Новая жизнь Узумаки Наруко

Крик Наруко разнесся по всей деревне, а столб ярко-алой чакры смогла увидеть вся живая часть шиноби. Хината и Нейджи с ужасом взирали на этот самый столб, зная, что это именно та милая всем улыбающаяся девушка, Узумаки Наруко. Однако чакра, злая, темная и такая сильная, просто сводила с ума и заставляла мелко дрожать. Юная Хьюга очень хотела помочь подруге, но не могла сдвинуться с места. Тогда побежала Сакура, и девушка вновь почувствовала себя беспомощной. А ведь она пообещала, что изменится, что станет такой же, как и Наруко. Найдет свой путь ниндзя и никогда не сойдет с него. Однако, встречаясь с реальной проблемой, она опять в нерешительности сидит на земле, пальцами касается губ и активирует свой бьякуган. Харуно Сакура такая слабая, такая хрупкая, но все равно побежала спасать подругу и сокомандницу из плена Акацуки. А после, смерть такой милой и весьма одаренной куноичи заставляет Наруко смотреть неверяще, а слезы снова потекут по лицу. Они с Нейджи прекрасно видят, как чакра, темно-алая, окутывает Наруко и та оказывается под куполом. Что же происходит под куполом? Там её хрупкую на вид фигуру окутывала чакра Лиса, принимая вид уменьшенной копии Девятихвостого. А она кричала. Зажимала уши в попытке уйти от всех внешних звуков, жмурила глаза в попытке уйти от всего мира. А чакра Лиса так хорошо помогала уйти, забыться. Купол с треском ломается и разносит по воздуху горячие волны. Оттуда, сверкая белыми без зрачков глазами, смотрит девушка потерявшая контроль над своими чувствами. Темно-алая, практически черная чакра покрывала тело девушки, скрывая некоторые подробности и, казалось, сейчас перед Пейном животное. Обычный Девятихвостый в неполной форме. Уши забавно торчали торчком и иногда подрагивали, утробное рычание доносилось из приоткрытой зубастой пасти, а четыре длинных хвоста нервно метались по воздуху, разгоняя горячий воздух. Заметив Акацуки, девушка, хотя нет, существо, злобно прищурило глаза и, кажется, даже пригнулось, готовясь к прыжку. Пейн напрягся, уже готовясь отражать атаки взбесившегося джинчуурики, но нет. Существо встало на задние лапы и сзади стали формироваться еще два хвоста. Все, в том числе и Пейн приготовились к новой трансформации Лиса. Однако внезапно засветился кулон, подаренный Тсунаде. Лис заманчиво и заинтересованно посмотрел на кулон и, беря его в лапу, резко сжал. Послышался хруст и вскоре на землю стала сыпаться голубенькая пыль, тут же разгоняемая ветром. Трансформация продолжилась. Снова темно-алая чакра накрыла Лиса, но ненадолго. Через минуты три купол вновь разлетелся на кусочки и теперь перед Пейном предстала другая, намного схожая с оригиналом, версия Лиса. Фигуру недо-Лиса покрывали кости: спина, лапы и даже голова. Шестеро длиннющих хвостов точно так же метались по воздуху. Снова прищурившись, Лис прыгнул на своего врага, желая только одного - разорвать в клочья. --- Ямато прекрасно чувствовал чакру Девятихвостого и старался успеть. Сейчас на его руке ярко-красным светом зажглась цифра шесть. Но джоунину этого даже не потребовалось. Будучи на задании вдалеке от деревни, он прекрасно ощущал эту зловещую, наполненную ненавистью чакру. Она разносилась по всему лесу, заставляя иногда останавливаться и переводить дыхание. Как же он боялся, что не успеет! Молил буквально всех, чтобы больше хвостов не появлялось. Но надеяться на лучшее не следовало. --- Лис уже больше получаса нападал на Пейна и, увы, не в сторону Акацуки. Обжигающая чакра существа только касалась кожи, а обжигала похуже, чем настоящее пламя. Лису же, похоже, надоело просто так прыгать и наносить удары своими когтистыми лапами. Остановившись, недо-Лис запрокинул назад голову и, придерживая хвостами, стал концентрировать чакру в промежутке. В этом самом промежутке уже складывалась знакомая, ни с чем не сравнимая пушка биджу. Сжав шар до нужных размеров, Лис проглотил его, и вскоре живот существа начало раздувать до огромных