Причина боли..

«Падают слёзы, стекая по моим щекам… Я проливаю слёзы, смешанные с дождём… Я не могу жить без тебя… Нет жизни… Я страдаю без тебя, любовь моя…» (4minute — Gold rain) Для каждого второго человека на земле понедельник считается ужасным днём, ибо трудно начинать рабочую неделю, когда в выходные ты чудно отдохнул или занимался хозяйством. Для Чонгука этот день недели стал нелюбимым только сегодня. — Чонгук, мы хотели с тобой поговорить, — сказала мама Чонгука и села рядом с его отцом. Парень удивился, ибо обычно завтраки начинаются с ссоры родителей. Кажется, ни к чему хорошему этот разговор не приведёт. — Мы давно с твоей матерью в не очень хороших отношениях — Я заметил. — Не перебивай отца, — вскрикнула мать. — Мы думали, что со временем все станет так же хорошо, как и раньше, но всё стало только хуже. Поэтому, мы решили развестись. Прости, — серьёзно поговорил мужчина и вышел из кухни. Всё пошло не так… Совсем не так. Чонгук тихо, без лишних слов встал со стола и направился к выходу. Не этого он хотел. Лучше слушать их перепалки, чем воспринимать тот факт, что они разводятся. Где-то в животе что-то оборвалось и заныло жуткой болью, в глазах начала собираться влага и появилось огромное желание выть волком. Именно так и умерла надежда на дружную и любящую семью… Включив музыку на телефоне и поставив любимую песню на повтор, Чонгук двинулся по направлению в университет. Уже сидя на паре по психологии, Чонгук понимает до чего он докатился. Интересно, в какой именно момент его жизнь пошла по наклонной вниз? Наверно в 18, когда появилась метка и он совсем забил на все семейные проблемы, уделяя все своё время на то, чтобы избавиться от неё. А может, в тот момент, когда на него напали в тёмном переулке… Тогда Чонгуку было 15 лет, и его родители так и не явились в больницу, несмотря на то, что пролежал он там около недели. Так много обиды было в подростке, что он не разговаривал с родителями около трёх месяцев, а после перестал обращать внимание на их придирки и нравоучения. Сегодняшняя тема по психологии вращалась вокруг предназначености и Чон не пытался вникнуть в неё, ибо надоело всё это. Где-то под конец пары Юнги тычет ручкой в руку Чонгука и машет головой на преподавателя, тот в свою очередь усердно отвечает на вопросы: — Ох, Минхи, на самом деле есть пары, у которых связь намного больше, чем у нас… Это, конечно, встречается очень редко, но всё же такое бывает. Если вдруг альфа не признаёт своего омегу и пытается избавиться от татуировки, то его омега чувствует всю боль в два раза больше. Чем чаще он повреждает метку, тем менее способным к жизни стаёт его предназначенный. И в один момент его пара не выдерживает и погибает, если у альфы пропадает метка, то причиной смерти является именно он. Бывают случаи, когда отказывается омега, тогда уже альфа испытывает всю эту боль. Хочу сказать, если вы не хотите иметь ничего общего со своей парой, то просто поговорите с ней, ибо всё может обернуться не самым приятным.      Сразу после окончания пары Юнги хватает Чонгука и тащит его в туалет. Уже в туалете он толкает Чонгука к стене и смотрит прямо в глаза.     — Пожалуйста, скажи, что я ошибся, — Юнги смотрит  умоляюще как-то, что Гуку стало не по себе.     — Я не понимаю, о чём ты, хён, — тихо говорит Чонгук и делает попытку отойти от столь холодной стены, к которой сейчас его прижимал Юнги, но всё было напрасно.   Юнги нервно взглотнул и потянулся к пуговицам рубашки Чонгука.     — Эй, что ты делаешь? — перехватив руку своего друга, возмущенно говорит Чонгук.     — Отпусти и просто дай мне убедиться, что мой друг не конченный придурок.   Чонгук отпустил руку Юнги и наблюдал за его выражением лица, когда тот, растегнув рубашку, увидел идеально чистую кожу друга. Конечно, шрамы и ещё не до конца затянувшие раны, остались, но следов, что на том месте когда-то была метка, не оказалось.     — Блять, — Юнги замахнулся кулаком и ударил стену, рядом с лицом Чонгука. Он винил во всём себя. Это он не смог остановить друга, это он не смог уберечь его от таких необдуманных и глупых поступков.     — Я думал, что ты наиграешься и бросишь всё это, но, видимо, я ошибался. Ошибался, когда думал, что мой лучший друг хороший парень, а не моральный урод. Ты даже не представляешь, как мне хочется тебя побить, но руки нет желания пачкать об такое дерьмо… Надеюсь, ты рад.     Кинув на Чонгука последний взгляд, Юнги вышел из туалета и направился к Чимину. Уж что-то ему подсказывает, что этот самый друг — Тэхён — и была пара его друга.      После того как Юнги покинул туалет, Чонгук скатился по стеночке и, запустив свои пальцы в волосы, начал нервно тянуть их.   Больно. Пусто. Одиноко.       Чонгук потерял всё: семью, свою пару, лучшего друга, поддержку, покой и, кажется, веру в нормальное будущее.      Погода на улице была неустойчивая. Пошёл дождь, и тротуары превратились в маленькие ручейки. Дождавшись своего автобуса, Чонгук быстро залез в него и присел на свободное место. Голова нещадно болела, да так сильно, что, казалось, ещё минута, и она взорвётся. Веки будто наливались свинцом и медленно закрывались, уводя парня в мир снов…     Улицы Сеула были заполнены людьми в край и, кажется, если отойти от стеночки в самую гущу, то тебя унесет этим «течением». Среди этой толпы, Чонгук разглядел знакомую макушку и начал судорожно дышать. «Вот оно», — пронеслось в голове, и он ринулся за этой макушкой. Спустя пять минут этих «догонялок» парень понял, что потерял «его» в этом пчелином рою. Разочаровано опустив голову, Чонгук собирался уже уходить, как вдруг врезался в какого-то парня. Подняв голову, он чуть улыбнулся и заглянул в глаза Тэхёна. Да, именно Тэхён сейчас стоял перед ним и смотрел на Чонгука взглядом полным боли.     — Чонгук, верно? — послышалось из уст омеги, на что Чон еле заметно кивнул.     — Я рад видеть тебя, — как-то неуверенно проговорил Чонгук и снова направил взгляд в глаза собеседника. Сколько всего он там увидел: боль, ненависть, печаль и маленькую надежду, а самое главное, что там внутри он увидел целую вселенную, в которой хочется утопиться или скорее остаться жить…      — Зачем ты убил меня, Чон Чонгук? — проговорил Тэхён и, спустя минуту молчания, потряс Чонгука за плечо, задавая тот же вопрос…       — Молодой человек, уже конечная, просыпайтесь. Чонгук резко открывает глаза и видит перед собой пожилого мужчину, кажется, водителя автобуса, который тряс его за плечо, пытаясь разбудить.       — Ох, я проспал. Простите, — поклонившись и поблагодарив ещё раз, Чонгук пошёл в сторону парка, который находился недалеко от его дома.       Взъерошив волосы, Чонгук садится на скамейку и трёт глаза, дабы прогнать сон и добраться таки до дома.    «Сон. К чему бы он не приснился, все равно всё будет плохо», — думает Чонгук и продолжает путь к дому.     Дома Чонгука встречает мама и оповещает, чтобы он завтра встал пораньше, ибо отец завтра утром съежает из дома и было бы хорошо, если он попрощается с ним.      Чонгуку, к слову, от этого не легче, только голова болеть сильнее стала, да и боль в груди снова дала знать о себе. На душ не было ни силы, ни желания, поэтому, сняв уличную одежду, которая успела намокнуть, Гук надевает домашние штаны и ложится в постель уходя в сон, где его снова ждёт Тэхён…

