— Что ты здесь делаешь?! — спросил Алек, опуская свой пистолет и включая в квартире свет. Магнус намеренно оставил его выключенным, чтобы добавить ситуации мистики из-за желания увидеть первую реакцию Алека, когда тот поймет, что он проник к нему домой, и чтобы застать его врасплох. Однако сейчас Алек был тем, кому удалось удивить его.
— Ты назвал меня по имени, — сказал Магнус, всё ещё находясь в шоке от того, что только что услышал. Алек наконец-то произнес его имя.
— Что?
— Ты только что назвал меня по имени.
— Нет, не называл.
— Назвал, я прекрасно всё расслышал. Ты сказал
«Магнус», — произнес Магнус, изображая голос Алека и добавляя в свой собственный драматизма, чтобы усилить эффект. — Знаю, я обещал записать это, но ты застал меня врасплох, дорогой. Я знаю, что это должно было когда-нибудь случиться, но, честно говоря, совсем не думал, что это будет так скоро. Боже мой, Александр, это очень важный этап в нашей с тобой истории. Какая жалость, что у меня нет вещественных доказательств этого, но знай, что я буду хранить это в своей памяти вечно. И пожалуйста, не стесняйся и дальше называть меня по имени, мне это нравится. Очень нравится.
— Это было ошибкой. Я тебя не ожидал, но это больше не повторится, обещаю тебе, — ответил Алек. Он сильно покраснел, и Магнус видел, как его щеки становились всё алее с каждой минутой. — Ладно, что ты здесь делаешь?
— Пришел, чтобы увидеть тебя, конечно же.
— Как ты вошел?
— Через окно, — просто ответил Магнус, показывая на приоткрытое окошко. — Было довольно легко, здание не очень защищено, аварийные лестницы ведут в переулок и за ними никто не наблюдает. Ты должен подумать над тем, чтобы переехать в какое-нибудь более безопасное место.
Алек закатил глаза.
— Почему ты не позвонил? Я думал, что ты именно так хотел вести общение со мной.
— Правда? Если я правильно помню, то я сказал тебе, что одним из преимуществ нашего соглашения будет то, что ты сможешь проводить со мной больше времени. Кроме того, я здесь, потому что ты попросил меня найти лучший способ для общения, и я сделал это, — сказал Магнус, вручая агенту телефон, который раздобыл для него. — Один для тебя, а другой для меня. Это не как те одноразовые, которые я использовал, чтобы связаться с тобой, но ты также не сможешь его отследить. Ты можешь попытаться, конечно, но ты найдешь для себя только разочарование. Я взял на себя смелость добавить номер телефона в наше с тобой одноразовое соглашение. Поэтому сейчас у нас есть прямой способ для общения друг с другом. Это то, чего ты хотел, верно?
— Это обычный телефон? — спросил Алек, осматривая устройство.
— И да, и нет, — ответил Магнус. — Он работает как обычный и даже выглядит как обычный, за исключением того, что не отслеживается. Также он может быть уничтожен нажатием одной кнопки. Знаешь, для безопасности.
Алек нахмурился, а Магнус только улыбнулся.
— Они изготовлены на заказ, Александр. В них все те же вещи, которые есть в обычных телефонах, однако выпущены с некоторыми особыми добавлениями, которые делают их очень полезными для таких людей, как я, и для подобных тайных звонков и прочего.
— И как ты платишь за него? Это какой-то план?
— Нет, он оплачен.
— И минуты? Как ты?..
Магнус прервал его, поднеся палец к губам Алека, чтобы тот замолчал.
— Не спрашивай меня о том, на что заранее знаешь, что я не отвечу. Просто знай, что у тебя всегда будут минуты, чтобы мне позвонить, всегда.
— Ладно, — вздохнул Алек. Он был явно этим не доволен, но, казалось, перестал задавать вопросы. — Ты сказал, что его можно уничтожить… Как?
Магнус улыбнулся.
— Я рад, что ты спросил. Мы должны сразу всё прояснить. Дай его мне, — добавил он, забирая телефон снова и вводя код, который Рафаэль сказал ему. — А теперь просто скажи свое имя после того, как я попрошу тебя, хорошо?
— Зачем?
— Просто скажи его… — попросил Магнус, закатив глаза.
Почему этот человек просто не может делать то, что его просят, не задавая никаких вопросов? — Сейчас.
Алек тоже закатил глаза, но всё равно произнес свое имя:
— Алек Лайтвуд.
— Сделано! — улыбнулся Магнус. — Теперь если что-то пойдет не так и по какой-либо причине тебе нужно будет избавиться от него, то ты просто зажмешь кнопку включения/выключения на плюс-минус десять секунд и произнесешь своё имя. Сработает система самоуничтожения, и телефон по-настоящему взорвется.
— По-настоящему?
— Бах! Тебе лучше не находиться рядом с ним, когда это произойдет. У тебя будет десять секунд до того, как он взорвется, поэтому если тебе надо будет это сделать, то убедись, что у тебя будет достаточно пространства, чтобы уберечься. Взрыв будет довольно сильным, даже возможно смертельным, если не будешь осторожен, поэтому не мешкай с этим без необходимости, хорошо?
Алек кивнул, смотря на телефон с опаской, словно он держит бомбу. Магнус просто улыбнулся и начал ходить по гостиной, пытаясь получше рассмотреть всё, что только возможно. Он прибыл рано, когда еще было светло, но решил остаться снаружи, пока Алека не было, уважая его личную жизнь. Однако теперь, когда они вдвоем находились здесь, ничего не мешало ему осмотреть все вещи Алека и, наконец, удовлетворить своё любопытство, которое только усилилось по прошествии тех часов.
