Тринадцатый (Цикл "Зов Предков")

Слэш
NC-17
Завершён
1611
Пэйринг и персонажи:
Размер:
442 страницы, 49 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
1611 Нравится 4113 Отзывы 737 В сборник Скачать

12 глава

Настройки текста
Ким крался по узкому коридору, чутко прислушиваясь к рваному гудению сердца корабля. Судно казалось больным животным, чьё сердце с трудом качало кровь и поддерживало жизнь. Иногда звук двигателей становился совсем глухим, и он чувствовал под скользящей по стене ладонью мелкую вибрирующую дрожь, что заставляла его задерживать дыхание. Когда ритм возвращал свою силу, Торвальд с облегчением выдыхал и спешил укутаться в термоодеяло, добытое им в одной из кают корабля. Царивший внутри судна холод заставлял выбивать зубами чечётку. Система поддержки жизнеобеспечения работала на минимуме. Все оставшиеся в их распоряжении убогие ресурсы Иллирэн бросил на поддержку хода, выделив сущие крохи на сохранение пригодной среды обитания для двух пассажиров «Тайлайни». Именно так звался корабль, что означало «Быстрокрылый». Этот факт Ким узнал сам, переведя надпись на стене коридора у рубки. О том, что помещение три на три, облюбованное им под жилище, принадлежало самому Иллирэну, Торвальд понял через сутки после заселения, обнаружив небольшой тайник под узкой койкой. Внутри оказались голокуб, с чем-то весьма смахивающим на семейный фотоальбом, вполне земного образца, и странный серебристый цилиндр с кнопками, округлый с одного конца и тупой с другого, бережно завернутый в мягкую ткань. Непонятное приспособление Ким тут же отложил в сторону, наученный горьким опытом никогда не касаться того, чего не понимает и не знает. А вот информацию в голокубе просмотрел всю. Виды родной планеты Иллирэна и членов его семьи впечатлили. Торвальд, похоже, был первым землянином, которому довелось увидеть не только колыбель хайгасов, но и узнать о том, каким был их быт. А окружение хайгасов было нашпиговано высокими технологиями, что мирно соседствовали с аскетичным и явно патриархальным укладом. Главным в семье был отец, что просматривалось на всех кадрах, напоминавших «парадные портреты» с чётким разделением членов семьи по их статусу. Впереди всегда стоял, уложив руку на висевший на поясе горхх, немолодой хайгас, в чьих чертах улавливалось отдалённое сходство с Иллирэном. За его спиной неизменно размещался хайгас с надменной физиономией — явно старший сын, и далее по рангу шли остальные члены семьи. Иллирэн всегда мелькал на заднем плане, вместе с узкоплечим хайгасом с более светлой, чем у остальных, кожей. Ни одной хайгаской женщины на голограммах не было. Как утверждала разведка землян, последних держали в такой изоляции, в какой не пребывали и гаремные наложницы древних сатрапов Земли. Торвальд завёл привычку подолгу изучать семейство Рош`Шэнаров, выискивая в них крупицы знаний о самом Иллирэне, но видел лишь внешнее отражение — излишне идеальное, а потому, скорее всего, фальшивое. Семейные голокубы Торвальдов были совсем иными — зачастую он с братьями корчил рожи, наставлял «козьи рожки», и отражение этих дурачеств любовно сохраняли, не стесняясь выглядеть глупо. Серьёзным не выглядел даже его дед Асмунд. Ким обожал одно старое домашнее фото, сделанное по старинке на бумаге. На нём глава семейства, прилично приняв на душу, был запечатлён в балетной пачке, удерживая на руках голопузого Кима с нарисованными усами и в адмиральской фуражке. В тот день Киму исполнилось четыре и они с дедом уравнялись в желании проказничать и удивлять семейство. При мысли об Асмунде у Кима защемило в груди — по нему он скучал больше всего. Глядя на витавшие в воздухе кадры из голокуба, Торвальд подолгу искал в чертах хвостатого ответ на вопрос: почему он не