***

   Чонгук садится за стол, где обычно в обеденное время сидит с Юнги, делает глоток кофе и думает, что без друга очень плохо.     С того дня, когда они с Юнги повздорили прошла неделя, и всё это время никто из них и словом не перекинулся с друг другом. Чонгука это бесило, раздражало и вообще, какого фига жизнь такая сука?      Уйдя далеко в себя, Чон не заметил, как к его столу подошли двое парней.     — Ой, ну всё, — восклицает Чимин и садится за стол, — что вы ведёте себя, как парочка, которая поймала друг друга на измене. Пообижались и хватит.   Чонгук наблюдает, как Юнги отодвигает стул и садится напротив, бросив сухое «Привет».     — Маленькие дети, честное слово, — Чимин просит протянуть мизинец и Юнги без сопротивления тянет его к своему другу, а Чонгук понимает, что без него он точно загнётся, и с улыбкой протягивает свой палец. Они скрепляют пальцы и глупо улыбаются, всё-таки им обоим было трудно друг без друга.   Следующие пять минут они обсуждают, как стало шумно в их университете, после пререхода факультета журналистики в главный корпус, где раньше занимались только студенты юриспруденции. Чимин жалуется, что в старом корпусе лингвисты и программисты ущемляли журналистов; и вообще находится он на другом конце города; и в том корпусе всегда всё было занято, ибо людей такая куча, хоть на органы продавай — никто отсутствия не заметит.      — Главный корпус всё равно больше, и люди у вас здесь нормальные, не то, что там. Тэхён так радовался, когда нам сообщили о переходе, — всё продолжал говорить Чимин, а Чонгуку только от одного имени дурно стало, ибо вот уже неделю ему снится Тэхён и вообще он жалеет, что сделал со своей жизнью и жизнью этого парня.      — Когда нам сказали, что мы переходим, в этот же вечер наша группа собралась отметить это, и мы отправились в клуб. Там и произошло это несчастье с Тэ.       Когда прозвенел очередной звонок, столовая начала пополняться голодными студентами. Половина одногруппников Чимина уселись за соседним столом и дико смеялись над девушкой, которая уронила поднос с едой, а после покинула столовую со слезами на щеках.     — Это наши местные идиоты, — тихо отозвался Чимин и опустил голову, видно что-то вспомнил из прошлого.     — Уа~а, какие люди, — почти кричал альфа, который поставил подножку той самой девушке. — Смотрите, кто вернулся. Малыш Тэ, — а после ещё больше зашелся в смехе со своими друзьями. (Никто кроме Чимина, Юнги и Гука не знал о смерти Тэ)   Чимин резко поднял голову и посмотрел в сторону, куда указывал этот «недоальфа». Чонгук и Юнги проделали то же самое и, к слову, пришли в шок.      — Тэхён~и, — шепчет Чимин, и срываясь с места, бежит к брюнету, который стоит у входа и глазами выискивает кого-то в толпе.      — Хён, ты тоже его видишь? — спрашивает Чонгук.      — Ага.