Мария Брагинская или дочь России.

      Наступила ночь. Прибалты и Россия уже ушли. Машенька встала с кровати и подошла к открытому окну. Из её уст зазвучала песня. — Зеленая роща всю ночь прошумела, а я, молоденька, всю ночь просидела. Сидела, да пряла; меня в гости звали, звали-посылали, — к суседу в беседу, пива-меду пити, зелена вина курити… Мой милый — хороший, белый, кудреватый, холост, не женатый; он к коню подходит, — конь-ет виноходит; на коня садится, — конь под ним бодрится; плеточкою машет, — конь-ет под ним пляшет; плеточкой щелкает, — конь под ним играет; к садику подъезжает, — садик зеленеет. Садик зеленее, девушка — веселее, целовать милее*. — Последнее предложение девушка спела шёпотом.       И вдруг после песни что-то зашуршало в кустах. Это выходил Людвиг. Машенька обрадовалась. Людвиг ей улыбнулся. Затем у них завязался разговор.       Внезапно разговор прекратился. Повисло долгое молчание, видимо не знают, что сказать. Ан нет! Это просто Людвиг подбирал нужные русские слова. — Машенька`… — Начал он. — Хихихи! Людвиг, ты же можешь называть меня просто — Мэри! — Перебила его Маша. — Я же знаю, что ты постоянно не туда ставишь ударение! — Буркнула она. — С-спасибо! Мэри, я хочу кое-что тебе сказать… Я не всегда смогу быть с тобой…и когда-то мне придётся тебя оставить… — На глаза Маши невольно выступали слёзы. — Но прежде, чем это случится, хочешь я научу тебя одной немецкой песенке? — Да! — Маша вытерла свои слёзы. — Хорошо, тогда слушай и запоминай: O, du lieber Augustin, Augustin, Augustin, o, du lieber Augustin, alles ist hin. 'S Geld is' weg, s' Mensch is' weg, alles weg, Augustin. O, du lieber Augustin, alles ist hin. Rock ist weg, Stock ist weg, Augustin liegt im Dreck, o, du lieber Augustin, alles ist hin. Und selbst das reiche Wien, hin istʼs wie Augustin; Weint mit mir im gleichen Sinn, alles ist hin! Jeder Tag war ein Fest, und was jetzt? Pest, die Pest! Nur ein groß' Leichenfest, das ist der Rest. Augustin, Augustin, leg' nur ins Grab dich hin! Oh, du lieber Augustin, alles ist hin! ^ — Пропел Людвиг. — Эта песня какая-то грустная! — Печально сказала Маша. — А поёте вы её весело, почему? — Хм, даже не знаю… — Крауц задумался. — Ну ладно! Я запомнила!       И Маша запела. Людвиг смотрел на неё с восхищением. Она очень хорошо пела! — Мэри, ты просто прекрасна! — Маша засмущалась. — В смысле ты прекрасно поёшь! — Поспешно исправился Людвиг. — Ну, а что ты думал? Русские девушки все очень прекрасны! — И Маша гордо встала. — Конечно… — Не стал спорить Крауц.       Вдруг парадная дверь на первом этаже отворилась. Зашли Россия и Прибалты. — Людвиг! Беги скорее! Они не должны тебя увидеть! — Крикнула Маша так, чтобы услышал лишь он. Крауц понятливо кивнул и пошёл восвояси.       А тем временем Маша нырнула в свою постель. Через секунду Литва открыл дверь в её комнату. — Вроде спит. — Прошептал он кому-то. — Вот и хорошо. — Ответил Россия. — Уф, не спалилась! — Подумала маленькая Брагинская.