***
— С кем ты разговаривал? — спросил Рагнор, входя в лофт Магнуса и садясь на единственный доступный на данный момент диван. Магнус переустроил пространство, чтобы освободить место для печи, использовавшейся для того чтобы состарить боны, подделку которых он закончил прошлой ночью. — Александр, — сказал Магнус, выкидывая одноразовый телефон, которым он пользовался, в печь и смотря, как он плавится. — Наверстывал детали расследования, но там ничего нового. Ну он сказал мне снова о видеозаписи, и сейчас я знаю, что она с той ночи, когда тот ублюдок украл Алмаз Хоупа. — Нас засняла камера? — встревожено спросил Рагнор. Магнус покачал головой. — Только меня, но он всё равно не смог меня узнать, — ответил он. — Он сказал, что они едва могли разглядеть форму второго человека, поэтому мы в безопасности. — Ты сказал ему, что это был ты? — Да. — Зачем? — Он заслужил знать об этом. — Он спрашивал тебя о том, что произошло? — Да. — Ты рассказал ему? — Да, — просто ответил Магнус. Он знал, что Рагнор не был доволен их союзом с ФБР, поэтому лучше было не слишком вдаваться в подробности. Тогда, когда он поделился своей идеей с ним и Рафаэлем, оба его друга выразили свою озабоченность и мнения относительно этого плана, но Магнус их не слушал. Хорошо, слушал, но игнорировал их предупреждения. У него было хорошее предчувствие по этому поводу. — Что он сказал? — Ничего конкретного. Он просто хочет найти способ для лучшей связи со мной, — сказал Магнус. — Я сказал, что посмотрю, что смогу с этим сделать. Рагнор только вздохнул и замолчал. Магнус знал, что его друг думает о том, что он скрывает информацию, но это было не так. Александр еще не сказал ему ничего конкретного. — Сколько еще? — через некоторое время спросил Рагнор, указывая на печь. — Они готовы, — ответил Магнус, взяв две одинаковые боны, которые он «запекал» в печи последние несколько часов. Сделать бумагу старой на вид, словно она просуществовала уже многие десятилетия, а не несколько дней, было очень утомительным процессом, поскольку он постоянно требовал пристального внимания. Бумага, особенно пергамент, была очень чувствительна к нагреванию, поэтому выпечка должна быть медленной и поэтапной — она не могла получиться с первого раза. Сопоставление возраста оригинальных бон с подделками было не так просто, как это звучало. — А теперь что? — Теперь позволим им остыть, пока я переодеваюсь, а потом пойдем в Национальный архив, чтобы их подменить, — ответил Магнус. Как он и сказал Алеку, сегодня был очень напряженный для него день. Он должен был пойти в Национальный архив, прежде чем он закроется, и подменить оригинальные Испанские боны победы на свои собственные. Сегодня он, наконец, сделает существенный шаг на пути к своему следующему большому кушу и приблизится к долгожданной свободе. До нее еще было далеко, потому что он должен был еще отпечатать боны, чтобы обменять их на деньги и найти способ совершить сделку без привязывания его имени к этому. Но он побеспокоится об этом позже, а сейчас просто мог насладиться моментом и отпраздновать свою маленькую победу. — Мне точно надо идти? — спросил Рагнор. — Конечно, ты же мой ассистент, помнишь? Кто такой профессор из университета Лиги Плюща без своего ассистента? — Профессор без ассистента? — пошутил Рагнор. — Очень смешно, но серьезно, ты не можешь оставить меня одного. Ты нужен мне там, чтобы помочь. Их подмена не будет простой. Там повсюду камеры и мы должны создать отвлечение, чтобы скрыться. — Я боялся, что ты скажешь это, и полагаю, именно поэтому я нужен тебе там? Я буду отвлекать, в этом моя работа, верно? Магнус улыбнулся. — Ты лучший актер из нас двоих, ты сможешь это осуществить, мой друг. — Когда повышение моего эго помогало тебе победить в переговорах? — Это переговоры? — Могли бы быть… — сказал Рагнор. — Почему я всегда должен быть отвлечением? — Потому что ты талантлив. . Рагнор закатил глаза. — Это будет стоить кое-чего особенного… Как насчет одной бутылочки Le Grand Vin от Château Latour, которую