***
На улице Эшли жадно вдохнула ночной прохладный воздух и посмотрела в небо. Погода испортилась: облака сменила грозовая туча, и не было видно ни звёзд, ни луны. Деклан взял её за руку и несильно сжал ладонь. — Скорее, — торопила их Хелен. — Разгуливать по улицам в это время опасно. Второй раз я вас из застенков вряд ли вытащу. Кобра что-то подозревает, а моя миссия ещё не выполнена. Она практически втащила их в квартирку на втором этаже дома, располагавшегося на соседней улице, и захлопнула дверь. Деклан привалился к стене в попытке отдышаться, а Эшли прошла в кухню и рухнула на стул. От горячего чая она бы в данный момент не отказалась — в горле пересохло, и ещё очень хотелось есть. Хелен, будто прочитав её мысли, поставила на газовую плиту чайник, достала из шкафчика хлеб и сыр. — Господи, как вы сюда попали? — Это долгая история, — Деклан протиснулся в кухню и занял свободный стул. — Магнус, не подскажешь, где мы и в каком году? Хелен поставила перед ними тарелку с бутербродами. — Мы в Руане, и сейчас тысяча девятьсот сорок четвёртый, — она выключила газ под засвистевшим чайником, выставила на стол красные чашки в белый горошек. — МакРей, ты вроде благоразумный человек, неужели изобретение Адама Ворта мешало тебе спать по ночам, и ты решил повторить эксперимент с машиной времени? — Мы прилетели сюда на ТАРДИС, — вставила Эшли. — Вместе с Доктором. — Он погнался за далеком, — продолжил Деклан. — Мы не сумели его догнать, и тут нас заловил немецкий патруль. Так что большое спасибо, что вытащили нас из лап нацистов. — Я даже не буду спрашивать, кто такой далек, — вздохнула Хелен, разливая чай. — Это одно из самых опасных существ во Вселенной, — Эшли запихнула в рот остатки бутерброда, отпила из чашки и блаженно зажмурилась. — Мы с МакРеем планировали сварить глинтвейн, скоро Рождество всё-таки, пошли в супермаркет… с этого всё и началось. — В общем, сходили за специями, — поддержал её Деклан. — Эй, подождите-ка, — Хелен отставила свою чашку в сторону и уставилась на них обоих с подозрением. — Эшли, Рождество две тысячи восьмого ты провела в Старом городе. Вы с Генри ещё поругались, потому что ты случайно отформатировала жёсткий диск на его ноутбуке. И чтобы развести вас по углам, Уилл пригласил тебя в кино… — Боже, Магнус, ты тоже из будущего? — вырвалось у Деклана. — Да. Застряла здесь, спасибо Адаму. И очень осторожно общаюсь с подпольем, чтобы не столкнуться с более молодой версией себя. — Весело, — прокомментировала Эшли. Хелен скрестила руки на груди. — Вернёмся к нашим баранам, юная леди. Когда это ты успела слетать в Лондон? — Э-э, за пару дней до Рождества? — Не лги мне. Ты не была в лондонском Убежище с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать. МакРей, может, объяснишь, почему моя дочь жива, а я ничего об этом не знаю? — Магнус… — Мама, он тут ни при чём, — перебила их Эшли. — Он просил, чтобы я тебе позвонила. Но я не могла. Глаза Хелен потемнели от боли. — Что значит «не могла»? У тебя руки отвалились? Язык отсох? — Это не имеет значения, — Эшли поднялась, положила недоеденный бутерброд обратно на тарелку. Именно этой беседы она всеми силами желала избежать. — Спасибо за чай. МакРей, нам пора. Не ровен час, мы что-нибудь тут изменим, и временной континуум треснет. Вселенная такого безобразия не переживёт. — Эш, я думаю, вам с Хелен стоит поговорить по душам, — сказал Деклан, вставая и подходя к двери. — Я подожду снаружи. — МакРей! Дверь закрылась, и, похоже, Деклан придвинул к ней стоявший в коридоре комод, потому что когда Эшли толкнула её, дверь не поддалась. — МакРей, если я разнесу дом на отдельные кирпичи, виноват будешь ты! — Эшли, — Хелен схватила её за руку, — за что ты так со мной? Мы похоронили пустой гроб. Я оплакивала тебя. Эшли прекратила вырываться и снова села, сцепила пальцы в замок. — Я люблю тебя, мама. Но ты до сих пор смотришь на меня и