размеров. Как только тело существа было больше похоже на небольшой шар, тот выпустил технику и та огромным потоком устремилась на врага. Пейн среагировал быстро: сложив нужные печати, тот ударил по земле и перед тем, как пушка биджу ударила по Акацуки, из земли выросла огромная земляная стена шириной где-то десять метров или даже больше. Вот только от удара его это не спасло. Струя огромной чакры ударила в преграду и, ломая все на своем пути, устремилась дальше. Перед тем, как снести и Пейна, тот отпрыгнул от атаки, но все же получил раны от обжигающего воздуха, что скопился вокруг техники. Приземлившись на чудом уцелевший дом, Пейн не смог удержать равновесие и упал на одно колено, зажимая царапину, которая горела адским пламенем. Он знал, что сила Девятихвостого велика, а от техник исходят волны горячего как само пламя воздуха. Но сражаться с Лисом и представлять - понятия разные. Вот и Пейн тоже пытался понять, как ему победить это необузданное животное. Нет, не животное. Демона. Ужасного, как сама Тьма Демона. Сам же демон долго не мог понять, где его противник. Он вертел головой, не замечая, как хрустят и шевелятся кости на его теле. Перед глазами плавала какая-то алая пленка, которая мешала рассмотреть людей, что забились под обломками, как испуганные зверьки. Ему было забавно наблюдать за ними и, отвлекаясь от своей истинной цели, Лис пошел к одному из обломков, где сидела маленькая девчонка. Все еще утробно рыча, демон подошел к камню и, схватив край лапой, резко откинул его куда-то в сторону. Девочка испуганно вскрикнула и прижала ладошки ко рту думая, что демон не заметит и уйдет. Но было поздно. Лис заинтересованно наблюдал за реакцией жертвы. Прищурив и без того узкие глаза, существо приблизило морду и застыло, всматриваясь в заплаканное лицо девочки. Девочкой была рыжеволосая, смутно знакомая молодая куноичи. Она боялась даже пошевелиться, не то чтобы встать и убежать. А Лис, словно забавляясь, все смотрел и смотрел на напуганную шиноби. Однако внезапно кто-то невидимой силой отпихивает зверя от девочки, и тот кричит, а точнее рычит, стараясь вывернуться и не удариться о приближающиеся камни. Но ничего не получается и, цепляясь хвостами за какие-то выступы, тот снова делает пушку биджу, но теперь не проглатывая, а сразу бросая и по нескольку раз. Девочка уже давно убежала, но почему-то заинтересовалась и осталась наблюдать за поединком, болея скорее не за Акацуки, а за зверя, что напугал её до смерти. Демон, наконец прекратив стрелять своими бомбами, надрывно закричал в небо и сзади появился еще один хвост, а рост существа резко увеличился. Поняв, где именно его цель, зверь, жмурясь, сорвался с места, сметая все, что находится на его пути. Достигнув цели, существо вновь начало атаковать. Быстро и беспощадно. Пейн практически не понимал этого джинчуурики. После потери контроля лишь одно желание должно биться в этой машине для убийства. Убивать и разрушать. Именно эти желания движут всеми неприрученными зверьми, но этот был другим. Он наблюдал и видел, как Лис, словно безобидный питомец, смотрит на девочку. Но нападать он не хотел. В его белых глазах не было ненависти и желания убивать. А вот как только Пейн напал на него, в нем проснулись желания и чувства. Поэтому, после двух часов непрерывной атаки зверя, мужчина решил использовать свою коронную технику. --- Ямато уже не мог бежать. Его рука буквально горела от цифры, что там возникла. Семь. Он уже не успеет и от этого хочется ругаться и рушить все, что находиться на пути. Он понимал, что с появлением еще двоих хвостов Наруко больше не вернется. Она исчезнет, а на свет выйдет Девятихвостый. Он будет, как и прежде, крушить и ломать все, что увидит, сжигая деревни до тла, окидывая всех шиноби и простых людей ненавидящим взглядом алых глаз. Именно так все и будет. Надежды уже не осталось. Он не успеет. Как жаль. А эта девочка ему даже понравилась… --- Пейн еле как сдерживал свою технику, отмечая что сил у