мог его ненавидеть? А ведь должен был, после того, что тот сотворил с ним. Торвальд прилип к стене гудевшего мерным гулом отсека с рядами непонятных ему механизмов, исследованных им накануне. Со своего места он высматривал закрытый люк, ведущий на мостик. Иллирэн не показывался из рубки уже сутки по стандартному земному времени, исправно отображавшемуся на чипе AD Кима. И пятые сутки они дрейфовали в космосе, невидимые никому, кроме далёких холодных звезд. Вернуться обратно на Заморру без посторонней помощи не было никаких шансов. Торвальд уткнулся затылком в стену, закрывая глаза. Он помнил, как очнулся от настойчиво звавшего его голоса, нараспев повторявшего имя Торвальда, превратившееся из короткого «Ким» в чужеродное «Киим». В голове стоял перезвон, причудливо сплетавшийся с гулом аварийной сигнализации, резавшей ухо. С трудом разлепив глаза, он со стоном отпихнул державшего его за плечи Иллирэна, но вышло лишь слабо мазнуть ладонью по груди хвостатого. На трепыхания землянина тот не обратил никакого внимания и, подхватив Торвальда на руки, потащил к креслу. Уложив землянина в мягкое нечто, что тут же приняло форму его тела, Иллирэн, частя на родном языке, принялся расстегивать его куртку. Торвальд протестующе замычал, когда он, приподняв невесть как оказавшуюся на его лице кислородную маску, принялся оттирать что-то влажное с губ и подбородка Кима. Похоже, при ударе он разбил нос, а заодно сломал все остальные кости в своем многострадальном теле. Ощущение было таким, будто по Киму несколько раз прошёлся каток. Хайгас выглядел не намного лучше. На губы Рош`Шэнара из носа текла точно такая же алая кровь. Хвостатый время от времени смахивал её тылом ладони, занимаясь землянином. Правый глаз Иллирэна заплыл гематомой, но, насколько помнил Ким, достать по физиономии хвостатого в драке ему так и не удалось. Очевидно, обоих крепко приложило о консоль управления, прежде чем сбросило на пол и реальность канула в чёрный провал. Освободив грудь Торвальда от одежды, хайгас уложил ладони крест-накрест у солнечного сплетения. Ким зашевелился было, но тут же замер, ощутив полившееся из-под ладоней живительное тепло, унявшее боль и напитывающее силой. Когда хайгас наконец отстранился, дыхание землянина восстановилось и сердце больше не выпрыгивало из груди. Зато Иллирэна повело вперёд, и тот был вынужден схватится за спинку кресла, нависнув над Кимом. Торвальд, не шевелясь, смотрел на хвостатого. У его правой руки оказались ножны с горххом. «Лемур» подставил ему совершенно беззащитное горло, но он не предпринял попытки убить того, кто едва не погубил его, и только что, совершенно очевидно, спас ему жизнь способом, которому он не имел объяснений. Так и не узнав, насколько близок был к тому, чтобы рухнуть на пол с перерезанным горлом, хайгас пополз к мигавшей разноцветными индикаторами консоли и рухнул в кресло пилота. Сколько времени они провели без сознания и насколько далеко успели уйти от планеты, Иллирэну ещё предстояло выяснить, чем он и занялся, отыскивая знакомые пульсары для триангуляции. Руки Рош`Шэнара, измазанные в крови, своей и Торвальда, заметно тряслись. Перед глазами стоял содрогавшийся в конвульсиях Ким, с хрипом рвавший ворот в приступе острой гипоксии от накрывшего их скачка гравитации. Страх, испытанный за жизнь бесхвостого, с размаху окунул Иллирэна в панику, лишив выдержки и заставив судорожно сжать дёргавшееся тело в объятиях. Он звал землянина до сорванных связок, пока тот не пришёл в себя и не сделал первый глоток под кислородной маской. Теперь наступило время ужаснуться, поняв, что корабль совершил неконтролируемый скачок в гиперпространство и выбросил их далеко за зоной транспортных коридоров. Они исчезли с радаров систем