— Что ты делаешь? — спросил агент. Он, казалось, нервничал из-за того, что Магнус ходил по его квартире, близко разглядывая все его личные вещи.
— Исследую, — ответил Магнус. — Мне любопытно, как всё устроено в твоей квартире. Моя мама говорила, что можно узнать многое о людях, основываясь на их домах.
— Ты уже и так знаешь обо мне даже больше, чем следует, так что…
— Это беспокоит тебя? — заинтригованно спросил Магнус.
— Удивительно, — сказал Алек, — но нет.
— Хорошо, — ответил Магнус и продолжил своё занятие, остановившись только тогда, когда наткнулся на фоторамку. — Кто они? — спросил он, указав на фото. Это была группа из нескольких людей, на первый взгляд выглядевших, как агенты.
— Моя группа в Квантико.
Магнус взял фотографию и улыбнулся при виде Алека на ней. Он был моложе, и его волосы были короче, но он несильно поменялся.
— Это же ты! Ты изменился не очень сильно, дорогой. И… это твои брат с сестрой? — указал он на светловолосого парня и темноволосую девушку, стоящих рядом с ним. — Я думал, они младше тебя.
— Младше.
— Тогда как же они выпустились с тобой?
— Ну они очень умны и поступили в академию на два года раньше.
— То есть влияние вашего отца не имеет с этим ничего общего?
— Нет, ну… Может быть, — признал Алек.
Магнус поставил фотографию и возобновил свою ходьбу, в этот раз остановившись напротив большой книжной полки, украшавшей гостиную. Там были сотни или даже тысячи книг, и он был рад увидеть, что первые издания, которые он отдал ему пару недель назад, находились в ее самой верхней части.
— Я рад, что ты не отдал их. Они замечательное дополнение к твоей коллекции, — сказал он, но Алек его проигнорировал, поэтому Магнус пошел дальше. Там находилось что-то, что было спрятано под черным занавесом в самом дальнем конце гостиной, и приковало его интерес с самого начала, когда включился свет.
— Не надо, — сказал Алек, но было уже слишком поздно. Магнус уже сдернул занавес, открыв большую доску, покрывавшую бо́льшую часть стены и полностью посвященную Магнусу.
— Александр, — ахнул Магнус, изображая шок и удивление. — Я очень польщен, мой дорогой. Я понятия не имел, что так важен для тебя. У тебя есть стена, посвященная великолепному мне.
— Она не посвящена тебе, — ответил Алек, закатив глаза и издав вздох полный раздражения.
— А я думаю посвящена. Я не вижу здесь никого, кроме себя, дорогой. Посмотри, у тебя даже есть моё любимое фото, боже. Красный — однозначно мой цвет, — сказал Магнус, оценивая фотографию. Он не лгал, ему нравился этот снимок, хотя и издалека, но он захватил все его достоинства.
— Я совместил всё это вместе, чтобы поймать тебя.
— Я вижу это, — сказал Магнус, анализируя то, что имелось у Алека на данный момент. Там был гораздо больше, чем он изначально предполагал, но, к счастью, ничего такого, чтобы поставить его в непосредственную опасность. Алек нашел имена некоторых людей из его прошлого, места, в которых он когда-то находился, но ничего из того, что говорило бы, кем он является на самом деле, поэтому сейчас он был в безопасности… Пока что. — Что ж, — добавил он, закрывая снова доску. — Ты выполнил свою домашнюю работу, отдаю тебе должное.
Алек усмехнулся.
— Полагаю, я не могу спросить, как близко нахожусь к тому, чтобы найти тебя, да?
— Ты только что спросил, — улыбнулся Магнус, — и, учитывая то, что мы находимся в одной комнате в нескольких футах друг от друга, могу сказать, что довольно близко, — ответил он, садясь на ближайший диван. Он был очень удобным и уютным, идеальным для ночи кино с пушистым одеялом и вином.
Почему он думал об этом? Он совершенно не имел понятия. — Но скажи мне, Александр, где ты был? Я прибыл сюда рано, но не хотел заходить, пока тебя не было дома.
— Теперь ты уважаешь границы частной жизни?
— Я всегда их уважал, дорогой, — подмигнул Магнус. — Ну так?
— Я не должен перед тобой отчитываться в том, где я был. Это не твое дело.
— Ты был с кем-то? — спросил он, не понимая, зачем ему нужно знать детали личной жизни Алека. Агент был прав, это не его дело.
— Возможно, — сказал Алек, и хотя Магнус знал, что агент лжет — он был ужасным лгуном — это не останавливало то странное чувство дискомфорта, формировавшееся у него в животе.
— Он такой же ослепительно красивый, как и я?
Алек нахмурился так, как всегда это делал, когда Магнус заставал его врасплох, говоря что-то, что его смущало.
— С чего ты взял, что я думаю, что ты красивый?
— С того, как ты смотришь на меня, — ответил Магнус с усмешкой. Он знал, что играет с огнем, но он никогда не боялся обжечься.
— Я никак не смотрю на тебя, — ощетинился Алек.
— Если ты так говоришь… — пожал плечами Магнус, и увидел, как агент направился на кухню, чтобы налить себе стакан воды.
— Воды? — предложил Алек, по-видимому, не забывая о своих хороших манерах. Магнус покачал головой. На нем сейчас не было никаких перчаток, и он уже по неосторожности взял несколько вещей без них. Он, безусловно, не собирался оставлять свои отпечатки пальцев на стакане воды для агента, чтобы тот добавил их к своих файлам. Он не был глупым.
