Hurricane

      Одним движением руки Стивен открыл портал в Санктум Санкторум и замер, вдыхая приятный аромат чистого осеннего воздуха, старого книжного лигнина и кофе с корицей. Мужчина задумчиво перевёл взгляд вглубь храма, и плащ без слов понял своего хозяина, покинув привычное место на его плечах и бесшумной тенью скользнув в сторону кухни. Стрэндж присел в кресло, взял в руки оставленный ещё вчера фолиант и угрюмо изучил и без того знакомые строки. Доклад Дэниэла за последние пару недель не радовал; последователи Мордо слишком хорошо скрывают себя. И всё, что удалось узнать его шпиону, — это пара имён новых приспешников мятежного чародея, которые ещё совсем недавно были учениками Камар-Таджа. Среди них была и Клэр. Его ученица, но о её выборе Дэниэлу лишь предстояло узнать.       Стивен знал, что упрямство и амбиции этой безмерно талантливой девушки сыграют с ней злую шутку. Клэр не нужна была помощь; ей нужен был совет и покровительство влиятельного наставника. Того, кто мог бы оценить весь потенциал, сокрытый в ней и в её древнем магическом роде. И она выбрала Стивена. У них никогда не было особо теплых отношений; Клэр не стремилась стать ему другом, но её главенство и первенство среди всех учеников никто и никогда не решался оспорить. Несмотря на то что Старшим Учеником был Дэниэл, именно она приносила полезные сведения и не пренебрегала любыми методами ради их получения. Так продолжалось до тех пор, пока первый камень преткновения не был брошен Ровеной. Клэр активней начала подстрекать его на открытую вражду с главой Совета Старейшин. Стивен не воспринял её слова всерьёз и не захотел враждовать с Ровеной открыто, тем самым спровоцировав Клэр на решительные действия. Если бы он только мог знать, чем обернется его легкомысленность. Девушка избрала путь приспешницы Мордо, путь его врага. И Стивен уговаривал себя смириться, отпустить. Он давно уже принял её выбор, опасался лишь тех последствий, которые повлечёт за собой её безрассудный поступок, ведомый минутным порывом гнева.       Он свернул фолиант, когда заметил рядом с собой красную ткань Плаща Левитации. Артефакт услужливо протянул ему чашку с кофе и, получив одобрительный кивок, вернулся на плечи мужчины. Стивен сделал глоток и задумчиво погладил подбородок, пытаясь обдумать следующий шаг.       «Я должен остановить Мордо в кратчайшие сроки, иначе Ровена и Совет Мастеров используют моё промедление против меня… — он укладывает руки на подлокотники, сплетает пальцы и обводит напряжённым взглядом гостиную. Выпады Ровены в его сторону только ухудшают положение, сбивают его с верного пути; эта женщина умеет выбирать момент, знает что и когда сказать, чтобы её мнение было в приоритете. И вместо того, чтобы бросить все свои силы на поиски Мордо, он должен отчитываться перед ней за каждое своё действие и решение, принятое во благо. Стрэндж знал, что его непокорность и самолюбие досаждают Ровене куда больше, чем ему её жажда власти и тотального контроля. Он знал, что есть мастера, которые разделяют его взгляды, но… — Половина из них делают это лишь потому, что я для них меньшее из зол, — Стивен грустно улыбнулся и устало прикрыл глаза, — но они опрометчиво меня недооценивают».       «Быть может, нам пригодилась бы Сфера Агамотто? Что Вы думаете об этом, Мастер Стрэндж?»       Чародей невольно крепче сжал в пальцах чашку, вспоминая приторную улыбку на лице Ровены и её обманчиво мягкий тон, преследующий Стивена в ночных кошмарах.       Что он думает об этом? Он отдал бы все артефакты Санктум Санкторум, чтобы заполучить загадочную сферу в свои руки. Если Мордо и можно как-либо обнаружить, то это сделает сфера, а если она это сделает — Стивен во что бы то ни стало её найдёт. Этот загадочный артефакт, некогда принадлежащий великому Агамотто, мог показать любого человека, которого желает обнаружить владелец сферы. Но её не видели уже пару десятилетий, так как хранилась она только у приближенных мастеров-последователей Агамотто, и сам Стрэндж видел её лишь однажды, и то, изображённую в какой-то потрепанной книге, ещё во времена своего обучения колдовству. И где теперь эта изношенная пыльная книга, он не знал.       «Если книги нет в Санктум Санкторум, значит она должна быть в Камар-Тадже, и тогда она точно у Ровены», — Стрэндж посмотрел на часы и сделал ещё несколько глотков, неудовлетворённо отметив, что кофе уже успел остыть. Он мельком взглянул на лестницу, ведущую на второй этаж, и, недовольно вздохнув, направился в библиотеку. Он не особо любил возиться с книгами: это была прерогатива Йенны и Вонга. Это им безумно нравилось раскладывать мануалы на тысячи страниц по алфавиту и цвету корешков, а сам Верховный Чародей просто любил порядок.       Стрэндж распахнул двери библиотеки и непонимающе хмыкнул, увидев у окна поливающую цветы Йенну. Стивен подошёл ближе и, опершись плечом о стену, вслушался в мотивы знакомой композиции, играющей в наушниках девушки.       — Что я слышу? Не уж-то «Межзвёздный овердрайв»? — Стивен не сдержал ухмылку, когда испуганная его внезапным появлением девушка едва не облила водой их обоих.       — Ах, это ты, — она облегчённо выдохнула, поставив музыку на паузу. — Да, она самая. Она меня расслабляет, — девушка устало улыбнулась, складывая наушники в карман джинсов. Она с неприкрытым негодованием бросила взгляд на растительность на подоконнике и переставила кувшин с водой ближе к другому кашпо.       Между чародеями повисло неловкое молчание. Последние пару дней диалог между ними всё никак не клеился. После той ситуации в Башне им так и не удалось поговорить: Стивен провёл остаток дня за работой, Йенна до вечера просидела в библиотеке, переписывая очередную магическую рукопись. На следующий день всё повторилось: Стивен устроил тренировку ученикам в Камар-Тадже, Йенна с Вонгом возились с магическими картами. Сегодня он был не в лучшем расположении духа. Не лучшее настроение для диалога. Совет Мастеров и Ровена забрали у него порядком много сил, но тянуть дальше он просто не мог.       — Никогда не замечал за тобой любви к цветам, — он решился нарушить тишину, понимая, что девушка может молчать вечно. Стивен старался, чтобы его голос выдавал как можно меньше недовольства, но по напряжённым плечам Йенны он понял, что не вышло. Волшебник не любил осторожничать, но и не хотел идти на поводу у своего дурного настроения. На нейтральной ноте диалога он решил дать себе время, чтобы успокоиться.       — Вонг попросил меня, — она приподнялась на цыпочки, пытаясь понять, с какой стороны ей подобраться к фигурному высокому кашпо. — Сказал, что будет занят весь день в Камар-Тадже, — осторожно преклонила кувшин, наполняя водой сухую землю. — а, земля в его любимых Архонтефениксах суше, чем в пустыне.       Стивен негромко хмыкнул. Да, Вонг действительно любил цветы. И вся растительность в Санктум Санкторум была его заслугой. Сам Верховный Чародей никогда не вникал в тонкости комнатного садоводства, но Вонг уверял его, что наличие растений благоприятно влияет на обстановку и чистоту воздуха. Стивен строгим взглядом оглядел свою ученицу и раздражённо цокнул. Он не понимал, на кого злится больше. Чего он хочет от неё, если сам не может поставить на место Ровену и Совет Мастеров? Да, он Верховный Чародей ещё слишком мало, но даже за этот короткий промежуток времени он устал от козней Ровены и её тотального контроля. Но сделать ничего не мог. Он ведь сам оставил за ней место Главы Совета, стараясь сгладить углы их отношений после разъединения Тетрады.       — Что случилось? — Йенна его опередила. Голос её прозвучал утвердительно, и Стивен поймал на себе её обеспокоенный взгляд, непонимающе вскидывая брови. — Учитывая то, что сейчас начало двенадцатого, ты здесь, не в Камар-Тадже… — она вела себя достаточно осторожно, побаиваясь стать катализатором его дурного настроения. — Подходишь ко мне сам, что бывает весьма нечасто, — она замялась, и её взгляд сменился более решительным. — Так что же случилось?       Стивен грустно улыбнулся, понимая, что со стороны, должно быть, выглядит просто ужасно, однако не стесняясь, что Йенна может это заметить. В действительности всегда замечала. Она была куда умней и внимательней, чем казалась на первый взгляд. Йенна знала, что он малословен, когда дело касается его самого, его чувств и переживаний. Он мог часами читать нотации Коулу, когда тот был излишне самонадеян или пренебрегал помощью Дэниэла; мог до ночи сидеть в Камар-Тадже, обучая какого-то юного ученика, которому не давалась пространственная магия; мог выслушивать импульсивные возмущения Клэр после очередной тренировки у Ровены, но никогда не мог говорить о том, что чувствует сам.       — Понимаешь с полуслова, да? — мужчина скрестил руки на груди, стараясь вернуть себе ту уверенность, с которой он изначально пришёл.       — Ну, я ведь твоя первая ученица, — Стивен тепло улыбнулся. Йенна действительно была его первой ученицей. Они знакомы более двух с половиной лет, и кто, как не он, знает о её осторожности. Девушка очень искусна в сокрытии того, что её беспокоит, как и он сам. Йенна может молчать несколько дней, пока Стивен не забудет или его гнев уже не будет таким яростным. Но она понимает: если учитель решил — разговора избежать не удастся. Чародей не собирается отступать. Хотя бы одно дело он сегодня точно доведёт до конца.       — Йенна… — в его голосе звучит немое предупреждение, и девушка нервно вздрагивает в предвкушении того, что последует дальше, — что стряслось? — Стивен заметил, как она впивается ногтями в сжатые ладони. Он хмурится и ждёт.       — Это не объяснить так просто… — Йенна отвернулась, пытаясь незамысловатым образом скрыть краснеющие щеки. — Я хочу, чтобы ты знал, что я безмерно виню себя за это и потому делюсь с тобой, чтобы ты не считал, будто я… предала тебя, — последние слова дались ей с таким трудом, что Стивен едва не задохнулся от того дурного предчувствия, что бесцеремонно вторглось в сознание. Йенна погладила пальцами стеклянный кувшин, словно старалась отвлечься от поедающей сердце досады.       — Ты заставляешь меня тревожиться, — Стрэндж нахмурился, и неодобрительный взгляд его медленно начал прожигать дыру между её острых лопаток.       — Просто обещай, что ты меня не осудишь, и я буду с тобой самой искренней, самой честной… — она неуверенно развернулась, с надеждой поглядела на него, но холодные серые глаза Стивена твердили лишь о хмурой строгости и призрачном волнении.       — Разве я могу обещать, пока не услышу о причине твоих тревог? — Стивен старался скрыть скользящее в голосе недоумение. Йенна это заметила и запнулась. — Но я обещаю, что постараюсь.       — Прежде, чем ты услышишь, я хочу, чтобы ты знал, — девушка оперлась спиной о подоконник и торопливо отвела взгляд, спасаясь от проницательности его холодных глаз. Стивен ненавидел, когда от него сбегали собственный ученики, которых он всегда учил обратному. — Я знаю… знаю, что Локи плохой. Знаю, что расслабилась и потеряла бдительность. Но он… — девушка больно укусила себя за губу, словно понимая, что дальнейшие её слова будут выглядеть как нелепое оправдание. — Обещаю, я такого больше не допущу… Впредь я буду осмотрительней. Прости, что подвела тебя, наставник, — Йенна устало выдохнула, и Стивен невольно проникся тем раскаянием, что пропитало её голос.       — Чего ты больше не допустишь, Йенна? — с настойчивой осторожностью вновь обратился он к ней.       — Не допущу той легкомысленности, что толкнула меня в его объятия, — одними губами прошептала она, и Стивен почувствовал, как внутри воспряло невыразимое отвращение. — Я не знаю, как так получилось, но я очень… очень виню себя за то, что случилось. Он не сделал ничего плохого, нет, никак не обидел меня, просто… — она повременила с объяснениями, но Стивену они был ни к чему. Ответ он прочёл в её глазах, робко опущенных в пол в ожидании его осуждения. — Прошу тебя, нет, умоляю, пусть нога моя больше никогда не ступит в Башню.       — Ты влюбилась в него? — с отцовской строгостью полюбопытствовал он, до глубины души изумлённый и поверженный её рассказом. Йенна вскинулась, впиваясь короткими ноготками в подоконник, и поглядела на него так, словно он осквернил свои уста самым страшным проклятием.       — Вовсе нет, но я, похоже, прониклась к нему сочувствием…       Стивен устало вздохнул. Где-то в глубине души он знал, что подобное неизбежно. Йенна была юной, неискушённой соблазнами жизни девушкой, а Локи — умелым манипулятором, что с лёгкостью обращал достоинства человека в самый тяжкий порок.       — Послушай, я не сомневаюсь в надёжности наручников или в тебе… только в длине его языка… — Стивен задумчиво погладил подбородок, пытаясь хотя бы отдалённо понять ход мыслей коварного бога. — Йенна, ты же понимаешь, что мы должны хранить секреты волшебного мира. Локи коварен и будет пытаться узнать их любой ценой, — он сложил руки за спиной и нервно начал мерить шагами комнату. — Вспомни Нью-Йорк, нападение Читаури, сколько людей погибло тогда? Сколько ещё может погибнуть, если мы совершим ошибку? Не думай, что я в восторге от того, что он сидит в Башне. Меня тоже возмущает факт того, что Один воспринимает Землю как исправительную колонию для своих детей, зная, что прошлый визит Локи на Землю закончился катастрофой. Я услышал тебя и сделаю так, чтобы более совесть тебя не изводила, но, Йенна, впредь я очень надеюсь на твоё благоразумие и ответственность. Кроме вас с Коулом и Дэниэлом, мне больше некому доверять, — в голосе Стивена проскользнула призрачная грусть, и Йенна пристыженно опустила взгляд. Он, человек циничный и упрямый, скупой на похвалу и лояльность, всё же стал для неё родным человеком, другом и наставником. Стрэндж всё ещё тяжело переживал переход Клэр на сторону Мордо и в силу недоверия и паранойи едва ли смог бы впустить в свою жизнь новых людей.       Стивен по-прежнему вёл себя строго и отстранённо, но учтиво молчал. Он и сам хотел бы поставить точку: пустой трёп был для него постыдной тратой времени. Йенна тоже задумчиво молчала, сосредоточенно перебирая пальцами пуговицы на кофте. Стивен заметно занервничал. Он знал, что подобное молчание не сулит ничего хорошего. Он мельком глянул на наручные часы и щёлкнул пальцами перед лицом девушки. Йенна встрепенулась. В глазах её Стивен прочёл тревогу.       — Есть ещё кое-что, — неуверенно начала она, сжимая пальцами стеклянный кувшин, — раз мы закончили с Локи… Я думаю, самое время поговорить о серьёзных вещах, — она медленно перевела напряжённый взгляд на ёмкость с водой. Стивен проследил за взглядом своей ученицы и всё понял.       «А день становится всё интересней…» — Стивен выдержал секундную паузу и одобрительно кивнул, предусмотрительно отойдя в сторону.       После полученного одобрения вода в кувшине вихрем поднялась в воздух, закручивая потоки в упоительном танце красоты и силы, изгибаясь ровными холодными завитками. Вальс водяных капель постепенно приобретал складные формы, пока перед волшебниками не возник узнаваемый образ длинноволосого мужчины, преисполненный очертаниями мягкой водной глади. Демон надменно вскинул подбородок, окинул комнату снисходительный взглядом и, зацепившись взглядом за кувшин, презрительно бросил:       — Как унизительно…       Верховный Чародей и его ученица напряжённо переглянулись. Мужчина заметил их озадаченные взгляды и, сохраняя притворно уважительный тон, добавил:       — Приветствую тебя, Верховный Чародей, — его лицемерная учтивость неприятно резала уши Стрэнджа, но он, сделав пару глубоких вдохов, смолчал. — Надеюсь, в следующий раз я не предстану пред тобой из сточных вод. Земные чародеи потеряли всякое уважение к нам, раз мне приходится использовать жидкость из сомнительного стеклянного сосуда, чтобы связаться с тобой. — Он брезгливо скривился, невзначай рассматривая стены библиотеки.       — И тебе добрый день, Эшамар, — Стивен потёр пальцами переносицу, настраиваясь на очередной нелёгких разговор. Беседа с Повелителем Вод не входила в его планы на сегодняшний день, но, раз уж Эшамар соизволил почтить скромную персону Верховного Чародея своим визитом, что-то произошло. И Стрэндж опасался того предательского волнения, которое начало зарождаться внутри, разгоняя по телу невидимую тревогу. — В следующий раз организую тебе ванну.       Водный Демон на его слова капризно изогнул уголок губ.       — Удивительно, что у тебя сохранились силы для шуток, Верховный. Весь твой уставший вид так и кричит о недавнем контакте с Ровеной, — Эшамар самодовольно улыбнулся, складывая руки на груди. Капли воды в его осязаемом облике перетекали в потоки, ненамеренно сглаживая каждое движение демона. — Старая ведьма опять сосала из тебя кровь?       — Ты тратишь моё драгоценное время на разговоры о Ровене? — Стрэндж прикрыл глаза в безуспешной попытке унять пылающее внутри раздражение. Он поражался тому, как тонко демоны могли чувствовать людские эмоции, манипулируя ими, словно кукловоды. Йенна осмотрительно стояла в стороне, и по её сплетённым вместе пальцам он понял, что девушка и сама не рада тому, что стала посредником данной встречи.       — Нет, это не главное, — демон изящно взмахнул рукой, заискивающе глядя на своего собеседника. — Я просто не мог не обратить внимание на твой подавленный вид. Он меня… позабавил, — Эшамар с наигранным интересом разглядывал свой водный облик, зная, что каждая секунда промедления вызывает бурю негодования в Верховном Чародее. — Ну ладно… — в его голосе проскользнуло подобие любезности. — Тебе ничего не кажется подозрительным, Верховный Чародей?       — Последние несколько месяцев всё подозрительно, — Стрэндж равнодушно фыркул, вспоминая события недавних месяцев. «Демоны, чудовища, приспешники Мордо и один глупый маленький прорицатель…» — мысли об Алии вызвали у него смешанные чувства и мимолетную ухмылку.       — Нет… — демон раздраженно цокнул. — Ты не чувствуешь ничего потустороннего, чего-то тёмного и чужого? — Эшамар загадочно улыбнулся, по задумчивому взгляду мужчины понимая, что он тоже о чем-то догадывается. — Я чувствую себя сильнее, чем, скажем, год назад. И твоё заклинание прекратило своё действие. Необычный прилив сил, не находишь? — Стрэндж озадаченно вскинул бровь, вспоминая, как Йенна жаловалась ему на внезапную коммуникабельность демона. Тогда он не придал этому особо значения, разумно посчитав, что сдерживающее заклинание не вечное, и его просто следует обновить. — Если это чувствую я, значит — чувствуют и мои братья.       Стивен понимающе кивнул, равнодушно улыбаясь собственным мыслям. Всё понемногу становилось на свои места. Излишняя разговорчивость Эшамара могла быть следствием укрепления его силы, а источник его силы — Тёмное Измерение. И что бы не происходило там, Стрэнджа не прельщала даже мысль о том, что это может сказаться на их реальности.       — Что ж, ясно, почему ты стал таким болтливым, — Эшамар на его замечание безучастно развёл руками. Стрэндж задумчиво погладил подбородок, выстраивая в голове хронологию событий последних месяцев. — Ваша сила связана с Тёмным Измерением, кто-то приносит её сюда, а это могут только демоны. А значит, кто-то помогает им попасть в наш мир? — Стивен напрягся, ужаснувшись собственным догадкам. — Думаешь, это может быть Мордо?       — Не знаю, Мордо или кто другой, но кто-то толпами проводит демонов на землю. Я чувствую силу каждого из них. Они яростны, жестоки и голодны. За тысячи лет беспроглядной тьмы они позабыли, как выглядит свет, и во что бы то не стало хотят им насытиться.       Стрэндж яростно сжал руки в кулаки, и пальцы беспомощно хрустнули.       «Он снова меня обставил, — Стивен ощутил, как зло подрагивают губы. — Сукин сын снова меня обставил», — мужчина сделал глубокий вдох, стараясь порвать плотно сжавшие грудную клетку тиски. Стоит ему на мгновение убедить себя, что он держит ситуацию под контролем, как всё катится в Тартарары. Мордо. Стрэндж был уверен в том, что это он. Какому ещё безумцу пришла бы в голову мысль проводить демонов в мир людей? Только такому фанатику, как он. И ведь как удачно он выбрал себе союзников! Ведь Мордо как никто другой знает, с каким трудом чародеи держат демонов в узде и какие потери несут в борьбе с ними.       — Всё в порядке? — Йенна осторожно коснулась пальцами его мантии. Он поймал на себе её обеспокоенный взгляд и, преодолевая внутреннюю злость и раздражение, заставил себя утвердительно кивнуть.       — Если Эшамар сейчас говорит правду, то мы в очень невыгодном положении. Мы знаем, как сражаться с волшебниками, но тайны и возможности, сокрытые в Тёмном Измерении, могут быть нам неподвластны, — Стрэндж как никто другой знал, что Тёмное Измерение — жуткое и опасное место, и существа, обитающие там, могут уничтожить землю гораздо быстрее, чем кто-либо.       — Это не самое ужасное. Сейчас их не так уж и много. Но есть способ провести больше и быстрее, — Стрэндж скептично сощурился.       «Грань между мирами — тонкая и сложная материя. Вряд ли она выдержит подобные фокусы… — ему почему-то вновь вспомнились Кецилий и Старейшина. Последняя рьяно убеждала его в необходимости поддерживать грань нерушимой. Но чертов Мордо, до глубины души возмущённый способом, которым их мастер продлевала свою жизни, решился на более гнусный поступок. — Глупец. Гордый, бескомпромиссный, мстительный глупец!»       — Это возможно?       Эшамар саркастично цокнул, услышав сомнение в голосе Верховного Чародея.       — Конечно, это возможно. Но для этого нужен сильный… нужен сильный проводник. Никто не хочет ломиться сквозь стены. Все предусмотрительно ищут дверь, — демон загадочно улыбнулся, сплетая в замок тонкие пальцы.       — За всё время, проведённое в Камар-Тадже, я ничего не слышал о подобной магии, — Стрэндж недоверчиво вскидывает бровь, вспоминая сотни прочитанных им рукописей и свитков. Он вспомнил чертову сферу, которую видел всего единожды, неужели он бы не отметил и не выделил нечто настолько важное.       — И вряд ли услышишь, — бескомпромиссно отрезал Эшамар. — Камар-Тадж избирателен, когда дело касается волшебства. Некоторые тайны хранятся особенно усердно, — демон презрительно скривился, вспомнив, как они с братьями в свое время недооценили земных чародеев. И где они теперь? Узники в жалких минералах? — Это древнее тайное общество, многие секреты которого были утеряны с течением времени. Я знаю лишь то, что через подобную «дверь» мы когда-то тоже проникли сюда, но как её открыть или же отыскать — я не имею понятия, — несмотря на то, что земные колдуны считали их древними демонами, даже они не знали, какая сила способна нарушить грань. — Удача пока на твоей стороне, Верховный Чародей, ибо если об этой магии не знаю я, значит и мои братья тоже, — демон задумчиво склонил голову, и по его губам разлилась снисходительная ухмылка. — Да, говоря об этом. На вашей стороне пока ведь три камня, верно?       — Что значит «пока»? — Стивен раздражённо фыркнул, нарочно акцентируя внимание на слове «пока». Он был уверен в том, что Ровена отдаст Камень Воздуха только через свой труп, а мастер Адэйр живёт столь аскетичной жизнью, что даже посланники Камар-Таджа не могут с ним связаться продолжительное время.       — Нет, ничего не значит, — Эшамар согласно кивнул, пряча лицо за потоками воды, отдалённо напоминающими волосы. — Только представь… если выросла моя сила, как тогда выросла сила моих братьев? Мне даже страшно представить, какими возможностями сейчас обладает Сейер… — Стрэндж заметно помрачнел и нахмурился.       — Почему же Ровена молчала об этом? — мужчина опёрся спиной о стену, искренне пытаясь понять мотивы женщины. Ровена готова была рисковать, врать и лукавить даже тогда, когда дело касалось чего-то важного. Быть может, Клэр была права, когда призывала его к более активным действиям?       — Каждый из вас ведёт свою игру, — Эшамар безучастно пожал плечами, со скучающим видом формируя потоки воды в небольшие сферы. — И за этим забавно наблюдать. Она так просто не отдаст тебе Камар-Тадж.       — Сейчас не время думать о Ровене и её играх. Она прекрасно знает, что мне не нужен был Камар-Тадж, — невозмутимый и решительный тон Стрэнджа убедил Эшамара в серьёзности Верховного Чародея. Похоже, его злость и озадаченность медленно перетекли в категоричность, и он явно не намерен пускать эту ситуацию на самотёк. — Разногласия должны отойти на второй план, — ровно отрезал мужчина, разминая затёкшие запястья. Если Мордо хочет войны — он её получит. Я выставлю этот вопрос на следующем Совете Мастеров. Надеюсь, в этом Ровена меня поддержит.             — Желаю тебе удачи. С Ровеной и Мордо. Она тебе понадобится, — демон перевёл взгляд на стоящую в стороне девушку, красноречиво улыбаясь ей. Йенна болезненно вздохнула, предвкушая их дальнейшее непростое сотрудничество. Эшамар поклонился с присущей ему жеманной учтивостью, и его образ исчез в танце водных потоков, мерно стремящихся ко дну стеклянного сосуда.       Когда вода в кувшине вновь превратилась в привычную прозрачную жидкость, Стрэндж позволил себе расслабленно выдохнуть. Йенна поставила сосуд на подоконник и перевела на учителя растерянный взгляд.       — Прости, я сказала тебе сразу, как только узнала… — она сложила руки в замок, нервно похрустывая костяшками и слушая немую тишину. Стивену понадобилось несколько минут, чтобы полученная информация разложилась в его голове по полочкам. Ему нужно немного времени. Он не тот человек, который будет сбегать от проблем. Он скорей смирится с ними и будет ждать, долго и терпеливо, чтобы одним решительным действием закончить весь глупый спектакль ещё до антракта. Так будет и сейчас. Она уверена.       — Всё хорошо, Йенна, — Стивену стоило небывалых усилий выдавить из себя подобие слабой улыбки. Проблемы вновь застали его в самый неожиданный момент. И он понятия не имел, как будет действовать дальше. — Если Эшамар вдруг скажет тебе что-либо содержательное, уведоми меня незамедлительно.

