теперь они знают, что это взаимосвязано не в меньшей мере, чем сила заклятий с волей и духом. Если они достигнут уровня…       — Это маловероятно, — прервал его Итачи, уже уяснивший, что молодой джонин хотел сказать. — Стоит принимать во внимание, Шикамару-кун, что маги живут в других условиях и имеют культуру, отличную от нашей. Кроме того, их общество весьма консервативно. Они не сумеют — да и не станут спешить, я уверен, — перестроиться быстро. Пока же будет идти поступательный процесс изменения магов в сторону большей силы, шиноби тоже не останутся на месте. Поэтому я не вижу смысла беспокоиться заранее и быть чересчур скептичными или недоверчивыми по отношению к магам-союзникам. Они не станут проблемой в сколько-нибудь близком будущем.       Выслушав его очень внимательно, Шикамару задумчиво замолчал. Эта его черта импонировала Итачи: Шикамару никогда не торопился с комментариями и выводами, предпочитая вначале как следует всё обдумать. Однажды, уже совсем скоро, он станет замечательным советником Хокаге. Не Шестого, конечно же — тот выходец другого поколения и окружать себя продолжит ровесниками. Шикаку, Иноичи, Ибики, Цуме, Шизуне — всё они замечательные шиноби и опора Хокаге… но их час уйти со сцены не за горами. Итачи чуял веяния в родной деревне. Стараясь шагать в ногу со временем, Коноха нуждалась в молодом и открытом к изменениям лидере. Седьмом Хокаге — лидере из поколения Саске. Кто это будет, всё селение знало.       «Наруто станет хорошим Хокаге, — думал Итачи, вступая под полог чахлого леса. — И у него есть, кому доверить посты советников. Шикамару, Неджи, Саске, если он согласится, — молодые шиноби Конохи не посрамят честь предшественников».       Также хорошо то, что новый Хокаге будет другом клана Учиха. Эта меркантильная мысль не покидала Итачи, слишком много знавшего о том, что бывает, когда сильный клан и деревня недовольны друг другом. С Наруто у руля Конохи и Саске во главе Учиха у клана большое будущее. Их дети будут расти не в атмосфере настороженности, почти ненависти деревенских; они получат возможность раскрыть весь свой потенциал и послужить Конохе — в мирное время, Итачи надеялся. Новой войны, войны, в которой пришлось бы воевать его сыну и племяннице, Итачи отчаянно не желал.       — Милое местечко, — прокомментировал Кисаме, отрывая Итачи от размышлений. Выйдя из леса, шиноби остановились на берегу небольшого, но весьма живописного озера. Единственной настораживающей деталью было полное отсутствие в окрестностях звуков жизни животных.       А ещё в этом месте ощущалась сила — мрачная, инородная для природы. Активировав Мангекью, Итачи присмотрелся внимательней, прошёлся вдоль берега. Средоточием Тёмной энергии являлось, несомненно, озеро, но её нити тянулись и по берегу. По всей видимости, комплексная ловушка…       — Нашли что-нибудь? — окликнула Темари. Она ушла в противоположную Итачи сторону, пока Шикамару присел на корточки у воды. Наблюдая за ними, готовый в случае чего немедленно оттащить из-под удара, Кисаме оставался возле Аластора, осматривавшегося при помощи магического глаза.       — Крестраж однозначно в озере, — рыкнул Грозный Глаз. — Но и вокруг него дряни хватает.       — В воде ничего не вижу, — доложил Шикамару, но в его голосе звучал скепсис.       Присмотревшись лучше к озёрной глади, Итачи заключил:       — На поверхность воды наложено подобие гендзюцу.       — Я могу снять иллюзию, — предложил Аластор.       — В этом нет необходимости, — заверил Итачи, обращая взгляд на напарника. Кисаме усмехнулся.       «Как расход чакры — так мне париться, да, Итачи-сан?»       «Лишь потому что вода. Был бы огонь, я бы не попросил».       Весь облик напарника выражал сомнение в его словах, но сомнение больше шутливое. Поведя мощными плечами, Кисаме подступил к самой кромке воды, на ходу складывая печати. Грюм нахмурился.       — Что?..       