— Итак… ты узнал что-нибудь о моем самозванце? — вместо этого спросил он.
— Я уже говорил тебе утром, — сказал Алек, качая головой. — Ничего нового, это всё, что у нас есть, — добавил он, показывая Магнусу небольшой файл с делом прошлой недели.
Магнус взял его и начал читать. Это был детальный отчет с места преступления в музее Квинса. Он детализировал экспозицию, найденные улики на месте происшествия, причину смерти четырех охранников и, как и на всех остальных, Магнус был прикреплен в качестве подозреваемого.
— Я закажу китайскую еду на ужин. Хочешь остаться? — просто спросил Алек. Первой реакцией Магнуса на этот вопрос было то, что он почти выронил файл, который читал, но, к счастью для него, поймал его до того, как поставил бы себя в неудобное положение перед агентом, и просто сделал вид, что закрывает его.
— Ты платишь?
— Очевидно, — ответил Алек, закатив глаза… снова.
Магнус улыбнулся, задаваясь вопросом, перестанет ли когда-нибудь этот человек закатывать глаза, но понял, что на самом деле не хочет этого. Это было частью Алека, и он ему нравился — закатывающим глаза или нет.
— Хорошо.
Алек ничего не ответил и просто набрал номер, чтобы заказать еду, даже не спросив, чего хочется Магнусу. Хотя Магнус не жаловался. Последние два раза, когда они ужинали вместе, Магнус заказывал еду, не спрашивая его. Он предположил, что Алек для разнообразия мог бы сделать это.
— Итак… дела, — сказал Алек, повесив трубку. — Нам понятно, что нет очевидной связи между этими тремя, но, как думаешь, может быть, она есть?
Магнус покачал головой.
— Только то, что они были выполнены одним и тем же человеком.
— Что насчет алмаза и скульптуры? Они могут быть каким-то образом связаны?
Магнус вновь покачал головой.
— Невозможно. Оба очень ценные произведения, но между ними нет никакой связи.
— Ладно, если нет никакой связи, тогда, чтобы разобраться в этом бардаке, мы должны взять каждый случай и рассмотреть его отдельно, — произнес Алек, взяв свой ноутбук с кофейного столика и открыв его, чтобы сделать заметки. — Первые два дела мы уже обсудили по телефону, поэтому давай сфокусируемся на последнем. Почему он украл скульптуру? — спросил он, и Магнус улыбнулся. Было видно, что когда агент работал над делом, то был в своей стихии.
— Что ж, для начала, эта скульптура — не обычная скульптура, Александр, — пояснил Магнус. —
«L’Homme qui marche I» или
«Идущий человек I» — самая дорогая скульптура, проданная на аукционе до мая 2015 года, когда другая работа того же мастера, Альберто Джакометти, если быть точным,
«L`Homme au doigt» или
«Указывающий человек», вытеснила ее.
— Можно с уверенностью сказать, что, благодаря краже произведения, его стоимость на черном рынке выросла примерно до 300 миллионов долларов, но насколько мы знаем, преступник еще ничего не продал, поэтому это ничем не сможет сейчас нам помочь. Что еще мы знаем? Что делает эту скульптуру такой интересной?
— Это может быть что угодно, — искренне сказал Магнус.
— Например?
— Ну не знаю, знал ты это, но у этой скульптуры есть пять сестер-близнецов и пять старших братьев.
Алек нахмурился, и Магнус не смог сдержать смех.
— Есть шесть копий ограниченного тиража и четыре пробных оттиска с гравюры, — объяснил Магнус. — То есть в общей сложности существует десять литых бронзовых скульптур — шесть полностью идентичны и четыре немного отличаются тем, что, хмм… сделаны более грубо. Пробные оттиски — это первые попытки сделать форму, когда мастер решает создать новую скульптуру, поэтому они не очень ценны, но те из ограниченного тиража — очень, особенно, если у тебя есть все они.
— Но он украл только одну.
— Я знаю.
— Думаешь, он будет охотиться и на остальные?
— Я не знаю.
— Ты бы стал охотиться за остальными? — перефразировал Алек.
— В зависимости от того, что я бы хотел извлечь из этого. Если ради денег, то да, я бы попытался украсть все, и даже пробные оттиски, — признался Магнус. — Но если бы я охотился только ради эстетической ценности, тогда нет, я бы не пытался заполучить остальные. И попытался бы украсть именно ту, которую украл этот ублюдок.
— Почему?
— Из полного набора шести скульптур вторая — самая ценная, потому что была продана частному коллекционеру, — пояснил Магнус.
— Кто, кстати, мог заплатить за это более ста миллионов долларов? Серьезно, что не так с богатыми людьми и самим искусством? Эта скульптура не настолько хороша.
— Прости, что?! — воскликнул Магнус, практически оскорбившись от имени швейцарского мастера.
— Что? Это правда, это просто глупая бронзовая скульптура идущего человека, что в ней особенного?
— Эта глупая бронзовая скульптура, как ты ее назвал, представляет собой больше, чем просто идущего человека. Эта скульптура изображает шагающего одинокого человека, руки которого висят рядом с ним каким-то совершенно выдающимся образом. Произведение часто описывается как скромный образ обычного человека и мощный символ человечества. Лучшие мировые искусствоведы говорят, что Джакометти удалось поймать естественное равновесие походки и представить его, как символ собственной жизненной силы человека, — объяснил Магнус. — Знал ли ты, что в 1960 году Джакометти попросили быть частью общественного проекта по Chase Manhattan Plaza [1], который заключался в расположении бронзовых фигур рядом со зданием? Он создал несколько скульптур для этого проекта и
«Идущий человек I» был в него включен. Он работал над этим проектом, но, в конце концов, отказался от комиссии. Тем не менее, в 1961 году он отлил из бронзы эту работу в натуральную величину и выставил ее на Венецианской биеннале [2] год спустя. Скульптура была создана на пике его зрелости как художника, Александр, и она представляет собой кульминацию его экспериментирования с человеческой формой. Она считается одной из самых важных его работ и одним из самых знаковых образов современного искусства, — заключил он.