видишь тикающую бомбу, которая может взорваться в любой момент. — Это не так. — Нет, так, — Эшли вытерла выступившие в уголках глаз слёзы тыльной стороной ладони и рассмеялась, горько, вымученно. — В детстве я не понимала, чего ты боишься. Но теперь я знаю. Ты боишься, что я унаследовала от Джека Потрошителя больше, чем просто гены, и эксперименты Культа это подтвердили. Я обзавелась клыками и потрясным маникюром, но это лишь внешние изменения. Гнев с рождения был частью меня, все эти годы он искал выхода и наконец его нашёл. Хелен дотронулась до её руки, невесомо и ласково: — Ты ни в чём не виновата. — МакРей твердит то же самое. Только, думаю, сотрудники Убежища в Токио с вами вряд ли согласятся. Должно быть, они отмывали кровь со стен несколько недель. — Эшли, милая… — Нет, мама. Я не могу здесь находиться. Не могу об этом говорить. МакРей, открой дверь, чёрт тебя дери! — закричала Эшли, с ужасом осознавая, что голос у неё срывается и дрожит. — Эшли, подожди, — Хелен вырвала листок из блокнота, лежавшего на кухонном столе, торопливо нацарапала несколько строк. — Через две улицы вы с Декланом найдёте кафе, «Роза Марена». Хозяйка кафе, Клэр Марсель, тоже работает на Сопротивление. Скажете ей, что вы от Элен Дюбуа, она поможет. — Спасибо, — Эшли схватила листок и двинулась к двери. В этот раз та, слава богу, поддалась её напору и открылась. — Я люблю тебя, — сказала Хелен, и в её голосе Эшли услышала отчаянную мольбу. — Я знаю, — ответила она, не оборачиваясь. — Позвони мне через шестьдесят восемь лет. Отпразднуем Рождество. И я сварю этот чёртов глинтвейн.***
На улице к ветру добавился проливной дождь. — Отлично, — буркнула Эшли. — Всегда мечтала промокнуть до нитки под ледяным душем. — Прости за фокус с дверью, — Деклан вздохнул и растерянно потёр шею. — Я правда думал, что откровенный разговор вам поможет. — Благими намерениями, МакРей… — Ты действительно считаешь, что временной континуум не выдержит нашего присутствия в этом времени? Эшли пожала плечами и откинула со лба прилипшую чёлку. — Кто знает. Лучше перестраховаться. Мама вон поиграла в путешественника во времени и сейчас вынужденно залегла на дно, чтобы дожить до нужного года и вернуться в Убежище. Вероятно, нам следует найти будку и подождать Доктора там, но есть одна загвоздка. — Немецкий патруль? — Мы не знаем, на какой улице стоит ТАРДИС, дубина. Деклан развёл руками: — Ну, торчать на улице, как два дерева посреди бескрайней пустыни, тоже не вариант. — Мама дала адрес кафе, где мы можем, по крайней мере, обсохнуть. — Тогда бежим. У меня уже все трусы мокрые. — Лишняя информация, МакРей! Свет в окнах «Розы Марены» не горел, но желание согреться пересилило страх, и Эшли заколотила в дверь. — Эй, кто-нибудь! — Кого это принесло в такую погоду, — проворчали за дверью. — Клэр? Мы от Элен Дюбуа. Дверь распахнулась. Невысокая девушка с вьющимися каштановыми волосами и серыми глазами внимательно разглядывала нежданных гостей, и Эшли под этим изучающим взглядом чувствовала себя неуютно. — Проходите, — после долгой паузы недовольно произнесла Клэр. — И сразу поднимайтесь на второй этаж, вторая дверь направо. Я принесу сухую одежду. За указанной дверью обнаружилась крохотная спаленка с кушеткой и потрескавшимся трюмо. С промокших ботинок Эшли немедленно натекла лужа грязи. У Деклана дела обстояли не лучше — на одном кроссовке отошла подошва. — Красота — глаз не оторвать, — сказала Эшли. Деклан хмыкнул в знак согласия. Что ж, по меньшей мере, здесь было тепло, и вода не заливалась за воротник. Клэр вошла в комнату, держа в руках костюм для Деклана и платье для Эшли. — Наследили тут. Ладно, где-то у меня были туфли и ботинки. Убирать будете сами, я хозяйка кафе, а не уборщица. — Мы понимаем, — заверил возмущённую девушку Деклан, забирая у неё одежду. — Спасибо. — Как переоденетесь, спускайтесь в зал, — смягчилась та. — Я приготовлю