Ничего, кроме желания

Когда Данил увидел в институте этого козла, то поначалу подумал, что ему показалось. Нет, не может быть, он не будет с ним учиться. Как оказалось, Кожевников не только являлся студентом института, но ещё и его одногруппником. Было невыносимо видеть его каждый день на занятиях, хотелось как следует врезать ему просто за то, что он посмел подать заявку сюда на учёбу. На первой же тренировке, когда их определили в спарринг - партнёров, Данил не выдержал и хорошенько его отметелил, благо в кекушинкае был далеко не новичком, но ему досталось куда больше. Ещё бы, Ник Кожевников, ставший чемпионом кекушинкая среди юниоров в 14 лет, само совершенство. - Хм! – отложив конспект по отечественной истории, Данил подавил желание сплюнуть. И что он думает об этом придурке? - Что не так? – оторвался от компьютера Коля Егоров, его сосед. - Нет, ничего, просто не могу сосредоточиться, - встав с кровати, Дан направился к выходу и вышел из комнаты, а потом и из общаги. Захотелось подышать свежим воздухом. Неторопливо шагая к спортивной площадке, мимолётно отмечая, как красиво вокруг в сумерках, Дан снова вернулся к своим невесёлым мыслям. Подумать только, когда этот подонок, его отец, что оставил их семью, с которой прожил тринадцать лет, и ушёл к какому-то мужику, впервые привёл Дана к этому хахалю, у которого тоже, кстати, имелся сын, тот захотел стать ему настоящим братом. Обнял его ещё, улыбался. Дану уже тогда захотелось вмазать по этой смазливой физиономии, но он сдержался. Не хотелось калечить его, но тогда Дан ещё не знал, что и Ник тоже помешан на единоборствах, и Антон, отец Ника, тоже раньше участвовал в соревнованиях по кекушинкаю и тэквон-до. Дан даже удивился, что у них так много общего, но это сути не меняло. Отец бросил его мать, Алину Даренских, ради какого-то хахаля, потому что, видите ли, не может больше отрицать очевидное: он так и не смог полюбить Алину. Ему всегда больше нравились мужчины, чем женщины. Наверняка Антон этот надоумил уйти из семьи. Конечно, Костя регулярно снабжал их деньгами, ведь он был владельцем автосалона, но неужели он считал, что сможет откупиться деньгами от того, что сделал. Мама очень скоро нашла себе нового мужа, ещё бы, она женщина обеспеченная, а прихлебатели всегда найдутся. Дан никак не мог понять, что мать нашла в этом Никаноре, тот был не слишком красивым, любил выпить и нигде не работал. В конце концов Дан списал это на временное помешательство матери, она просто не могла нормально соображать после предательства бывшего мужа, вот и берёт, что попало. Никанор и Дан так и не смогли поладить, отчим постоянно огрызался по всяким пустякам, и мать часто принимала его сторону. Пару раз этот мерзавец хотел ударить его, когда был выпивши, но Дан сумел применить хук левой по назначению, справиться с Никанором, у которого была нарушена координация, оказалось на удивление легко. В том, что Никанор живёт с ними, Дан тоже винил отца. Если бы он их не бросил, мать не подобрала бы этого проходимца. Единственное, за что Дан был более-менее благодарен Косте – это за то, что тот оплачивал его занятия единоборствами. Отчим, кстати, был тот ещё гомофоб, почище самого Дана, он часто дразнил юношу его отцом, но после пары синяков только что-то бормотал себе под нос. Со временем Дану стало всё равно, что он о нём думает. Даренских всегда любил девушек, и они отвечали ему взаимностью. Конечно, как не клюнуть на густые светлые волосы и необычного вишнёвого цвета глаза. Подарок от папочки. Так что пусть Никанор думает что хочет, он про себя