ты хранил все эти годы? Магнус вздохнул. — Хорошо, угощайся. Рагнор улыбнулся и побежал к погребу Магнуса, чтобы взять и налить себе бокал этого дорогого вина. — Переодевайся, а тем временем я подумаю, что нам следует сделать. Я думал о том, что, возможно, нам стоит попытаться со Слепой Курицей [1]. Магнус покачал головой. — Невозможно, мой друг, там слишком много людей. — Что насчет Пушечного ядра? — спросил Рагнор, называя другой из их запатентованных методов отвлечения внимания. Магнус снова покачал головой. — Нельзя, чтобы сработала спринклерная система [2], Рагнор. Мы разговариваем о Национальном архиве. — Как насчет Одри Хепберн? — «Дождись темноты»? — Нет, я думал о «Завтраке у Тиффани». — Мне нравится это, — усмехнулся Магнус, — хорошо подумай, мой друг. А сейчас позволь мне очень быстро переодеться и мы выдвинемся меньше чем через пять минут, хорошо? Рагнор кивнул и, как и обещал Магнус, менее чем через пять минут они уже направлялись в Национальный архив. Он был не очень далеко от дома Магнуса, всего в трех станциях, поэтому они добрались туда действительно быстро. — Готов? — спросил Магнус, до того как войти. Как и в прошлый раз они были замаскированы как научные работники в серьезной одежде и аксессуарах: очки, береты, шарфы… портфели. — Готов, — ответил Рагнор. Они просто зашли в здание и быстро попросили документ, немного поговорив с дамой за стойкой регистрации, и затем с Лиамом, пожилым мужчиной, ответственным за ту часть архивов. Когда они остались наедине с оригинальной испанской боной, они оба посмотрели на нее и широко улыбнулись. Копия, которую подделал Магнус и которая, кстати, была спрятана в потайном кармане портфеля Магнуса, была практически идентична оригиналу. Уплотнения и детали были проработаны до совершенства. Работа была безупречной, абсолютно великолепной. — В этот раз ты превзошел сам себя, мой друг, — сказал Рагнор. — Не могу поверить в то, что вижу. — Спасибо, — улыбнулся Магнус весьма гордый работой, которую проделал. Как жаль, что они не могли сравнить оригинал и подделку вместе, потому что было понятно, что подделка Магнуса была так же хороша, как и оригинал. — Такая прекрасная, прекрасная работа, которую тебе каким-то образом удалось воссоздать, — сказал Рагнор. — Я пропустил некоторые детали, однако ничего слишком очевидного. Только в нанесении покрытия кистью, поэтому не думаю, что кто-нибудь заметит. — Нет, не пропустил… Ты просто скромничаешь, — добавил Рагнор. — В любом случае, у нас не так много времени, поэтому скажи мне, когда будешь готов, и я начну действовать в соответствии с нашим планом, — сказал Рагнор. Магнус кивнул и сделал глубокий вдох. После того, как Рагнор создаст отвлечение, у него будет меньше чем двадцать секунд на то, чтобы подменить боны, до того когда какой-нибудь сотрудник архива подойдет к ним и попросит Рагнора либо понизить свой голос, либо покинуть помещение. Это был рискованный шаг, и если что-то пойдет не так, обоим придется использовать план на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы благополучно выбраться из здания, но оно того стоило. — Хорошо, я готов, — сказал Магнус, делая вид, что записывает какие-то аннотации в записной книжке, которую только что вытащил из своего портфеля. Рагнор кивнул и, как и планировалось, начал действовать в соответствии с отвлечением в «Завтраке у Тиффани». Это был глупый план, включавший в себя сцену из известного фильма Одри, а если более конкретно — самую последнюю. Это срабатывало, когда другой человек начинал шумно, но не по-настоящему разговаривать с кем-то по телефону, разыгрывая в его ходе драму, чтобы привлечь больше внимания. — Привет, дорогая, как проходит твой день? — сказал Рагнор, делая вид, что разговаривает со своей женой/девушкой/мужем/парнем, — это менялось в зависимости от настроения Рагнора — говоря достаточно громко, чтобы привлечь внимание. — Правда? О чем настолько серьезном ты хочешь поговорить со мной? Я приеду домой на следующей неделе, ты можешь