***

      Солнце давно спряталось за резными крышами храма, оставляя за собой приятный и такой манящий полумрак приближающегося вечера. Ровена задумчиво и отстранено наблюдала за учениками, поспешно покидающими тренировочные площадки. Они кутались в тонкую ткань своих мантий, сетуя на то, что октябрь оказался не таким теплым, как в прошлом году. Хранительница, лишь отдаленно вслушиваясь в слова волшебников и вырывая из их разговоров отдельные фразы, подставила лицо прохладному ветру, позволяя стихии растрепать пепельные волосы, собранные в аккуратную и сдержанную прическу.       — Благодарим за тренировку, госпожа Ровена.       — Доброго вечера, госпожа Ровена.       Ровена кивнула двум девушкам, которые, столкнувшись с ней взглядом, восхищенно затаили дыхание и поспешили скрыться где-то за спиной волшебницы. Ветер доносил обрывки их разговоров, которые по мере отдаления девушек напоминали Ровене шелест желтых листьев под ее ногами. Женщина вздохнула.       «Всё в порядке, госпожа? Выглядите расстроенной…»       — Я не расстроена, Миктиан. Просто устала, — Ровена отвечала ровно и спокойно, но демон, который был тенью волшебницы так долго, что уже и не вспомнить, всё равно слышал отдаленные нотки грусти в её приятном голосе. — Сегодня был изматывающий день.       Миктиан промолчал, справедливо решив, что сейчас Ровена хотела остаться одна в своих мыслях. И хранительница была ему за это благодарна. Поправив полы белой мантии, Ровена спустилась вниз по каменной лестнице и, не оборачиваясь, устремилась в сторону одного из многочисленных садов, где ученики и мастера могли отдохнуть от изнуряющих тренировок и залечить раны после тяжелых битв. Она и сама порой любила часами прогуливаться между деревьями и цветами, проходя безликие тропы, хранившие не один секрет. Вдохнув полной грудью вечерний воздух, женщина почувствовала умиротворение. Сейчас она была совершенно одна, однако вечер не обещал быть таким спокойным, как она хотела.       Осень медленно подступала и дышала в спину всем жителям Камар-Таджа, а Ровена рассеяно подумала, что ученики правы: октябрь был достаточно холодным, чтобы задуматься о том, что пора бы в самом деле начать топить камин. Волшебница сдержала улыбку, вспоминая те дни, когда заставляла Сейера заниматься подобными делами, а потом ещё полчаса выслушивала от демона, что он «слишком могуществен, чтобы заниматься подобными глупостями».       «Это были хорошие деньки, госпожа»       Ровена задумчиво провела ладонью по усыхающим цветам и вскинула голову, разглядывая вечерний сумрак облаков. Тетрада… то, к чему она стремилась, и то, что так опрометчиво потеряла с легкой подачи Верховного Чародея. В груди снова вспыхнуло пламя негодования и злости. Пламя, которое она так долго пыталась обуздать, но всякий раз выходящее из-под контроля. Она на физическом уровне не могла выносить присутствие Стрэнджа, и, судя по холодному блеску серых глаз, ему ее компания была неприятна ровно так же, как и ей. Хоть что-то у них было взаимным.       «Это проклятие нашей семьи, — рассуждала женщина, медленно и не торопясь шагая по извилистой тропе, по воле удачи никого не встречая на своем пути, — женщинам никоим образом не везет с мужчинами», — Ровена выдохнула и сжала в пальцах веер с одной пустующей секцией — её артефакт, с которым женщина не расставалась уже более пятидесяти лет. Надобности носить с собой «Вивентум» Ровена не видела. Второй веер в гордом одиночестве ждал своего часа в её личном хранилище. Некогда «Вивентум» сдерживал силу Сейера и Астареса, пока «Империум» хранил в себе Миктиана и Эшамара. Сейчас же Миктиан в гордом одиночестве украшал «Империум», напоминая Ровене о потерянной силе.       Если бы кто-то сказал ей, что новый Верховный Чародей, мальчишка, подвинувший ее в сторону от столь желаемого поста, и просто засранец, посмевший решить, что в праве распоряжаться тетрадой, встретит её правнучку, женщина бы сразу позаботилась о том, чтобы Стрэнджа не пустили за неприметную для людского восприятия дверь в их обитель. Однако у ее наставницы были иные, более дальновидные планы на оказавшегося таким расположенным к магии мужчину. Желание открутить голову бывшему скептику росло в геометрической прогрессии, но не успела Ровена моргнуть, как волшебник, который не мог освоить элементарного заклинания, уже самостоятельно изучал материал, игнорируя совместные лекции и правила, которые Ровена так тщетно пыталась привить новичку. На сближение Стрэндж шел лишь с Мордо, проводя с ним всё свободное время и тренировки. Хранительница даже поймала себя на мысли, что блестящий ученик Древней уйдет в след за отступником, но Стрэндж остался. Остался и стал Верховным Чародеем. Вместо неё.       «Вздорный мальчишка…» — Ровена наконец выбралась из сада, оставляя за собой мрачные силуэты деревьев. Она провела ладонью по щеке, убирая выбившиеся из прически пряди волос, и повела плечами. Ей бы стоило надеть что-нибудь потеплее, раз она запланировала столь позднюю прогулку с гуляющим по саду ветром. Она мягкой поступью, приглушенной шелестом травяного мора, тихими волнами покачивающегося всякий раз, стоило ветру подуть сильнее, начала спускаться вниз, вглядываясь в крохотную, ничем не приметную теплицу, стоявшую в самом отдаленном углу сада. Место, которое Ровена обнаружила после смерти матери, и не покидала до сих пор. Здесь она хранила свои воспоминания, позволяя себе ненадолго, но всё же снимать с себя броню холодной и сдержанной леди. Здесь она была уязвима сама перед собой, открыта словно книга, коими полнилась обширная библиотека её прежнего дома. В этой скрытой от глаз других волшебников теплице Ровена чувствовала себя маленькой девочкой, которую за руку привел будущий отец ее ребенка.       Женщина обхватила тонкими пальцами дверную ручку и потянула на себя. Дверь не сразу, словно с неохотой, поддалась, и Ровена скользнула внутрь. Сразу же почувствовав легкое, пробирающееся под полы мантии тепло, она щелкнула выключателем, наполняя небольшое пространство поначалу тусклым, а потом более мягким и ярким светом. Скинула с себя верхнюю часть мантии и прошлась между рядами, образованными из старых, местами уже совсем треснувших столов. Они были заставленны разными по форме и размеру горшками с цветами, которые Ровена с особым трепетом и любовью принялась поливать.       — Госпожа, а помните, как Эшамар, каждый раз сетуя и ноя, поливал эти цветы под вашим чутким контролем и руководством? — в нескольких шагах от неё появился едва осязаемый силуэт демона, пронизанный мерно скользящими по нему потоками воздуха. Ровена повернулась к нему вполоборота, отзываясь на слова едва заметной, но такой мягкой и спокойной улыбкой, которую вызвать у этой женщины было не так уж и легко. Единственная, кто была достойна этой улыбки, сейчас ненавидела её и прятала своих детей и внуков от неё, не давая и шанса на примирение. Но Ровена уже не злилась. Нет, где-то глубоко в душе она понимала, что дочь имела право не только не желать видеть мать, но и сделать так, чтобы и остальные члены семьи были с ней незнакомы.       — Конечно, помню, Миктиан. Казалось, это было так давно… — пробормотала женщина, поглаживая подушечками пальцев тонкие листья цветов. — Однако прости, ты выбрал не лучшее время для вечерней ностальгии. Я жду одну гостью, — Ровена выразительно посмотрела на воздушный силуэт, в котором с трудом, но всё же можно было различить человеческие черты. Миктиан кивнул и растворился в воздухе так же быстро и бесшумно, как и появился. Словно всё это время Ровена вела размеренный разговор с собственной тенью.       Ровена осмотрелась по сторонам, тяжело вздыхая и качая головой. Слишком много сил уходило на то, чтобы сохранять трезвость и ясность ума, ведь теперь она поставила перед собой новую цель. Ей нужен был план. Достаточно хороший, чтобы искусить им Стрэнджа, и не прогореть. Не потерять хотя бы то, что она имела.       — Госпожа Ровена… — послышался тихий и вкрадчивый шепот за ее спиной. Хранительница Миктиана тут же обернулась, склонив голову набок и ободряюще улыбаясь своей гостьей. Та застыла на пороге непонятного для неё дома, явно пытаясь скрыть своё любопытство, которое с такой легкостью Ровена могла прочесть на ее лице.       — Смелее, Эвелин, проходи. И закрой плотнее дверь: кажется, сегодня ночью будет дождь, а здесь совсем нет дров, чтобы растопить камин, — Ровена еще раз оценивающее осмотрела волшебницу с ног до головы, убеждаясь лишний раз, что Эвелин достаточно хороша, чтобы на неё повелся сам Верховный Чародей. Ровена указала рукой на плетеные кресла, которые стояли чуть поодаль металлических подставок для цветов. Там же стоял маленький журнальный столик, несколько чашек и чайник. Мор потрогала указательным пальцем порядком иссохшую землю в некоторых горшках, мысленно сетуя на то, что, когда Астарес был в ее пользовании, ухаживать за оранжереей было легче.       Эвелин присела на одно из кресел, закидывая ногу на ногу и не спуская с Ровены внимательного и заинтересованного взгляда. Волшебница знала, что её бывшая протеже заинтригована, но слишком сдержанна и умна, чтобы начать задавать вопросы первой. Этому Ровена учила своих воспитанниц в первую очередь: безграничная преданность и послушание. Хранительница задумчиво склонила голову набок и кивнула.       — Ну, что скажешь, Эвелин? — женщина мерила короткое расстояние шагами, поглядывая на поджавшую в заинтригованной улыбке губы ученицу.       — Я лишь имела возможность понаблюдать немного за ним со стороны, — голос Эвелин спокойный, и лишь немного заискивающий, но Ровена знала её достаточно хорошо, чтобы различить хорошо замаскированные нотки разочарования в её тоне. — Мастер Фрэнк появился совершенно неожиданно, так что я поспешно ушла, не желая вызывать лишних вопросов и подозрений.       — Хорошо, ты молодец, — отрешенно сказала Ровена, сжимая веер и присаживаясь напротив девушки. В её голосе не было и толики того раздражения и негодования, которые сковывали и одновременно разрывали ее душу. Фрэнк всегда был сообразительным, но не до такой же степени, чтобы понять, что она задумала до того, как волшебница начала воплощать свой план в реальности? Или он действительно так хорошо знал её, как говорил? Они провели вместе не один год и, пусть их брак далек от идеала, всегда понимали друг друга с полуслова, даже когда ссорились и не разговаривали друг с другом неделями. — О мастере Фрэнке не волнуйся. Я найду… чем занять его, — Ровена тарабанила пальцами по гладкой поверхности стола, переводя внимательный взгляд с одного предмета на другой. — Из Темного Измерения прибыло достаточно гостей, чтобы обеспечить этого… кхм, — Ровена быстро исправилась, замечая немного удивленный взгляд Эвелин, не ожидавшей такого выпада от всегда сдержанной и спокойной волшебницы в сторону на первый вид безобидного мастера, — мастера Фрэнка и его учеников работой.       Эвелин понимающе кивнула. По правде говоря, она бы не была удивлена, если вдруг оказалось, что все сбежавшие демоны — дело рук ее наставницы.       — Твоя цель узнать, где Камень Воды, — продолжила свое напутствие Ровена, поглаживая кончиками пальцев пустой отсек в веере. Эвелин заметно напряглась, потому что она помнила, чем закончилась для Рэйвен история с тетрадой. Хранительница подняла задумчивый взгляд на ученицу, склонив голову набок. — Лишь узнать, дальше я сделаю всё сама. Конечно же, если наш драгоценный Верховный Чародей не потерял его нигде, чему я даже не удивлюсь, — женщина недовольно скрипнула зубами.       Эвелин кивнула, поправляя волосы, уложенные в простую прическу. «Всё же хороша», — подумала Ровена, прослеживая взглядом изгиб губ сидящей напротив волшебницы, и довольно улыбаясь. Эвелин заметила изучающий взгляд на себе и кратко улыбнулась, на что Ровена только одобрительно кивнула. На каждую мужскую прагматичность и дальновидность найдется своё очарование. Ровена даже не сомневалась в таланте своей ученицы завоевывать мужское внимание и занимать каждую чертову мысль в их головах.       — И, прошу, проверь, как там сфера Агамотто, — Ровена наблюдала за встрепенувшейся волшебницей из-под опущенных век. В следующую же секунду Эвелин вернула себе спокойное выражение лица, но слегка приподнятая левая бровь всё равно выдавала непонимание волшебницы.       — Сферу…? — нерешительно уточнила она, словно одним простым вопросом могла разозлить свою наставницу. Ровена с достоинством кивнула, лишь немного наслаждаясь скользнувшей на лице растерянностью девушки. — Но у меня нет сферы…       Ровена цокнула языком, призывая Эвелин к молчанию. После подняла самодовольный взгляд на вмиг умолкшую волшебницу, едва сдерживая себя от хитрой улыбки, которая призрачной тенью мелькала на её губах. Всё же её план до глупости прост, но она знала, что он должен сработать. Хранительница долго наблюдала за Стрэнджем. То, как он скрывал свои эмоции и переживания за работой и многочисленными тренировками, наталкивало её на определенные мысли. Что с недавних пор Верховный Чародей весьма одинок, а значит, действовать нужно было решительно и быстро, чтобы, не приведи Агамотто, мужчина не вышел из удобной для волшебницы зоны.       Ровена с неудовольствием вспомнила мягкую улыбку, и искреннее непонимание, и даже возмущение во взгляде Алии, когда она затронула тему их отношений со Стрэнджем. Ей не нужно было знать правнучку с самого рождения, чтобы понять: та безнадежно и крепко была влюблена в этого самовлюбленного засранца, и выковырять эти чувства из сердца девушки будет не так легко, как ей казалось изначально. Печальный опыт с Натали показал ей, что стремительные и агрессивные действия вызывают лишь ответную агрессию, и в этот раз Ровена будет действовать гораздо осмотрительнее и осторожнее. Она сама подтолкнет прорицательницу к нужному выбору. О, Ровена была почти уверена, что ей даже не придется прилагать особых усилий: Стрэндж сделает всё вместо неё.       — Нет, Эвелин, она у тебя есть, — уверенно продолжила волшебница, отвлекаясь от своих мыслей и накрывая рукой ладонь Эвелин, поглаживая большим пальцем гладкую кожу. Эвелин перевела пораженный взгляд на хранительницу, чувствуя, как медленно наполнялось её сознание этой уверенностью. Да, верно. Сфера была у неё.       — Конечно, госпожа Ровена. Сфера у меня, — Эвелин улыбнулась, качнув головой, слегка отстраняясь назад. — Где же ещё ей быть?       Ровена довольно кивнула. Кто-нибудь назвал бы это низостью с её стороны. Она предпочитала называть это «ложью во благо». Маленькой уловкой и хитростью.       «Не волнуйся, Миктиан, совсем скоро ты воссоединишься со своим братом…»

