***
Когда он пришел в себя, стало только еще больнее. Его правую ногу раздирало на части. Даже слабый стук сердца заставлял стонать от боли в груди. Он попробовал пошевелиться, но мышцы, протестуя, забились в агонии. – Не двигайся, – голос Габриэля пробивался к нему сквозь пелену боли. Маккри раскрыл глаза, удивившись, что на этот раз может хоть что-то рассмотреть. Гейб сидел на разбитом полу, вокруг валялись куски бетона, металла и, черт знает, чего. Кажется, они были погребены под завалами, по крайней мере, парень не мог разглядеть просвета за грудами хлама. – Черт… – резкая вспышка боли в груди не дала ему закончить. – Я же сказал, не двигайся, – Габриэль настойчиво сжал его плечо. Маккри перевел взгляд вниз и увидел металлическую рейку, впившуюся в плоть между его ребрами. – Хах, – попытался усмехнуться он. – Выглядит дерьмово. – Ты бы еще лицо свое видел, – в тон ему пошутил Гейб. Маккри хотел возразить, но лишь прищурился, пытаясь в темноте разглядеть повреждения мужчины. Крови на нем не было, все шрамы на лице были знакомы. Единственное, что пострадало, так это одежда. Кажется, потом ее придется выбросить. – Ты в рубашке, что ли, родился? Почему на тебе ни царапины? – Позже объясню. Сейчас просто не отключайся. Скоро прибудут Овервотч и вытащат нас отсюда. Маккри замолчал, стараясь оградиться от боли. – Я опять все испоганил, да? – Ты о чем? Ты спас нашу команду, все успели уйти на безопасное расстояние. – Но я поднялся наверх, ослушался приказ. – И нашел бомбу. – Ага, и из-за этого ты теперь торчишь здесь. Габриэль обернулся и одарил его долгим пронзительным взглядом: – Прекрати самобичевание. Неужели нет других тем для разговора? – Почему ты не ушел? Повисла тишина. Звук падающих капель тихим эхом бил по ушам. Габриэль щелкнул пальцами, заставляя пламя на его ладони разгореться. Рыжий свет осветил свежий шрам на его щеке, который Маккри до этого не заметил. – Потому что хотел тебя вытащить. – Но как? Командир ухмыльнулся, заставив огонь погаснуть: – Я тебе расскажу, когда поправишься. – Рассказывай уже, как-никак последняя воля умирающего. – Ты не умрешь сегодня, понял? Маккри кивнул, но вдруг что-то резко закололо в его груди. Он закашлялся, ощутив во рту металлический привкус крови. – Увы, – Габриэль принялся осторожно расчищать от камней пол вокруг себя, – Но я не успел вытащить нас из-под обвала. Поэтому нас не слабо потрепало. – Ага-ага. Особенно тебя. – Издержки быстрой регенерации. – Дай угадаю, тот же самый секрет? – Угадал. – Да ты три в одном – фонарик, бомбоубежище и аптечка. В этом мире есть что-то, чего ты не умеешь? – Испепелять завалы взглядом. – Ну, по крайней мере, честно, – хохотнул Маккри. Габриэль тепло улыбнулся и положил свою ладонь на его лоб. Джесси представил, что сейчас лежит на пляже, а не на ледяном полу. Вечерние лучи солнца мягко греют его лицо, мокрый песок оттягивает руки вниз, а соленая вода приятно холодит лодыжки. Он вновь начал засыпать. – Нет-нет-нет, даже не думай, – мужчина слегка похлопал его по щекам, чтобы привести в чувство. – Эй, – Маккри невольно сжался от неприятных ощущений в шее. – Мне слишком больно, старик. – Знаю, – Габриэль продолжал несильно потряхивать его, опасаясь, что юноша заснет уже навсегда. – И почему это сразу «старик», а не «папа»? – Хах, значит, тебе понравилось? – Двигать головой сейчас было не лучшей идеей, но боль хотя бы не давала отключиться. – Только не называй меня так на работе, дурень. Маккри удивленно поднял бровь: – То есть не на работе можно? – Я подумаю, – Гейб отвел взгляд. Это не осталось без внимания, и Джесси насмешливо оскалился, тревожа раны на щеках: – О, ты у меня оказывается такой сентиментальный, папа. – Представь себе. Маккри рассмеялся. Если честно, ему уже было на все наплевать: на горящие огнем легкие, на вновь начавшие кровоточить раны, на металл, который еще сильнее впился в межреберье. В лучше случае, ему оставалось жить около часа – если уж трезво оценивать свои шансы. Его грудную клетку болезненно сжало. Он заходился в кашле, выхаркивая из себя сгустки крови, ее неприятный солоноватый вкус оставался на губах и впивался жалом в сознание. – Черт, Джесси, ты как? – Габриэль придерживал его за голову, чтобы подросток не захлебнулся кровью. – Какая-то железка проткнула мои легкие, как ты думаешь, как я? – Маккри криво ухмыльнулся. – Кажется, ты ее случайно сдвинул, и стало только хуже. – Классно. – Просто не