Ещё раньше, чем он закончил вопрос, Кисаме коснулся воды открытой ладонью. По безукоризненной глади пошли круги, ежесекундно множащиеся и ускоряющиеся — а затем направление движения сменилось, и воды потянулись к Кисаме, всасываемые его рукой.       — Приготовьтесь. Там что-то шевелится, — проговорил Кисаме, морща лоб. Самехада за его спиной заскрежетала под слоем бинтов.       Но Итачи и так уже видел опасность, поэтому едва покрытая струпьями рука поднялась из воды и потянулась к напарнику, в мгновение перерубил запястье катаной. Вода забурлила, и из недр озера полезли на берег человекоподобные существа.       — Инферналы! — крикнул Аластор.       — Построение А! Огонь, взрывные печати! — чётко скомандовал Итачи. За его спиной Шикамару отбежал к Аластору и потянулся к подсумку, а Темари заслонила их обоих, раскрывая тессен. Одновременно с огненной волной, пронёсшейся по рядам вылезших на берег инферналов, в существ полетели кунаи со взрывными печатями.       Под техникой Кисаме вода в озере стремительно убывала, и всё больше инферналов оказывалось на поверхности. Они оказались шустрыми. Одна группа, обходя бьющего Катоном Итачи по широкой дуге, рванула к Аластору и Шикамару, но Темари смела их порывом ветра, а Шикамару прицельно запустил кунай с печатью. Не желая оставаться за спинами, Аластор крутанул палочкой над головой, формируя сферу огня, которую тут же метнул в гущу врагов. Инферналы завыли, мёртвая влажная плоть загоралась с трудом, но Итачи и Аластор добавили огня — и вот уже всё озеро охватило пламя, алое и настойчивое. Оставшаяся вода попросту испарилась под напором огня, а с ней вместе и неживые стражи того, что скрывало озеро.       Это самое что-то зависло в середине котлована, которые раньше занимала вода. Какое-то её количество, несмотря на огонь и технику Кисаме, всё ещё окружало чёрный куб, перекатываясь по его граням, переливаясь серебристо-голубым и неестественным зеленоватым. Итачи нахмурился и переглянулся с напарником.       Сделав короткий знак остальным, чтобы оставались позади, Итачи шагнул к крестражу. В том, что это был именно он, не оставалось сомнений — Итачи чувствовал смертельную силу, заключённую в кубе. Кисаме, державшийся на шаг позади, источал подозрительность.       «Вода, окружающая эту штуку, модифицирована. Я никогда раньше не чувствовал подобной формы».       «Я тоже», — признал Итачи и присмотрелся лучше. Вблизи оказалось, что переливы света, покрывавшие водный саван, являлись на самом деле складывающимися и исчезающими руническими письменами. Они сменялись так быстро, что Итачи лишь Шаринганом мог уловить их ход. Пусть не способный сходу расшифровать код, Итачи был впечатлён сложностью и мастерством чар, созданных для защиты крестража.       — Шикамару-кун, у тебя с собой рунический словарь?       — Да, — напряжённо откликнулся Шикамару из тыла. — Там руны?       — И сложные, — отозвался Итачи. Прежде чем предпринять что-либо против испещрённой письменами воды, он достал из подсумка маленький блокнот и карандаш. Пока Шикамару рылся в собственных вещах в поисках словаря, Итачи наблюдал за изменяющимися рунограммами, одновременно записывая увиденное на листе.       — Шикамару-кун, Темари, займитесь, — приказал Итачи, левитировав записи молодым шиноби. — Аластор-сан…       — Что тут у нас? — Грозный Глаз быстро прихромал к напарникам. Втроём они окружили крестраж.       — Окружающее крестраж вещество — вода, вне сомнений, — произнёс Итачи. — Вот только…       — Она необычная, — сказал волшебнику Кисаме, снимая с плеча Самехаду.       — Что ты собираешься делать? — спросил его Аластор.       — Мой меч способен поглощать энергию, — ответил Кисаме. — Кроме того, вода — наша стихия, поэтому у меня должно получиться выкачать её, как я сделал с озером.       Итачи повернулся к напарнику.       — Я не уверен, что эта форма воды отзовётся даже тебе, Кисаме. Она слишком тесно переплетена с рунами, по сути, составляет их основу.       — Вода есть вода, — пожал плечами Кисаме и выставил Самехаду в направлении заключённого в воду куба. — Отойдите-ка лучше назад, — добавил он, обращаясь к Итачи и Аластору.       