Девятихвостого намного больше, чем можно представлять. Вот уже седьмой хвост, а Чибаку Тенсей еле сдерживает порыв Лиса вылезти наружу и разнести весь лес своими огненными техниками. «Не судьба!» - Думает Пейн прикладывая последние крохи своей чакры, чтобы полностью обездвижить Лиса. «Не судьба…» - Вторит Лис, вновь вырываясь из сильной техники уже в своей почти полной форме. Восемь длинных хвостов вырвались практически одновременно с огромной головой Лиса обтянутой мышцами и мясом. Он кричал и вырывался, а сам Пейн понимал, что не сможет удержать столь сильного биджу в Чибаку Тенсее. Но ради своих целей он постарается запечатать и его. *** Наруко практически сразу оказалась в своем подсознании. Внутри было пусто и слишком больно. Она и не знала, что, потеряв своего учителя, на следующий день потеряет подругу. Слез, к счастью, уже не было. Не моргая, та направилась к единственному правильному выбору. К Лису. К Кураме. Правда, сейчас он воспринимался как нечто способное снять эту страшную раздирающую боль. Как снотворное или обезболивающее. Но лучше снотворное. С ним можно уснуть. Можно на время, а можно и навсегда. А сейчас ей хотелось лишь одного. Уйти от боли и всего, что связывает её с внешним миром. Сам же Лис не находит себе места. Он не может остановить свою чакру и не может докричаться до Наруко. Сколько бы сил он не прикладывал, но девушка, словно в трансе продолжала плакать и позволять чакре Лиса поглощать некогда светлое нутро своей души. Отчаявшись докричаться, Курама как мог останавливал поток своей чакры, чтобы трансформация в него происходила как можно медленнее. Вот только все пошло прахом, как только алые глаза увидели тощую фигуру своего джинчуурики. В некогда ярко-голубых глазах не было ничего, кроме пустоты и боли, она шла словно сломанная кукла. Печать на животе выглядела сейчас как черная дыра, из которой текла черная жидкость, больше напоминающая кровь. В глазах демона впервые заблестели непрошенные слезы. Отходя назад, в глубину своей клетки и сознания девушки, Лис заговорил каким-то затравленным голосом. - Наруко… очнись! Не позволяй моей чакре забрать тебя! Наруко! Но шиноби будто не слышала голоса друга и продолжала идти к клетке зверя. И вот, добравшись до огромных алых прутьев, та пальцами подцепила печать. Глаза демона тут же расширились от удивления и неверия, и, быстро кинувшись к прутьям, тот с отчаянием в голосе прокричал: - Не трогай печать! Ты же умрешь, дурочка! Вот только напрасно Лис надрывался и звал. Узумаки уже ничего не слышала и не чувствовала. Одинокая слеза скатилась по щеке, а пальцы уже готовы сорвать печать но… Кто-то не особо нежно толкает девушку в плечо назад, а сам возвращает печать на место. Лис, наконец, успокоился и, упав на свою пятую точку, с облегчением произнес: - Черт возьми! Ты вовремя, Четвертый Хокаге. Наруко тут же очнулась и с больной головой посмотрела на человека, что спас ей жизнь. То, что она увидела, заставило сердце биться часто-часто, а боль в голове ушла куда-то на второй план. Прямо перед ней стоял Четвертый Хокаге! От удивления девушка не могла и слова выговорить. Тогда диалог начал сам Лис. - Черт, если бы ты опоздал, я бы, наверное, весь облысел! Странно это говорить, но я рад твоему появлению, Четвертый. Хокаге удивленно уставился на лиса и с минуты смотрел на него, думая, того ли Девятихвостого он запечатал в свою дочь. Однако, ему не дали сказать и слова. Наруко, будто очнувшись, вскочила, и бросилась к своему отцу, обнимая и пряча лицо у него на груди. Минато не смог не улыбнуться и так же прижал к себе дочь, поглаживая по ярким волосам, как у него самого. Чтобы этим двоим было легко поговорить, Курама отправил их в ту часть подсознания, которая будет ярче, чем эта. --- Наруко. Я не могла поверить в то, что происходит. Прямо передо мной был мой отец! Живой! Ну, может не живой, а только в виде чакры, но все равно! Я так давно хотела встретиться с ним, с мамой, что даже у Курамы все разузнала