Алек смотрел на него со странным выражением на лице. Он улыбался, но не как обычно, а
смущенно? Удивленно? Магнус не был точно уверен.
— Почему ты так смотришь на меня?
— Мне интересно… Ты что, и правда знаешь обо всём на свете? — спросил Алек, и Магнуса удивил больше не вопрос, а тот факт, что агент хотел знать ответ на него.
— Мне нравится знать обо всем, Александр, я уже однажды говорил тебе это. Я всегда был таким. Еще тогда, когда я был маленьким, у меня всегда при себе была книга. А потом с интернетом и прочим у меня появилось больше ресурсов, чтобы узнавать информацию, интересующую меня.
— Что же, я впечатлен, ты как, хмм, как…
— Как что?
— Как человеческая версия Гугла.
Магнус рассмеялся так, как не смеялся на протяжении уже нескольких лет,
и что было самым лучшим? Алек присоединился к нему, смеясь с ним над собой. Магнусу показалось, что прошло не несколько минут, а несколько часов. Когда они перестали смеяться, у Магнуса сводило живот и на глазах чуть выступили слезы.
— Что ж, дорогой, — сказал Магнус, пытаясь вернуть себе нормальное дыхание. — Меня обвиняли во многих вещах, но никогда в том, что я похож на человеческую версию мощного интернет-поисковика. Можешь добавить этот факт на свою небольшую доску, уверен, твой босс будет очень впечатлен, когда ты упомянешь обо мне эту деталь.
— Добавлю, — ответил Алек, всё ещё улыбаясь.
Магнус хотел сказать еще что-то, чтобы поддержать разговор, но в этот момент прибыла доставка еды, и Алек встал, чтобы открыть дверь. Быстро расплатившись и отдав Магнусу сумку, Алек пошел на кухню, чтобы достать что-нибудь выпить.
— Вот, не самое лучшее вино из всех, — сказал Алек, ставя бутылку белого вина на кофейный столик и вручая Магнусу бокал, — но я думаю, подойдет. Мы всё равно не будем есть что-то изысканное или вроде того.
Магнус колебался, осторожно разглядывая бокал, но не из-за явно дешевого вина — ему было всё равно на это, а из-за касания к бокалу, которое означало, что он даст Алеку то, чего тот хотел многие годы.
— Просто возьми этот проклятый бокал, ладно? Я не буду пробивать твои отпечатки, я не глупый, — сказал Алек, когда понял, что Магнус не был намерен брать бокал с вином. — Как по-твоему я буду объяснять Бюро, что случилось у меня дома? Я не могу этого сделать, так как очень активно выступал за твою непричастность в последних трех случаях. Если они узнают, что ты был здесь, тогда подумают, что я пытаюсь тебя защитить. А я не пытаюсь… Ну просто к сведению.
Магнус улыбнулся.
— Точно подмечено, — ответил он, наконец взяв бокал. — Так ты очень активно выступал за это, да? Могу я спросить почему?
— Потому что так правильно… Ты преступник, да, но не убийца. Те убийства не на твоей совести.
Магнус застенчиво улыбнулся, пытаясь залить вином то странное ощущение, которое сформировалось уже во второй раз в животе.
— Ты самый благородный человек, которого я когда-либо встречал, Александр, ты знаешь об этом?
Алек вспыхнул и начал возиться с едой, вдруг найдя крышку пищевого контейнера весьма занимательной.
— Почему тебе так тяжело принимать комплименты? — осмелился спросить Магнус. За всё то время, что они находились вместе, это происходило уже несколько раз. Магнус говорил что-то хорошее о внешности или личности Алека, и агент обязательно краснел, словно помидор, милый помидор, но всё же. — Безусловно, такой красивый и успешный человек, как ты, привык к ним, будь честен… Как много сердец в этом городе ты уже разбил, а?
Алек нервно рассмеялся, но не ответил.
— Так много? — спросил Магнус. — Что ж, не могу сказать, что удивлен, с таким лицом и высокой должностью я уверен, что у тебя постоянно случаются свидания. Должно быть, есть огромный список людей, ожидающих возможности побыть с тобой.
Алек усмехнулся.
— Итак… сколько?
— Я не буду на это отвечать.
— Верно… джентльмен никогда не скажет, — улыбнулся Магнус. — У тебя есть кто-нибудь сейчас?
— Нет, — ответил Алек. — Почему ты задаешь такие личные вопросы?
— Потому что я не люблю есть в тишине, а ты никогда не говоришь, пока я не спрошу тебя о чем-нибудь. И когда мы заговорили о твоей проблеме принятия комплиментов, эта тема показалась мне уместной.
— У меня нет проблем с принятием комплиментов.
— Есть, — ответил Магнус. — И я думаю, тебе не стоит стесняться. Люди часто имеют в виду именно то, о чем говорят, делая кому-то комплимент. По крайней мере, я — да.
Алек снова покраснел и просто продолжил есть, чтобы избежать ответа. Эта застенчивость была в какой-то степени восхитительна, но всё же Магнуса волновало то, что этот человек, который был интересным и интригующим, так себя недооценивал.
— Можно спросить тебя кое о чем? — спросил Алек.