Так они и поступили. Аластор вдобавок выставил фронтальный щит, а Итачи приготовил себя к стремительному броску в случае, если напарника понадобится срочно вытаскивать.       Убедившись, что товарищи отошли на достаточное расстояние, Кисаме пустил чакру в меч — Самехада зашевелилась и разорвала обмотки, обнажая пасть с острыми зубами. Она что-то заворчала, Кисаме хмыкнул в ответ на это и шагнул вперёд. Секунда — и Самехада коснулась поверхности испещрённой рунами воды. Итачи едва уловил Шаринганом, как перегруппировались письмена.       Ответный удар был стремительной силовой волной, отбросившей Кисаме назад. Он приземлился на три точки и тут же закрылся Самехадой от мелких, но отчаянно быстрых водных снарядов, разбившихся о чешуи недовольно заскрежетавшего меча. Рунограммы вернулись к нормальному течению.       — Быстрая хрень, — заметил Кисаме, осторожно опуская меч, не отрывая взгляда от куба.       — Как именно ты воздействовал? — уточнил Итачи напарника.       — Прикоснулся и попытался оттянуть. Вы были правы, Итачи-сан, эта вода слишком тесно переплетена с рунами.       Итачи задумался. На его взгляд, вариантов действий было два. В первую очередь — и что явно придётся по вкусу напарнику, — они могли попытаться своей силой преодолеть силу барьера. В конце концов, у любой техники есть предел, и сложно найти такую, что смогла бы выстоять против совместных усилий носителя Вечного Мангекью Шарингана и Бидзю-без-хвоста (не беря в расчёт опытного мага-мракоборца и двух молодых джонинов). Однако этот вариант Итачи не нравился. Они не представляли даже примерно мощь и устойчивость барьера, что вызывало необходимость серии атак с поступательным увеличением силы напора. При этом, водный рунический саван бил в ответ — это означало необходимость думать не только об атаке, но и о защите. Всё в совокупности повышало уровень опасности предприятия для членов команды, а Итачи, как ответственный капитан, намеревался по возможности избегать урона для своих подчинённых.       Альтернативой являлась попытка снять барьер. Итачи понимал, что это более долгий путь и не сказать чтобы менее рискованный. Неизвестно, как барьер среагирует на попытку разомкнуть складывающую его цепь рунограмм — допуская, что такой способ найдётся. Следовательно, всё ещё нужна хорошая защита команды и недюжинная осторожность — качество, которого в значительной мере не хватало напарнику. Итачи не питал иллюзий относительно того, кому придётся брать на себя самую опасную часть работы. В конце концов, для того Акацуки и существует.       Впрочем, Аластор может оказаться полезен. Он старый, умудрённый годами боец, видевший на своём веку немало мощных магов и чар. Конечно же, он знает о волшебстве куда больше, чем Итачи и его команда. Если прибегнуть к его помощи, суммировать вдумчивое исследование действия барьера и расшифровку складывающих его рунограмм, которой так активно занимаются в безопасной зоне Шикамару и Темари, можно надеяться на положительный результат. Да, это займёт больше времени. Но лучше так, чем рисковать товарищами.       Приняв для себя решение, Итачи вынырнул из мыслей, чтобы обнаружить Кисаме и Аластора ожесточённо спорящими:       — …идиотская идея. Такой барьер не получится просто разбить.       — Я и не говорил «просто». Понадобится сила. Поэтому постой в стороне, маг, пока те, у кого она есть, разбираются.       — Ты переоцениваешь себя, шиноби!       — Быть сильнее тебя мне это не мешает!..       — Аластор-сан, — вторгся Итачи в пикировку, осадив напарника мысленной волной неудовольствия. Кисаме неприязненно скривился, но предоставил напарнику вести разговор. — Я считаю, что наш лучший шанс — это снять барьер. Давайте успокоимся и подойдём к этой задаче рационально.       — Читаешь мои мысли, Учиха, — уставился на него обычным глазом Аластор; взгляд магического же он обратил через затылок на Шикамару и Темари. — Пошли посмотрим, что расшифровали юнцы.

