Ignis Fatuus / Блуждающие Огни

      — Значит, ты и есть тот исчезнувший мастер, что должен был продать чертежи? — выслушав предложение рыжего гостя, произнёс Флориус.       Они отошли уже на приличное расстояние от пирса. Выслушивать речь незнакомца среди множества посторонних ушей было бы глупо, поэтому Флориус пригласил его в комнату переговоров. Разумеется, он не мог просто так прогнать этого подозрительного юношу, хотя принятие его нарушало привычные устои питомника. И это ужасно злило. Нахмурившись, Флориус сидел на своём любимом кресле, выполненным из красной кожи, и, скрестив руки на груди, все ещё не определился с тем, как следует поступить.       — Нет, — ответил юноша, — Я не собирался их никогда продавать. Моя невеста решилась на это без моего согласия.       Винсент занимал место попроще, находящееся значительно ниже и не имеющее даже спинки. Однако, он не стал высказывать претензий. Как не стал и придумывать каких либо легенд. По пути сюда Джокер успел предупредить его, что Флориус прекрасно чувствует, когда ему лгут. И что если Винсент не уверен, то лучше и не пробовать. Разумеется, проще было бы отправить на переговоры столь красноречивого Джо, но совершенно никак не мог сойти за механика-инженера. Да и лишний раз рот ему лучше не открывать, чтобы не раскрыть себя случайно. Он остался на пирсе, караулить корабль. Да и Флориус пригласил пройти с ним одного лишь капитана.       — Хмм. Вот оно что, — тонкая усмешка появилась на губах Фло, — Видимо, жених из тебя не самый лучший.       Об этом Джо тоже предупреждал. Стоит Флориусу нащупать слабое место, и он непременно ударит именно туда. Однако Винсент никак не отреагировал на эту попытку пошатнуть его уверенность. Вместо этого в его голове возник образ совершенно иной, и он ответил:       — Я в другом мастер, верно.       Стоило словам прозвучать, как внутри самого Винсента всё содрогнулось. Он едва сдержал нервную улыбку, сохраняя серьёзное выражение лица. Слышал бы Ноэль, как он пытается копировать его фразы, и наверняка засмеял бы на месте. Но он далеко. Значит, можно и попробовать. К тому же Флориус разумеется не знал, в каком именно контексте был произнёсен оригинал, и, разумеется, расценил все по своему. Ответ показался ему весьма уверенным, показывающим, что собеседник вовсе не так прост, как могло бы показаться. И это вовсе не радостная новость. Кроме того, Флориуса всё ещё мучил один важный вопрос. Этого парня разыскивали лучшие наемники, за его изобретение назначена огромная цена. Как же так получилось, что он возник из пустоты? И почему забрёл он именно сюда, в место, которое невозможно обнаружить случайно.       — Мне вовсе не хочется огорчать тебя, но я вовсе не участвую в охоте за чертежами. Почему же ты прилетел именно ко мне? Я не собираюсь платить за науку, — не собираясь ходить вокруг да около, прямо высказал свои опасения Фло.       — О нет. Меня не интересуют деньги. Но то, что мне нужно, я могу получить лишь здесь.       В отличие от Флориуса, Винсенту необходимо было время.       «Такие люди как Фло всегда очень много думают, гораздо больше, чем говорят, — напутствовал Джокер, пока они летели, — Ты никогда не сможешь обхитрить его. Но если заставить его не думать невозможно, то это означает, что надо просто дать ему волю думать над тем, что будет тебе на руку! Пусть он задаёт те вопросы, на которые у тебя уже есть ответ.»       От экспресс-курса по ведению переговоров у Винсента не хило кипела голова, но, судя по тому, как вспыхнул взгляд Фло, совет и правда получился весьма в тему. Слегка наклонившись, хозяин питомника облокотился на локти и постучал пальцами по красной коже. То, что нельзя найти нигде больше? Что ж, выходит, этот таинственный юноша вовсе не так невинен.       — Хм, дай угадаю, — прищурившись, он окинул рыжего взглядом, — С невестой не получилось, и теперь ты хочешь приобрести верного спутника? Мальчика, постарше, лет 16-18, верно?       Винсент хотел было ответить, но внезапно осекся. Он удивлённо моргнул, не понимая, каким образом Флорис узнал за несколько минут разговора то, о чем сам Винсент не догадывался на протяжении всей своей жизни? И ведь он не упоминал ни о каких своих предпочтениях даже.       — Эм. Нет, это вовсе не так! — смутившись, отвёл взгляд Винс, чувствуя, как краснеет.       Флориус усмехнулся. Его тонкие брови весьма выразительно изогнулись, а пальцы снова плавной волной неслышно поднялись и опустились. За годы работы с человеческими желаниями, он без проблем определял такие вещи. И каждый раз реакция изумленных клиентов его веселила. Хотя по большому счету они сами же и сообщали всю необходимую информацию. Внешним видом, манерой поведения, интонацией голоса и даже выбором слов. К примеру, этот юноша хоть и держался весьма неплохо, но явно не был заинтересован в ком-то, кто его мог превосходить. К тому же, судя по столь бурной реакции и вспыхнувшим глазам, сам гость ещё не до конца разобрался в собственных предпочтениях. Такие были редкостью в этих стенах. Ведь тратить целое состояние на то, что ещё и не факт что оправдает таких вложений было мягко говоря глупо.       Было прискорбно, будь гениальный изобретатель таким глупцом. Разумеется, это не могло быть истинной причиной визита. Флориус лишь не отказал себе в удовольствии посмеяться над юным созданием, прежде чем вернуть разговор в серьёзное русло.       — Если это так, — элегантно взмахнув ладонью, он сменил свое положение, сложив нога на ногу, — То, боюсь, нам не о чем разговаривать. Это место славится своими живыми игрушками. Ничего более ценного предложить, увы, я не смогу.       Хотя голос его явно был приправлен раскаянием, но было оно таким же искусственным, как и небо под стеклянным куполом.       — Ошибаешься. Есть ещё кое что ещё.       Запустив руку в один из многочисленных карманов, Винсент вытащил некий предмет, без особых церемоний бросая его на стол между собеседниками. Ударившись с лёгким звоном, предмет проскользнул практически в руки хозяину питомника, останавливаясь всего в паре сантиметров. Плашмя растягиваясь на стеклянной поверхности, всем своим потрепанным видом не вписываясь в холодный интерьер.       Губы Флориуса дрогнули, он брезгливо подобрался, морщась, будто эта безобидная вещица была зловонным трупом какого нибудь грызуна или использованным средством гигиены. В его душе мигом вспыхнуло желание выкинуть этот новый стол, а вместе с ним и ставшего вдруг таким неприятным молодого человека.       — Откуда это у тебя? — кое-как оторвав взгляд, поинтересовался Флориус.       — Это совершенно не имеет значения, — холодно оборвал его гость.       И вот теперь, в этом брошенном слишком уж резко ответе Флориус распознал таки, что не так. Почему при взгляде на этого совершенно безобидного и такого нетипичного визитера, в затылок Флориуса будто поддувает холодный ветерок. Ответ оказался на поверхности.       Усмехнувшись, хозяин питомника чуть наклонил голову на бок, будто под другим углом увидев совершенно другого человека.       — У тебя великолепный цвет волос, — внезапно выпалил он, — На аукционе ты мог бы быть самым ценным лотом.       Слишком резкая перемена обстановки. Сердце Винсента пропустило удар, когда он почувствовал на себе этот оценивающий взгляд. За короткой мгновение его вновь опустили на уровень товара. И если бы не плотная летняя куртка, было бы заметно, как вся одежда уже пропиталась потом, прилипая к готовому в любой момент сдаться телу. Но Винсент с силой сжал челюсти, пока мышцы не заныли от напряжения. Он уже был там. Он был уже и ниже, и пусть до одури боялся вновь почувствовать себя в шкуре лишенного голоса пса, но саморучно запихивать себя в эту роль не согласен. Выдержав насмешливый взгляд, он не позволил дрогнуть ни единой мышце на лице.       — Утолю твоё любопытство, — ещё более ледяным тоном ответил он, — Я снял его с себя.       Предметом, безжизненно лежащим на столе между ними, был кожаный ошейник.       Изображённый на нем узор одинаково откликался в сердце у обоих, пробуждая самые яростные эмоции. Кривая усмешка Флориуса стала просто безобразной, стоило ему осознать, как именно умудрился исчезнуть со всех радаров этот одаренный небесами юноша. Как изощренно судьба спасла его от неминуемой гибели, обрекая на гораздо более чудовищные пытки. Не склонный обычно к появлению ярких эмоций, сейчас Флориус просто не был в состоянии удержать своего восторга. Кто бы мог подумать! Мало того, что новая игрушка Кондора умудрилась выжить, так она ещё и в открытую не боялась заявить о том, кто имел ее всё это продолжительное время. К тому же, обретя свободу, ещё и приперся за своим мучителем. Какая преданность! Видимо, парень оказался редким мазохистом, раз зашёл так далеко.       Едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на истерический хохот, Флориус все же решил уточнить.       — Так ты прилетел сюда, чтобы выменять этого ублюдка на чертежи? — и всё же его голос под конец дернулся.       «Неужели старина Кондор настолько прекрасно орудует своим членом, что ничто более теперь не может его заменить?» — мысленно дополнил Флориус, так и не решив стоит ли произносить это вслух. Шутки шутками, а неприятности себе искать не хотелось. К тому же то, как смотрел на него гость, вовсе не проходило на взгляд наивного обожателя насилия. Наоборот. Стоило разговору зайти в это русло, и вся прежняя мягкость исчезла. Более того, до этого вполне живые глаза будто превратились в два граненых изумруда. Холодные и жесткие, совершенно не пропускающие сквозь себя эмоции. Флориус невольно облизнулся, снова невольно чувствуя влияние старого знакомого. Никаких сомнений. Этот юноша и правда длительное время провел в гнезде безумной птицы, впитав в себя частичку этого особого яда. И, окончательно подтверждая догадки Флориуса, всякое желание шутить он тут же развеял.       — Нет, — выдержав небольшую паузу, совершенно спокойно ответил Винсент, — Я прилетел, чтобы обменять корабль на возможность своимм руками его убить.       Веки Флориуса дрогнули в недоумении. Да, такого предложения он никак не ожидал. Вот уж точно, первое впечатление обманчиво.       Но, на самом то деле.       Так гораздо интереснее.       — Что ж, — с гораздо более искренней улыбкой произнёс Фло, — Этот разговор приобретает весьма приятное направление.

***

      Подкинув в воздух крупную гайку, с привязанным к ней бантом, Джокер без труда поймал её, сменив ладони. Подавляя жгучее желание отправиться в местный город, чтобы тщательно его изучить, он в тысячный раз скользнул взглядом по стеклянному куполу. Хоть корабль и был пришвартован с самого краю, располагаясь почти вплотную к стене, а сквозь эту матовую поверхность невозможно было даже разобрать какая снаружи погода. Вроде и солнечно, а вроде и облака. Странно. Будто ты во сне К тому же, внутри было на порядок теплее, что окончательно сбивало ощущение реальности. Джо максимально расстегнул уже всё, что мог, сразу растеряв весь презентабельный вид. И если бы не уверенность в том, что они не станут тут задерживаться, то Джо бы давным давно напрочь сменил одежду. А так было лень.       — Сторожи корабль, сторожи корабль, — передразнил он капитана, снова подбросив вверх свою единственную игрушку, — Как будто кто-то сможет его украсть или поломать. Пф.       Хоть он и пытался изо всех сил храбриться и делать вид, что все под контролем, но не зная ровным счётом ничего о происходящем сейчас внутри, сохранять спокойствие получалось как-то не очень. Нет, конечно же он не сомневался в Винсенте. Рыжий уже давно перестал восприниматься как просто симпатичное тело и лицо. Проведя достаточно много времени с ним наедине, Джокер видел как быстро развивается и учится Винс. Тогда, на балу, каких-то пару месяцев назад, он смотрел на него как на глупого цыпленка. Теперь же этот цыпленок самостоятельно встал на крыло, и такой дивной птичкой вырос что даже ассоциации не подобрать.       Но все же.       Все эти возвышенные метафоры слишком уж звонко разбивались об этот купол, напоминающий чем-то птичью клетку. И каждая минута тишины все сильнее и сильнее давила, уводя мысли в тревожную сторону.       Людей на пристани к этому времени уже не осталось. Да и проходил мимо кто-то очень редко. Оно и понятно, ведь у каждого тут были свои дела. И Джокер бы с радостью составил кому нибудь компанию. В общем, промаявшись довольно приличное время, он все-таки решил спуститься с корабля. Прикинув, как много понадобится времени, чтобы оперативно преодолеть расстояние, он решил, что может погулять ну. Хотя бы вон до тех домиков. Выглядели они весьма колоритно и внутрь то и дело заходили люди. Очевидно, это было какое-то заведение.       