— Конечно. Не уверен, что ты получишь ответ, ты же знаешь, как это всё происходит между нами, но определенно… спрашивай, дорогой.
— Ранее, когда ты пришел, то упомянул свою маму. Я не мог не обратить внимания на прошедшее время, которое ты использовал, чтобы сказать о ней, она… мертва?
Магнус просто кивнул.
— Прости.
— Не извиняйся, это случилось довольно давно, — ответил Магнус, пытаясь сдержать свои эмоции. Он не любил говорить о своей матери. Это была часть его, которую он предпочитал держать закрытой.
— Ты скучаешь по ней?
— Нет, — ответил Магнус.
— Тебе не нравится о ней говорить, верно?
— Верно.
— Ничего, мы можем поговорить о чем-нибудь еще. Я мог бы, я не знаю, позадавать тебе какие-нибудь случайные вопросы и проверить твои знания.
Магнус нахмурился в замешательстве.
— Это твой способ доказать, что я не так умен, как утверждаю, или ты пытаешься спрашивать меня, чтобы избежать ответов на мои вопросы о твоей жизни?
— Всё вместе?.. — неуверенно произнес Алек.
Магнус засмеялся.
— Хорошо, валяй, но просто к сведению, я даже умнее, чем говорю, и нравится тебе это или нет, однажды ты ответишь на все мои вопросы во всех подробностях и не колеблясь, вот увидишь.
Алек закатил глаза, улыбаясь, но не стал спорить, а просто начал задавать разные вопросы о науке, истории, искусстве, литературе и всё, что только приходило ему на ум. Магнус отвечал на каждый и каждый был верным и подкрепленным как можно большим количеством фактов: как, когда, где. Что бы Алек ни спросил, у него на всё имелся ответ.
Время пролетело, и ночь ускользнула как сквозь пальцы вода. Один час, два, три… шесть. И к тому времени, когда Магнус очнулся, солнце уже просачивалось сквозь окна и отбрасывало тени на пол. Всю ночь они только говорили, ну, пили и говорили.
— Я не знал об этом, — сказал Алек после того, как Магнус закончил объяснение о цветовых длинах волн и почему небо меняет цвет на протяжении всего дня.
— Ну теперь знаешь, — ответил Магнус, погружаясь в умиротворенное молчание. Они слышали, как город начинал просыпаться под щебет птиц в начале нового дня. — Это считается нашим третьим свиданием? — спросил он, приписывая свою смелость к тому, что не спал и выпил слишком много бокалов вина.
Алек не ответил.
— Приму твоё молчание за согласие, — сказал Магнус, улыбнувшись агенту, который стал таким же красным, как вишня. — Что ж, всё было замечательно, правда, но, к сожалению, я должен идти. Я как вампир, дневной свет опасен для меня. К тому же, твои брат с сестрой могут прийти к тебе в любой момент, и тогда будет крайне неловко, как думаешь?
— Откуда ты…
— Расслабься, ладно, я знаю, что они живут с тобой в одном доме, рядом, если быть более точным. Во всяком случае, не стесняйся использовать свой новый телефон тогда, когда захочешь, я буду на связи. И еще раз спасибо за прекрасную ночь, — сказал Магнус, махнув на прощание и вылезая в окно. — Пока, Александр, — добавил он, послав воздушный поцелуй, и сбегая вниз по аварийной лестнице.
Магнус был настолько отвлечен, что не заметил человека в черном плаще, который преследовал его со вчерашнего дня и который, кстати, видел всё, что он делал: когда прибыл, как долго они пробыли там вместе и, самое главное, какую квартиру он посетил.
***
Алек закрыл окно после того, как Магнус исчез, спустившись по лестнице, и с громким звуком упал на диван, закрыв своё лицо руками и скрывая глупую улыбку, которая, он был уверен, сейчас расплылась по его лицу. Он провел самую лучшую ночь из всех с Магнусом, и хотя в целом тот день, проведенный с его братом, сестрой и семьей Клэри был очень хорошим, он не мог отрицать, что улыбался, как дурак, из-за вечера, проведенного с преступником.
Магнус был просто что-то с чем-то, и после недель, проведенных в почти беспрерывных разговорах и с их
«свиданиями», было глупо дальше отрицать, что он находил этого человека совершенно завораживающим и неотразимым. Он ему, вроде, нравился. Ладно, не вроде. Нравился. Точка. У них было очень много общего и одновременно они были совершенно противоположными, и это заставляло чувствовать время, проведенное вместе, словно на американских горках — страшно, неопределенно, захватывающе, удивительно… потрясающе.
Алек еще никогда не ощущал себя комфортно с кем-либо до преступника. Возможно, потому что с ним не надо было оправдывать никаких ожиданий или притворяться кем-то, кем он не являлся, и ожидать чего-то от другого. Они просто были теми, кто есть, поэтому всё так выходило. Выходило настолько, что сегодня Алек не только пригласил его остаться на ужин, чего он, кстати, никогда не делал раньше, но и даже не думал об его аресте, ни разу. Уже не говоря о том, что он случайно назвал его по имени.
Он так облажался.
Он потерял бдительность и позволил влечению, интересу или чему-то там еще затуманить свои чувства и выпустить ситуацию из-под контроля. Он не мог позволить себе этого, ему нужно было прекратить это до того, пока не стало слишком поздно.
Проблема, однако, состояла в том, что он не знал как.