***

      «Я тебя понял, Итачи», — мысленно кивнул Сасори и разорвал связь. Вид совершенно одинаковых вопросительно-требовательных взглядов, которые вперили в него Анко и Дейдара, как всегда позабавил.       — Итачи, — коротко пояснил Сасори товарищам. Дождавшись, когда Токума и Люциус подойдут ближе, продолжил: — Его команда уже нашла крестраж. Его охраняли инферналы и некий барьер, построенный на основе стихии воды и рун. С последним Итачи и остальные сейчас разбираются.       — Мне это не нравится, мм! — тут же заявил Дейдара. — Мы, что ли, будем отставать от Учихи?!       — Не думаю, что сейчас хороший момент для соревнования, — возразил Токума, по-хьюговски строгий и серьёзный.       — Соперничество — ключ к прогрессу, мм, — вдохновенно возвестил Дейдара и с азартом уставился на скалу.       Данная Хинатой наводка завела команду Сасори глубоко в горы, на удалённое плато, где не росло ни деревьев, ни даже травы. Птицы и мелкие звери пропали из виду несколько километров назад. Всё в совокупности указывало на близость крестража. И он в самом деле был здесь — покоился глубоко в породе, как поведал товарищам Токума.       — Как глубоко находится крестраж? — спросил у него Люциус. — И есть ли проход к нему?       Сканируя Бьякуганом гору, Токума ответил:       — Порядка двух сотен метров вглубь, прохода нет. Я вижу куб из чёрной энергии, заключённый в породу и некое силовое поле. Полагаю, подобное барьеру, о котором говорил Итачи-сан.       — Предчувствую необходимость снимать тёмномагический барьер, — выразительно протянул Люциус.       — Да-да, мы безмерно рады, что вы с нами, — закатила глаза Анко, и в её тоне шутливость была в балансе с раздражением.       — Сперва до барьера нужно добраться, — предотвратил развитие темы Сасори и повернулся к напарнику. — Дейдара, ты сможешь сделать достаточного размера тоннель?       Отвернувшись от скалы, подрывник посмотрел на него едва ли не оскорблённо.       — Да ладно! Вы правда задаёте мне такой вопрос, Сасори-но-Данна?       — Да, — прищурился Сасори. — Потому что спрашиваю о тоннеле, а не взрыве горы.       — Взорвать гору быстрее и проще, мм, — тут же парировал напарник.       — И привлечь внимание?       — Чьё? Я не уверен, что в округе и микробы-то обитают, Данна, а людей точно нет в ближайшем хреналлионе километров, мм.       — Какая аргументация, — насмешливо вздохнул Люциус.       Сасори прикрыл глаза на миг, прикидывая. После переглянулся с Анко и сказал напарнику:       — Хорошо, действуй.       — Отойдите подальше, мм, — посоветовал Дейдара, запуская руку в сумку с глиной.       Прекрасно зная разрушительность напарника, Сасори перенёс себя и Анко на отрог соседней горы. Люциус и Токума наверняка ушли предосторожности ради ещё дальше — Малфой явно был впечатлён и устрашён обещанием взрыва целой горы.       — Что ещё Итачи сказал? — спросила Анко, стоя рядом с мужем на краю площадки и в ожидании глядя на гору, рядом с которой в воздух поднялась белоснежная птица.       — Ничего важного, — отозвался Сасори, не собираясь признаваться, что сам всегда держал переговоры с Итачи короткими и сугубо деловыми. Мысленный канал связи передавал не только слова, но и настроения товарищей по Акацуки, и Сасори не любил чувствовать Итачи — всю ту меланхолию, фатализм и тревогу, что варились в его душе. Уж лучше Дейдара с его показным дурачеством или даже взрывная и сварливая Карин.       Анко вздохнула.       — Я не понимаю, как он может быть таким… таким Итачи, — невесело усмехнулась она. — У него только что родился сын, а он…       — Он был выкован в АНБУ и навсегда останется больше маской, чем человеком, — безразлично бросил Сасори. В отличие от напарника и жены, он не считал Итачи другом или даже доверенным товарищем. Однако, само собой, не позволял личным суждениям хоть как-нибудь отражаться в совместной работе.       — Просто никто не приложил достаточно сил, чтобы его вытащить! — неожиданно резко сказала Анко. — Я тоже жила маской, Сасори, и прекрасно знаю, что без посторонней помощи из неё не выбраться. Если бы не Какаши, Куренай, Ибики, ты, я бы до сих пор оставалась тем безликим шпионом, которым меня сделали после предательства сенсея. Я хорошо знакома с холодом, который в сердце Итачи.       — И что? — вскинул брови Сасори. — Какое наше дело, Анко? Итачи явно не чувствует себя плохо в своём нынешнем состоянии. Хана не жалуется. Их сын будет расти на хорошем примере отца как шиноби. С чего ты вообще решила, что Итачи нужно вытаскивать?       — Потому что мне маской тоже было неплохо, — глухо отозвалась Анко. — Лишь после я поняла, что не жила — существовала. И это ужасно.       — Повторюсь, это не наше дело. Оставь проблемы Учих Учихам, — зная, что ей сейчас это нужно, Сасори прикоснулся к руке жены. — Сосредоточься на миссии. Чем быстрей мы закончим, тем быстрей окажемся дома.       — Мальчишки наверняка заждались, — мягко улыбнулась Анко, на секунду переплетая с ним пальцы.       Мгновение слабости прервалось с оглушающим взрывом, от которого гора в поле зрения разлетелась каменной крошкой. Облако пыли закрыло полнеба, и Сасори вновь подумал о скрытности. Нужно действовать быстро и разобраться с крестражем прежде, чем исчезнувшая гора привлечёт к себе внимание.       «Что ты видишь, Дейдара?»       «Полагаю, такую же хрень, как та, с которой долбается Итачи, мм».

***

      Координаты, по которым отправилась команда Орочимару, оказались всеми ветрами продуваемым островом к северу от континента. Порядка тринадцати километров в длину и втрое меньше в ширину, остров был населён нежитью. Саске с удовольствием отвёл на ней душу, расчищая дорогу команде.       — Прекрасная работа, Саске-кун, — не без затаённого ехидства похвалил Орочимару, когда мертвецы и скелеты перестали вылазить из-за каждого камня на их пути.       — Хм, — мрачно откликнулся Саске, мысли которого в данный момент занимала по большей части Сакура и её странное поведение в последнее время. Что с ней было не так? Ничего и одновременно всё.       — Нам туда, — уверенно указала Карин, сенсорикой нащупывая путь к крестражу — решила вести даже несмотря на присутствие Тонери. Орочимару взял Карин в команду на место Сакуры, оставленной в лагере вместе с Суйгецу, Кибой и Ли. Как сказал перед выступлением за крестражами Сасори (и Итачи, и Орочимару, и даже Мадара согласились с этим), главному медику команды нечего делать на передовой, лучше оставаться в тылу и готовиться к возможному приёму раненых. Вроде, логично. Однако…       Саске не покидало ощущение, что он упускал что-то важное. Это тревожило.       Хм, а ведь Сакура хотела о чём-то с ним поговорить перед ритуалом по поиску крестражей…       — Мне кажется, у этого типа проблемы с определением «спрятать», — буркнула Карин, вместе с остальными останавливаясь на краю обрыва.       Дно ущелья терялось в темноте и дымке. Среди неё в воздухе парил чёрный куб, окружённый потоками ветра.       — Не спешите с выводами, — по-учительски одёрнул её Северус. — Это должна быть часть защиты крестража.       — Проверим, — спокойно сказал Тонери и шагнул с обрыва. Северус дёрнулся, но тут же мрачно поджал губы, наблюдая за тем, как Тонери скользит по воздуху. Без лишних слов Саске окружил себя Сусано и, расправив лиловые крылья, спланировал к кубу вслед за Тонери.       — Что видишь? — спросил его Саске.       — Окружающий куб воздух — это в самом деле дополнительный барьер, — сказал Тонери. — Я полагаю, Тёмная магия. Исходя из того, что видит мой Бьякуган, этот барьер настроен на расщепление и трансформацию любой приложенной к нему энергетической атаки.       — Хм, — заключил Саске, всматриваясь в переплетение рун на воздушных потоках.       Они имели смысл. Не для Шарингана, быть может, но Риннеган видел самую их суть. «Тонери прав, дезинтеграция, — отметил про себя Саске. — И сила… хм, достойно. Что ж, почему бы не попробовать?..»       — Вернись к остальным, — сказал Саске товарищу. — Я займусь барьером.       — Не стоит ли доставить сюда Северуса? Он может знать эти чары.       — Хм. Как будто волшебник справится лучше Риннегана.       Тонери бросил на него уважительный и в то же время холодно оценивающий взгляд. Бесспорно, его интересовала и впечатляла сила Риннегана — при этом Оцуцуки относился к ней недоверчиво, если не сказать ревниво. Ему не хотелось признавать своё додзюцу более слабым — Саске прекрасно его понимал.       Нейтрально кивнув, Тонери взлетел к остальным, собравшимся на краю обрыва. Наверное, Северус в самом деле знал эти чары или по крайней мере подобные. Мог ли он снять барьер? Саске почти в этом не сомневался. Вот только колдовство займёт время — это раз. И два, Саске хотел сделать всё сам. Пришёл его черёд защищать клан и Коноху.       Он выставил руку вперёд, сделав брешь в Сусано — незачем давать барьеру возможность подпитаться за его счёт. Сосредоточившись, Саске воскресил в памяти совместные тренировки с Мадарой, во время которых они познавали возможности Риннегана. Одной из них являлось поглощение чакры — к ней Саске и обратился.       Не касаясь покрытых рунами воздушных потоков, Саске активировал поглощение, пока пробное, осторожное. Сила под его ладонью заупрямилась, полыхнула изумрудным гневом и попыталась ответить воздушной волной. Однако Саске поглотил её, а затем усилил свой натиск. Руны замельтешили, перестраиваясь, чары пытались адаптироваться и не дать ослабить себя…       Без толку. Магии не пересилить мощь Риннегана в умелых, твёрдых руках.       И барьер пал. Не поддерживаемый больше ничем, чёрный куб устремился в бездну, но огромная ладонь Сусано сомкнулась вокруг него. Удовлетворённо хмыкнув, Саске взлетел обратно к товарищам и опустил находку на голую землю перед ними. Все наклонились над ней.       — Интересно… — прошипел Орочимару, отводя с лица треплемые ветром волосы.       — Что ж, давайте посмотрим, — сказал Северус, доставая волшебную палочку.

***

      Жерло вулкана зияло под ним разверзнутой пастью. Даже Мадара отдал должное изобретательности врага.       — Серьёзно, даттебаё? — вскинул брови Наруто. — Он спрятал крестраж там?       — Я вижу его, — спокойно отозвалась Хината, Бьякуган которой горел ярче лавы.       — А я — чувствую, — Наруто вздохнул с покорностью судьбе. — Идёмте, даттебаё. Чем дольше мы будет стоять, тем дальше конец войны.       И он сделал первый шаг в пустоту. Сила Рикудо — его собственная, Наруто, сила — поддержала шиноби, и тот стал медленно спускаться в жерло вулкана, покрывая себя чакрой Кьюби. Коротко прикрыв глаза, Хината шагнула за ним, изящно паря, будто была невесома. Вспышки огня не задевали её, разбиваясь о невидимый щит вокруг куноичи.       