слежения пограничных маяков, оказавшись на борту взбунтовавшегося судна и, как оказалось, с опустошенными практически до половины своего запаса батареями первичной А-материи, качавшей кровь к сердцу «Тайлайни». Добивая хайгаса, центральный компьютер корабля выдал Рош`Шэнару неутешительную новость о том, что они умудрились сорвать с места корабль, с которого ремонтниками станции были сняты блоки дальней системы связи, наведения и все запасные батареи, изъятые для дозаправки. А благодаря Киму, ухватившемуся не за ту «штуковину», что следовало, «Тайлайни» оказался ещё и слеп. Глубокая дыра, оплавленная по краям на месте управления системами внешнего слежения, лишила их возможности наблюдения за окружавшим их космосом. Оставалось полагаться на смотровую щель в лобовой части корабля и систему аварийного оповещения, реагировавшую на появление потенциально опасных космических тел, что оценивались компьютером как угроза и вызывали немедленную реакцию в виде усиления поля щита. Последний, имевший собственные резервные батареи, к счастью, выполнял свои функции исправно. Определив место нахождения и на скорую руку оценив состояние корабля, Иллирэн занялся анализом других, не менее важных для поддержания жизни систем и оторопел, увидев показатели, находившиеся на отметке критических. Воздуха при экономном расходе и ограничении площади их передвижений должно было хватить не более, чем на один стандартный заморрианский месяц. Воды было достаточно, а вот пищевые контейнеры, согласно отчёту, на борту отсутствовали. Никто не рассчитывал на отправку корабля класса «Тайлайни», преодолевавшего прорву световых лет в чреве корабля-матки, в далёкий космос, и в их распоряжении имелись лишь аварийные стандартные пайки из расчёта на дюжину членов экипажа на тот же срок. И для желудка землянина почти всё, что входило в их состав, учитывая опасность аллергических реакций на чужеродные ферменты, было практически непригодным. Обо всём этом Иллирэн, не таясь, сообщил Торвальду, как только тот оказался способен впитывать информацию и дать ей надлежащую оценку. Оценку Торвальд дал в своей манере, содрав с лица маску и изложив всё, что он думает о хайгасе, в выражениях, которые цензура как Земли, так и Хайги признала бы «непечатными». Рош`Шэнар во время ярко окрашенной эмоциями констатации его, Иллирэна, непроходимой тупости и самоуверенности, сидел в кресле и молчал. Запоминал то, что показалось особо интересным, и отстранёно размышлял о том, что в гневе глаза землянина сверкали, как два драгоценных синих камня, а влажные мягкие губы чрезвычайно отвлекали. Остановился Торвальд, только когда иссяк весь имеющийся у него запас нецензурщины, и наступил черёд хайгаса. — Наступления того, что произошло — я не хотел, — оправдался он. — Мы должны были провести на орбите день-другой и вернуться. Мне нужен был разговор с тобой и ненадолго исчезнуть из-под… Побыть вдали от членов моей семьи, — откровенность Рош`Шэнара имела свои границы. — Немного уединения и кое-какая информация. Я не стал бы угрожать твоей жизни. — Напомни мне, поскольку я подзабыл, — едко выцедил Торвальд, — спрашивал ли ты моего согласия на то, чтобы выдернуть меня с планеты для разговора по душам? — он шмыгнул носом, втягивая продолжавшую слабо сочиться из ноздрей окрашенную кровью слизь. — Как подсказывают мне остатки моих мозгов, которые ты ещё из меня не вытряс вместе с этим треклятым кораблем — согласия своего я не давал. — Ты пленил меня первым, — напомнил хайгас. — Да? — блондин, подняв руку, постучал ногтем по украшавшему запястье браслету. — А если ещё раз напряжёшь мозги? Попробуем оценить все факты в их хронологическом порядке… — он прервался, увидев расплывшееся на лице хайгаса недоумение. Вполне