подождать? — продолжил его друг, показывая, как хорошо изображает этот фальшивый звонок, и причину того, почему именно он был лучшим выбором для такого рода вещей. — Я слушаю… ты что?! Магнус глубоко вздохнул. Это была черта, за которой начнется полный хаос, и сигнал для того, чтобы Магнус подготовился. После того, как его друг начал кричать и расхаживать по комнате, изображая ссору с кем-то важным для него, у Магнуса будет очень мало времени, чтобы сделать подмену. Магнус воссоздавал диалог в своем сознании. Это была часть, где «Люси» должна сказать, что не позволит ему сделать этого. — Ты не позволишь мне? — спросил Рагнор, повышая голос на октаву. — Люси, я люблю тебя. «И что?» — пронеслось в мыслях у Магнуса в соответствии с диалогом. — И что?! Очень сильно! — закричал Рагнор. — Я люблю тебя, ты принадлежишь мне! Магнус сделал глубокий вдох. Он был согласен с ответом к этой части — люди не принадлежали людям. — Нет, принадлежат! — сказал Рагнор. «Никто не посадит меня в клетку» — произнес одними губами сам себе Магнус, притворяясь, что игнорирует своего друга, изучая бону. — Я хочу любить тебя, и не смей говорить, что это одно и то же, потому что это не так! Это не так, Люси! — воскликнул Рагнор, и это сработало, потому что в тот момент Магнус почувствовал множество глаз, приковавшихся к его другу. Поэтому сейчас он мог воспользоваться начинающим формироваться хаосом, и как можно осторожнее подменить боны. — Сэр? — к Рагнору подошел охранник. — Не могли бы Вы, пожалуйста, понизить свой голос? Рагнор проигнорировал его, продолжая кричать. — Да что с тобой не так?! — Ричард, — сказал Магнус, позвав своего друга по его ненастоящему имени, которое они выбрали для операции. — Понизь свой голос, пожалуйста. Рагнор проигнорировал его тоже. — Нет, это ты послушай! Что случилось с тобой, мисс вообще-непонятно-кто? Ты курица! У тебя нет мужества! Ты боишься сказать, но такова суровая реальность, что люди влюбляются, люди принадлежат друг другу, потому что это единственный шанс для каждого стать счастливым. Ты называешь себя свободным духом, дикаркой, ты впадаешь в ужас, когда кто-то хочет держать тебя в клетке. Да, детка, у меня для тебя есть новости: ты уже в этой клетке! Ты сама ее построила! — Сэр! — снова сказал охранник. — Если Вы не станете говорить тише, тогда я должен буду попросить Вас покинуть помещение. — Ричард… — сказал Магнус, делая вид, что ужасно стыдится поведения своего ассистента. — Сэр! — настаивал охранник, но когда Рагнор продолжил его игнорировать, у мужчины не осталось выбора, кроме как схватить его руку и не очень любезно сопроводить к двери. Рагнор, всё ещё находясь в своей роли, продолжал игру, крича и говоря ерунду, пока Магнус не перестал его слышать. — Мне ужасно неловко за то, что только что произошло, — сказал Магнус Лиаму, который, как и все остальные люди, пришел посмотреть, что происходит. — Обычно он очень спокоен и рассудителен, но уже некоторое время у него есть проблемы со своей женой, которые очень на него давили. Я не понимаю их на самом деле, они ссорятся, а затем мирятся… Нескончаемая игра. — Супружеская жизнь, — сказал Лиам с сочувственной улыбкой. — Вы закончили с ней? — спросил он, указывая на бону. — Закончил, — ответил Магнус, отдавая Лиаму бону и пытаясь не показывать старику свою нервозность, следовавшему своему обычному протоколу и осматривавшему ее, прежде чем положить ее обратно под стекло. — Наверное, я больше не увижу Вас здесь? — спросил Лиам, положив на хранение поддельную бону так, словно она была настоящей. Магнус сказал ему, когда они только пришли, что они вернутся в Коннектикут в эти выходные. — Было очень приятно познакомиться с Вами, очень хочу прочесть ту книгу, которую Вы пишете. — Взаимно, Лиам. И не волнуйтесь, я пришлю Вам копию сразу же, когда она у меня появится. Магнус лгал, надев своё лучшее ничего не выражающее лицо. Он был аферистом, поэтому эта часть была относительно легкой. — Буду ждать ее с нетерпением. Магнус тепло улыбнулся ему и после еще