Самый лучший доктор

      Шло время, а Эдвард всё никак не мог забыть объятия Мустанга и то чувство защищённости, что они приносили. Он часто обнимал себя за плечи, лёжа на неудобной кушетке после очередного кошмара, и вспоминал теплоту его сильных рук, его запах и тихое дыхание в макушку. Это успокаивало.       Спустя несколько недель чувства стали притупляться. Рой по-прежнему был добр к нему, отпускал свои едкие шуточки, и взъерошивал волосы одним движением крупной ладони, но этого отчаянно не хватало подростку, знавшему теперь, что такое нежность. Эд даже сам не замечал, как тянется за рукой начальника, когда он отнимает её от его головы, как подолгу смотрит на него за работой, наплевав на свои обязанности.       После работы Эд сидел на кресле Мустанга и заполнял бумажки, которых даже не коснулся за день. Рой перестал его проверять, и парень этим пользовался, позволяя себе маленькую слабость. Так он думал. На самом деле всё уже успело обернуться большой проблемой, которую мальчик предпочитал игнорировать.       Эдвард не был дураком и прекрасно понимал, что его помешательство на Мустанге зашло слишком далеко. Гораздо дальше, чем он когда-либо позволял себе в отношении других. Эд знал, что должен хотя бы попытаться объясниться, но он не мог. Рой — мужчина, не мальчик, которому можно наплести какую-нибудь чушь в своё оправдание, свести признание в шутку; Мустанг бы понял всё, едва Эд открыл бы рот. Поэтому он молчал. Так было проще.       Но всему есть предел. И прогуливаясь однажды по заснеженному парку, Эд ясно осознал это. Впереди были выходные, и мальчишка совершенно не хотел проводить их в одиночестве в больнице. Он как всегда дождался ухода Мустанга и, вместо того, чтобы вернуться назад в тепло, решил прогуляться по округе. Погода была потрясающей: колкий февральский мороз, ясное звёздное небо и завораживающий хоровод пушистых снежных хлопьев.       Мальчик бродил по пустым аллеям под приятный хруст снега, разглядывал деревья, увешенные тысячами маленьких лампочек, и ни о чём не думал. Вокруг при свете яркой полной луны творилась настоящая магия, и Эду вовсе не хотелось осквернять это светлое таинство мрачными мыслями. Ему было слишком хорошо и спокойно тогда в зимнем саду.       Эд вдыхал морозный воздух полной грудью, кутался в подаренный Роем шарф и ловил снежинки пушистыми варежками, разглядывая их удивительные узоры. Всё это казалось мальчику до боли знакомым, хотя он ни разу не гулял в этом парке раньше. Он остановился, окинув всё внимательным взглядом, примял ботинком снег у скамейки, присел сбоку на самый край и улёгся, устремив взгляд в звёздное небо.       Он долго лежал так на ледяной скамейке и пытался поймать то ускользающее чувство ностальгии. Он точно знал, что был здесь с кем-то в детстве, держался за тёплую ладонь… Некстати вспомнился Мустанг и его горячие руки на спине, и Эдвард понял, что не хочет больше молчать. Он наконец смог остудить мысли здесь, в февральском сияющем саду, и посмотреть на ситуацию здраво. Ведь что в действительности может случиться?       Эд вспомнил с каким снисхождением мужчина смотрит на своих юных пациентов, когда они лепечут какие-нибудь глупости, и понял, что даже если он признается, ничего не изменится. Рой просто улыбнётся, погладит его по голове и скажет, что Эд всего лишь глупый маленький мальчик, который запутался в своих чувствах. Может быть он даже сможет всё грамотно ему объяснить, помочь с этим справиться. Это же Рой, разве может быть иначе?       Мальчик улыбнулся, поднялся с лавки и медленно пошёл назад, наслаждаясь последними мгновениями волшебной сказки, пахнущей морозом. Он не хотел возвращаться в больницу. Даже несмотря на то, что он не был пациентом, парень чувствовал себя несколько обречённо в этих стенах. По сути он ничем не отличался от детей, что там лежали. Такой же оставленный, одинокий, лишённый родительской ласки…       В кабинете было удушающе тихо. На часах половина десятого: он прогулял почти два часа. Парень разобрал свои вещи, приготовил постель и пошёл в душевую. В некоторых коридорах уже не горел свет, только вдалеке на посту медсестёр, но Эд прекрасно знал куда идти.       