Она его Небо, Он ее Воздух

       По заснеженной равнине брела неведомо откуда взявшаяся парочка. Промозглый ветер обрисовывал маленькие фигуры, явно не одетые по погоде. Любой, кто увидел бы их в тот момент, поразился бы тому, насколько нелепо выглядела представшая его взору картина. Она вызывала жалость наряду с недоумением, что такие крошки забыли в столь негостеприимном снежном аду. Вот, не выдержав веса одного из них, снег разошелся как дрожжевое тесто, словно всасывая в себя синего котенка. Да, самым странным было, пожалуй, то, что обе фигурки принадлежали… котам! Пусть и бредущим на двух лапах как гуманоиды, но КОТАМ! И один из них был странного синего цвета, будто его уронили в черничный сок. — Ккак в-в-всегда не вов-вов-вовремя — Хэппи, а это был именно он, стучал зубами от холода. Вокруг всё настолько заледенело, что даже шерстка иксидов не спасала от пронизывающего, леденящего до ожогов ветра. Казалось, он задался целью выстудить душу у неосторожных путников. — Это из-за твоей рыбы мы не успели пересечь хребет до отката полёта! — Шарли, хоть и дрожала не меньше своего поклонника, старалась говорить медленно, чтобы не стучать зубами. Это ведь так вульгарно, позволять рефлексам управлять тобой! — Е-е-ещё н-немного, и мы снова сможем их использовать! — виноватый котенок хотел шмыгнуть носом, дабы разжалобить строптивую красавицу, но всё настолько промерзло, что у него получился только придушенный всхлип.        Вернемся же на день назад. После того, как Полюшка отвела Шарли в сторону, кошечка задумчиво шла по самым пустынным улочкам Магнолии. Несмотря на свой дар предвидения, помогавший ей не раз, она мне могла рассмотреть будущее Люси. Такого еще не случалось, и это… пугало. Привыкшая к всезнанию, принцесса иксидов впервые столкнулась с неопределенностью. Даже если человек умирал, она видела это так же четко, как и реальную жизнь, именно поэтому её мысли сейчас находились в смятении. Но что это? Носик, покрытый белой шерсткой несколько раз дернулся, ощущая слишком резкий аромат. До этого ветер дул кошечке в лицо, теперь же, изменив направление, принес отчетливый для кошачьего нюха чуть горьковатый аромат начавшей портиться рыбы. Вздохнув, Шарли повернулась в сторону своего преследователя, приглашающе махнув лапкой. Виноватый Хэппи вышел из-за угла, сжимая в руке перевязанную невесть откуда взявшейся ленточкой рыбу. — И зачем ты за мной следишь? — пытаясь придать голосу грозности, кошечка все равно с благодарностью смотрела на котенка. Его преданность заслуживала уважения. — Я хотел тебе помочь. Ты даже не обратила на меня внимания, когда выходила из хижины, поэтому я думал поднять тебе настроение. Если ты съешь рыбку, всё станет хорошо. — Сбивчивая речь, путанно поясняющая ситуацию, была до того забавной, что белая мордочка исказилась в улыбке. — Прости Хэппи, но дальше я пойду одна. Мне надо отправиться к иксидам, а тебе лучше поддержать своего напарника. Да и рыбу я не очень люблю. — пытаясь отделаться от котика, Шарли подсознательно вопила «не соглашайся! пошли со мной, я боюсь оставаться сейчас одна!!!»        Как ни странно, Хэппи впервые не стал слушать свой предмет обожания. То ли повзрослев из-за последних событий, то ли послушавшись своей интуиции, он лишь молча отложил рыбку, смешно смотревшуюся с белой ленточкой поперек, и взял Шарли за лапку. Взгляд. Внезапно серьезный, не детский взгляд у котенка, который ей, что ни говори, не был противен. Шарли вздохнула, даже слегка с облегчением, и ворча под нос про лапки в рыбе, приняла помощь. Было ли это первым шагом навстречу храброму котенку? Или же наоборот, стало последней ступенькой, за которой лишь безграничное доверие? Не будем им мешать в этот момент, перенесемся лучше в бежевый особняк где-то в итальянской провинции.