правду знает. Спустя год отец решился познакомить Дана с Антоном и Никитой. Как те перед ними лебезили, это что-то, да только он на это лицемерие не купился. Дан отнёсся к новой семье Кости более чем прохладно и больше к ним не приходил. Но с Никитой ему всё же предстояло увидеться. Они оба участвовали в соревновании по кекушинкаю среди юниоров, но Дан так и не выступил. Антон Кожевников, как Даренских выяснил, был спонсором этого соревнования, конечно, у них там всё куплено. Нет смысла участвовать. И Дан снял заявку. - Зачем ты это сделал? – Ник в тренировочном кимоно ворвался в раздевалку к Дану, который кидал свои вещи в сумку. – У тебя такие шансы на победу, нельзя упускать возможность. Дан застегнул сумку и, не обращая внимания на Ника, устремился к выходу. Тот ухватил его за локоть, останавливая. Дан, зашипев, с силой сбросил его руку. - Не смей притрагиваться ко мне! Думаешь, я не знаю, что твой отец спонсор соревнования? Да я абсолютно уверен, что результаты уже готовы. - Ты что, считаешь, что всё подстроено? С ума сошёл, я уверен в себе только благодаря тому, что знаю, на что способен. Послушай, Дан… - Я для тебя не Дан, - тёмные глаза едва не метали молнии. – Забудь моё имя и, если увидишь на улице, сделай вид, что меня не знаешь. - Эй, ты чего? – Никита был удивлён такой яростью. – Ты злишься на Костю, но я-то тут причём? - Да ты такой же извращенец, как твой папаша! – выкрикнул Дан. – Так и норовишь меня облапать. - Что?! – закричал Ник. – Да как ты смеешь! - Ещё как смею! – Дан плюнул ему в лицо. Они успели обменяться сильными ударами, но их прервали. В дверь постучались и позвали Никиту. Была его очередь. Одарив Дана яростным взглядом, русоволосый вышел за дверь. С тех пор Даренских возненавидел его сильнее, чем отца. Дан неторопливо шёл к площадке, кутаясь в тёплую куртку. Февраль выдался прохладным, но не чрезмерно холодным, что радовало. Молодому человеку нравилось гулять вокруг общежития или за его пределами, часто его сопровождала Лиза, его девушка, но сегодня она была занята. Жаль, было бы очень приятно идти с ней вместе, держать за руку. Правда, в глубине души он был даже рад, что один, можно просто идти себе, думать о всяком, ни на что не отвлекаясь. Хотя думать об этом ничтожестве не хотелось, а оно упорно лезло в голову. Все попытки помирить их оказались заранее проигрышными. Хорошо, что сейчас больше никто не пытается совершить этот невыполнимый подвиг. - Юль, ну что ты опять, а? – Дан затормозил, услышав ненавистный голос. – Я же не собираюсь к тебе приставать. Кожевников со своей девчонкой сидели на трибуне, сзади которых как раз проходил Дан. - Ник, думаешь, я на это поведусь? - хмыкнула Юля. – Мне завтра рано вставать на семинар, и я должна быть собрана. - Да я серьёзно, говорю тебе. Никакие беруши меня не спасают от этого храпа. Я уже думал о том, чтобы Сашку придушить. - Бедненький мой, - заворковала Юля. – Конечно, можешь остаться у меня, только чур, без шалостей, а то знаю я тебя. - Милая, ты чудо, - звонкий чмок. Дану захотелось сплюнуть от отвращения. Остапенко вроде не дура, неужели не понимает, что он просто её использует? Или понимает, но для вида ломается. Скорее всего, последнее, от Кожевникова же все в восторге, ему ни в чём не отказывают. Подумаешь, сосед храпит (о Сашке Новикове знало пол общаги). Какой, однако, у нашего принца нежный слух. Как же он его раздражает! Сцепив кулаки и мысленно ругая Ника последними словами, Дан не заметил, как оказался в общаге. Знал бы он, как кардинально вскоре изменится его отношение к этому парню!