Вернувшись, мальчик сразу же улёгся на кушетку, отвернулся к стене и натянул одеяло по самые уши. Нужно было скорее уснуть, пока разная чепуха не полезла в голову, но сон как на зло не шёл. Он глубоко вздохнул, не размыкая глаз, и попытался уцепиться за бессмысленные образы, которые должны были утянуть его спасительную бездну.       Щёлкнул замок двери, и Эд тут же вскочил, испуганно уставившись на вошедшего. Он так давно здесь обитал, что перестал бояться разоблачения, даже оправдания себе не придумал на такой случай…       Мужчина тоже не ожидал увидеть в кабинете спящего Эдварда, ведь отправил его домой почти три часа назад. Кто бы мог подумать, что этот маленький прохвост столько времени обитал буквально у Мустанга под носом! То, что Эд живёт в его кабинете не первый день Рой понял сразу, стоило только получше осмотреться: не убранный стакан с зубной щёткой, влажное полотенце сушится на спинке стула, вокруг разбросаны вещи.       Рой усмехнулся: вся картинка вдруг чётко выстроилась у него в голове. Стало ясно, почему малец приходит так рано и почему не разрешает его провожать. Мустанг даже припомнил упоминание о какой-то сделке с отцом, которая наверняка имела прямое отношение к происходящему.       — Ничего не хочешь мне рассказать? — спросил он у растерянного парня. Тот лихорадочно пытался придумать убедительную ложь, но понимал, что в этом уже нет никакого смысла: Рой всё понял.       — Простите, — виновато пробормотал мальчик и опустил голову. — Этого больше не повторится, обещаю.       — Разумеется, не повторится, — кивнул Рой. — Мне только одно интересно, как давно ты тут живёшь?       — С самого первого дня, — признался парень: терять уже нечего.       — И в чём причина?       — Да какая разница? — Эд не хотел говорить, но строгий взгляд Мустанга заставил его передумать. — С отцом я поспорил. Если не проживу без него три месяца, то он заставит идти на математику.       — А если проживёшь? — Рой улыбнулся: отчего-то стало любопытно.       — Любое желание. — Мальчик вздохнул и подтянул к себе коленки. Всё это уже не имеет значения, придётся сдаваться отцу.        — И какое же? — Мустангу становилось всё интереснее. Что же такого хочет этот мальчишка, если вот уже полтора месяца живёт, как бездомный, ютясь на неудобной кушетке.       — Да не нужно мне от него ничего вообще-то, просто хотел доказать, что чего-то стою.       — То есть ты жил здесь только потому что поддался провокациям отца? — Рой усмехнулся и добавил с ехидной улыбкой: — Не подумал, когда соглашался, а назад попроситься гордость не даёт?       — Да вовсе нет! — завёлся Эд. — Мне надоело уже каждый день слушать его проповеди, хотел пожить один!       — О, вот как? Я думал детишки сбегают из дома лет в одиннадцать.       — Я не сбегал! Это сделка по обоюдному согласию! Да он же сам меня вышвырнул! Потому что… потому что я ему не нужен, ясно!?       Мальчишка пытался показать свою ненависть к родителю, но Рой видел в его глазах лишь затаённую обиду. Он не знал, правда ли Эд не нужен Гогенхейму, или импульсивный мальчишка сам себе это выдумал, но он хотел помочь.       — Одевайся, — велел Мустанг, но Эд и не шелохнулся. Он не думал, что Рой выгонит его прямо сегодня, не дав даже возможности найти новый ночлег. — Живее, Эд. Или хочешь на улице спать?       — В смысле? — не понял парень.       — Будешь жить у меня, — спокойно пояснил Рой. На самом деле он совершенно не планировал этого, но раз уж подвернулся шанс, грех был им не воспользоваться.       — У вас? — Эд решил, что просто ещё спит. Разве может быть такое наяву? Он и не надеялся на такую удачу! Но нельзя показывать Мустангу свою радость, а то решит ещё чего.       — Мне ещё раз повторить? — усмехнулся Рой. Его забавляла реакция мальчишки. Столько радости в светлых глазах, будто сбылась мечта детства. — Собирай свои пожитки и пошли, возражения не принимаются.       — Ну ладно, — пожал плечами Эд, словно его это не касалось, и начал наскоро запихивать вещи в рюкзак.       Когда они вышли всё ещё шёл снег, и Эд был рад снова прогуляться по пустынным городским улочкам, освящённым старыми фонарями. Он шёл молча и снова ни о чём не думал. Волшебство ночи действовало на него не хуже любого нейролептика, заставляя забыться.       Мустанг же размышлял о том, что его забывчивость впервые сыграла ему на руку. Правда, когда он стоял с двумя огромными пакетами продуктов у двери и пытался найти забытые ключи, то думал несколько иначе. Он мысленно материл себя и всех вокруг, ведь ключи от машины остались в квартире, а идти до работы с десятью килограммами еды совершено не хотелось.       Но всё разрешилось весьма удачно. Юная пятнадцатилетняя соседка, что по счастливой случайности оказалась дома одна, согласилась приютить провиант любимого доктора. А потом он обнаружил бесхозного Элрика, это ли не удача? С ним уже давно пора поговорить, но Рой всё оттягивал, ожидая неизвестно чего. Он прекрасно видел, как ребёнок мучается, окидывая его грустным влюблённым взглядом. И ведь зря же мучается!       Однако Мустанг боялся напугать парнишку. Эдвард хоть и был уже взрослым, но всё равно оставался ребёнком в глазах мужчины. Глупым, безрассудным и упрямым. Он мог выкрутить его слова наизнанку, как это вышло с его отцом. Гогенхейм на самом деле не выглядит человеком, которому наплевать на сына, он любит мальчика и пытается заботиться о нём. Но разве можно доказать это ершистому подростку? И можно ли доказать ему, что Мустангу не нужно ничего, на что Эд не был бы готов пойти добровольно?       Рой так глубоко провалился в свои мысли, что не заметил состояния своего спутника. Тот уже не был так беспечен, как несколько минут назад, когда наслаждался зимними видами. Эдварда мучило желание рассказать Рою о своих чувствах, и рассказать немедленно. Он глубоко вдохнул ночной воздух и резко остановился под очередным фонарём.       — Рой, — четко позвал мальчик, преисполненный решимости.       — Что? — Мустанг обернулся и напрягся в ожидании. У парня было такое серьёзное выражение лица, будто он твёрдо решил никуда не идти.       К счастью, едва взглянув на Роя, мальчик растерял всю свою уверенность и густо покраснел до самых ушей. Он стыдливо опустил взгляд и пробормотал едва слышно:       — Я… я хотел сказать… сказать, что… что…       И Рой понял, что Эдвард оказался куда смелее его самого, раз решился на первый шаг, будучи уверенным, что его отвергнут. Мужчина подошёл к нему ближе, провёл кончиками пальцев по щеке, заставив поднять взгляд, и тепло улыбнулся, глядя в золотые глаза.       — Я знаю, малыш, знаю… — прошептал он и медленно наклонился к губам мальчика, легко придерживая того за подбородок, и запечатлел на них нежный невинный поцелуй.       Эд смущённо опустил взгляд и несмело улыбнулся. Он не мог поверить, что Рой действительно сделал это для него. Подарил ему ещё одно приятное воспоминание, которое будет долго согревать его сердце. Мальчик думал, что мужчина так прощается с ним…       — Я люблю тебя, — тихо произнёс Мустанг прямо ему в губы и снова поцеловал. Напористо, ярко, глубоко; у Эдварда даже перехватило дыхание! Он не мог подобрать слов, чтобы описать это волшебное чувство. Рой любит его, Рой останется с ним, и у них ещё будет много-много приятных моментов.       Окрылённый своей мыслью мальчишка встал на мысочки, осторожно обнял мужчину за шею, позволив тому выпрямиться, и почувствовал его сильную руку у себя на спине. Чертовски приятное ощущение! Рой перебирал его влажные волосы кончиками пальцев и улыбался сквозь поцелуй, глядя лукавыми глазами.       