кофе. Вместе с одеждой Клэр выдала им тряпку, и Деклан наспех вытер лужу. Костюм пришёлся ему в пору, разве что пиджак был немного великоват в плечах. — Как ботинки, не жмут? — поинтересовалась Эшли, рассматривая себя в зеркале. Синее шелковое платье приятно облегало фигуру и подчеркивало линию декольте. Хотя Эшли предпочла бы, чтобы оно было более коротким — платье заканчивалось где-то в районе лодыжек, и ощущение было непривычным. — Ботинки идеальны, — откликнулся Деклан. — Чего не скажешь о туфлях. — Малы? — Наоборот, на полразмера больше, чем надо. Буду ходить очень и очень осторожно, чтобы нечаянно не изобразить Золушку. Клэр зажгла в зале свет и, увидев Деклана и Эшли, указала на столик в углу. А сама занялась приготовлением обещанного кофе, и скоро по залу поплыл восхитительный запах свежеобжаренных зёрен. — Мне здесь нравится, — заметил Деклан. Эшли окинула взглядом бордовые скатерти, пасторальные пейзажи на стенах, светильники в форме канделябров и кивнула. — Ага. Атмосфера располагает к обсуждению заговоров и прочих душевных вещей. К кофе Клэр прибавила круассаны с шоколадной начинкой. — За счёт заведения, — сказала она. — Ведь денег у вас всё равно нет? — Мы не отсюда, — туманно ответил Деклан. Эшли допивала вторую чашку кофе, когда звякнул колокольчик над дверью, и кафе зашли пятеро. Капюшоны скрывали их лица, но Клэр не беспокоилась, продолжая протирать стойку красного дерева, и Эшли решила не нервничать раньше времени. В крайнем случае, она выпустит когти, и Деклан её не остановит. Или телепортирует их в квартиру матери, когда запахнет керосином. Гости расположились за столиком напротив их скромного уголка и одновременно откинули капюшоны. — Чёрт, — громким шёпотом воскликнула Эшли. — Что такое? — встревоженно спросил Деклан. — Дружная пятёрка в полном составе. Странно наблюдать за своей матерью в то время, когда она ещё не стала твоей матерью. И я не знала, что она — фанатка краски для волос. Этот оттенок рыжего вряд ли существует в природе. МакРей, ты меня слушаешь или как? Деклан определенно пропустил все её слова мимо ушей: он смотрел в одну точку и выглядел так, словно увидел привидение. Эшли проследила за его взглядом и выругалась сквозь зубы: слева от Хелен сидел Джеймс Уотсон, живой и здоровый Джеймс Уотсон, с аппаратом, но без усов и бороды. Она знала, что Деклан, несмотря на прошедшие годы, не смирился со смертью своего начальника и возлюбленного. И увидеть его вот так — случайно, не в том времени и не в том месте, скорее всего, было, как получить удар под дых. Вот же дерьмо. Клэр принесла пятёрке кофе, бутылку вина и пепельницу. Они подождали, пока она отойдёт, и тогда Хелен прошипела: — Никола, что ты здесь делаешь? Ты должен был прикрывать нас в Портсмуте. — У Джона своего любимого спроси, — огрызнулся Тесла. — Он меня сюда перенёс, сказал, дело срочное. — А можно все отношения выяснить потом? — вмешался Джеймс. — У нас тут катастрофа. — Потому что кто-то изобрёл телетайп, передающий сообщения без проводов и бумаги, — не остался в долгу Друитт. — А заодно ты изменил климат, потому что погода в Нормандии всё ухудшается, и это дело человеческих рук. — Ты ещё скажи, что то говорящее ведро с воплями: «Уничтожить» — тоже моё изобретение. — А разве нет? — Хватит! — рявкнула Хелен. — Мы собрались, чтобы обсудить, что нам делать с телетайпом, опередившим время. — Я полагаю, если мы уничтожим телетайп, которым здесь пользуется генерал Кобра, нацисты больше не смогут передавать друг другу сообщения, которые никто не способен перехватить, — предположил Тесла. — Верно, — улыбнулся Джеймс. — Телетайп без второго аппарата теряет смысл, потому что он несовместим с обычными телетайпами… — Эй, — Эшли толкнула Деклана в бок, чтобы привлечь его внимание. — Они встретили далека. А где далек… — …там и Доктор. — Прости, дружище, но нам придётся познакомиться с друзьями моей матери поближе.