Как он мог прекратить что-то, что не мог даже как-то определить? Он понятия не имел, что с ним происходило. Просто знал, что есть что-то в этом человеке, что Алек не мог объяснить. Это влекло его как мотылька на свет. Магнус был настолько умен и образован, что каждый раз, когда он говорил, Алек словно попадал под какие-то чары, когда всё, что мог делать, это только слушать, слушать то, что бы он ни сказал — хорошее или плохое. Он так отличался от других людей, которые встречались ему в жизни, и от плохого человека, как он раньше думал, что он…
Стук в дверь вырвал Алека из задумчивости.
Рассеянно он поднялся с дивана и открыл дверь, не потрудившись даже проверить, кто это был. Это была его сестра, Иззи, поприветствовавшая его с широкой улыбкой на лице, которая тут же исчезла.
— Алек, что за черт? — спросила она, указывая на его тело. Алек всё ещё был в той же одежде, которую носил вчера. — Почему ты не собран? И почему ты всё ещё в своей вчерашней одежде?
Алек дернулся. У него ненадолго вылетело из головы, что каждое воскресенье в почти обязательном порядке отправлялся со своей сестрой бегать по Центральному парку. Иногда Джейс присоединялся к ним, но обычно тот просто не мог найти в себе силы встать рано утром в воскресенье.
— Я… я… — запнулся Алек, когда сестра зашла к нему домой.
— Погоди секунду, — сказала Иззи, встав как вкопанная, перейдя за порог. — У тебя кто-то был? — спросила она, уставившись на бутылку вина, два пустых бокала и контейнеры из-под еды, которые стояли на столе.
Алек запаниковал, пытаясь придумать предлог, чтобы отрицать то, что и так было очевидным, однако в этом не было никакого смысла,
не так ли? Там стояли два пустых бокала и два пищевых контейнера, говорящие, что лучше сказать наполовину правду, чем-то, что он был один.
— Может быть.
— Боже мой! — завизжала она от восторга, быстро поведя Алека к одному из диванов и практически силой заставляя его сесть. Алек был в два раза больше нее, но его сестра была очень сильной девушкой. — Сегодня мы пропустим пробежку, и вместо этого ты поговоришь со своей любимой сестрой и расскажешь всё самое интересное об этом человеке. В конце концов, нам не обязательно тренироваться, верно? Мы и так горячие! Ну, давай! Поведай тайны! Я жду с нетерпением.
— Не о чем рассказывать, — ответил Алек. Он уже пожалел о своем решении пригласить кого-то.
— Конечно же есть! Для начала, ты только что подтвердил то, что Джейс и я подозревали в течение нескольких дней. Ты с кем-то встречаешься!
— Я ни с кем не встречаюсь, — раздраженно сказал Алек.
— Встречаешься, прекрати отрицать это! Не думай, что мы не заметили твои недавние изменения настроения, особенно в последние две недели. Ты вел себя иначе, Алек. Кроме того, ты никогда не приглашал людей сюда! Поэтому если ты пригласил его, значит, он не просто первый встречный парень, которого ты нашел на улице. Давай, Алек! Говори! Я хочу знать в-с-ё! — сказала она, взволнованно хлопая. — Кто он? И не смей говорить, что никто, потому что тогда я посажу тебя на полиграф, а мы оба знаем, как у тебя с этим всё плохо!
— Ладно, хорошо, я встречаюсь кое с кем, счастлива? — признался Алек, зная, что хотя это была не совсем правда, ему надо было сказать ей хоть что-то или она будет доставать его каждый час, каждый день каждой недели, пока он этого не признает. Она могла быть довольно упрямой, когда хотела знать что-то. Не зря она в первую очередь отвечала за проведение допросов на работе.
— А-а-а-х! — закричала она, почти оглушив его.
— Серьезно? — спросил Алек, закрывая свои уши от раздражающего звука. — Это было так необходимо? Ты только что разбудила весь дом, всех соседей, Изабель!
— Ты же знаешь, я никогда не сдерживаюсь. Я так счастлива и рада за тебя и просто выразила это, поэтому скажи мне… Кто он? Как его зовут? Я его знаю? Пожалуйста, скажи мне, что он не кто-то с работы.
— С работы? — нахмурился Алек, задумавшись над этим.
Кому он мог нравиться с работы? Все, кроме его команды, ненавидели его, потому что он был главным после капитана, или потому что думали, что он был всего лишь избалованным ребенком, который получил свое место, потому что папочка подергал несколько ниточек за него. Он знал, что люди говорили о нем за его спиной.
— Алек, ты бы удивился, сколько агентов, и мужчин, и женщин, если так можно сказать, отказались бы от своих значков, чтобы побыть с тобой в более… интимном смысле.
— Что ж, мне женщины не нравятся, ты об этом знаешь, и пожалуйста… перестань врать.
— Я не вру, но также и не собираюсь называть тебе имена, потому что тогда ты просто начнешь вести себя с ними странно и так далее, делая работу неловкой, но если ты присмотришься, то, возможно, заметишь это. Всё довольно очевидно.
Алек закатил глаза.
— Мне всё равно, что ты говоришь, Иззи, — сказал он, делая вид, что тот факт, что на работе есть люди, которым он нравится, не заинтриговал его ни в малейшей степени. — Я пойду приму душ.
— Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, — сказала она, практически поднявшись за ним, чтобы остановить. — Ты не сдвинешься с этого дивана, пока не расскажешь все в мелочах о своем тайном парне, понял? Если ты не начнешь говорить прямо сейчас, тогда я разбужу Джейса и попрошу прийти сюда тоже, и тогда тебе придется иметь дело с нами двумя. Выбор за тобой, мистер!
Алек вздохнул, понимая, что ему уже достаточно одной Иззи и ему не хочется приплетать сюда и Джейса. Иногда его напарник был лучше, чем его сестра в чтении его и открывал все его самые темные секреты.