***

      Стивен несколько раз прокрутил в пальцах подарочную ручку с гравировкой и перевёл задумчивый взгляд на пустой свиток. Края светло-бежевой терпкой бумаги прижимали раскрытые книги по магическим письменам; на краю стола дымился зелёный чай с жасмином и шиповником. Стрэндж недавно начал изучать магические руны, случайно заметив, что они наиболее эффективны, когда речь заходит о барьерной магии. А более всего — руны из разных культур. После многочисленных неудачных попыток он понял, что сочетание кельтских и скандинавских рун даёт прочные щиты, которые сможет разрушить далеко не каждый опытный чародей, а если добавить к ним несколько шумерских — едва ли во всём Камар-Тадже найдется кто-то, кто смог бы отгадать, как именно Верховный Чародей заколдовал барьеры. Создание правильного магического шифра занимало порядком много времени и требовало предельного внимания и концентрации. И всё это он сегодня растратил. Вначале на Совет Мастеров, после на беседу с Эшамаром, а сейчас — на размышления и бессмысленную ярость на Мордо. Чародей постучал пальцами по столу и решительно щёлкнул ручкой, когда в дверь вежливо постучали.       — Да, войдите, — Стивен отбросил ручку на противоположный край стола и перевёл недовольный взгляд на дверь.       — Стрэндж, — Вонг осторожно приоткрыл дверь, учтиво пропуская вперёд высокого молодого парня в шапке, — к тебе здесь… посетитель? — волшебник замялся и перевёл непонимающий взгляд с гостя на Верховного Чародея. Стрэндж устало выдохнул. В его голове проскользнуло предположение, что этот день никогда не закончится.       — Я получил Ваше письмо, — парень воодушевлённо шагнул в центр комнаты, энергично размахивая в руке оставленной Стрэнджем визиткой. Он огляделся вокруг и, сняв с плеча кофр для гитары, потставил его в дальний угол.       Стрэндж задумчиво склонил голову набок, со скучающим видом рассматривая вошедшего юношу. Тот самый юнец, которого спасла Алия Мор, сейчас стоял посреди его кабинета и, не скрывая интереса, рассматривал каждую мелочь в комнате. Стивен ещё при прошлой встрече обратил внимание на весьма занятную ауру музыканта, но даже подумать не мог, что парень решит действовать настолько решительно.       — Спасибо, Вонг, сходи отдохни, пообедай, — Стивен одобрительно кивнул, решив, что хоть кто-то в этом храме заслуживает полноценный отдых. Вонг спорить не стал и покинул кабинет Верховного Чародея без промедлений, оставив мужчину наедине с музыкантом. «Уильям Мэдисон… чёрт, я совсем забыл о тебе…» — Стрэндж неторопливо свернул фолиант, краем глаза наблюдая, как парень нетерпеливо переминается с ноги на ногу. — Что ж, не стой, присаживайся, раз ты уже здесь, — он стянул пустой фолиант лоскутом ткани и указал рукой на кресло напротив.       — Я хотел поговорить с Вами… — Билл не стал спорить и спустя секунду попытался умоститься в кресле, продолжая рассматривать интерьер комнаты. Он замялся под давлением испытующего взгляда волшебника и уже менее восторженно добавил. — О Мордо, — Стивен заметно помрачнел, прожигая парня взглядом из-под нахмуренных бровей. Билл явно занервничал, но не отступился. — Когда мы виделись в прошлый раз, Вы были не особо расположены к разговору. Вот и…       — Я и сейчас не особо расположен, — с неизменной строгостью осадил его чародей. Мордо — последняя тема, на которую Стрэндж бы хотел говорить сегодня. Юноша притих, и по его напряжённому виду Стивен понял, что слегка перегнул. «Быть может, я слишком строг к нему. Этот мальчик скрытый волшебник, за ним охотятся, и он имеет право знать почему. — Ладно, — Стивен силой заставил себя сменить гнев на милость, — что именно тебя интересует?       — Кто он? — немного неуверенно начал Билл. — Я хочу знать, как он нашёл меня, чего хочет, будет ли угрожать моим близким? — он нервно перебирал руками ткань своей куртки, и Стрэндж заметил промелькнувшую в зелёных глазах тревогу.       — Он бывший мастер Камар-Таджа, — Билл одарил его непонимающим взглядом. — Древнего Магического Ордена, — терпеливо уточнил Стивен, разминая затёкшие пальцы. Юноша понимающе кивнул. — В какой-то момент его взгляды на магию и магов радикально изменились, и он стал отступником. Мы занимаемся тем, что пытаемся устранить его и последствия его вмешательства, но сейчас у него появились последователи, и бороться с Мордо стало сложней, — музыкант шумно сглотнул, хотя внешне старался не выказывать беспокойства. Стрэндж налил в стоявшие на столе чашки ароматный чай и протянул одну из них Биллу. — Он нашёл тебя по ауре. Подобная твоей оставляет следы, которые несложно заметить. Особенно, если ты не скрываешься, — мужчина пододвинул вторую ближе к себе, вдыхая терпковатый запах. — Касательно близких, — руки Мэдисона обхватили чашку до побелевших костяшек, — не знаю, всё может быть. На твоём месте я бы сократил общение с ними до минимума. Если у твоей семьи есть загородный дом или коттедж где-нибудь у моря, пусть уедут туда, пока положение дел не улучшится, — назидательно заключил волшебник, возвращая своё внимание книгам. — Если это всё, то…       — Алия передала Вам мою просьбу? — от неожиданности Стивен едва не опрокинул чай на древние рукописи.       «Алия, мать твою, Мор… — он вовремя поймал балансирующую на ребре чашку, мысленно отметив, что не зря налил не по самые края — Этот день ужасен и без тебя!». Билл незаметно улыбнулся, прикрыв рот рукой.       — А, что? — парень не мог не заметить, как переменился в лице чародей, когда речь зашла об Алии. — Алия Мор? Да, передала, — секундное замешательство сменилось холодной сдержанностью, и Биллу вновь стало немного неловко. — Сказала, что ты безумно талантлив и хочешь быть волшебником, — последнее слово Стрэндж произнёс с нескрываемым недоумением.       — Вы удивлены? — музыкант искренне не понимал реакции мужчины на свои слова, пытаясь разглядеть в лице собеседника что-то помимо немого вопроса. Но Стивен по-прежнему был холоден и сдержан.       — Порядком, да. Редко кто приходит к колдовству из чистого любопытства. Люди ищут в нем исцеление, — Стивен незаметно окинул взглядом свои руки и вспомнил те дни, когда и сам пришёл в Камар-Тадж за чудом. Как много воды утекло с тех пор…       — А я хочу научиться, — голос скрытого волшебника вырвал его из раздумий. — Знаю, что это звучит странно, но… я хочу сам защищать своих близких, если возникнет нужда, — он посмотрел в его глаза со всей уверенностью, на которую был способен.       Стивен сделал глоток чаю и не сдержал краткой ухмылки.       — Хм, — с мнимой досадой бросил он, задумчиво постукивая пальцами по плотной книжной обложке.       — Вы мне не верите? Не верите в мою решимость? — в ранее пылающем настойчивостью голосе парня проскальзывали нотки обиды и возмущения. Он явно ждал другого ответа.       — Твоя решимость иллюзорна и преувеличена, — цинично отрезал Стрэндж. — Она основывается на эфемерных представлениях о магии и исчезнет, когда ты столкнёшься с реальной опасностью, — Стивен спокойно смотрел, как растерянно хлопал глазами музыкант, не решаясь возразить словам Верховного Чародея. — Ты фантазёр, Уильям Мэдисон, не волшебник, — слова мужчины прозвучали для Билла как вердикт, но он был не намерен отступать так просто.       — Но я хочу стать Вашим учеником, — парень подорвался с места от нахлынувшего волнения, упрямо поджимая губы. — Я уже всё решил!       «Наглый упрямый мальчишка, — Стрэндж чувствовал, что начинает терять терпение. — Совсем как… Клэр»       «Мне не нужно твоё одобрение, Стрэндж, я уже всё решила!»       Он резко поднялся с места, заставив изумлённого его грозным видом Билла опуститься обратно в кресло, пристыженно опустив голову. Стивен обошёл угол стола, поворачиваясь спиной к парню, и его взгляд устремился через стекло высоких двухстворчатых окон к оживлённым городским улицам.       — С недавнего времени, — его голос немного потеплел, но его ответ был всё также категоричен, — я… больше не беру учеников, — он порядком устал от предательства и обмана. Устал верить людям, которые потом перестают верить в него. Ценить, привязываться и воспитывать, чтобы в конечном счёте взрастить в них своих врагов. Это того не стоило.       — Дайте мне шанс, обещаю, я не подведу Вас, — после продолжительной паузы вновь отозвался Билл. Стивен устало прикрыл глаза, поглаживая мягкую обивку кресла. — Я стану учеником, которым Вы будете гордиться.       — Хах, — губы волшебника тронула горькая улыбка, — гордость — слишком низкая плата за последствия опрометчивых решений, Уильям Мэдисон. И пока я не готов платить такую цену, — он почувствовал участливый взгляд музыканта на своём затылке и отрицательно кивнул, пытаясь прогнать из мыслей зарождающееся сомнение. «Я не хочу снова наступать на те же грабли, но… — Стивен пристально оглядел ауру поджарого юноши и задумчиво погладил подбородок, — я не вижу в нем того тщеславия, которое было в Клэр. Быть может, из этого упёртого мальчишки ещё будет толк…» — Билл, заметив взгляд Стивена, заметно оживился. Он устало выдохнул, приложив пальцы к вискам. — Но я готов понаблюдать за тем, как усердно ты будешь учиться, и тогда, быть может, ты станешь моим учеником, — глаза музыканта так засверкали, что чародей без труда мог увидеть в них своё отражение. — Для начала, давай посмотрим, насколько ты талантлив. Я хочу поближе посмотреть на твою ауру, — мужчина жестом попросил его встать, и Билл так спохватился, что едва не порвал куртку об угол письменного стола. Стрэндж терпеливо выдохнул и подманил несопротивляющегося парня к себе, начиная жалеть, что так быстро согласился. Мэдисон продолжал нервно сжимать ткань куртки, наблюдая за действиями чародея. Стивен искусно переплёл пальцы в необычном магическом жесте и изящно развёл руки по обе стороны от парня, чувствуя под пальцами искрящиеся потоки энергии. Магические потоки сплелись в причудливые символы, формируя нечто похожее на колдовской шифр. Крохотные золотые огоньки, яркие и тёплые, словно отзываясь на зов рун, покрыли скрытого волшебника, пронизывая его тело прозрачными нитями, скрывая от мира невиданный ранее потенциал. Билл заворожённо наблюдал за текущими потоками энергии, плавными и мягкими, за диковинными символами, которые задумчиво перекатывал в воздухе чародей.       «Невероятно, — Стрэндж добавил несколько магических рун: нити прильнули друг к другу теснее, энергия уплотнилась, пытаясь скрыть потенциального волшебника от внешней угрозы. Лицо Стивена удивлённо вытянулось, и Билл ощутил глухой стук сердца под ребром. — Не может быть… — ещё несколько символов, пара уверенных движений рукой, и угрожающий жар встревоженной ауры показался чародею бездонным. Стрэндж недоверчиво сощурился; воздуха хватило только на изумлённый вздох. — Аура этого парня, словно атомный реактор. Внутри него сокрыт чертовски огромный потенциал…»       — Поразительно… — одними губами проронил Стрэндж, взмахом руки рассеивая магические руны. Билл испуганно встрепенулся, шумно сглотнув. Мужчина озадаченно улыбнулся, чувствуя себя полнейшим дураком.       — Что? Со мной что-то не так? — музыкант встревоженно округлил глаза, не отводя от Стивена напряжённого взгляда.       — Не думал, что скажу это, — уклончиво начал Верховный Чародей, — но ты был рождён, чтобы постичь азы колдовства, — Билл улыбнулся одной из своих обворожительных улыбок в предвкушении перспективы стать учеником этого строгого и бескомпромиссного чародея. — У тебя редкий дар. Если магия — это талант, то твой талант — абсолютный. В нашем мире такие, как ты, в большом почёте и…       — Погодите, — парень активно замахал головой, — значит, я принят? Я стану Вашим учеником? — он с упованием посмотрел на Стрэнджа, вызвав у последнего тяжёлый вздох.       — Пока я не могу сделать тебя своим учеником официально, но я могу дать тебе основы волшебства. И ты сам выберешь себе наставника, — Стивен сдержанно улыбнулся, понимая, что не может позволить такому таланту пропасть в пустую.       — Но я уже выбрал. Вас, — чародей почувствовал, как внутри что-то болезненно сжалось под тяжестью недавно пережитого предательства.       «Что ты делаешь, глупец? Неужели тебе было мало Клэр?» — неприятный опыт и свежая рана мешали ему мыслить объективно, и Стрэндж решил повременить.       — Не торопи события, — милостиво возразил он. — Приходи в Санктум Санкторум в эту субботу. Проверим, так ли хорош твой дар на практике. — В искрящейся надеждой улыбке этого юноши было что-то, что зацепило его. Он сам словно был материальный определением вдохновения. Быть может, именно этого не хватало пропитанным безнадёжностью стенам нью-йоркского храма?       — Спасибо, мистер Стрэндж! — музыкант ущипнул себя за ногу, сдерживая рвущееся наружу ликование. Он растерянно заметался по комнате, от радости забыв, куда поставил кофр. Стивен начинал находить этого юнца забавным. — О, чуть не забыл, — Билл увлеченно что-то искал внутри чехла, — прошу, передайте это Алии, — Стрэндж удивлённо сощурился, цепляясь взглядом за два глянцевых прямоугольных флаера. — Это маленькая благодарность за её помощь, — объяснил Билл, протягивая билеты озадаченному чародею.       «Алия Мор, как же дорого мне обходится твоя сердечность…» — устало подумал Стрэндж, забирая из рук музыканта флаеры.       — Что ж, я… передам, — спокойный тон Стивена показался Биллу напускным, но он учтиво смолчал, наблюдая, как чародей прячет билеты в стол.       — До свидания, мистер Стрэндж. Я обязательно приду. Обещаю, Вы не пожалеете! — парень наспех набросил на плечи кофр, махнув чародею на прощание рукой.       «Очень на это надеюсь…» — пронеслось у него в голове, когда за музыкантом закрылась дверь.

