Добро с отягчающими

Принесенную лучшим другом бутылку коньяка Стас водрузил в центр кухонного стола, плеснув понемногу в чайные чашки. — Завел бы ты, Стасик, уже нормальные бокалы, — с мягким укором заметил Вениамин Игнатьевич. Благородный напиток в такой неподобающей посуде оскорблял его чувство прекрасного. — Ничего. Если мне когда-нибудь приспичит из бокала — я лучше к тебе зайду, — отрезал Стас. Он отхлебнул из своей чашки, закусил долькой яблока и, сцепив руки за спиной, принялся мерить кухню шагами. — Нет, ну ты представляешь!.. — Стасик, успокойся. Это же просто дети. Мало ли какую у них теперь в школе воспитательную работу проводят. — Ремнем бы им провести… воспитательную. Олухи малолетние! — проворчал Станислав. Бутылка понемногу пустела, и настроение старшины постепенно улучшалось. Он еще немного повозмущался для проформы, но затем согласился с Вениамином, что, скорее всего, план по уходу за беспомощными ветеранами детишки уже выполнили и теперь вряд ли сунутся снова. Решено было за это выпить еще по глотку. Звонок в дверь заставил Стаса со стуком опустить чашку и страдальчески закатить глаза: — Ну вот, наверняка опять эти. Сейчас я их!.. — Стасик, помни: это же просто дети! Не глядя на монитор, старшина Петухов стукнул кулаком по многострадальному сенсору и с порога гаркнул в открывшуюся дверь: — И что вы тут опять забыли?! Я кому сказал — марш отсюда! — Почему же, позвольте, опять? Я вас вижу впервые в жизни, — нервно поправляя очки, возразила обнаружившаяся на пороге полноватая блондинка с прической типа «мышиный хвостик». «Библиотекарша, — подумал про себя Стас. — Или учительница. Нехорошо вышло». — Кхм. Извините, — смущенно кашлянул он. — Это у меня в последнее время… ходят тут всякие. Блондинка улыбнулась, сверкнув очками, и поинтересовалась: — Мне нужен Станислав Федотович Петухов. Он же здесь живет? — Здесь, — признался Станислав. — Это я. — Вы? — удивилась блондинка. — Но мне нужен пенсионер. Ветеран. — А я и есть пенсионер и ветеран, — вздохнул Стас, взъерошив седеющие волосы на затылке. — Космодесант. В сорок лет комиссуют. Блондинка придирчиво оглядела его с ног до головы, видимо, осталась довольна результатом, широко улыбнулась и представилась: — Анна Алексеевна Разумишкина, можно просто Анна. Классный руководитель 3Б класса. *** После того, как коньяк был стыдливо спрятан в пустоте холодильника, а в наскоро ополоснутые чашки разлит свежий чай, Анна Алексеевна («Ну что вы, просто Анна! Я же могу называть вас Станислав?»), не сводя глаз с ветерана и пенсионера, принялась вдохновенно вещать о современных подходах к воспитанию подрастающего поколения. Стас отчаянно просигнализировал Вене, который хотел было тихо ретироваться, и добрый доктор великодушно остался. Он помешивал ложечкой чай и периодически даже задавал гостье какие-то вопросы, на которые она, впрочем, отвечала, обращаясь исключительно к Станиславу. — Вы же понимаете, как важно для духовного и нравственного развития детей помогать тем, кто в этом нуждается. Ведь человек рождается и живет для того, чтобы делать людям добро! Не следует забывать, что мир состоит не только из радости: в ней, увы, муки, и страдания старости и одиночества. Стас подумал, что лично он, пожалуй, сейчас лучше бы помучился от старости и одиночества. В компании лучшего друга с коньяком. Но учительница не унималась: — Я уверена, что даже суровое сердце настоящего воина, — взгляд, которым наградила Станислава классная руководительница, был способен расплавить не то что лед, но и, пожалуй, свинец, — дрогнет от такой простой, бесхитростной и искренней заботы! Суровый воин действительно заметно вздрогнул, вспомнив простые бесхитростные сюрпризы от доморощенных тимуровцев. — Кхм. А они не могли бы у вас заботиться… о ком-нибудь другом? — Ну что вы! Нам так с вами повезло! Ничего, что вы пенсионер только по документам — это даже хорошо. Стас подумал, что, похоже, Анне Алексеевне, судя по отчаянным хлопкам ресницами, что-то только что попало в глаз, но предложить воспользоваться ванной комнатной постеснялся. — Они у меня вообще-то хорошие, но иногда чересчур старательные. К тому же всех остальных пенсионеров уже разобрали, — виновато вздохнула Разумишкина, поправляя очки. — Может, вы им подыграете немножко? — с надеждой спросила она. — Нет, — отрезал пенсионер Петухов. *** — …А по-моему, Стасик, ты ей понравился. — Веня, не начинай. Ты же знаешь. Станислав извлек на свет божий припрятанный коньяк. — И вообще, тебе хорошо говорить. Ты вот пока не пенсионер даже по бумагам, так что тебе-то точно ничего не грозит. — Да что грозит-то, Стасик? Трое детей и учительница? Старшина мрачно посмотрел на друга поверх чашки. Чутье не подвело отставного космодесантника и на этот раз: все еще только начиналось.