***

       Тихо скрипнувшая дверь впустила в комнату, так пропитавшуюся запахом лекарств и усталости, мальчика, едва достигшего возраста юности. Поникший взгляд, уже не горящий надеждой, чуть опущенные плечи, словно их обладатель несет пару мешков с камнями, и чуть горьковатый изгиб губ, не то скривившихся в ухмылке, не то пытающихся сдержать стон.        Ровесник вошедшего парня, сидящий подле кровати, не прекратил гладить волосы девочки, лежащей на кровати. Едва заметная нежность теплилась в его отчужденном обычно взгляде. И боль. Казалось, боль сопровождала эту пару уже не первый день. Стоит ли говорить, что каждый винил именно себя в произошедшем? В этот момент он был готов убить себя за свою неуклюжесть. Если бы он не запнулся, увлекая за собой друга, Скуало смог бы поймать ту, что вот уже на протяжении восьми лет освещала его не по детски мрачную жизнь. Если бы они не предложили посмотреть ночью на звездопад, если бы отговорили её залезть на дерево, если бы смогли поймать… Так много если бы. К сожалению, история не терпит сослагательных наклонений. Врач, поселившийся у них с того самого момента, с каждым разом давал все менее утешительные прогнозы. Отец, занятый своими «важными» разборками с другими кланами, и мать, замечающая лишь сына и наследника. Дино ощущал лишь тупую, бессильную ярость. На мать, которая не хотела девочку, на отца, из-за работы не навещающего дочь месяцами, и на собственную беспомощность. Младшую дочку семьи Каваллоне любили все, кроме её родителей. Даже Ромарио, будучи даже более занятым, чем его босс, все равно регулярно навещал девочку, а после травмы так и вовсе стал ежедневно заглядывать к малышке. Именно благодаря Ромарио Дино смог уговорить мать нанять лучшего доктора на постоянной основе, а не просто звать его раз в неделю. Даже Иван, немногословный мальчишка на побегушках, тайком приносил в комнату сеньориты свежие цветы раз в два дня. От подручного мафиозной семьи, пугающего служанок хмурым взглядом и ирокезом на всю голову, такого не ожидал даже Скуалло, случайно заметивший его одним утром.

***

Деревня иксидов сильно изменилась с того момента, как там последний раз бывали иксиды из хвоста феи. В тот раз, помогая обустроиться им на новом месте, Хэппи с Шарли видели лишь времянки да подобия заборчиков. Ныне же строения пусть и не блистали роскошью, но поражали размахом стройки, учитывая что прошло всего ничего времени. Поля, раскинувшиеся в долине средь гор, поражали разнообразием растений, а мелькающие тут и там белые крылья вызывали чувство ностальгии. На вновь прибывших постепенно стали обращать все больше внимания, так как молодые иксиды практически отсутствовали в деревне, все еще скитаясь по миру в поисках детей, пропавших в виде яиц семь лет назад. Наконец малыши достигли самого большого дома, где, согласно словам прохожего иксида, можно было найти старейшин и королеву. — Приветствую Вас, Хэппи, Шарли. — Королева, как всегда элегантная, открыла дверь перед ними, опять подтверждая своё звание предсказателя. Посторонилась, впуская их внутрь, и подошла к креслу, стоящему в центре полукруга. Остальные места явно предназначались для старейшин, но приветственный взмах рукой заставил котят сесть на ближайшие к Шаготте места. Хэппи слегка отвлекся, почуяв из дальнего коридора аромат свежей рыбки, но вмиг забыл о ней, услышав остаток фразы Шарли. -…Люси умрет. — Я ни разу не пробовала столь четкое предвидение. — кошка устало откинулась в кресле. Ей претила мысль, что она не может помочь дочке даже в такой просьбе, тем более, что она была первой за всё время, но и обнадеживать раньше времени не было смысла. Да и предвидение, в Эдоласе служащее лишь для устрашения людей, зачастую носило спонтанный характер. Хэппи, встрепенувшийся от слов своей обожаемой, тихонько выдохнул с облегчением. Речь идет лишь о пророчестве, так что Люси не умрет, правда ведь? Забавно, но сейчас котенок вспоминал не тумаки и пинки «злой Люси», а то, как она кормила его рыбкой, выносила на руках после сражений и гладила по синей шерстке, задумавшись о своём в редкие вечера тишины и спокойствия. — Наш лекарь сказала, что если мы с тобой… — Шарли снова решилась пойти на приступ, сыпля незнакомыми котенку терминами. Резонанс и синхронизация, бихевиоральные системы в пространстве и времени, а также детерминация явлений действительности, диалектика возможного и прочие заумные вещи. От простого слушания всего этого у котенка заболела голова, и он по новому взглянул на объект своего воздыхания. Казалось бы строгая и требовательная Шарли теперь раскрывалась как умная, если не сказать гениальная личность. Будучи его ровесницей, она знала столько всего, что на миг синий кот почувствовал себя ничтожеством. Желая избавиться от этого чувства, он спросил о своей нужности здесь, получил ожидаемо отрицательный ответ и полетел в сторону городка, желая найти любимый Шарли чай Дарджилинг и хоть немного помочь ей в этой ситуации. Также было бы неплохо найти что-нибудь поесть.