***

      Алия постучала в двери Санктум Санкторум, на мгновение ощутив какую-то смутную тревогу, маленькими иголками пронзающую сердце. Плохое предчувствие исчезло так же быстро, как и появилось, и Алия принялась ждать, когда же ей откроют двери. Секунды складывались в минуты, но дверь так и оставалась закрытой перед ее носом. Мор вежливо, но достаточно настойчиво постучала второй раз, прекрасно понимая, что местные волшебники могут быть просто заняты и не слышать стука. Но прошло ещё несколько минут, и ничего не изменилось. Решив, что она не собирается коротать время здесь до самого вечера, прорицательница настойчиво дернула ручку двери на себя и столкнулась в дверном проеме с запыхавшимся Коулом.       — О, Алия! Не ожидал тебя тут встретить, — волшебник явно смутился, увидев на пороге храма подругу. Он нервно поправил полы красной мантии и вежливо пропустил прорицательницу в храм, лишь на секунду выглядывая из дверного проема и оглядываясь вокруг. — Не знал, что ты сегодня должна прийти.       Алия покрутилась вокруг себя, разглядывая не изменившийся ни на капельку интерьер гостиной. Всё же здесь было очень уютно, пусть всякие амулеты и статуэтки добавляли помещению особой атмосферы.       — Я и сама не знала, но твой учитель сказал, что я должна что-то забрать, — Алия наконец-то повернулась к однокурснику, сложив руки на груди. — А ты как… чем занимаешься?       Коул поправил очки отточенным и привычным движением руки и пожал плечами. Алия видела, что он хотел что-то сказать, но явно опасался реакции девушки. Или реакции своего учителя, если тот узнает, что его ученик разбалтывает тайны Санктум Санкторум всем подряд. Мор улыбнулась, решив, что не будет издеваться над бедным парнем и заставлять выбирать его между долгом и дружбой.       — Ладно, можешь не говорить, — Алия махнула рукой, замечая явное облегчение на его лице. — Кстати, конспекты, — она достала из кожаной сумки несколько тетрадей и протянула их Паркинсону. Тот с досадой поморщился. — Тебя не было сегодня ни на одной лекции, так что я справедливо решила, что они тебе понадобятся.       Коул благодарно улыбнулся.       — Спасибо, Лия. Надеюсь, твой почерк…       — Всё так же напоминает китайские иероглифы, — Алия фыркнула и собиралась добавить пару слов о том, что Майя явно недовольна тем фактом, что Коула снова не было сегодня на учебе, но её прервали…       — О, Алия Мор. Какой неожиданный визит, — обманчиво мягкий голос чародея заставил девушку обернуться. Стрэндж мягкой поступью спускался по ступенькам храма, и Алия невольно отметила, что даже это он делает с особым шармом. — Может быть, кофе? — он замер в нескольких метрах от неё, с непривычной учтивостью указывая в сторону кухни. — Или чаю? — образ любезного хозяина портили саркастично изогнутые брови, демонстрирующие степень его одолжения.       Алия замерла, поведя челюстью влево. Коул видел, как прорицательница едва сдерживала себя от язвительного комментария в сторону волшебника. Паркинсон перевел внимательный взгляд со своего учителя на подругу и предпочел скрыться с поля битвы до того, как на нем развернется полномасштабная атака.       — Да, мистер Стрэндж… — Алия обернулась к нему, стараясь улыбаться как можно милее и непринужденнее, ловко игнорируя саркастичные нотки в голосе волшебника, — и Вам добрый вечер. Нет, спасибо, — прорицательница вежливо качнула головой, покосившись в сторону кухни, где, не желавший встревать в чужие конфликты, спрятался Коул. «Выпьешь с Вами кофе, а потом до конца жизни будешь выслушивать: «А, Алия Мор, вначале ты доставляешь мне проблемы, а потом выпиваешь весь мой кофе», — Мор тяжело вздохнула, пока воображение четко вырисовывало возможную картину в голове.       Стрэндж возмущённо скривился на, казалось бы, вежливый отказ. Чародея не так возмутили слова, как мысли девушки; и она, словно почуяв неладное, одарила его непонимающим взглядом. Стивен заставил себя расслабиться, чтобы не вызывать лишних подозрений, и тоже бросил мимолётный взгляд в сторону кухни. «Мне стоит избавляться от этой плохой привычки, иначе чтение мыслей Алии Мор скоро станет моим хобби», — он повёл затекшими от длительной работы плечами и жестом пригласил девушку присесть, указывая на диван. Она проследила взглядом за его рукой и, преодолев минутное сомнение, приняла предложение. Стрэндж, справедливо решив, что в ногах правды нет, тоже присел в своё излюбленное кресло. И между ними повисла напряженная тишина.       — Ну, Алия Мор, — Стрэндж сдался, по прерывистому дыханию девушки понимая всю степень её дискомфорта, — как тебе твоя новая должность? — он решил, что будет уместно поинтересоваться, не убил ли ещё коварный бог юную наивную прорицательницу за эти несколько дней.       Алия почувствовала, как нервно дернулся глаз после слов Верховного Чародея. Она едва сдерживала себя от желания сказать волшебнику всё, что она о нем думала. А думала она о нем много… «Так, соберись, Алия!» — прорицательница одернула себя от посторонних мыслей, чисто на интуитивном уровне подозревая внешне спокойного и сдержанного волшебника в посягательстве на ее личное пространство. Тем не менее Мор не могла не заметить глубокую тень усталости, легшую на лицо мужчины, как бы он не пытался её скрыть за легким сарказмом.       — А я не пойму: Вы сочувствуете или мысленно восхваляете свою находчивость? — как Алия не пыталась, а скрыть возмущение в своем голосе так и не смогла. Да вся ее поза говорила, что она крайне недовольна случившимся, однако спорить со Стрэнджем или Старком так и не решилась. Она всё ещё чувствовала свою вину за ту разбитую вазу, да и к тому же присмотр за Локи заставлял её чувствовать себя приобщенной к каком-ту полезному делу. Нет, она, конечно, понимала, что когда-то она пожалеет о принятом решении, но не заставят же её присматривать за Локи до конца дней? Даже на этот счет у Алии возникали некоторые сомнения.       — Тони думает, что вы неплохо ладите, — Стрэндж устало выдыхает и укладывает руки на подлокотники. По пальцам пробегает приятная дрожь, и чародей понимает, что на сегодня было достаточно работы. Он окидывает взглядом возмущенную девушку, и отголоски совести больно кусаются где-то в сознании. Стивен и сам уже успел пожалеть, что так быстро согласился на уговоры товарища; он считал, что Вижн и Стив и без вмешательства Алии Мор неплохо бы справились с Локи. Более того, не Тор ли вообще обещал заняться воспитанием брата? Хотя, да, стоит признать, займись воспитанием бога Одинсон, не известно, какой бы бедой это закончилось. Стрэндж не хотел ставить под угрозу жизнь единственного известного ему прорицателя по глупой прихоти Тони, но другой идеи у него пока не было. «Я обязательно разберусь с этим, когда решу проблемы с демонами», — он успокаивает себя хотя бы так, уже не надеясь на голос разума со стороны Старка или толику обходительности и вежливости со стороны Локи.       — А Вы? — вкрадчиво поинтересовалась журналистка, внимательно посмотрев на Стрэнджа. Ей показалось, или это отголоски совести промелькнули только что на измученном лице волшебника? Возможно, ей показалось, и это было подергивание мимических мышц? Алия не знала и не собиралась выяснять. Она уже порядком устала от мнительных догадок о Верховном Чародее, а недавний разговор с Ровеной желания не добавлял.       — А я… — помедлил, внимательно рассматривая эмоции на лице озадаченной прорицательницы, — пока не знаю, — он с удовольствием наблюдал за тем, как Алия возмущенно приоткрыла рот и часто заморгала глазами. Она явно не ожидала подобного ответа от него.       — Что? — прорицательница вскинула бровь, до последнего уверенная, что слова волшебника могли ей просто показаться. Или он снова издевался над ней?       — Как раз и проверим, — Стрэндж кивнул, наслаждаясь таким очевидным возмущением на лице девушки. — Ну, ты ведь всегда хвасталась своими социальными навыками, — он усмехнулся, предсказывая новую вспышку негодования с её стороны после подобных слов.       — Я Вам не подопытный кролик, чтобы ставить надо мной такие эксперименты, — Алия поджала губы и едва сдержала желание топнуть ногой. «Секундочку… он что, смеется надо мной?» — Мор снова посмотрела на излишне серьезное лицо мужчины, но его глаза насмешливо щурились каждый раз, стоило девушке возмущенно приоткрыть рот.       — Ну, если отставить шутки, — Стрэндж удобнее устроился в кресле, слегка разводя ноги в сторону, и, подперев голову рукой, скривился, — я думаю, что твой типаж характера и типаж характера Локи… Кого я обманываю? Это полный абсурд, — волшебник фыркнул. Оставалось только надеяться, что Алия Мор будет достаточно благоразумна, чтобы не поддаться пагубному влиянию бога.       — Правда? — язвительно откликнулась прорицательница, скрестив руки на груди. — Что же Вы тогда его поддержали?       — Ну, ты же экстраверт? — у Стрэнджа действительно не было моральных сил на выяснение отношений, но каждое слово скрытой волшебницы подстегивает его ещё немного поводить ее за нос. — Не найдешь общего языка с богом?       У Алии нервно дернулась бровь.       — Это не так работает, Мерлинова борода.       Стрэндж поморщился после последних слов девушки, явно не оценив отсылку к Гарри Поттеру.       — На досуге обязательно углублюсь в психологию экстравертов, — абсолютно серьезным тоном заверил ее Стивен, и лишь саркастично приподнятый уголок рта выдавал его веселье. — Сразу после того, как одолею демонов, Мордо и Ровену.       Алия резко запнулась, когда Стрэндж неожиданно упомянул Ровену. Она неосознанно выпрямила спину, не желая, чтобы Верховный Чародей заметил, как нервно она стискивала ткань недлинной юбки пальцами. Прорицательница помнила, как волшебник отчитал ее за одно появление с этой женщиной в Камар-Тадже, и повторения истории не хотела.       — Кхм… Госпожу Ровену? — Алия прокашлялась и попыталась предать своему голосу как можно больше естественных ноток. Впрочем Стрэндж всё равно подозрительно сощурился, почуяв неладное.       — Да, Ровену, — кивнул он, продолжая наблюдать за слегка напряженной девушкой. — Заноза в моей заднице в Камар-Тадже. Лучше бы тебе с ней не встречаться. — Стрэндж считал, что Алии Мор действительно лучше держаться подальше от Ровены. Мало ли, как старая ведьма решит использовать чрезмерную наивность и доверчивость девушки, которая обладала редким и полезным даром. А видеть прорицательницу в полку своих врагов Стрэндж не хотел, даже несмотря на связывающие их непростые отношения.       «Поздно, мистер Стрэндж, очень поздно…» — подумала Мор, прикусывая нижнюю губу.       — Так, по поводу Локи… — Алия снова попыталась свернуть беседу в более безопасное русло. Пусть ещё тогда в Башне она и сказала ему, что будет делать так, как посчитает нужным, но подозревала, что если сейчас разговор снова коснется темы взаимодействий Ровены и Алии, то Стрэндж едва ли будет выбирать выражения, и они снова поссорятся.       — По поводу Локи, я уже всё сказал, — Стрэндж тяжело вздохнул, откинувшись на спинку кресла. — Это не обсуждается. На крайний случай, если всё будет совсем плохо, я придумаю другой план, — Стивен утвердительно кивнул, наблюдая за сомнением скользнувшим на лице прорицательницы.       — Другой план, да? — Алия тяжело вздохнула. Кажется, никто не собирался освобождать ее от роли экскурсовода Локи по Мидгарду.       — Если тебе станет до безумия невыносимо просто скажи: «Мистер Стрэндж, избавьте меня от этого», — смилостивился Стрэндж под давлением собственной совести. — И я что-нибудь придумаю.       — Ах, Вы придумаете, — с призрачным сарказмом откликнулась прорицательница, подозрительно сощурившись.       — Да, — Стрэндж склонил голову набок, обаятельно улыбаясь. Алия замерла, не в силах оторвать взгляда от мужчины. — Как и всегда.       «Незаконно… незаконно так улыбаться!» — мысленно завопила прорицательница, чувствуя, как покраснели щеки и в груди разлилось приятное тепло, полностью заполнившее легкие. Она старалась держать лицо, не желая показывать всего своего смущения, вызванного лишь одной мимолетной улыбкой. — «Майя права: мне действительно стоит больше общаться с парнями: если даже простая улыбка заставляет меня расплыться в умиленную лужицу…»       — Может придумаете план до того, как станет невыносимо? — пробормотала Алия, едва сдерживая себя, чтобы не сложить ладони в умоляющем жесте. — До того, как Локи решит свернуть мне шею… или что там он ещё умеет.       — Я понимаю, что будет нелегко, но не драматизируй, — Стрэндж прибавил своему тону твердости, надеясь, что его уверенность передастся и прорицательнице. К тому же он не видел особого страха в её глазах, скорее, напускное недовольство, чему он был не особо удивлен. — Едва ли он станет рисковать и без того шатким положением в глазах своего отца. К тому же Локи ведь всё равно не может колдовать. Просто не садись к нему настолько близко, чтобы он мог достать до тебя рукой, — посоветовал волшебник, наблюдая за меняющейся мимикой скрытой волшебницы. «Или губами…» — мрачно подумал Стрэндж, предусмотрительно решив не озвучивать мыслей вслух.       — Спасибо, мистер Стрэндж. Отличный план. Думаю, со мной всё будет в полном порядке.       Он вздохнул и внимательно посмотрел на неё, вспоминая не лучшие утренние новости, которые он сегодня получил прямиком по демоническому радио. Если Эшамар действительно не врал ему, то все чародеи — скрытые и явные — были в большой опасности, и лишняя осторожность была бы весьма кстати. «Особенно одному вездесущему прорицателю», — мысленно хмыкнул Стивен, задумчиво сощурившись.       — Алия Мор, если вдруг тебе что-то покажется подозрительным или странным. Или тебе просто будет казаться, что за тобой кто-то следит… — Стивен серьезно посмотрел ей в глаза, пытаясь показать девушке всю степень важности его слов, — не стесняйся. Можешь звонить в любое время.       Алия едва не подавилась слюной от слов волшебника. Её удивила не только своеобразная забота, которая с явным трудом давалась чародею, но и та нависшая в воздухе угроза, которую она явно ощущала. Значит, случилось что-то действительно серьезное, раз Стрэндж решил произнести подобные слова.       «Это его добрый брат-близнец? У него биполярное расстройство? Провалы в памяти, и он не помнит, кто я такая? Или он стал нормально ко мне относиться? — Алия смотрела на Стрэнджа, отмечая общую усталость волшебника. — Ему бы поспать…» — Прорицательница подавила желание взять чародея за руку, отвести в спальню и уложить спать, заботливо укрыв пледом. Наконец она стала понимать причину его изменений: он устал. Устал настолько, что ему хватало сил лишь на решение волшебных проблем, которые, судя по всему, множились с каждым днем. Возможно, волшебник просто смирился с её присутствием в своей жизни… Алия не знала, но была рада тем минутам, когда они могли просто нормально поговорить, не выясняя отношений.       — И будь предельно осторожна, — продолжал напутствие Стивен. Алия кивнула, решив в этот раз не идти наперекор словам волшебника.       — Если Вам понадобятся мои видения, Вы тоже можете звонить в любое время, — ей хотелось поддержать его хотя бы так. Губы волшебника дрогнули в едва различимой улыбке. — Да, к слову, как там Билл? Вы уже виделись с ним?       Стрэндж ощутил смутную тревогу после слов девушки. Да, Уильям Мэдисон безусловно был талантливым парнем, но та стена, которую он возвел вокруг себя после ухода Клэр, не давала ему снова пойти на поводу у эмоций и взять этого парня в свои ученики. Слишком большая ответственность. «Возможно, этот парень найдет дверь…» — отстранённо подумал волшебник.       — Да, он весьма… талантлив.       Алия распылалась в довольной улыбке, демонстрируя милые ямочки. Вдруг неожиданно Леви ожил и ткнул Стрэнджа подолом в правый бок. Стивен поморщился.       — Ах, да. Точно, — он достал из правого кармана аккуратно сложенные вдвое билеты и протянул их ей. Алия потянулась ему на встречу, их пальцы лишь на секунду соприкоснулись, и Стивен почувствовал, как по телу её пробежала дрожь. Алия смутилась и опустила взгляд, изображая заинтересованность и уповая, что он не заметит её покрасневших щек.       — Это… — Алия выгнула бровь, замолкая и давая ему возможность объясниться.       — Благодарность твоего нового друга.       — О, это так мило с его стороны, — умиленно протянула она, внимательнее рассматривая дату, — спасибо, что передали.       — Не за что, — Стивен отстраненно кивнул, наблюдая за искренней радостью на её лице. — Если это всё…       — Секундочку… — Алия остановила явно собиравшегося прощаться волшебника и посмотрела в сторону второго этажа. — Не могли бы Вы позвать Йен?       Он недоуменно вскинул бровь. Зачем Алии Мор понадобилась его ученица?       Алия демонстративно приподняла билеты, многозначительно качнув головой. Стивен обреченно выдохнул. У него нет никаких шансов избавиться от неё…