— Просто чтобы уточнить — он не мой парень.
— Хорошо, но вы встречаетесь. Так кто он такой?
— Я не могу сказать тебе, кто он, — сдавшись, сказал он.
— Почему не можешь?
— Потому что… — сказал Алек, пытаясь придумать для нее что-то убедительное. — Потому что мы только начали встречаться, и я не хочу сглазить, — солгал он.
— Ладно, хорошо. Не знала, что ты суеверный, но хорошо, я могу это понять… Просто скажи мне, я его знаю?
«Да» — подумал Алек, но быстро покачал головой.
— Нет.
— Где ты познакомился с ним? Сколько ему лет? Где он работает? — начала спрашивать Иззи, закидывая его всё новыми и новыми вопросами, но Алек перестал обращать внимание после тридцать первого. Если бы он правда встречался с Магнусом в том смысле, который имела в виду его сестра, то не смог бы ответить ни на один из ее вопросов, особенно, о роде его деятельности. — Итак?
— Ты задаешь слишком много вопросов за раз, Из. Ты же не думаешь, что я отвечу на все сразу, да?
— Конечно! Давай, начинай рассказывать, у нас есть весь день… Я поставлю кофе.
Алек вздохнул и начал рассказывать своей сестре перекрученную версию последних трех встреч с Магнусом, делясь информацией о свиданиях и том, как они прошли, но опуская имя преступника и нюансы об их соглашении. Во время его рассказа Алек позволил себе восхититься некоторыми вещами, которые раньше держал при себе: цветком, который Магнус оставил для него, и книгами, которые ему подарил. Его сестра, как обычно, ничего в себе не держала и постоянно подпрыгивала, показывая своё состояние. И хотя технически то, чем он поделился, ложью не было, Алек всё же чувствовал себя скверно из-за
«опускания» всей правды. Они всегда были очень открытыми и честными друг с другом. Он никогда не забудет, что Иззи была первым человеком, которому он открылся, и тогда она сильно его поддержала. Но всё же он не мог рассказать ей всей правды, по крайней мере, пока. Поэтому когда он закончил свой рассказ, то просто улыбнулся ей и понадеялся, что та будет этим довольна.
— Алек, я так счастлива за тебя! — воскликнула она, крепко обняв его. Алек улыбнулся ей и закрыл глаза, задаваясь вопросом, в какой точке его пути его жизнь стала таким бардаком, полным лжи и сложностей.
***
Магнус вернулся домой, чувствуя себя таким же легким, как перышко. Может быть, из-за вина, которое он влил в себя, а может быть, из-за потрясающей компании, которая была у него на эту ночь, или из-за всего сразу, но ему было всё равно. Он был счастлив так, как не был уже в течение очень долгого времени, и это всё, что имело значение. Он провел замечательную ночь с Александром и едва мог в это поверить. Не то чтобы последние два раза, когда они были вместе, были не восхитительными, но сегодня всё было совсем по-другому. Возможно, это было связано с новыми отношениями, которые стали результатом тех телефонных звонков и сообщений в последние две недели, или просто потому что агент, кажется, был в очень хорошем настроении, когда вернулся домой, но, так или иначе, Магнус наслаждался каждой минутой, проведенной в доме агента, и чувствовал, что никто и ничто не смогут испортить его настроение. И даже его лучший друг, который, кстати, ожидал его в его доме, когда он пришел.
— Ты отдал его ему? — спросил Рагнор сразу же, когда Магнус вошел в лофт.
— Отдал, — ответил Магнус, повесив свое пальто у двери.
— Это заняло больше времени, чем я ожидал. Я уже начал переживать. Я думал, что должен пойти поискать тебя в ближайшей тюрьме строгого режима или вроде того.
— Я остался на ужин, — ответил Магнус с улыбкой.
— Сейчас 7 утра, — заметил Рагнор.
— А потом выпить, — добавил Магнус.
— У него дома?
— У него дома, — подтвердил Магнус. — Он пригласил меня.
— Правда?
— Да… Думаю, я нравлюсь ему, — добавил он, еще раз улыбнувшись.
— Осторожнее, Магнус, — опасливым тоном произнес Рагнор. — Это очень, очень опасные воды. Он всё ещё федерал, мой друг, и не простой федерал. Он тот, кто охотится за тобой многие годы. Может быть, ты прав и ты ему нравишься, но он всё равно хочет посадить тебя за решетку.
— Я знаю.
— Разве? — спросил Рагнор. — Потому что я думаю, что ты начинаешь забывать об этом.
— Хорошо, ты волнуешься, я понимаю, но не надо, ладно? Ты знаешь, что я могу о себе позаботиться, — спокойно ответил он. Он был серьезен насчет того, что никто ему не испортит настроение, и даже Рагнор со своими бесконечными поучениями о безопасности, ошибках и рисках.
— Я просто не хочу, чтобы у тебя всё испортилось только из-за него. И всё.
— Я знаю, — улыбнулся Магнус. Он знал, что Рагнор от всего сердца переживал за него. Они были друзьями много лет. Магнус знал, что если бы они поменялись местами, то, возможно, делал то же самое. — И я по-настоящему ценю твоё беспокойство, мой друг, возможно, даже больше, чем ты можешь представить, но всё в порядке, хорошо? Тебе не нужно волноваться за меня или Александра. Я знаю, что делаю, — сказал он, пытаясь успокоить своего друга, и себя тоже.
— Помнишь, когда мы только узнали, что появился новый федерал, который преследует каждый твой шаг? Ты помнишь, что сказал мне тогда о нем? — спросил Рагнор.