одного круга прощаний вышел из здания. Рагнор ждал его снаружи, сидя на скамейке. — Ну что? — Всё сделано, — сказал Магнус, слегка касаясь потайного кармана своего портфеля. — Теперь единственная в своем роде бона — наша. Кстати… отлично там сыграл! — Они прервали меня, прежде чем я смог начать кричать о коте. Я люблю ту часть, особенно, когда это происходит по телефону! Люди обычно по-настоящему волнуются, потому что думают, что моя жестокая жена выкидывает нашу безымянную кошку на улицу. Магнус рассмеялся не только из-за того, что его друг был смешным, но и потому, что, как бы невероятно это не звучало, они сделали это. Они успешно подменили боны и сейчас это был лишь вопрос времени, прежде чем они смогут закончить это дело и получить так много денег, как они и хотели. — И что теперь? — спросил Рагнор. — Теперь мы поймаем такси и направимся в Восточный Гарлем, — сказал Магнус. — Встретиться с Рафаэлем? — спросил Рагнор. — Зачем? — Нам нужно начать отпечатывать все части на принтере, мой друг. Чем скорее Сантьяго начнет их искать, тем быстрее мы сможем начать печатать другие боны и завершим эту работу. Кроме того, мне нужно два неотслеживаемых, но не одноразовых телефона. — У тебя уже есть один, зачем тебе надо еще два? — Александр попросил меня о лучшем способе для общения. — Хорошо… Так это значит, ты на самом деле в полной мере собираешься объединиться с… хмм, ними? — Да, но перестань говорить это так, словно это плохо. — Но это плохо. — Ну, может быть, но всё решено, Рагнор, просто свыкнись с этим, ладно? — Я не могу… Я переживаю. Что, если он предаст тебя и посадит в тюрьму? Магнус вздохнул. Он знал, что это может произойти, конечно же. Он часто думал об этом, но да, с того момента, когда они рукопожатием заключили соглашение во время их второго свидания, агент не пытался его поймать. Это было хорошим знаком готовности к этой работе, верно? Кроме того, Магнус не мог позволить паранойе доканать его. Если он позволит этому произойти, тогда всё для всех закончится плохо. — Что ты будешь делать, если это случится, а? — Признаю свою ошибку и найму хорошего адвоката, — пошутил Магнус. — Я серьезно, идиот! Это может случиться, и ты знаешь это. Каков план, если всё пойдет не так? — Нет никакого плана, Рагнор. Если это случится, тогда всё, моя жизнь разрушится, и тебе время от времени придется посещать меня и заботиться о моем коте. — Ты очень рискуешь, Магнус. Ты уверен, что это того стоит? — Я знаю, и это того стоит. Я не могу позволить Валентину продолжать делать то, что он делает, и единственный способ его остановить — поместить туда… где ему и место, — сказал Магнус. — И так как никто из нас не способен этого сделать, я не вижу иного пути, кроме как немного воспользоваться помощью того, кто может. — Ты веришь, что он не предаст тебя? Магнус задумался, верит ли? Алек показал, что он человек своего слова, но сможет ли он сохранять их перемирие? В конце концов, Магнус был одним из самых разыскиваемых преступников в городе, и посадить его за решетку было его работой. Поэтому на самом деле вопрос заключался в том, что для агента было более ценным: голова Валентина или Магнуса? И каким-то образом Магнус уже знал ответ на этот вопрос — Валентина. Алек был хорошим человеком, благородным и справедливым. Смерть тех невинных людей не останется безнаказанной, даже если бы это значило заключение договора с самим дьяволом. Именно так работал Александр Лайтвуд, всегда думая о большей пользе. — Думаю, что верю, — прошептал Магнус. — Думаю, что верю.***