***

      Когда хрупкий силуэт Алии скрылся среди толпы посетителей кафетерия, Йен скучающе выдохнула.       «Ну вот и куда она? Хотя… глупый вопрос», — девушка подпёрла рукой подбородок и устало посмотрела в окно. Как ей казалось, такие девушки, как Алия, наверняка постоянно следят за своим внешним видом. Даже если это обычный кофе-брэйк или скромное утреннее чаепитие. Поэтому неудивительно, что она побежала наводить красоту.       Они с Алией неплохо провели полтора часа, подпевая некоторым песням и растворяясь в атмосфере безудержного веселья, царившей на концерте. Она была очень удивлена, когда Стрэндж сказал, что Алия зовет ее. Ещё больше Йен была удивлена, что прорицательница звала её с собой на концерт. Окончательно ее добил тот факт, что Стрэндж — пусть было и видно, что он не особо доволен этим — отпустил её, освободив от незаконченного перевода книги по египетским рунами. Йен казалось, что, возможно, учитель пожалел её, поэтому дал добро на короткую прогулку в компании девушки. Или же, что было более вероятно, Стрэндж устал от чьего-либо присутствия в храме и решил просто побыть наедине с собой и своими мыслями.       Йен вздохнула, задумчиво подперев голову рукой.       Уже вечерело, в кофейне было не протолкнуться. Им с Алией с трудом удалось выбить весьма неплохое местечко; и всё, казалось бы, складывалось хорошо, но Йен почему-то нервничала.       «Соберись, это просто концерт, — волшебница ощутила странный дискомфорт и плавно сползла вниз по спинке мягкого дивана. — Давай, Йенна, ты так растеряешь все свои социальные навыки, пока будешь гоняться за приспешниками Мордо и за… — она задумчиво прикусила костяшку на указательном пальце, случайно задевая нижнюю губу, — … Локи. Совсем его не понимаю… — чародейка недовольно фыркнула, разглядывая свои пальцы. — Наверное, это к лучшему, что Стрэндж избавил меня от него, — Йен перевела взгляд на пейзаж за окном, пытаясь запомнить его в мельчайших деталях. Такой живой, постоянно в движение, обилие красок и звуков — город словно дышит. — Правильно Локи сказал: «Люди погибнут в своём расточительстве», — она тепло улыбнулась и сразу же хлопнула себя рукой по лицу. — Опять я об этом думаю… Сейчас есть проблемы поважнее», — волшебница искренне попыталась изобразить полнейшее равнодушие, но, увидев свои красные уши в отражении стеклянной поверхности, нервно закашлялась.       «Девчонка, Верховный Чародей велел тебе думать о работе, а не о лживом боге».       «Спасибо, Эшамар, я помню. Как раз этим и занимаюсь. Думаешь, мне самой эта ситуация по душе?» — Йен понимала, что начинает закипать, но её собеседника данный факт очень даже тешил.       «Нет. Думаю, что тебе по душе этот ас, которого ваши местные «герои» держат на коротком поводке, — демон презрительно хмыкнул, наслаждаясь внутренними переживаниями девушки. — Думаешь о нём… Будто бы это что-то изменит».       «Ну хватит уже, прошу, — она торопливо прикоснулась руками к щекам, чувствуя обжигающий холод на пылающей коже. — Нет, надо успокоиться… Не хватало ещё, чтобы Алия увидела этот позор. — Йен прижала ладони к лицу, не сразу заметив, что болтливый демон умолк. — Не к добру это… Эшамар?» — чародейка насторожилась, судорожно вдыхая воздух, пропитанный пряностями и кофе, и развернулась вполоборота, застывая в немом ужасе.       — Ванильный капучино до сих пор тебе не надоел? — холодный низкий голос заставил её прирасти к своему месту, нервно впиваясь ногтями в обивку дивана. Рыжие волосы, красиво уложенные в причёску на левую сторону, точёная фигура, острые скулы и… до жути сильная аура.       — Р… Рэйвен? — волшебнице показалось, что она задохнулась в слове из двух слогов, столь пугающем и одновременно величественном. — Что ты здесь делаешь? — пропустив сквозь себя её дерзкий насмешливый взгляд, выдавила Йен. «Черт, черт! Стрэндж, что мне делать?» — девушка раздосадовано закусила губу, стараясь не сводить взгляд с рыжеволосой последовательницы Мордо.       — Пью кофе, разве не видно? — Рэйвен издевательски вскинула бровь, демонстративно приподнимая свой стаканчик с кофе. Проходившие мимо молодые парни бросили на привлекательную девушку в бардовом пальто многозначительные взгляды, но после краткого немого ответа Рэйвен поспешно скрылись за декоративной аркой.       — Приспешники Мордо пьют кофе? — дерзко возразила чародейка, провожая сочувствующим взглядом испуганных парней. Выражение лица Рэйвен сменилось смесью недовольства с ярым отвращением. Йен поняла, что возражение и прозвище не пришлись ей по душе. — Кхм, — девушка закашлялась, стараясь сгладить неловкость собственной шутки и одновременно отвлечь внимание Рэйвен на что-то другое.       «Отвлечь… О, Ктулху! Алия… хоть бы она не вернулась слишком быстро…»       Рэйвен присела напротив неё и откинулась на спинку кожаного диванчика, развязывая пояс на кашемировом пальто.       — Приспешники Мордо… вот, как вы нас называете, — после минутной паузы обронила она. — Интересно… — Рэйвен сделала глоток кофе, словно хищница, выжидая какой-либо эмоции со стороны ученицы Верховного Чародея.       Йен нервно поёрзала, каждой клеточкой тела ощущая пламенную ауру волшебницы. Нужно было взять себя в руки, сосредоточиться… Как? Рэйвен одним только взглядом сеяла внутри леденящий ужас, сковывающий всё невидимыми стальными цепями.       — Это черновое название, — девушка смерила ауру Рэйвен оценивающим взглядом. Воздух вокруг неё был заряжен необъятной силой, подкрепляемой струящейся по венам силой мощного артефакта. «Какая же дикая и бездонная сила», — подытожила волшебница, стараясь заставить себя разжать оледеневшие от тревоги пальцы. Тянуть время она не хотела; ей было нужно как можно быстрее спровадить Рэйвен. Но как сделать так, чтобы она ничего не заподозрила? И не заподозрила ли она уже? — Так… м… ты здесь явно не для того, чтобы выпить кофе, — Йен выбрала наименее опасный путь, стараясь говорить чётко и уверенно, не давая носительнице камня видимого ментального превосходства.       «Нельзя, нельзя, нельзя», — словно мантру вторила она, пытаясь хотя бы так успокоить разбушевавшееся внутри беспокойство.       — Напротив. Как раз для этого. Эта встреча для меня так же неожидана, как и для тебя, — Рэйвен не выглядела как человек, заинтересованный в подобного рода разговорах. Её поведение и манера речи несли в себе характер вынужденной благосклонности и великодушия. Годы, проведённые с Ровеной, научили её скрывать отвращение и неприязнь, надевать на лицо маску вежливой и сдержанной леди. И эта маска, как казалось Йен, уже успела срастись с лицом Рэйвен не хуже, чем шрам — вечный спутник полученного унижения и позора.       — Правда? А то ты выглядишь не очень-то и удивлённой, — волшебница на очередную провокацию ехидно улыбнулась, пытаясь продолжать разговор в привычной непринуждённой манере. Мысль о том, что Рэйвен увидит или, того хуже, узнает Алию, сеяла внутри девушки невидимую, но ощутимую панику. Эта девушка была непредсказуемой, переменчивой и опасной, и никто не мог знать, чем закончится их встреча. Что мешает ей схватить Алию и привести к Мордо? Именно — ничего.       — А какой реакции ты от меня ждёшь? Что я побегу за своим мастером, потому что случайно встретила в кафе ученицу Верховного Чародея? — девушка засмеялась, и в её глазах проскользнуло что-то, похожее на снисходительность.       Йен почувствовала, как предательски дрогнули коленки.       — Жду, что ты начнёшь пытать меня, чтобы выведать секреты Стрэнджа и… — она осеклась на половине фразы, увидев заинтересованный взгляд Рэйвен на себе. Девушка шумно вздохнула, чувствуя неприятный ком в горле. Она определённо играет с огнём. Йен не понимала, зачем дразнила волшебницу, зачем ходила по лезвию ножа; знала же, что легкомыслие и пренебрежение с её стороны только сильней раззадоривает Рэйвен. Однако спокойно переносить накаляющуюся обстановку девушка просто не могла. Рэйвен чувствовала и это, потому-то и оставалась на удивление холодной и равнодушной.       «Не подавай ей идей, девчонка», — прошептал из глубин сознания голос Эшамара.       — В этом-то и проблема, Йен. Кем нас считают мастера Камар-Таджа? Фанатиками? Отступниками? Предателями? — Рэйвен вопросительно изогнула бровь, стараясь не терять самообладание при упоминании некогда родного места.       — Они относятся к вам… снисходительно и с пониманием, — Йен демонстративно скрестила руки на груди, искренне не понимая, на какую узкую стезю старается заманить её приспешница Мордо. С каждой минутой волшебница убеждалась, что их встреча вовсе не была случайностью, в которой так старательно убеждала её Рэйвен. Ей было что-то нужно. Но что? Чародейке казалось, что ответ где-то рядом, лежит буквально перед ней, но она в упор не видит его.       — Вот как, — задумчиво протянула хранительница, заправляя за ухо прядь огненно-рыжих волос. — Ты должна понимать, что мы такие же волшебники, просто наши идеи отличаются от ваших. И за это мы заслуживаем смерти? Это ваша справедливость? — в голосе Рэйвен скользнул призрачный тон невинности. Но глядя на мягко изогнутые губы, даже идиот бы понял, что даже это — фальшь.       Девушка устало прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться на своих мыслях. Присутствие Рэйвен и исходящее от неё давление просто не давали девушке собраться.       «Чего же она от меня хочет? К чему весь этот разговор? Она меня отвлекает? Выжидает? Это такой хитроумный ход?» — чародейка потёрла виски и омрачённо вздохнула, понимая, что получит ответы, лишь продолжив этот бессмысленный диалог.       Её поражали мысли Рэйвен, те немногие, которые она озвучивала вслух. Те нелепые оправдания, которые она искала для себя и Мордо. О какой справедливости она рассуждает? Да, Камар-Тадж в действительности далеко не самое приятное место, и оно нуждается в парочке крупномасштабных реформ. Но при чём здесь обычные люди, отроду не знающие не о волшебстве, не о Камар-Тадже?       — А как же скрытые волшебники? Они тоже заслуживают смерти? — Йен подозрительно сощурилась, замечая, как нервно дёрнулся уголок губ Рэйвен.       — У них есть выбор. Всегда. Мордо терпелив и великодушен к ним, он позволяет им стать частью мира, о существовании которого большинство из них даже не догадывались, — девушка отставила пустой стаканчик и нервно постучала пальцами по столу. Между чародейками снова повисла мучительная тишина. Йен медленно вдохнула, желая нарушить тишину, но неожиданный ответ Рэйвен заставил её задохнуться. — И… у тебя тоже есть.       Йен показалось, что через её тело только что-то прошёл разряд тока. Она изумлённо выдохнула, стараясь на ходу сложить в голове кусочки пазла. Всё понемногу становилось на свои места, и девушка до глубины души была поражена только что услышанной фразой. Она облизала пересохшие губы, нервно улыбаясь.       — Прости, мне показалось, что…       Рэйвен не могла сказать это. А она не могла ручаться за правильный ход своих мыслей. Ведь ей могло и показаться, верно? Это просто игры разума, глупая шутка. Что угодно, но только не…       — Хватит, Йен, — так звучала острая сталь, закалённая огнём утомительных тренировок. Тем огнём, который горел сейчас в её глазах. Девушка силой заставила себя не дёрнуться, когда горячая рука Рэйвен коснулась её ледяных от переживания пальцев. — Хватит быть тенью Стрэнджа, его верной собачкой, узницей в его мерзком храме. Хватит барахтаться во всей этой грязи, — её голос стал обманчиво мягким и тёплым, почти не сжигал. Йен перевела взгляд на чужую руку, чувствуя обжигающие пальцы на своем подбородке. Рэйвен заботливо погладила указательным пальцем, требовательно запрокидывая, заставляя чародейку смотреть в свои до безумия хищные глаза. — Думаешь, он будет скорбеть, если с тобой что-то случится?       Волшебница чувствовала, как страх ядом расплывается по венам, стремительно течёт к сердцу, преодолевая её жалкие попытки сопротивления. В груди стало жарко и тесно, и Йен не выдержала, возмущенно отворачиваясь в сторону. Она сделала пару спасительных глотков воздуха и, уняв дикую дрожь, с вызовом впилась взглядом в глаза Рэйвен.       — А ты думаешь, Мордо будет скорбеть по тебе? — мгновенье назад теплая рука стала горячей, и девушка непроизвольно отпрянула, сталкиваясь с крепкой хваткой Рэйвен. Что это? Скрытое предупреждение? Неужто подобные слова смогли нарушить её напускное безразличие? Йен не хотела, чтобы её рука превратилась в угли, однако и сдаться так просто тоже не могла. Если Рэйвен так искусно играла с её чувством долга, ставя под сомнение её преданность Стрэнджу, то почему сама чародейка не могла ответить ей тем же. Конечно же, могла, но стоило ли это того…       — Запомни, Йен, я больше не буду предлагать, — гневно прошипела волшебница, до хруста сжимая в руке чужие пальцы. — Если… нет, когда мы встретимся в следующий раз, — это будет встреча врагов, — она говорила почти шёпотом, пропитывая каждое слово ядом, не слишком стараясь скрыть струящуюся угрозу, словно стараясь сломать и без того едва сопротивляющуюся девушку. Йен болезненно шикнула, чувствуя разливающийся по коже жар; Рэйвен это только подначивало, заставляя искры внутри разгораться в пламя, когда она видела, как отчаянно ученица Верховного Чародея перед ней царапает ногтями стол в заведомо проигрышной попытке сопротивления — … Постарайся пережить её, — Рэйвен грациозно встала, с присущей ей женственностью завязывая пальто.       Йен следила за ней настороженно и напряжённо и уже прокляла себя за то, что решилась ввязаться в столь бессмысленный спор. Неужели она уйдёт так просто? Рэйвен сделала уверенный шаг к выходу и неподвижно остановилась; чародейка услышала стук сердца где-то под ребром. Рэйвен обернулась, словно хотела добавить ещё что-то, но после плавно скрылась в толпе посетителей, растворилась, словно тень. Девушка облегчённо выдохнула и перевела взгляд на свою руку, болезненно пульсирующую и горячую.       «Ух, это было опасно…»       «Зато теперь ясно, куда ты так скоропостижно пропал», — Йен задумчиво улыбнулась, услышав в своих мыслях голос Эшамара. Демон мог сколько угодно хвастаться перед Стрэнджем своей силой и неуязвимостью, но стоило на горизонте появиться Сейеру, как трусливый Эшамар прятал голову в песок. Чародейка устало вздохнула. Их кратковременная беседа с Рэйвен оставила на душе неприятный осадок, и девушка пожалела, что так опрометчиво назвала этот день удачным.       «Не пойми меня неправильно, девчонка… Просто не особо жажду встречи с братом».       Она хотела добавить колкий комментарий, но приятный голос прорицательницы заставил её повременить, и девушка озадаченно подперла голову рукой.       — Ой, прости, что так долго, — по её виноватому тону чародейка поняла, что Алия и впрямь спешила, и как бы невзначай спрятала руку под стол. — Там девочки… не могли сделать удачный кадр в зеркале. Я постеснялась их торопить, — Алия сложила руки в извиняющимся жесте и привычно тепло улыбнулась, бросая обеспокоенный взгляд на Йен. — Всё… в порядке? — осторожно спросила она, присаживаясь подле.       — Да, — после секундной паузы выдавила из себя чародейка. — Да, конечно. В полном, — она старалась звучать убедительно и улыбаться в ответ, в очередной раз отмечая детскую невинность Алии.       — Ох, как же я устала… Совершенно не чувствую ног, — Алия простонала со страдальческим выражением лица, запрокидывая голову назад. Йен коротко улыбнулась, чувствуя, как неприятный осадок после встречи с Рэйвен понемногу тает. Нужно было срочно поговорить об этом со Стрэнджем: она не верила в такие совпадения. Плохое предчувствие засело где-то в районе легких, не давая возможности сделать глубокий вздох. — Йен? — из нехороших мыслей ее снова вырвал встревоженный голос Алии. Девушка только качнула головой, выдавливая из себя виноватую улыбку. Вот кого она действительно не хотела беспокоить своими глупыми предчувствиями, так это прорицательницу.       — Да, просто тоже устала после концерта… — она покрутила в руках стаканчик с кофе, нервно покачивая ногой под столом. Они уже успели обсудить концерт, магические таланты Билла и ещё пару ничего незначащих мелочей. Сейчас подступил именно тот момент, когда все поверхностные темы для разговоров были закончены, а болтать о всякой ерунде, лишь бы только потянуть время, Йен не любила. К тому же неужели только ее одну сковывает неловкость от затянувшегося молчания? Она украдкой посмотрела на совершенно спокойную Алию, с легкой улыбкой попивающую кофе. Вот о ком действительно можно сказать — общительный и открытый человек. Йен мысленно скривилась. Да, когда твой наставник страдающий от паранойи интроверт, подобными талантами ты похвастаться не можешь.       — Я вообще редко бывала на концертах, — Алия беззаботно пожала плечами, как ни в чем не бывало продолжая разговор, словно не замечая повисшей между ними паузы. — Клубы — да, а вот концерты… Но это такой прилив энергии, просто потрясающе! — голос прорицательницы лучился удовольствием и радостью. Йен только согласно качнула головой, хотя не со всеми концертами, на которых она была, у нее были связаны радостные воспоминания.       — Сходи куда-нибудь ещё, — посоветовала чародейка, понимая, что ей тоже необходимо что-то сказать. Алия только пожала плечами, а Йен уставилась в стаканчик с кофе. Ей казалось, или Мор подавала смешанные сигналы? За те годы, что Йен провела со Стрэнджем и в Камар-Тадже, она уже давно забыла, какого это — просто посидеть в приятной компании в кафе и выпить кофе. Никаких тебе волшебных мануалов, книг и перечней артефактов. Впрочем, долгое пребывание в закрытом сообществе, где каждый сохранял внешнее спокойствие и сдержанность, не сыграло на руку её социальным способностям.       «И как понять: это жест доброй воли, или она…» — Йен прервала мысль, не желая на ночь задумываться о чем-то, кроме теплой постели.       — Кстати, про куда-нибудь ещё. Нужно ведь придумать, чем мне теперь занимать Локи, — Алия горестно вздохнула, помешивая на дне стаканчика остатки сахара. Йен с сочувствием скривилась: развлекать бога задача не из легких, уж ей ли об этом не знать. Но теперь роль божественной няньки исполняла Мор, и Йен могла бы с облегчением выдохнуть… Если бы в голове не продолжали ядовитым дымом расползаться мысли о том недопоцелуе. Нет, Стрэндж всё же был прав. Ей лучше держаться подальше от Локи, пока тот не придумал более извращенного способа выведывания из нее информации. А с легкой подачи Эшамара и Стрэнджа девушка думала об этом весь день, придя в конечном итоге к не особо утешительным выводам.       — Выведи его в парк и часами выслушивай речи о том, как люди погубят себя в расточительстве… — ехидно усмехнулась Йен, вспоминая те моменты, когда Локи любил сесть в парке под деревом и часами, наблюдая за проносящимися мимо людьми, рассуждать о том, что люди всё-таки глупцы.       Алия в притворном ужасе открыла рот, прикрывая губы ладошкой.       — Нет, спасибо, мне хватает лекций по философии, — фыркнула прорицательница, вспоминая вредного преподавателя. Йен пожала плечами.       — Как знаешь, но будь готова и к такому, — чародейка тяжело вздохнула и посмотрела на чужие часы, опущенные циферблатом вниз. «Алия выбрала очень странный способ ношения часов», — мысленно отметила волшебница, но не стала ничего говорить вслух. Всё равно Мор бы сказала что-то на подобии: «Это моё право как человека, носить часы подобным образом», — Ладно, Алия, спасибо, что позвала, но уже пора домой.       Мор согласно спохватилась и поднялась вслед за Йен.       — Раз уж я тебя вытащила, я плачу за такси.