Поправив одежду и прочистив глотку, Джокер с уверенностью толкнул двери. И не ошибся. Это и правда оказалось некоторое подобие бара. Видимо, даже в столь закрытых от остального мира местах необходимо было место, где недостойные личных приглашений от господ могли бы скоротать свое время. Кроме того, Джокер уже сто лет не посещал никакой другой бар, кроме своего. Едва не запищав от предвкушения, он поскорее устремился к стойке. Денег в его карманах было немного, но если совсем не тратить их на себя, то к чему вообще всё это. «Кроме того, мне нужно помянуть мой цвет волос, » — окончательно убедился в необходимости спустить весь бюджет на алкоголь Джо.       Забегаловка была весьма пафосной на внешний вид, с вычурными украшениями, обилием искусственного холодного света и стеклянных поверхностей. Видимо, у хозяина питомника был свой фетиш на стекло. Вот только уюта это все не добавляло совершенно. Может быть поэтому внутри было совсем немного людей. А может быть и потому что, опять же, все были заняты делами. Но в это Джокер верил с трудом на самом деле. Все же живые люди не роботы, и постоянно работать не могут. И чем больше работы, тем больше желание сделать ее тяп-ляп и заняться чем-то еще. Например, выпить. Едва ли в этом странном городишке были развлечения поинтереснее. Из посетителей вокруг было человек пять. Весьма тихих, погруженных в свои раздумья. Окинув их критическим взглядом, Джо решил, что ему жизненно необходимо вмешаться.       Уже через каких-то десять минут все пятеро сидели с ним рядом, громко и весело рассказывая о своей тяжелой участи и тяжком труде. Работники бара так же с радостью присоединились к столь редкой возможности высказаться и поделиться накопившимися эмоциями. Джокер с восторженными и полными сопереживания глазами смотрел на каждого по очереди, внимательно выслушивая и расспрашивая. И ничуть не притворяясь. Он и правда чертовски соскучился по общению с незнакомцами, и теперь ему было одинаково интересно послушать и про великие интриги, и про постоянное расстройство желудка одного из бедолаг.       Но по большей части разговоры были о чем-то сугубо бытовом. Никаких жалоб на начальство или на жизнь под куполом. Джокеру это показалось весьма забавным, однако пытаться выяснить, из-за страха или же из-за уважения никаких нареканий не высказывается, он не торопился. Слишком велик шанс случайно сказать что-то лишнее, что может сильно помешать их с рыжим планам. Да и насколько было известно Джо, никакой текучки кадров в этом питомнике никогда не было. Выходит, Флориус и правда весьма озабочен благосостоянием не только живого товара, но и работников. Оно и понятно, в общем-то. Все они живут под одной крышей, и даже солнце у них свое личное. Будь хоть кто-то серьезно недоволен положением дел, и это могло бы вылиться в большие проблемы. «А ведь тактика сотворения вокруг себя небольшого королевства весьма популярна среди больших господ» — с улыбкой подумал Джо, щурясь от горьковатого привкуса алкоголя. Который, к слову, был просто отвратителен! Ничего удивительного, что посетителей в этом баре нет. Всего пара стаканов, а у него уже подозрительно покалывает в животе, хотя обычно он способен выпить в одно рыло несколько бутылок и совсем никак не отреагировать. Да и вкус, мягко говоря, дерьмовый. Никакого удовольствия от поглощения этой сомнительной жидкости… да и денег жалко.       — Друзья, друзья, — легко вскинув ладонь, призвал к вниманию он собравшихся вокруг людей, — Позвольте задать мне один очень важный вопрос!       Тон его голоса при этом стал крайне серьезным. Собеседники насторожились, перекинувшись взглядами и утихнув. Джокер же, напустив на себя еще больше таинственности, поднял уже более чем наполовину осушенный стакан, будто собирается произнести тост. Но, вопреки всеобщему ожиданию, вопрос был совсем в другом. Набравшись смелости, Джо сделал глубокий вдох и произнес:       — Как вы можете пить это дерьмо?       Повисшая было в воздухе тишина практически сразу рассыпалась под оглушительным хохотом. Огорченного Джокера похлопали по спине, заверив, что он просто не разбирается в крепких напитках, и что местный алкоголь есть самый дорогой и качественный во всем мире. И чем больше комплиментов и восхищений было в адрес пойла, тем сильнее становился зеленоватый оттенок лица Джо. Правда, совершенно незаметный под толстым слоем скрывающей татуировку штукатурки. Чувствуя себя то ли последним идиотом, то ли пророком небесным, Джокер с сомнением заглянул в стакан.       — И как вы можете это хвалить… Это ведь…       Договорить он не успел. Глотку свело резким приступом тошноты. Ошеломленный, Джокер тут же вскочил на ноги, сломя голову несясь к туалету. Благо, его собутыльники сориентировались так же быстро, указывая нужное направление. Яркий аромат туалетной комнаты добил его окончательно, и до стеклянного стульчака долетел он уже едва не захлебываясь. Полоскало его знатно. Кажется, не только сегодняшний завтрак, но и парочку внутренних органов он готов был низвергнуть в выгребную яму. А также собственноручно туда рухнуть, чувствуя себя по настоящему изнасилованным этим «качественным» и «дорогим» пойлом. Настолько хреново из-за выпивки ему не было еще ни разу. Он успел попрощаться и с жизнью, и со всеми своими несбывшимися мечтами, и мысленно завещать Нэнэ бар, а Винсенту свое чувство юмора и харизму, когда рвотные позывы наконец-то сошли на нет.       Полежав для убедительности еще пару минут на полу, Джо только сейчас обратил внимание на идеально прозрачный, но неминуемо запачканный стульчак, и окончательно убедился в том, что стекла в его бушующем будет как можно меньше. И никаких попоек в отдаленных от цивилизации местах, да.       Рядом с ним на полу сиротливо лежала выкатившаяся гайка с бантиком. Этот кусочек железа показался сейчас таким родным, что Джокер поспешно притянул его поближе, сжимая в ладони и прижимая к груди. Пожалуй, он достаточно нагулялся. Надо бы вернуться обратно на корабль.       Кое-как приведя в порядок свой внешний вид, он держась за стены вернулся обратно в зал. Кажется, народу внутри стало немного больше, но, увы, продолжать беседы желания уже не осталось никакого. Джо намеревался расплатиться и забыть все это как страшный сон. Пол все еще казался неровным, то и дело наклоняясь или проваливаясь. Осторожно ступая вперед, Джокер все же в какой-то момент не уследил, и, покачнувшись, задел плечом кого-то.       — Ох, тысяча извинений, мой друг, — машинально бросил он, возвращая свою телу вертикальную ось.       Но прежде чем он успел даже взглянуть, в кого именно столь бесцеремонно влетел, как неведомая сила дернула его вверх, отрывая от земли. Джокер вскрикнул, моментально приходя в себя. И едва не теряя сознание от мигом навалившегося на него страха. Тот, в кого он влетел, схватил его за ворот и теперь удерживал перед собой, явно не желая помочь.       Кроме того, стоило Джо рассмотреть лицо, как душа окончательно рассыпалась. Видимо, мысленное завещание все же стоило дописать.       — Друг? Не слишком ли хорошего ты мнения о себе вдруг стал? — донесся полный ненависти и агрессии голос, — Что это за маскарад? Думаешь, твою тошнотворную физиономию это спасет?       Разумеется, спасет. От тех, с кем никогда не был знаком лично. Но, к несчастью, тем, кто решил именно в это время заглянуть в бар оказался слишком уж хорошо знакомый человек. Заведенный, и явно только и ждущий повода, чтобы сорваться на ком-то, он раздраженно швырнул Джокера как какую-то тряпку. Врезавшись спиной в стол, и уронив парочку стульев, Джо закашлял, содрогаясь и судорожно пытаясь подняться, чтобы сбежать. Но, конечно же, ничего у него не вышло. Даже не ноги подняться он не успел, как огромная ладонь схватила его за волосы, вновь лишая всякой опоры.       — От… пусти… — прохрипел он, скорее просто из-за невозможности молчать, нежели действительно пытаясь уговорить.       Ответом ему была резкая боль от врезавшегося в живот колена. Скрючившись, Джокер рухнул на пол, снова чувствуя как его скручивает приступ кашля и тошноты. Его глаза наполнились слезами, которые он никак не мог контролировать. Ведь тем, кто судя по всему намеревался стереть его в порошок был никто иной, как Рейзер. Которого Джокер годами боялся как чумы и огня. От одного имени которого его бросало в дрожь, и он спешил скорее найти, за чью спину бы улизнуть. Вот только, самой надежной спины, способной сдержать даже такой напор, больше не существовало. И все, что оставалось, это беспомощно уткнуться макушкой в пол, кое-как уговаривая себя дышать.