Мустанга забавляла неопытность мальчишки, тот почти не отвечал ему, но так самозабвенно прижимался, что сносило крышу. Такой юный, невинный и отзывчивый, он робко смотрел на Роя из-под полуопущенных ресниц и задыхался от желания стать ближе. И мужчина отдавал ему всю свою нежность, ласку и тепло.       Рой оторвался от шершавых губ и снова коротко поцеловал мальчика, словно не хотел отпускать. И это безумно льстило. Эд чувствовал невероятную эйфорию, но всё же ему было неловко: он понимал, что ничего не может дать опытному мужчине.       — Прости, я совсем не умею… — смущённо произнёс он Мустангу в грудь.       — Не страшно. — Рой мягко улыбнулся и заглянул парню в лицо, осторожно сжав ледяную ладонь. — Всё когда-то бывает впервые. Это ведь был твой первый раз, верно?       Эд кивнул, и стало стыдно вдвойне, когда он увидел мягкую усмешку на губах мужчины. Он старался не смотреть Рою в глаза, сосредоточившись на мягких белых снежинках в тёмных волосах.       — Ну вот, — кивнул мужчина, — научишься ещё, не переживай.       И голос у него ещё такой приятный, бархатистый, или всё дело в ситуации? Эд почти не слышал слов, но знал, что Рой говорил что-то хорошее. Он наконец доверчиво заглянул ему в глаза и утонул в их удивительной синеве. Боже, как же он не замечал этого раньше!?       — Э-эд, — тихо позвал Мустанг, заметив, что мальчик уже не с ним.       — У тебя глаза такие синие, — завороженно вымолвил Эд, и Мустанг засмеялся. Вот же чудо ему досталось.       — Пойдём, — улыбаясь произнёс Рой и потянул мальчишку за собой.       Эд снова почувствовал себя неловко. Он ведь и целоваться-то не умеет, а Рой уже ведёт его домой. Парень будто и позабыл про истинную причину приглашения, и даже тяжёлый рюкзак за спиной не мог остановить начинающуюся панику.       — Чего варежки не носишь? — вступил Мустанг, заметив состояние Эда. — Руки ледяные.       — Они в рюкзаке, ты же сам сказал быстрее! Вот я всё туда и смёл.       — Ну варежки-то зачем? — усмехнулся Рой в привычной манере. И мальчишку отпустило. Ничего он ему не сделает.

***

      Оказалось, Мустанг живёт вовсе не в исторической части города, где невысокие кирпичные домики с острыми башнями и мощёные камнем дорожки с витиеватыми кованными лавочками; Рой жил чуть поодаль от сего готического великолепия — в современной новостройке. Не так поэтично, как представлял себе Эдвард, но не менее шикарно.       Когда они оказались на закрытой территории с собственным парком и маленькой копией знаменитого замка, построенного специально для детишек, Эд понял, что немного недооценил способности нынешних архитекторов. Само здание внутри напоминало холл пятизвёздочного отеля, в котором парень жил с отцом, пока оформлялись бумаги на собственность. Всё вокруг будто кричало об истории этой страны.       Поднимаясь на шестнадцатый этаж элитных апартаментов в лифте со швейцаром, Эдвард таки почувствовал себя лишним. Он совсем не вписывался в завораживающе-вычурный интерьер в своих поношенных ботинках и ярко-красной парке. Мустанг же смотрелся просто идеально. И дело было даже не в одежде, а в уверенном взгляде, который будто нарочито выдавал его положение.       Но когда мужчина забирал свои продукты у соседки с виноватой улыбкой, мальчишке стало легче: Рой тоже человек. И как только Эд умудрился забыть об этом?       — Почему ты не оставил их у консьержа? — поинтересовался парень, пока Мустанг возился со связкой ключей.       — У нас с ним обоюдная вражда, возникшая на фоне разных сексуальных предпочтений. — Рой открыл дверь и пропустил гостя вперёд, пока у того не появились новые вопросы.       — Ахренеть! — воскликнул парень, едва переступив порог. И не удивительно: огромное панорамное окно виднелось уже от входа. Мустанг ожидал именно такой реакции, но всё равно влепил парнишке подзатыльник.       — Не выражайся, — строго бросил он и, разувшись, прошёл вглубь квартиры. Парень немедленно последовал его примеру.       Это же надо, окно в два этажа! Не монолитное, конечно, но это всё равно поразительно. Эд подошёл ближе, не видя больше ничего вокруг, осторожно коснулся стекла самыми кончиками пальцев и завороженно уставился на открывающийся вид. И маленькие кирпичные домики, и величественные протестантские церкви, и даже парк перед больницей, — всё утопало в пушистых белых хлопьях. Они так и падали, кружась, со звёздного неба, которое, казалось, можно потрогать рукой…       Эд почувствовал сильные руки на животе и тёплое дыхание у макушки, и стало слишком хорошо. Он не мог поверить, что всё это действительно происходит наяву, а не в очередном его кошмарном сне. Они всегда начинаются так: тихая идиллия, которую вскоре вмиг разрушит незримый кровавый убийца. Парень вздохнул и сплёл пальцы свободной руки с пальцами Мустанга, а тот в ответ мягко поцеловал его за ухом и прошептал:       — Нравится?       — Да…       Они постояли так в обнимку несколько минут, наслаждаясь тишиной, теплом и видом. Мустанг и не думал, что его мальчик такой впечатлительный: не производил он впечатления тонко чувствующего эстета. Казалось, мальчишку больше заинтересовал бы домашний кинотеатр в спальне, или библиотека.       — Ты голоден? — спросил Рой. Он жутко устал за день и очень хотел поскорее оказаться в постели, сытым и чистым. — Я ещё не ужинал сегодня. Думается мне, ты тоже не многое урвал в закрытой столовой.       Парень хотел есть, это правда, но и постоять так ещё хотя бы минуту он тоже очень хотел, поэтому с ответом не торопился. Но Рой всё решил за него:       — Иди разбери свои вещи, а я пока что-нибудь приготовлю. — И ушёл на кухню.       Парень нехотя проводил его взглядом и обнаружил себя в просторной комнате, залитой мягким синим светом. Здесь стоял лишь большой угловой диван светло серого цвета, зеркальный журнальный столик и напольная лампа на ломаной хромированной ножке. Словно крошечный остров посреди огромного синего океана, рождённого глубокой темнотой ночи, которую рассеивали мириады звёзд.       А чуть поодаль, в уютной одноэтажной нише, виднелся тёплый желтоватый свет искусственных ламп. Там, на кухне, хозяйничал Рой, увлечённо орудуя большим ножом. Он был так близок сейчас, но в тоже время казался таким далёким, словно их разделял бескрайний океан. Эд на мгновение задержал на нём взгляд, стараясь отпечатать в сознании образ, и несмело подошёл к лестнице.       Она была совсем воздушной: только ступени, будто бы парящие в воздухе, и три натянутых металлических жгута вместо перил. Они тянулись и дальше, отделяя второй этаж от синеющего океана гостиной, словно бортики корабля. Отсюда тоже было видно город, укутанный снегом, но уже не чувствовалось то волшебство. Здесь ощущалось нечто иное: уют обжитого дома.       И этот дом начинался с библиотеки. Множество стеллажей, заставленных тысячами всевозможных книг: здесь были и медицинские пособия, и научные справочники, классическая литература и даже современная фантастика. Мальчишку поразила разносторонность предпочтений Роя. Он вскользь прошёлся по рядам, любовно оглаживая приглянувшиеся корешки, и отыскал гардеробную.       Это была единственная дверь в левом крыле, поэтому отыскать её было не трудно. Внутри была ещё дверь, и Эд был почти уверен, что ведёт она в спальню. Но он не решился отчего-то туда зайти, в конце концов не зря же она так замурована. Если Рой не хотел, чтобы туда кто-то заходил, значит так тому и быть. Мальчик и так ощущал себя неловко, бесцеремонно прогуливаясь по чужому дому.       