— Конечно, помню. Сказал, что если мы не будем осторожны, то этот агент может стать проклятьем для Магнуса Бейна [3].
— Что ж, будь осторожен, потому что тогда мы смеялись над глупой отсылкой к твоему имени, а сейчас? Если ты не будешь аккуратен, я думаю, что это сбудется для тебя, мой друг.
Магнус не ответил, потому что знал, что его друг говорит правду, но, к сожалению или нет, этот совет был совсем не своевременным.
— О боже! — воскликнул Рагнор, когда всё понял. Магнус был на сто процентов уверен, что на его лице было что-то такое, глаза или что-то еще, что сдало его. — Он тоже нравится, нравится тебе, да?
— Нет, — ответил Магнус, но не очень убедительно даже для самого себя. Он всегда восхищался Алеком не только за то, чего уже достиг в таком юном возрасте, но и за то, что тот был умным и мотивированным, ответственным и решительным, и он восхищался этими качествами. Но знакомство, настоящее знакомство с ним в эти несколько недель заставило его понять, что агент был гораздо большим, чем он мог себе представить. И да, может быть, была доля правды в словах Рагнора, которые он только что сказал. Он нравился ему.
Насколько сильно? Он пока не знал, но что-то определенно было, и это что-то росло… очень быстро.
— Ты облажался, знаешь об этом? — сказал Рагнор, пристально смотря на Магнуса.
В их дружбе было хорошо то, что они знали друг друга настолько, что им не требовались обсуждения очевидных вещей. Взгляд, тишина, слово или простое выражение лица, и они уже знали, что думает другой, или в данном случае чувствует.
— Знаю, мой друг, знаю.
— И?
— И ничего… Я буду осторожен, хорошо?
— И ты скажешь мне, если что-то произойдет между вами двумя, верно?
— Конечно, ты узнаешь об этом, но не переживай, ничего не произойдет. А теперь… Как идут дела с принтером для бон? — спросил Магнус, пытаясь изменить тему как можно незаметнее.
— Я нашел место неподалеку. Там не самые лучшие условия. Нам нужно его очистить и всё в этом духе, но оно достаточно большое для принтера… Это старая пожарная станция.
— А-ах, мне нравится это. Кто рассказал тебе об этом месте?
— Малкольм… Можем пойти посмотреть сегодня, если хочешь. Ох, и принтер? Рафаэль достал один. Мы должны собрать его и, возможно, починить, но они заверили, что он из Испании и того же года, когда были напечатаны сами боны, поэтому у нас нет никаких проблем.
— Отличная новость, мой друг! — воскликнул Магнус, широко улыбнувшись. Этот день становился всё лучше и лучше. — Ты знаешь, когда приедут все части?
— В ближайшие пару дней, — сказал Рагнор. — Ну так сказал Рафаэль. Мы заказали его вчера. Он обойдется в круглую сумму, я должен буду обчистить несколько наших счетов, но это будет того стоить. Мы выручим в десять раз больше, чем когда-либо раньше.
— Свобода не дешевая, мой друг, но ты прав, мы выручим больше, чем когда-либо имели. А теперь, мне бы хотелось увидеть то место, которое ты для нас нашел, и начать очищать его, но я очень устал, поэтому пойду спать, ладно? Спасибо, что дождался и проверил меня, я правда ценю это, но ты сам увидел, что я вернулся в целости и сохранности. Я позвоню тебе позже, хорошо?
— Хорошо, — сказал Рагнор, подходя к двери.
Магнус смотрел, как он уходит, но быстро отвлекся, когда один из его телефонов начал вибрировать в его кармане. Он выудил его и улыбнулся, когда заметил, что это был телефон Александра. Ну, не телефон Алека, а тот, которым он будет пользоваться, чтобы общаться с ним.
«Моя сестра здесь, поэтому, естественно, я не могу пойти спать, но мы начали смотреть документальный фильм об искусстве. Ты знал, что единственная картина, проданная Винсентом Ван Гогом, была „Красный виноградник“, которая была куплена бельгийской художницей Анной Бош?»
Магнус засмеялся.
Что это было? Этот человек и правда пытался учить его? Разве он ничего не усвоил после прошлой ночи? Магнус знал многое об искусстве и, конечно же, знал этот факт о Винсенте Ван Гоге.
«Александр, моя специализация — искусство, ты серьезно пытаешься учить меня по этой теме?»
Магнус набирал сообщение, когда ощутил взгляд Рагнора на себе.
— Ты забыл что-то? — спросил он своего друга, взглянув на него после того, как отправил сообщение.
Рагнор просто покачал головой.
— Нет, но хочу сказать то, что уже говорил ранее. Будь осторожен, хорошо?
— Буду, — ответил Магнус, пытаясь игнорировать тот взгляд, которым Рагнор его одарил. — Всё, давай, увидимся позже.
— Конечно. До встречи, мой друг, — сказал Магнус отвлеченно — Алек только что ответил.
«Конечно же нет! Но ты знал, что в 1961 году одна из картин Анри Матисса „Le Bateau“ была подвешена вверх ногами в Музее современных искусств в течение 46 дней, до тех пор, когда это было замечено?»
Магнус рассмеялся. Он не знал об этом, но подозревал, что Алек только что прогуглил
«интересные факты об искусстве», чтобы попытаться впечатлить его после своей неудачной попытки с информацией о Ван Гоге, но, так или иначе, он скажет, что ему это удалось.
«Видишь? Ты знаешь не обо всем», — ответил Алек.
Магнус снова засмеялся, печатая еще одно сообщение. По-видимому, сон откладывался на неопределенное время.