Алек находился на помолвке мамы Клэри в течение уже почти двух часов и не мог точно сказать, что плохо проводил там время. Еда была великолепной и компания при знакомстве была не так уж плоха. В общем и целом, все они казались очень хорошими людьми. Саймона и Клэри он уже знал, но все остальные ему были незнакомы. Мама Клэри, Джослин, была приятной и ласковой, как и большинство мам; Люк, ее отчим, был добрым, вежливым и очень спокойным — один из тех людей, присутствие которых автоматически заставляет чувствовать себя в безопасности; Дот, лучшая подруга Джослин, была смешной, но немного эксцентричной; Аматис, сестра Люка, была шумной, но всё же очаровательной. Единственный человек, который не очень понравился Алеку из всей этой группы, был старший брат Клэри — Себастьян. Он казался приятным, плюс Алек не мог отрицать, что он также был очень красив со своими платиновыми светлыми волосами и пленительными зелеными глазами, однако было в нём что-то, что заставляло Алека в его присутствии ощущать себя неловко. Может быть, тот факт, что он сильно пытался понравиться людям, и это больше походило на фальшь. По какой-то причине он чувствовал, что не может ему доверять. К сожалению, по-видимому, он был единственным, кто так думал, потому что Джейс был искренне рад, наконец, встретиться с ним. Они разговаривали, не прекращая, с того момента, когда Клэри как-то неловко представила их друг другу. Сначала Себастьян кинул брату Алека реплику: «Только попробуй сделать моей сестре больно», но после этих двоих невозможно было оторвать друг от друга, пока они делились историями об их жизнях и общем интересе: Клэри. Алек некоторое время находился рядом с ними, пытаясь влиться в разговор, но, в конце концов, решил, что больше не может находиться там и извинился, сказав, что пойдет себе за другим напитком. Именно поэтому сейчас он находился в каком-то углу, просто наблюдая за всеми издалека, пытаясь составить свое собственное мнение о каждом из этих людей. Смех Себастьяна прокатился эхом по комнате, и Алек нахмурился, не очень понимая, зачем этому человеку надо было всё переигрывать, даже что-то такое простое, как смех. Что может быть настолько смешным, чтобы уставить подобное представление? Это не делало его на вид крутым или интересным, наоборот, он казался подозрительным. Что он скрывал под этой маской крутого парня? Он задался этим вопросом, но затем тряхнул головой. Ему надо перестать думать, как федеральный агент, всё это чертово время. Не все что-то скрывали, не все были плохими парнями. — Как только ты узнаешь его получше, он не будет казаться таким уж плохим, — сказал мужчина, напугав Алека. Это был Люк, жених Джослин. — Кто? — спросил Алек, изображая невинность. Ему не хотелось, чтобы этот человек думал, что он критикует его будущего пасынка. — Себастьян, — сказал Люк. — Он хороший парень. — Ох, нет, Я… я… Я не думал, — запнулся Алек, но решил не лгать. Было понятно, что этот человек уже знал, чем он тут занимался последние несколько минут. — Извините, ничего не могу с этим поделать. Люк тепло рассмеялся. — Не переживай, я понимаю. Ты федеральный агент и был бы не так хорош, если не умел бы читать людей. Себастьян отличается от остальных, его тяжело прочесть и поэтому множество людей его либо любят, либо не любят вообще. — Откуда Вы знаете? — спросил Алек. — О чтении людей и всём прочем? — Когда-то я тоже был федеральным агентом, — признался Люк. — Что?! — воскликнул Алек, не ожидав такого поворота событий. — Я был ОК агентом. — Отдел контрразведки? — удивленно спросил Алек. Люк кивнул. — Почему Вы там больше не работаете? Или работаете? Мне казалось, Вы говорили, что работаете в книжном магазине или как-то так. — Это долгая история, — сказал Люк, — но ладно. У нас было дело, то самое, которое каждый агент хотел бы видеть в своем резюме. Мы преследовали опасную группу террористов, которых изучали многие месяцы, следуя за каждым их шагом. Ты знаешь, что это такое. На следующий день мы хотели взять их, но поняли, что кто-то их предупредил о нашей атаке, и нам пришлось действовать раньше срока. Во время перестрелки я был ранен в спину. Пуля повредила позвоночник, и хотя мне повезло — я остался жив и даже смог ходить, я никогда не смогу вернуться и стать снова военным агентом. — Мне очень жаль, это, должно быть, очень тяжело для Вас. Но почему Вы бросили это полностью? Вы могли бы остаться. Вы же были ОК агентом, ваш мозг дал бы фору любой физической нетрудоспособности. — Это был не