вырубайся, понял? Это приказ. Джесси кивнул. Он уже слабо слышал свой пульс, который до этого настойчиво бил ему в уши. Глаза с трудом ловили фокус, напоминая этим замызганные линзы старого фотоаппарата. «Не вырубайся». Он несколько раз повторил это про себя. «Просто заговори о чем-нибудь». – Я вожу Фарию на уроки танца живота. – Правда? – Габриэль продолжал сосредоточенно сжимать края особенно глубокой раны. – Теперь понятно, куда ты все время сматывался в обед. – Она очень просила. И боялась, что мама не разрешит. Только я тебя умоляю, не проговорись Ане. – Не могу обещать. Ты же знаешь, если она захочет, то все равно узнает. – У Фарии хорошо получается. Она даже показала мне пару движений. – Хотел бы я на это посмотреть. – Еще будешь завидовать, я трясу задницей ничуть не хуже тебя. – Маккри вымученно ухмыльнулся. Мужчина рассмеялся: – Когда это ты видел, чтобы я танцевал? – Да как-то застал вас с Джеком в кабинете, вы на меня тогда внимание не обратили, – Маккри еще держал глаза открытыми, хотя в этом уже не было смысла, он перестал что-либо видеть еще на прошлой фразе. – Я бы мог как-нибудь сводить его вместе с Фарией. – Было бы неплохо, но у него полностью отсутствует чувство ритма. – Ну, как я понял, это его не останавливает. – Да, – Габриэль по привычке прикрыл улыбку рукой. – Надеюсь, так будет и дальше. Мне даже нравится, как он "танцует". – Вы оба такие милашки. Пообещай, что я буду шафером на вашей свадьбе. – Прости, но это место уже забил Рейнхардт. – Черт, – Маккри сплюнул на пол. Мышцы уже не болели, но он мог поклясться, что это было плохим знаком. Его будто качало на волнах. – Эй, если я здесь окочурюсь, попросишь Ану разрешить Фарии ходить на танцы, хорошо? – Ты не умрешь сегодня. Просто не засыпай. Нас скоро вытащат. – Прости, я просто снова все испортил. – Джесси… – Я всегда все порчу. Кулак Габриэля врезался в камень рядом с его головой. Этот звук вывел его из транса. – Я сказал, перестань так говорить. Ты будешь жить. Я не собираюсь слушать эти твои хреновы последние речи. Я не буду хоронить моего ребенка, ты меня понял? «Моего ребенка». Эти слова настойчиво стучали в висок Маккри, и он хватался за них, как за последнюю соломинку. – Ты будешь водить Фарию на занятия. Ты придешь на мою свадьбу, хотя, черт возьми, вряд ли она когда-нибудь будет. У тебя нет причин умирать. Ты должен выжить!.. Голос Габриэля дрожал? Нет, этого просто не могло быть. Хотя Джесси ни в чем не был уже уверен, слух тоже начинал его подводить. Нет. Он не может просто сдохнуть здесь. Он должен выжить. Кажется, Гейб звал его. Возможно, даже кричал его имя. Но Маккри уже не мог ничего ответить, его тело было скованно льдом. Должен выжить. Но Смерть уже держала его своею холодной рукой. Вдруг что-то горячее опалило его грудь. Оно прожигало кожу, добираясь до самого сердца. Огонь пронзил его нервы, прогоняя прочь предсмертное оцепенение. Было жарко, но не больно. «Останься,» – раздался мелодичный женский голос. - «Ты должен остаться». Пламя пыталось проникнуть сквозь закрытые веки. Но Маккри уже проваливался в пустоту.***
Маккри очнулся в лазарете, но не мог вспомнить, как здесь оказался. Приборы мерно отмеряли писком удары его сердца. На губах чувствовалась неприятная вязкость от кислородной маски. Правая нога была закована во что-то жесткое. Рядом с его койкой в полудреме сидел Габриэль, который сразу же проснулся, стоило лишь Джесси взглянуть на него. Объятия приносили боль, но Маккри не возражал. Если честно, у него просто не было на это сил. Он полностью отдался во власть Гейба, который едва заметно трясся. Возможно, теперь он действительно плакал. Первый раз за все это время. Габриэль что-то прошептал ему на ухо, но парень не смог разобрать ни слова. Следующее пробуждение было более-менее осознанным, хотя голова все еще нестерпимо раскалывалась. Гейб снова сидел возле него, читая что-то с планшета. Он перевел взгляд на проснувшегося Джесси и вздохнул: – Продолжай спать, парень. – Думаю, я уже выспался на год вперед. – Тебе кажется, ты все еще крайне паршиво выглядишь. Засыпай. – Ага, и все еще лучше, чем ты, старик. Габриэль улыбнулся кончиками губ и положил руку на лоб Джесси: – Еще успеем поговорить. Спи. Маккри хотел было возмутиться, но знакомое тепло, пробравшееся сквозь кожу, усыпляло. В этот раз это напомнило ему о старом кострище на привале в лесу. Он утонул в запахе сосен и горячего шоколада, медленно засыпая.