На долю мгновения Мадара ощутил себя старым. Эти молодые шиноби способны на большее, чем они с Хаширамой в том же возрасте. Большее, чем он сейчас?..       «Ну уж нет», — хмыкнул про себя Мадара. Ему ещё рано на свалку истории. Активировав Сусано, он прыгнул с обрыва и приземлился прямо на лаву. Держаться на ней — немногим сложнее, чем на воде; для того, по крайней мере, у кого в чакре течёт огонь.       Глубоко в толще лавы лежал крестраж. Мадара поднял голову, ловя взгляд Хинаты — та посмотрела вниз, кивнула и заинтересованно наклонила голову набок. Ожидает демонстрации? Мадара хмыкнул, на этот раз уже вслух, и вытянул руку открытой ладонью к огненной поверхности, источающей смертоносный, но нестрашный Сусано жар. Лава под ним забурлила, словно не желала отдавать свой клад.       Но Мадара настойчив. Минута — и со всплеском жидкого огня из пучины взлетел чёрный куб в коконе зеленоватой энергии. Некий барьер, несомненно. Вглядевшись, Мадара увидел огонь в его основе — что ж, замечательно. Не дожидаясь реакции молодых шиноби, Мадара коснулся барьера собственной чакрой, зацепился за ощущение огня и заявил свои права на эту странную, изменённую силу. Та запротивилась, попыталась атаковать в ответ — Мадара и глазом не моргнул, полагаясь на Сусано. Тогда барьер попытался высосать энергию из него — в ту же секунду прервав поток чакры, Мадара быстро его возобновил и обрушил собственную волю на строптивый барьер.       Хината внимательно наблюдала за этой борьбой, зависнув в стороне и выше. В отличие от неё, Наруто не мог не вмешаться — подлетел ближе и присоединил собственные усилия к Мадаре, и вот уже барьер затрещал, раздираемый в разные стороны. Под двойным напором он не продержался долго — был сокрушён и поглощён без остатка. Только тогда Хината присоединилась к товарищам, чтобы взять в руки чёрный куб.       — Крестраж внутри, — сказала она.       — Чем бы нам его так долбануть, даттебаё? — задумчиво почесал подбородок Наруто и добавил: — Курама предлагает Бомбу хвостатого.       — Я не думаю, что это понадобится, Наруто-кун, — отозвалась Хината, изучая куб Бьякуганом. — Что такое чёрный предмет?       — В смысле? — переспросил Наруто.       — Чёрный — это предмет, поверхность которого поглотила все лучи светового спектра, — ответила Хината и на удивлённые взгляды с улыбкой ответила: — Говоря о Бьякугане, мы с Гермионой обсуждали оптику.       — Но как это применимо к дзюцу, даттебаё?       — Хм… — Мадара вновь уставился Риннеганом на куб. — В нём я вижу чакру всех четырёх элементов, используемых магами.       — Именно, — подтвердила Хината. — Этот куб состоит из чакры стихий Воды, Земли, Огня и Ветра. Они находятся в балансе между собой, поэтому оболочка куба прочна и не может быть разрушена. Любое воздействие на неё будет поглощено. Однако… — Хината вновь улыбнулась.       — Однако маги не знают о пятом элементе, — закончил за неё Мадара. — О Молнии.       — Получается… — проговорил Наруто.       — Если ударить по кубу Райтоном, это разрушит Дотон. Из-за того, что Стихия Земли пошла на спад, станет больше Воды. Больше Суйтона — меньше Катона, следовательно, больше Футона. Вода и Ветер на уровне чакры — плохое соседство, и барьер окажется окончательно дестабилизирован и распадётся, — Мадара взглянул на Хинату, она согласно кивнула.       — Я вижу это так.       — Кхм, кажется, мне всё-таки нужно подтянуть теорию, даттебаё, — сконфуженно пробормотал Наруто.