Разложив вещи, Эд вернулся к книгам. Он тоже обожал читать и был не слишком привередлив к знаниям: его увлекало всё. И когда он находил среди сокровищ Мустанга нечто, чего ещё не читал, то едва мог сдержать желание схватить книгу и немедленно приступить к её изучению. Но всему есть предел, и через десять минут мальчик не выдержал и вытащил заветный томик.       С книгой в руках он дошёл до конца библиотеки и обнаружил в углу письменный стол, заваленный бумагами. По содержимому нескольких листков Эдвард понял, что Мустанг пишет какую-то научную работу, связанную с заболеваниями нервной системы. Уловить суть парню не удалось, поэтому он осторожно положил бумаги точно так же, как те и валялись, и перевёл взгляд на стену, где в простых чёрных рамках висели всевозможные грамоты. Некоторые из них даже были на иностранных языках: очевидно Рой добился немалых успехов и за пределами страны.       Взгляд парня зацепился за детский рисунок, который висел прямо рядом с лицензией. Сначала Эд не придал этому значения, его больше удивило, что Мустанг защитился в двадцать лет, но вскоре он вернулся к казалось бы лишнему предмету. На рисунке был изображён доктор в белом халате, который сидел за приборной панелью космического корабля с каким-то молотком в руках, а рядом его пациент — маленький мальчик. Внизу было подписано: «Самому лутшему доктору».       В мужчине Эд сразу же узнал Мустанга (иначе ему не было смысла хранить этот рисунок), а вот личность его пациента оставалась загадкой: Рой никогда о нём не рассказывал. Эд всё смотрел и смотрел на картинку, пока что-то смутно знакомое не промелькнуло в памяти. То самое, что вот уже больше месяца не даёт ему покоя. И он всё понял.       Вовсе это не космический корабль на рисунке, а аппарат УЗИ, в руке у врача не молоток, а датчик. И этот мальчик рядом с Мустангом определённо знаком парню, даже если Рой и не рассказывал. Эд вспомнил, как совсем ещё молодой доктор щекотал его на кушетке, как он ревел у процедурного кабинета, как с недоверием смотрел на неприятное пюре в кафе, и какое восхищение вызвал тогда зимний сияющий сад. Он вспомнил мягкую улыбку и удивительную синеву смеющихся глаз, вспомнил и рисунок, и обещание, которое дал…       Он стоял и смотрел на картинку, не в силах поверить в свою догадку. Разве бывает такое? Скорее всего это просто совпадение: мало ли кто мог нарисовать такой рисунок. В действительности Эд не помнил ни того, что тогда рисовал, ни лица своего доктора. Но синие глаза… Однажды он читал что самые редкие цвета: синий и жёлтый. И с последним Эд знал как минимум двоих: себя и отца. Так может быть и это на самом деле просто случайность?..       — Ты смотришь на него уже три минуты. — Насмешливый тон сзади заставил вздрогнуть. — О чём задумался?       — Я… — И почему-то появилось непреодолимое желание спросить. Не будет ведь хуже. — Что это за рисунок?       — Моя первая письменная благодарность, — усмехнулся Рой. Он смотрел с любопытством, ведь и не надеялся уже, что мальчишка его вспомнит. — Подарил один пациент. Жаль, не было возможности сказать ему спасибо.       — Ну так… скажи сейчас. — Эд совершенно не был уверен в том, что делает. Если он ошибается, то получится как минимум глупо.       — Вспомнил, значит?       — Вообще-то я блефовал, — признался Эд, неловко улыбнувшись. — Я не был уверен. Почему ты раньше не сказал, что мы уже встречались?       — Потому что это бы ничего не изменило. Смотрю, тебе что-то приглянулось? — Мужчина перевёл взгляд на книгу, которую Эд до сих пор прижимал к себе.       — Ничего, что я взял? — И стало немного стыдно за свою несдержанность.       — Конечно, это теперь и твой дом, пользуйся чем хочешь, — улыбнулся Рой. — Пойдём есть, ужин уже готов. Надеюсь, мясо ты любишь.       Мясо. Одно слово, — и все мысли выветрились из головы. Эд так давно не ел настоящего мяса, что уже и забыл, какое оно на вкус.       