про них. Оказавшись в совершенно другой местности, я, наконец, отлепилась от своего отца и стала с интересом осматриваться. Вокруг ничего не было, лишь ярко-желтые звезды и непонятного цвета массы летали вокруг. Но тут было тепло и приятно. Оторвавшись, наконец, от разглядывания, я посмотрела на отца и улыбнулась. Все, как и говорил Курама. Не смея больше затягивать тишину, я сказала, улыбаясь настолько счастливо, насколько смогла: - Я так рада, что мы встретились, папа. Кажется, он вздрогнул. Ну да, совершенно непривычно слышать голос дочери в таком возрасте, не так ли? Хихикнув, я снова улыбнулась, а папа, почесывая затылок, произнес: - Не думал, что ты знаешь обо мне. - Ну, благодаря Кураме я знаю о вас с мамой многое. Папа удивленно посмотрел на меня, а потом произнес: - Курама? Ты… неужели тебе удалось подружиться с Девятихвостым? Мне, конечно, не понравилось то, как он назвал Кураму, но многие ведь так говорят. Улыбнувшись, я кивнула и задала давно интересующий меня вопрос. - Скажи, пап, почему ты появился тут? Папа вздохнул и, приняв серьезный вид, начал объяснять мне: - Когда мы запечатывали в тебе Девятихвостого, я запечатал малую часть своей чакры в печать, на случай, если трансформация зверя достигнет восьмого хвоста. Не думал, что это произойдет. - Я тоже об этом не думала. И меня это волнует. Я подружилась с Курамой еще в детстве, при первых побоях и… - Стой! Каких побоях? Вначале я удивилась, а потом, грустно улыбнувшись, пояснила: - Когда я была маленькой, вся деревня меня ненавидела из-за Курамы. Меня избивали, обзывали и гнали. До того, как все же попала сюда и смогла растопить сердце Курамы! Отец как-то виновато посмотрел на меня и, улыбаясь, начал приносить извинения: - Что же, не думал, что детство моей дочери будет таким. Думаю, стоит извиниться за… - Не стоит, папа. Если бы не Курама, у меня бы не было такого замечательного друга и учителя. Благодаря тому, что было в детстве, теперь я имею множество хороших друзей! Я снова улыбнулась, показывая, что прошлое меня не задевает. Что я готова жить дальше, несмотря на всю ту ненависть и боль, что мне принесли. Он это понял и просто улыбнулся в ответ. Я же вернулась к прерванному вопросу. - Так вот, вернусь к своему вопросу. Почему я не могу использовать чакру Курамы? Ведь он сам мне её дает. Отец, недолго думая, ответил: - Печать, что возникает на твоем животе - это и есть ключ к клетке хвостатого. Просто тебе нужно получить этот ключ у Джирайи-сенсея. Я не стала говорить отцу про то, что Эро-санина уже нет в живых. Хотя, думаю, он это сам понял, посмотрев мне в глаза. Вздохнув, он продолжил: - Ну или спроси у Фукосако-сама о ключе. Он тоже про него знает. А теперь я хочу сказать тебе кое-что важное. Времени у нас осталось мало, поэтому слушай внимательно. Кивнув, я даже сделала шаг вперед и принялась внимательно слушать отца. - В тот день, когда Лис напал на Коноху, его кто-то призвал. - Что? - Не перебивай. Так вот, этот человек был в маске, а в его глазу сверкал шаринган. - ЧТО?! На этот раз я вскрикнула. Его слова заставили меня призадуматься, а потом я спросила, все еще не веря: - Ты уверен, что он был в маске? Отец согласно кивнул, и тогда я сказала: - Я не знаю, насколько это возможно, но… Похоже, я уже встречалась с этим человеком. - Что? Это точно был он? - Не знаю. При одной миссии я встретила странного человека в маске. Он вел себя глупо, как ребенок, но иногда его действия вызывали у меня подозрения. Да и, тем более, перед тем, как мы с ним расстались, я помню лишь темноту, а потом его визг. Такое чувство, что меня заставили забыть что-то очень важное. Выслушав меня, отец просто кивнул, и тут его тело засветилось, и стало исчезать. Я сразу поняла, что наше время истекло и от этого стало грустно. Однако, чтобы разбавить мою грусть, папа прижал меня к себе, и пока он не исчез, я ощущала его тепло. Теперь я готова была пойти на бой с Пейном. Потому что теперь я знаю, что мне нужно делать…