***

      На расшифровку всех компонентов барьера ушло почти три часа. Окончательный результат заставил Аластора уважительно хмыкнуть, а Итачи нахмуриться — он сомневался, что сможет снять такие чары. Выйдет ли у Аластора?       — Придётся поднапрячься, — рыкнул мракоборец, когда Итачи задал ему этот вопрос. — Но, думаю, я смогу.       — Полагаемся на вас, — нейтрально сказал Итачи, хотя и не без усилия. Ему хотелось всё сделать самому. Опять. Как всегда. Может быть, Хана права, и он зациклен? Чем больше он об этом думал, тем больше Итачи признавал, супруга заметила верно.       Впрочем, не только она.       «Чего это с вами, Итачи-сан?» — спросил по мысленной связи Кисаме, стоявший выше по берегу в карауле.       «Что ты имеешь в виду?»       «Насколько я вижу, вы отдали снятие барьера на откуп Аластору…»       «И что?»       «С каких пор вы не бросаетесь на новое дело с энергичностью Лидера, придумавшего способ улучшить жизнь в Аме, а?»       «Кисаме… — предупреждающе осадил его Итачи. На это напарник ответил беззлобным оскалом, и Итачи с тяжёлым сердцем признался ему: — Мне кажется, пришла пора меняться. Всё-таки теперь я… я больше не один. Есть люди, которые зависят от меня. Есть семья».       «Ну неужели…» — протянул Кисаме и обрубил связь. Он явно узнал, что хотел, и не имел намерения тревожить напарника дальше — понимал, что тому нелегко было выдавить из себя и эту крупицу признания. Всё-таки Кисаме действительно хорошо его знал.       — Итачи-сан, — обратилась к нему Темари. — Со мной только что связался Токума. Команда Сасори добралась до крестража. Выглядит он так же, как наш.       — Хорошо, — кивнул Итачи и связался с Дейдарой:       «Мы расшифровали рунограммы на барьере, так что, если ты передашь Люциусу…»       «Не нужно нам ваших подачек, Учиха-сан! — встал в мысленную позу Дейдара. — Мы и сами справились, мм!»       «Вы тоже расшифровали?» — удивился Итачи. В команде Сасори не было Шарингана, а в способности Бьякугана Токумы видеть составляющие барьер символы Итачи искренне сомневался.       «Не, зачем? — охотно отозвался Дейдара. — Я его подорвал, мм».       «Что?»       «У барьера в основе Дотон был, мм. Ну, я в него свою чакру и внедрил, трансформировал в Бакутон, и… Кац! — весело закончил подрывник. — Куб, правда, потом пришлось искать по всему ущелью, да. Его далеко отбросило…»       «Это очень находчиво», — сказал Итачи.       «Когда мыслишь не по шаблону, многое возможно, мм», — съязвил Дейдара и отключился.       А Итачи вдруг стало неловко. Вот вам и гений…       Нет, он ведь решил отдать работу другим не потому что сам бы не справился, а чтобы задействовать всех членов отряда. Для командного духа это лучшее средство. В отличие от него, Сасори наверняка не руководствовался подобными идеями при постановке задач. Сейчас Итачи старался следовать заветам Конохи и АНБУ: рассчитывай на товарищей, действуй вместе с ними, хороший капитан — тот, который знает, когда стоит отойти в сторону. Сасори всегда полагался на принцип «хочешь сделать хорошо — сделай сам», и Дейдара в полной мере перенял это у напарника, старшего товарища…       Итачи мотнул головой. Такие длинные замысловатые рассуждения — и только ради того, чтобы оправдать собственное стояние в стороне. Знает же, что сейчас оно — благо: Шикамару и Темари нужна практика, магическую работу стоит оставить магам для укрепления отношений… А всё равно оправдывается перед собой же. Даже немного завидует Дейдаре и Сасори. Немного.

***

      — Ну, и чё с этой хренью делать, мм? — спросил Дейдара, ни к кому конкретно не обращаясь.       Сасори закатил глаза. Удивительно, как его напарник сочетал в себе сильного, находчивого шиноби и подростка неразумного. В его-то годы.       — Начнём с анализа? — предложил кукловод. — Токума, Люциус, что вы скажете?       — Мне не приходилось сталкиваться с подобной магией, — признал Люциус, делая вокруг куба сложные пассы палочкой. — Это Тёмная магия, но необычная. Здесь очень явственно чувствуются элементы.       — Я вижу немногим больше, — сказал Токума. — Бьякуган видит энергию, окрашенную в четыре стихии. Между ними баланс… однако на этом всё.       — Что ж, — задумчиво произнёс Сасори, — тогда…       — Подождите! — Анко вытащила из кармана зеркало связи. — Да, Мадара-сан?       — Вы достали крестраж? — раздался голос Учихи.       — Угу. Его оболочка представляет собой чёрный куб, составленный, по словам Токумы и Люциуса, из энергии четырёх стихий.       — У нас то же, даттебаё, — вставил Наруто.       — Вероятно, мы поняли, как его уничтожить, — сказал Мадара. — Возвращайтесь с крестражем в лагерь. Встретим ваc там.       — Хорошо, — кивнула Анко и, подняв взгляд на команду, бодро заметила: — Прекрасно быть в большом и сильном отряде, верно?