Оказалось, оно божественно. Сочное, жареное, жирное, — лучшее, что парень пробовал за последний месяц. Он даже не смотрел на овощи, которые должны были смягчить удар по желудку. Всё в этом мире потеряло смысл, пока в его тарелке оставался этот ароматный кусок…       Мустанг ел неторопливо и насмешливо наблюдал за своим озверевшем гостем. Он прекрасно понимал, что растущему организму требовалось много энергии, но чтобы есть с такой страстью… это нужно было уметь. Или голодать неделями. Учитывая, в каких условиях проживал Элрик, это было вполне вероятно. Он даже не заметил, что Рой положил ему добавки!       После ужина Эд вдоволь посидел под горячими массирующими струями в душе и, довольный и разгорячённый, прошёл-таки в спальню. Комната была совсем небольшая, но с таким же окном от края до края, за которым скрывалась неогороженная смотровая площадка. Мальчишке ужасно захотелось выйти на неё, но на улице было слишком холодно, а на нём была лишь лёгкая домашняя одежда.       Мустанг всё ещё был в ванной, и Эд вдруг почувствовал нечто волнующее, интимное. Это ведь его комната, место, где он засыпает, позабыв выключить телевизор, просыпался по утрам, лениво потягиваясь, бродит босиком по мягкому ворсистому ковру, занимается сексом… Не кстати вспомнились его слова о разногласиях с консьержем, и стало совсем неловко.       Он осторожно подошёл к незаправленной кровати и замер, представив в ней Роя с каким-нибудь невинным мальчиком вроде него. Эд вовсе не был против этого, в конце концов он не имел никакого права ревновать мужчину к его прошлым любовникам, его волновало лишь, что сам он ещё не был готов к такому шагу. А ведь Мустангу наверняка это нужно…       — Кровать нужна не для того, чтобы на неё смотреть, — усмехнулся Рой, заставив мальчишку вздрогнуть. — Бельё я только вчера поменял, но если хочешь, можно новое постелить.       Он обернулся и увидел Мустанга в одних только серых домашних штанах на завязках. У него было красивое тело, и Эд не мог заставить себя отвернуться, несмотря на смущение. Мустанга забавлял этот голодный взгляд невинного львёнка, но он сохранил самообладание, дабы не смущать мальчишку ещё сильнее.       — А, нет, всё нормально, — запоздало ответил мальчик. Он залез под одеяло и с наслаждением почувствовал под собой удобный матрас, а не скрипучую кушетку. — Как же долго я мечтал об этом...       — О моей постели? — усмехнулся Рой, забравшись к нему.       — Не будь таким самонадеянным, — фыркнул Эд. Спать почему-то расхотелось, и мальчик решил воспользоваться гостеприимством Мустанга. — Можно что-нибудь посмотреть?       — Что угодно, мой сладкий, — приторно протянул Рой. — Что предпочитаешь?       — Всё равно, включай уже. — Ситуация раздражала мальчишку. Мустанг, конечно, и раньше позволял себе подобные колкости, но сейчас это было слишком… слишком в тему.       Рой выбрал какой-то нейтральный ужастик, который по его словам был лучшим, что можно посмотреть на ночь. Эд не любил этот жанр ввиду однотипности всех фильмов, но у этого оказался вполне себе оригинальный и логично построенный сюжет. Местами даже было действительно жутковато.       К концу фильма мальчик начал откровенно клевать носом: сытный ужин, горячий душ, удобная постель и насыщенный событиями день сказались на обессиленном за месяц организме. Эд был очень рад, когда главный герой наконец умер, и он мог окунуться в сладкое забвение, но не тут-то было…       — А как же поцелуй на ночь? — И Рой сам нашёл его губы, заманив в глубокий поцелуй. Это было чертовки приятно, и мальчик ответил Мустангу, позабыв про недавнее желание просто уснуть.       