мой выбор, — ответил Люк. — Нет? Что случилось? — Мой партнер, — сказал Люк, и Алек увидел, что, несмотря на то, что это произошло давным-давно, в его карих глазах всё ещё оставалась печаль. — Не могу рассказать тебе многого, но он принял неверные решения во время того дела, и когда они узнали об этом, то отправили меня в программу защиты свидетелей. — Маршалы, — предположил Алек. За ними всегда было последнее слово, когда подобное происходило. Наличие партнера значило то, что ты становился связанным с ним и его действиями пожизненно, и если они что-то делали неправильно, и кто-то об этом узнавал, ты окажешься либо в тюрьме с ними, либо Маршалы отправят тебя куда-то для твоей же собственной безопасности. Люк кивнул. — С тех пор у меня началась скромная жизнь с продажей книг и воспитанием этих детей, — добавил он, указывая на Клэри и Себастьяна. — Не могу жаловаться, я счастлив в своей новой жизни и семье, которую обрел. — Вы никогда не думали о возвращении? — Поначалу, но я знал, что всё равно не смогу. — Это, должно быть, было очень трудно. — Да, но Джослин помогла преодолеть мне всё это. — Вы с ней уже достаточно долго вместе? — Официально? Почти два года, — сказал Люк, — но мы были влюблены в течение очень долгого времени. Мы встретились, когда были молоды, и всегда были хорошими друзьями. Я всегда любил ее, но она была замужем за кое-кем другим, и хотя это вынудило нас разойтись не на долгое время, жизни постоянно удавалось свести нас вновь. Мы пытались побороть то, что чувствовали, понимаешь? На протяжении многих лет я был просто другом для нее, который всегда находился рядом, но когда дети начали расти, то осознали, что мы просто есть друг у друга и решили попробовать. Сначала мы никому не говорили, встречались тайно и делали вид перед детьми, что остались всё теми же старыми добрыми друзьями, но однажды Клэри раскрыла нас. Однако она нормально отреагировала на это, и мы решили сказать и Себастьяну тоже, а затем и всей семье с друзьями. — И сейчас вы помолвлены. — Да, — улыбнулся Люк, и Алек понял, каким счастливым эта мысль сделала этого человека. Он практически светился, как Джейс, когда они сюда прибыли. Он задался вопросом, было ли это тем, что любовь делала с человеком: заставляла светиться и выглядеть самым счастливым. — Твой брат сказал мне, что ты стоишь во главе специализированной группы агентов по должностным преступлениям. Ты, должно быть, был лучшим в Квантико, если получил это звание в таком юном возрасте. Алек покраснел. Ему всегда было трудно принимать комплименты. — Выходило неплохо. — Кто был твоим учителем там? Вы проходили симулятор Аллеи Хогана? [3] — спросил Люк. — Они открыли это сооружение, когда я почти выпустился, поэтому так и не получил возможности его пройти. — Проходил, — улыбнулся Алек. Таким образом он провел остаток своего вечера, разговаривая с Люком, делясь историями об их времени в академии и обсуждая, каково это быть агентом в реальной жизни. Алек рассказывал детали своих дел, которые он пытался сейчас решить, и с благодарностью принял все наставления и советы, которые этот человек так любезно ему предлагал. Когда время стало приближаться ближе к ночи, Алек попрощался и после того, как получил костедробящие объятья от брата в благодарность, что тот пошел с ним, отправился домой. Он вошел в свою квартиру и, бросив ключи, снял свою куртку и вынул значок с бумажником из кармана. Когда он уже хотел положить пистолет, странное ощущение пробежалось мурашками по его телу. Он жил один достаточно долго, чтобы знать, когда он был совершенно не один. Он был уверен в том, что кто-то стоял позади него. Ему не было видно, потому что он еще не включил свет, но чувствовал это, поэтому осторожно, чтобы не предупредить нарушителя, Алек схватил свой пистолет и резко повернулся, чтобы не утратить момента внезапности. — Стоять! Не двигаться! — воскликнул он, взведя свой пистолет. — Не надо угрожать мне законом и порядком, Александр, ты же знаешь, что я никогда не вооружен. — Магнус.