***

      — Это не совсем похоже на ключ под ковриком для ног, — Клаус пораженно застыл возле порога Санктум Санкторум, вглядываясь в скользящие туманом по стенам древние магические руны. Рядом стоящий Стэйн задумчиво склонил голову набок, раздосадовано прикусывая нижнюю губу. Предсказать отсутствие сразу же нескольких волшебников в храме оказалось не так тяжело, но весьма болезненно и неприятно. Словно всё твое тело пропустили через огромную мясорубку, а потом сшили обратно, снова и снова пронзая острыми вспышками боли.       Рэйвен недовольно покосилась на юношу, пока тот делал вид, что не замечает прожигающего взгляда на своей щеке. Он так же злился и негодовал, как и она, но им всем не стоило недооценивать предусмотрительность Верховного Чародея.       «Нет, в этот раз она точно не могла меня обойти», — Стэйн глубоко выдохнул, разгоняя давно забытое спокойствие по венам.       — Я дурно разбираюсь в барьерных чарах, — снова подал голос Клаус.       — К Дормамму барьерную магию, — прорычала Рэйвен, и на мгновение в ее глазах вспыхнуло то внутреннее пламя, сила, которую не каждый сможет укротить. Её кисти окутало пламя, вспыхнувшее столь быстро и неожиданно, что стоящий рядом Клаус нервно отошел в сторону, не желая оказаться случайно вовлеченным в то, что может его убить.       «Пламя камня может погубить нас всех», — Стэйн подавил тяжелый вздох, успевая схватить нетерпеливо шагнувшую в сторону Санктум Санкторум Рэйвен. Руку тут же пронзила резкая боль, и Стэйн почувствовал обжигающую в своей неукротимости ауру Огненного Демона. Однако он упрямо сжал пальцы, зная что это может лишь больше разозлить хранительницу. Рэйвен медленно обернулась в его сторону, и взгляд ее, холодный, пробирающий до самих костей, обещал Стэйну минуты адских мук, если он немедленно не уберет крепко сжимающую чужой локоть руку.       — Ты наделаешь слишком много шума, Рэйвен, — Стэйн пристально осмотрел плотную сеть из рун, отмечая, что предусмотрительный мастер Стрэндж решил не просто зачаровать храм десятками защитных барьеров, но и смешать разные по своей природе чары. Весьма разумный ход, если учесть, что на снятие подобного барьера может уйти ни один день. Однако интуиция, которой с недавнего времени Стэйн так безгранично доверял, подсказывала ему, что даже в такой прочной, на первый взгляд, защите должен быть изъян. Маленькая ошибка, которую так легко допустить и почти невозможно заметить в таком огромном количестве рун и знаков. И им срочно нужно обнаружить его как можно быстрее, потому что едва ли в ближайшем времени им снова улыбнется удача.       Судя по нахмуренным бровям, Рэйвен думает о том же, и Стэйн почти открывает рот, чтобы предложить объединить усилия, как позади них раздались неторопливые шаги и тихий смешок. Клаус и Стэйн обернулись, замечая кареглазую блондинку, с веселой ухмылкой рассматривающую плотную канву заклинания своего бывшего учителя. На ней облегающие и подчеркивающие фигуру джинсы, а поверх укороченного свитера накинута кожанка. Со стороны она едва похожа на волшебницу. Скорее, на молодую, красивую любительницу ночных клубов и веселья, случайно забредшую не в ту часть Нью-Йорка.       — Клэр, опаздываешь, — с неодобрением говорит Рэйвен, даже не оборачиваясь в сторону прибывшей волшебницы. Её руки больше не объяты пламенем, но Клаус предусмотрительно становится подальше от рыжеволосой красавицы, не желая стать случайной жертвой неожиданной вспышки раздражения волшебницы.       — А вы почти начали без меня? — волшебница подходит ближе, становясь между Клаусом и Рэйвен. Последняя игнорирует явный вздох облегчения волшебника. Стэйн задумчиво чешет подбородок, стараясь не следовать примеру Рэйвен и не предаваться так и подхлестывающему на необдуманные поступки раздражению.       — Кто бы мог подумать, что Стрэндж окажется таким подозрительным, — тихо хмыкает Стэйн, складывая руки на груди. Клэр оборачивается к нему, пожимая плечами. Уж ей ли об этом не знать. Она может похвастаться тем, что единственная из его учеников не унаследовала пагубной привычки своего мастера видеть во всём скрытый смысл и заговор.       — Стрэндж всегда был параноиком.       Они снова умолкли, погружаясь в окружающие их звуки. Улицы Нью-Йорка, несмотря на поздний час, пестрят и полнятся людьми. Кто-то летит на встречу такой манящей тьмой ночи, кто-то ступает с опаской, оборачиваясь на каждому шагу, поджидая опасность в любую секунду. И хорошо, что сейчас четыре волшебника находились в зеркальном измерении, ведь со стороны — Стэйн готов был поклясться в этом — они смотрелись очень странно и подозрительно.       — Хватит болтать, — молчавшая до этого момента Рэйвен снова перехватывает инициативу в свои руки, и никто не собирается мешать ей в этом. Клаус вскидывает руки в примирительном жесте, мол, все только твоей команды ждали; Клэр криво усмехается левым уголком губ, и в этом простом жесте Стэйн видит Стрэнджа, невольно сравнивая ученицу и наставника. Уолкер легко пускает магию по венам, чувствуя, как немеют кончики пальцев.       — Каков наш план?       — Бесшумно снимаем барьер и забираем то, зачем пришли, — коротко и ясно, на деле же — не так просто. Стэйн скрипит зубами, стараясь сконцентрироваться на конкретном объекте, а именно на барьере, столь искусно сплетенном, что кажется и не подступиться. Однако Стэйн чувствует, нет, знает, что всё далеко не так идеально и нужно лишь попытаться найти фрагмент, лишнюю или недостающую руну — в общем то, что позволит разбить крепко скрепленные цепи рун мелким бисером.       Рэйвен, судя по всему, думает о том же, так что Стэйну остается лишь надеяться, что волшебница вновь не пустит в ход огненные кулаки. Но хранительница стоит спокойно, обхватив себя одной рукой за талию, а пальцами другой руки задумчиво поглаживая подбородок. Никто из них не был в достаточной мере хорошим барьерным магом, чтобы без каких-либо последствий уничтожить щит.       Разве что… Стэйн и Рэйвен к собственному неудовольствию одновременно косятся на такую же задумчивую, но решительно настроенную Клэр. Та подозрительно щурится, придирчиво рассматривая каждую руну, словно та могла рассыпаться в пыль под тяжестью ее взгляда. Она внимательно и долго сканирует взглядом барьер, а потом переводит задумчивый взгляд на волшебников. Она знает Стрэнджа лучше, чем думают другие, но хуже, чем бывшие товарищи. Впрочем, Клэр никогда не отличалась командным духом.       — Я сделаю это, — она шагает вперед, разминая пальцы и задумчиво щурясь. Клаус с наигранной галантностью пропускает даму вперед, за что заслуживает ещё один недовольный взгляд Рэйвен.       «Она убьет его», — с тяжелым вздохом думает Стэйн, со скрещенными на груди руками наблюдая за тем, как Клэр собирается всем телом, словно застывший в предвкушении прыжка зверь.       Она достаточно хорошо знает своего учителя, однако такой талант к барьерной магии удивляет даже ее. Впрочем, Клэр знает, что всё новое дается тяжело, даже если ты Верховный Чародей. Ей интересно: кто-то Стрэнджу подсказал или он сам додумался объединить руны в хитросплетенные узлы таким образом, чтобы в конечном итоге те сформировали незримую для людского глаза сеть защиты Санктум Санкторум.       «В чтении рун я никогда не была хороша, а вот Дэн…» — Клэр резко качает головой, стряхивая с себя морок так не вовремя появившихся воспоминаний и мыслей. Чувствует, как немеют пальцы от разливающейся по венам магии, и вскидывает руки вверх, лишь совсем немного касаясь барьера своей магией. Тот сразу же загорается неярким, приглушенным оранжевым светом, заставляя Клэр сбавить обороты и приглушить магическое влияние. Барьер за секунду тухнет, и Клэр, уменьшая концентрацию магии, подступает ближе, аккуратно и тихо, словно кошка. Она снова прикасается своим волшебством к защитному полотну, казалось бы, окутывающему весь храм целиком, и с удовольствием отмечает, что с горем пополам у нее получается. Волшебница перебирает каждую встречную руну, словно четки, аккуратно и трепетно, боясь одним неверным движением или действием всколыхнуть и без того встревоженную систему.       Стэйн и Клаус с затаенным дыханием наблюдают за действиями бывшей ученицы Стрэнджа, которая внешне казалась абсолютно спокойной и сосредоточенной, и лишь напряженные плечи выдавали то, как на самом деле трудно дается ей регулировать потоки магии.       Рэйвен смотрит в сторону, прекрасно зная, что своей нетерпеливостью может погубить весь процесс. И ей вовсе не хочется, чтобы Мордо был ею недоволен.       — Ещё немного… — шепчет Клэр, облизывая пересохшие от волнения губы. Она мягко перекатывает руны в своих ладонях, словно бусы, но не находит никакой ошибки или недочета. Напротив, каждая руна в щите как с точностью подобранный пазл, формирующий идеальную картину без какого-либо изъяна.       — Попробуй левее… — Клэр скрипит зубами, поведя немного головой влево, словно демонстрируя Стэйну, что она его услышала. Волшебница сомневается пару долгих секунд, отдающих немеющим холодом в пальцах, и в конечном итоге решается. Сдвигает руки чуть в сторону, не теряя драгоценного времени, приступая к новому коду зашифрованных рун.       «Египетская, шумерская, скандинавская, еги… стоп, скандинавская?»       Клэр возбужденно поддается вперед, тут же спохватившись собственного нетерпения. Не хватает только из-за собственной несдержанности всё испортить, так что волшебница заставляет себя медленно выдохнуть. Она трет кончиками пальцев внутреннюю часть ладони и медленно — настолько, что даже ей кажется будто ничего не происходит — подцепляет необходимую лишнюю руну потоком магии и тянет на себя. Первые две секунды ничего не происходит, барьерная сетка загорается ярким оранжевым светом, и Клэр думает, что совершила какую-то ошибку в выборе рун, но вдруг барьерное заклинание разлетается в пыль, высвобождая такой поток магической энергии, который невидимой стеной заставляет волшебников отступиться на несколько шагов назад. Даже неуязвимая Рэйвен, скрипя зубами, вынуждена признать силу и талант Верховного Чародея.       — И… всё? — Клаус недоверчиво косится в сторону двухстворчатой двери, словно из неё в любой момент может выскочить сам Стрэндж или кто-то из его учеников.       — Всё, — Клэр тяжело дышит, но старается держать лицо, не желая выслушивать какие-либо комментарии или язвительные шутки в свой адрес. Она чувствует тяжелый взгляд Рэйвен у себя на лопатках, но ощущает себя достаточно уверенно для того, чтобы проигнорировать это. В конечном итоге не одна она обладает сильным и мощным артефактом. Клэр довольно прикусывает нижнюю, слегка полноватую губу, думая о том, что, если бы Стрэндж знал, чем всё обернется, едва ли отдал ей шкатулку. Как хорошо, что ее учитель не видит будущего.       — Нельзя терять ни минуты, — Рэйвен твердым шагом проходит мимо бывшей ученицы Стрэнджа, лишь слегка задевая ту плечом. Клэр видит, что Рэйвен пытается делать вид, что всё под контролем, но напряженные спина и плечи выдают то волнение и нетерпение рыжеволосой, которое она так ловко пытается скрыть. Кое-что в Рэйвен остается прежним: она, как и раньше, скрывает свои эмоции, на подсознательном уровне продолжая копировать поведение и манеру общения бывшей наставницы, которую теперь так сильно ненавидит.       Клаус и Стэйн поспешно следуют за хранительницей, нехотя признавая ее правоту: даже секунда промедления может обернуться для них полным провалом, так что необходимо было действовать быстро и решительно. Клэр ступает на первую ступеньку каменной лестницы, ведущей к двери некогда бывшего ей домом места. Она сама не понимает, откуда берется эта ностальгия, но гонит ее прочь из болезненно сжавшегося сердца. Теперь нет. Санктум Санкторум больше не является её домом, это место, как и его обитатели, для неё совсем чужое и отдаленное.       Волшебница быстро перепрыгивает через несколько ступенек и становится возле потянувшейся к дверной ручке Рэйвен. Та выдерживает несколько секунд, а потом резко дергает дверь на себя, на что та лишь жалобно скрипит. Один из трех храмов встречает их полнейшей тишиной. Было в этой тишине что-то мистическое и манящее. В воздухе буквально искрит от переполняющей Санктум Санкторум магии, которая мягко окутывает каждый предмет, находящийся здесь.       Стэйн выглядывает из-за спины Рэйвен, делая несколько шагов вперед. На душе как-то слишком спокойно, но прорицатель знает, что если бы им действительно угрожала опасность, он бы это почувствовал. Он ступает на мягкий, украшенный разнообразным орнаментом ковер и оглядывается. Два кресла, диван, журнальный столик и неприлично большое количестве разнообразных артефактов, так и манящих через стекла витрин.       — Это пустышки, — коротко бросает Клэр, расхаживая по гостиной, словно хозяйка. Стэйн переводит непонимающий взгляд с древнего мануала на волшебницу. Рэйвен приподнимает левую бровь, призывая бывшую ученицу Верховного Чародея к объяснению. — Артефакты на первом этаже не представляют никакой ценности, я уверенна. Здесь, — она обводит рукой помещение гостиной, — Стрэндж принимал разных мастеров, так что тут нет ничего ценного. Опасался, что кто-то из них пронесет артефакт под своей мантией, — Клэр усмехается, пожимая плечами. Она смотрит на зеркальную витрину, вспоминая как Йен, возмущаясь и пыхтя, протирала стекла до блеска. Казалось, что это было только вчера, но Клэр строго одергивает себя, возвращаясь в истинную реальность.       — Тогда где то, что может нам сослужить службу? — Рэйвен переводит холодный взгляд с полок с книгами на Клэр. Та только расплывается в загадочной улыбке.       — Идите за мной.       Клэр идет в сторону лестницы, но каждый ее шаг дается ей с таким трудом, словно к лодыжкам кто-то привязал колодки. Она игнорирует это щемящее чувство в груди, раздражаясь тому, что совесть проснулась в такой неподходящий момент. Она никогда не предавалась самобичеванию и самоанализу, чем обычно страдали Йен или Коул. Для неё это было пустой тратой времени, и сейчас того самого времени у них было слишком мало, чтобы Клэр позволила какой-то глупой совести и призрачной привязанности помешать ей совершить задуманное. Тени от слабых огоньков свечей пляшут по стенам, вызывая в сердце девушки смутную, вязкую тревогу. Словно это храм пытается призвать ее к благоразумию и остановить то безумие, частью которого она стала. Но Клэр упрямо игнорирует это чувство, давно уже решив, что поступает более чем правильно. Стрэндж больше не был примером для подражания для нее. Перестал быть с тех пор, как прогнулся под Ровену и Совет. Сколько бессмысленных и громких разговоров было на этот счет, Клэр не сосчитать. Раздражение глухой тенью колышет её сердце, когда она вспоминает, как после каждой беседы со Стрэнджем, Дэн пытался убедить её, что у их наставника всё было под контролем. Как же Клэр бесила эта слепая вера в Стрэнджа, вспыхивающая в глазах остальных его учеников, стоило ей хотя бы косвенно поставить под сомнение авторитет Верховного Чародея.       Рэйвен напряженно наблюдает за спиной шагающей впереди волшебницы и так же бесшумно поднимается на второй этаж по широкой лестнице. Стэйн и Клаус идут где-то позади, изредка оглядываясь, словно опасаясь того, что тени наполняющие Санктум Санкторум могут ожить. Хранительница выдыхает полной грудью, искоса поглядывая по сторонам. Она редко бывала в храме, оттого ей кажется, что многое здесь изменилось. А может так и было, ведь с приходом нового Верховного Чародея некоторые вещи стали иными. Так или иначе, каждый мастер, ответственный за храм, меняет интерьер под собственные вкусы и предпочтения. Рэйвен косится в сторону проигрывателя для виниловых пластинок, который стоит в дальнем углу, словно в подтверждение ее мыслям.       Интерьер второго этажа особо не отличается от первого: впрочем, здесь гораздо меньше мебели, а больше стеклянных витрин, за которыми, словно издеваясь, прячутся различные клинки, амулеты и свитки. Стэйн притормаживает возле одного из артефактов, но Рэйвен бросает на него весьма красноречивый взгляд.       — Хранилище номер 7, — Клэр задумчиво постукивает по подбородку и толкает не особо сопротивляющуюся дверь вперед. — Ты ли это?       Рэйвен заглядывает в комнату первой, скользнувшая в помещение за ней Клэр клацает выключателем. Комната поражает своими размерами. Она на вид гораздо больше и просторнее, чем гостиная, и Клэр знает, что это какая-то пространственная магия, не иначе. Она довольно улыбается, бросая на Рэйвен победный взгляд, но так и не получая в ответ ни слова. Несмотря на то, что теперь они обе на одной стороне, старая неприязнь, унаследованная от их мастеров, стоит между ними каменной стеной. Ученицы Ровены терпеть не могли учеников Стрэнджа, а те отвечали им полной взаимностью. Так было, по крайней мере, когда обе девушки ещё были волшебницами Камар-Таджа, каждая отстаивая интересы своего учителя. И что-то подсказывало Клэр, что ситуация едва ли могла измениться.       — Что ж… — Клаус проходит вперед, с неописуемым восторгом рассматривая хранилище и его содержимое. А посмотреть было на что. Книжные полки, забитые до самого основания различными книгами и мануалами; стеклянные витрины, стоящие в несколько рядов, так и манили разнообразием артефактов. Клэр задумчиво осматривает помещение, отмечая, что ничего толком и не изменилось после ее ухода. Наверняка Йен или Вонг так же неустанно трудятся здесь, сохраняя порядок и чистоту; проводят инвентаризацию имеющихся книг и свитков строго раз в месяц, а после идут с отчетом к Стрэнджу. Тот внимательным, цепким взглядом вглядывается в содержимое списка, задумчиво поджимая губы и кивая на какие-то спокойные объяснения Вонга. После отдает распоряжение закрыть хранилище и не открывать до следующего месяца. И так по кругу, словно заведенные часы. В Санктум Санкторум у каждого были свои обязанности, и свои Клэр давно позабыла.       — Времени больше нет, — Рэйвен поправляет огненно-рыжую прядь волос, закрученную в тяжелый локон, — я думаю, мы найдем здесь то, что ищем.       Клаус и Стэйн кивают, и волшебники расходятся в разные углы хранилища в поисках того, что может быть им полезным. Клэр знает, что бы действительно оценил Мордо. Она идет в самый дальний край хранилища, где в прямоугольной витрине лежит меч. «Драконий клык». Один из любимых артефактов Стрэнджа.       Клэр довольно усмехается, проходя между книжными полками и обнаруживая артефакт на том самом месте, где и ожидала. Он манит ее отблеском золотистой энергии, и ей даже на мгновение становится жаль, что придется отдать этот мощнейший артефакт кому-то другому. Волшебница аккуратно, даже бережно, снимает стеклянную крышку и отставляет ее в сторону. Осторожно опускает руку и берет меч за украшенную рунами и магическими знаками рукоятку. Само лезвие будто сияет лунным светом, и Клэр долго любуется собственным отражением. Девушка теряет счет времени, но приходит в себя, когда слышит недовольное перешептывание Клауса и Стэйна.       — Зачем тебе эта… — Клаус на секунду умолкает, сверяя название артефакта с рядом стоящей табличкой, где идеальным почерком написано… — «Маска Ликов?» Кто так артефакты называет?       Клэр выходит из-за книжного стеллажа, аккуратно придерживая меч двумя руками: даже маленькая капелька крови, попавшая на его лезвие, может привести к не самым приятным последствиям.       — Отвали, — Стэйн отмахивается от приятеля и, не особо долго думая, прячет маску в складках мантии. Подошедшая поближе Рэйвен задумчиво поджимает губы, тут же узнавая острые и аккуратные буквы, красующиеся на пергаменте.       «Поверить не могу: учиться магии два года, чтобы потом подписывать таблички с названиями артефактов», — Рэйвен злилась на Йен, вспоминая то, с какой самоотверженностью она ей отказала. А ведь когда-то хранительница была такой же… Слепо верила своему мастеру, за что в конечном счете и поплатилась.       — Вау, а это… — Клаус уже забывает про маску, когда видит длинный желтый пояс. Он извивается подобно кобре перед атакой и едва ли не шипит на нежеланных гостей. Клаус делает несколько шагов вперед, явно намеренный освободить понравившийся артефакт из стеклянной тюрьмы.       — Нет-нет, а вот этого приятеля лучше не трогать, — Клэр придерживает волшебника за плечо, игнорируя то, как разочарованно тот поджимает губы. Пояс продолжает метаться по витрине, и Клэр не хочет думать, как они будут отбиваться от сумасшедшей тряпки, если та всё-таки выберется на свободу. — Это Желтый Пояс, и он даже Стрэнджа не всегда слушается, — Клэр помнит, как на очередную охоту на демонов Стрэндж имел неосторожность взять с собой Желтый Пояс. Стоит ли говорить, что им тогда пришлось защищаться не только от тварей из Темного Измерения, но и от не желавшего помогать артефакта? Клаус с опаской поглядывает в сторону витрины, и в его взгляде уже нет такого восторга, как минуту назад. Рэйвен подхватывает несколько книг и цепляется взглядом за Драконий Зуб.       — А это… — она многозначительно умолкает.       — Да, он самый.       Они еще обмениваются парочкой фраз, но Стэйн больше не слышит их. Его внимание приковывает небольшая, деревянная шкатулка. Рядом с ней так же лежит табличка с названием, но Стэйн будто не видит ее: всё его внимание полностью сосредоточенно на артефакте. Поверхность шкатулки украшена резным орнаментом и несколькими древними на вид камнями. Артефакт не особо большой и, если бы Стэйн увидел его в антикварном магазине, то подумал, что это скорее всего шкатулка для украшений какой-нибудь безызвестной богатой леди. Но прямо сейчас ему кажется это неважным, потому что удушающее чувство тревоги снова сковывает его тело. Страх обжигающей кислотой поднимается к горлу, и всё в этой комнате перестает для него существовать: утихают голоса за его спиной, а свет словно меркнет перед глазами. Липкий страх заставляет сердце тревожно биться о грудную клетку.       «Прикоснись! Открой меня! Давай же!»       Стэйн чувствует, как всё его сознание наполняется этим утробным, загробным голосом, который так настойчиво призывает его к действию, что у волшебника даже не закрадывается мысль сопротивляться. Что-то липкое, мерзкое гложет его изнутри, заставляя подрагивающую от волнения руку потянуться к шкатулке. Голос продолжает звучать у него в голове, подобно шепоту змея-искусителя из самих глубин сердца. Этому чувству невозможно противиться, оно руководит им, словно слепой, безвольной марионеткой, дробя в пыль волю и сопротивление.       Но Стэйн и не хочет сопротивляться. Он делает несколько шагов вперед, ведомый невидимой рукой.       «Ещё немного, ещё совсем немного! Решайся… решайся!»       Стэйн не может сопротивляться этой повелительной интонации загадочного голоса. И ему уже кажется, что этот шепот в сознании — его собственные мысли, которые он так часто пытался держать под семью замками. Мрачные, темные мысли, которые он сам не всегда мог обуздать. Демонов невозможно было сломить, убедить сдаться или найти с ними компромисс, но Стэйн всегда отчаянно пытался бороться с губительной тьмой в собственном сердце, пока прямо сейчас не осознал, что всё это время боролся с собственным я.       «Сейчас!»       Юный чародей прикасается кончиками пальцев к шкатулке, в следующую же секунду чувствует, как всё его тело пронзает ледяная игла. Он не может пошевелиться, словно его ноги плотными корнями приросли к паркету, а в следующую секунду видит, как из шкатулки тонкими лентами начинает клубиться черный, ядовитый дым. Голоса наконец-то прорезаются сквозь плотную вату, скрывающую его сознание, и Стэйн слышит, как истошно вопит Клэр. Её голос непривычно искажен нотками такой несвойственной для девушки паники, и в Стэйне зарождается глухое осознание того, что он натворил что-то непоправимо-ужасное.       — Нет, стой!       Но было уже поздно. Черный дым словно умножается, уже более сильными и отчетливыми потоками выбираясь из шкатулки. Стэйн отступает на несколько шагов, потому что тьма перед ним клубится, извивается, пока наконец не приобретает очертания отдаленно похожие на мужскую, крепкую фигуру. Стэйн смотрит в лицо демону, где в черном мраке отчетливо полыхают красные, словно налитые кровью глаза. Они смотрят прямо ему в душу, ломая, дробя кости в пыль. Он снова испытывает то давящее чувство, которое поклялся больше никогда не испытывать и сдерживать всеми силами. Но сейчас это казалось невозможным, глупым. Уолкер знает, что демоны — настоящие демоны, а не порождение его страхов и злости — способны всколыхнуть самые отдаленные, темные фибры человеческой души. И уже было поздно отступать.       — Сколько же тьмы в твоем сердце, юнец, — тот самый загробный голос, словно проходит сквозь Стэйна, оставляя на душе нарастающую с каждой секундой тревогу.       Демон хохочет, запрокинув голову назад. Его смех гулким эхом отдается от стен, и Стэйн слышит как вибрирует окна от расползающейся туманом по хранилищу силы демона. Он закручивается вокруг своей оси, проносясь мимо волшебников, разрушая, сметая всё на своем пути. Демон несет за собой разрушения. Книжные полки с громким грохотом падают на пол, рассыпая под ноги книги. Лампа начинает мигать до тех пор, пока совсем не тухнет. Они слышат звон разбитого стекла с первого этажа и напряженно переглядываются, опасаясь, что шум может привлечь посторонних свидетелей.       — Какого хрена…? — Клаус непонимающе косится в сторону Стэйна, который пораженно смотрит на свои руки. Неужели это действительно сделал он? Стэйн не может поверить, что собственноручно освободил запечатанного на долгие века демона. Наводнения и стискивающего грудную клетку страха больше не было, но Стэйн чувствует себя совершенно опустошенным, словно из него выкачали все силы.       — Нам пора уходить, — Рэйвен сжимает руки в кулаки, оглядывая тот погром, который устроил гость из Темного Измерения. Верховному Чародею придется потратить много времени, чтобы привести хранилище в первоначальный вид, но это уже не их заботы. — Уходим, Стэйн.       Она оборачивается на даже не шелохнувшегося парня и кивает головой в сторону выхода.       «Отлично, просто замечательно. Пусть Верховный Чародей займется этой проблемой», — думает она, захлопывая за собой дверь в хранилище.