Мужчина целовал его долго, нежно, ласкал ладонями шею и плечи, незаметно опускаясь всё ниже. Эд так самозабвенно отдавался ему, что было невозможно бездействовать. Он, разумеется, не собирался заходить дальше лёгких поглаживаний, но Эд всё равно испугался, когда почувствовал чужую ладонь, проскальзывающую под резинку штанов. Он слабо упёрся ладонью Рою в грудь и тихо произнёс:       — Не надо…       И Мустанг осознал свою ошибку: не стоило так торопиться, Эд ведь в сущности ещё ребёнок. Всё было бы проще, будь мальчик сейчас в заложенной природой роли, но это было не так, а потому ему нужно больше времени даже на принятие невинных ласк. Сейчас Эд выглядел прямо как тогда, у процедурного кабинета, когда был уверен, что доктор причинит ему боль. А Рой хотел совсем не этого, он хотел увидеть желание в золотых глазах.       — Спокойной ночи. — Рой улыбнулся парню, растрепал его светлые волосы и отвернулся, что дать ему возможность прийти в себя.       Но Эд воспринял реакцию мужчины по-своему. Ему стало безумно горько от того, что не смог выполнить такую простую свою функцию, ведь не было же в этом ничего сложного, и Рой наверняка бы не обидел его, сделал бы всё правильно… А теперь он вряд ли захочет видеть в своём доме бесполезную обузу, ведь в сущности мальчик ни на что не годен.       Он свернулся комочком, чтобы Рой не подумал, будто он бессильно плачет, глубоко оскорблённый его поведением. Эду действительно было очень обидно, но обижался он вовсе не на Мустанга. Он ненавидел себя за то, что упустил, наверное, свой единственный шанс из-за каких-то глупых беспочвенных страхов.       Парень хотел искупить свою вину, но совсем не знал, как именно. Он так долго думал, что не заметил даже, как отключился на несколько часов, решив в итоге завоевать сердце доктора своими кулинарными талантами.

***

      Проснувшись, Мустанг был крайне удивлён, не застав своего юного гостя в постели. Он даже подумал, будто мальчишка сбежал под сенью ночи обратно в больницу, но всё оказалось куда проще. Он был внизу и что-то готовил.       — Доброе утро, — лучезарно улыбнулся Эд, отдирая омлет от сковороды. — Садись есть.       Всё это показалось Мустангу странным. Мальчик выглядел нарочито довольным, но Роя было трудно обмануть, и он прекрасно видел в золотых глазах неоправданное беспокойство. И вряд ли дело было в омлете.       — Не думал, что ты умеешь готовить.       Рой с подозрением оглядел бледную массу, сваленную в кучу, и взял в рот: старался же мальчик. Сам он почему-то не ел, делал вид, будто занят приготовлениям чая. Омлет оказался не так плох, но скорлупа, хрустящая на зубах, смазывала впечатление.       — Пожалуй, обед я приготовлю сам, — усмехнулся он, отложив вилку.       — Прости… — И столько вины в глазах, будто он разбил его машину. А Эд лишь думал, что больше не имеет права здесь находиться. — Наверное, мне лучше уйти…       Он поставил на стол чашку и быстро выбежал в коридор, оставив Мустанга в полном недоумении. Мужчина совершенно не понимал, почему Эд так остро отреагировал на его слова, ведь нет ничего особенного в том, что мальчик не умеет готовить. Рой поднялся и пошёл за парнем, который уже спешно завязывал шнурки.       — Ты куда собрался? — Эд не ответил, да и что он мог сказать? По сути идти ему было некуда, но он не хотел больше докучать Мустангу. — Да не переживай ты так, это даже полезно.       — Что? Воздержание? — Парень нахмурился. — Вот уж не думаю…       И всё встало на свои места. Мустанг понял, что поступил не верно, не объяснив неопытному и импульсивному мальчишке ситуацию. Что может знать о любви подросток с затуманенным гормонами разумом? Конечно же он решил, что теперь ему не нужен.       — Глупый, — улыбнулся Рой, — суть ведь совсем не в сексе.       — А в чём тогда? — недоверчиво уточнил Эд. Он уже понял, что поступил опрометчиво и выглядит теперь в глазах Мустанга дураком, но вопрос всё равно хотелось прояснить. Хуже, чем сейчас, уже точно не будет.       — В омлете твоём со скорлупой, — засмеялся Рой. — Пойдём, не выдумывай всяких глупостей.       Он взял парня за руку и потянул за собой обратно на кухню. Они ели нехитрую стряпню парня, а тот всё думал, при чём тут вообще его омлет?..