узнаваемое, земное. Похоже, хвостатый искренне считал, что, надев на него греймар, никаким образом не ущемил его свободы. — Так не делают, Иллирэн, — выдохнул он, укладываясь обратно в кресло. Виски проламывало болью, чей отголосок всё ещё гулял по измученному телу. — У людей не делают. — Я — хайгас. — Ты об этом забыть не дашь. Рош`Шэнар изогнул бровь. — Как я могу забыть о том, кто я? Торвальд терпеливо вздохнул, разглядывая потолок — не время было объяснять хвостатому основы человеческой иронии и семантики. — Лучше расскажи, как ты намерен вернуть нас на Заморру. Хотя, может, подкинешь до Земли? — Слишком далеко… — Это была шутка, — перебил Торвальд. — …и до Заморры тоже, — продолжил хайгас. — Мы в глубокой жопе. — Учишься шутить по-человечески? — Нет, — Рош`Шэнар был серьёзен. — И у нас существует подобное выражение. Правда оно звучит более точно, отсылая прямиком в орган, отвечающий за вывод продуктов жизнедеятельности… — Подробностей для меня уже более, чем достаточно, — оборвал его Торвальд, чувствуя подступившую к горлу тошноту. Освещённое аварийными «светлячками» помещение рубки вдруг заплясало перед глазами вместе с силуэтом хайгаса, сидевшего у консоли. — Объясни мне иное, почему мы не можем вернуться на Заморру? И где, чёрт возьми, находимся? — Чуть менее, чем в тридцати световых годах от Заморры. Торвальд вытаращился на него, приоткрыв рот: — Каким… хреном мы тут оказались? — Хреном? — не понял хайгас. Ким беспомощно забарахтался в недрах кресла, пытаясь из него выбраться. — Да сделай же что-нибудь! — с досадой выпалил он. — Нажми панель под правой рукой у большого пальца, — подсказал хвостатый. Торвальд последовал совету, и кресло сдулось в объёме, выпуская его на волю. Ким поставил ноги на пол, чувствуя через подошвы ботинков мелкую вибрацию. До консоли блондин добрался шатаясь, как после крепкой попойки и, уперев ладони в панель, вгляделся в смотровую щель, исправно демонстрировавшую черноту космоса с тусклым скоплением звезд справа по борту. Иллирэн наблюдал за ним со своего места. — Выведи обзор, — велел ему Торвальд. — Где планета? — Уже сказал где, — лекай не пошевелился. — И это весь доступный нам обзор. Благодаря тебе. Не стоило хвататься за игрушки моего брата. Только Даглар сам до конца знает, что и как в них усовершенствовал. Торвальд перевёл на него вопросительный взгляд, и хайгас поднял лежавший на панели, знакомый Киму цилиндр с кнопками, после чего ткнул им на дыру в консоли. — Так это я во всём виноват? — вспыхнул Ким. — Может, я и проделал дыру, но не отправлял нас в гиперпространство! — Настройки были сбиты… — Верни нас на Заморру, — перебил Ким, подробности его не интересовали. — Не могу. Мы не сможем совершить новый прыжок. Слишком мало топлива и компьютер нуждается в ремонте… — Расстояние не потребует всей мощности… — Ты не слышишь меня? — пришла очередь останавливать ретивого землянина и для хайгаса. — Мы можем двигаться только своим ходом, до ближайшего транспортного пути, надеясь встретить корабль и получить помощь, но не совершить самостоятельный новый прыжок. Своим ходом мы достигнем ближайшего населенного мира через восемь месяцев. Вот только еды и воды нам на этот путь не хватит, как и воздуха. С имеющимися компонентами для его очистки мы продержимся не больше трёх-четырёх недель. «Тайлайни» снабжен системой гиперпрыжка, но не был рассчитан на длительные путешествия в космосе. На Хайгу нас с орбиты всегда перебрасывал корабль-матка. В рубке повисла тишина, прерываемая затрудненным дыханием Кима. Растерянность растекалась по лицу блондина вместе с потрясённым признанием глубины проблемы, с которой они столкнулись. — Как? — выдавил он после долгой паузы. Хайгас вопрос понял правильно: — Корабль пребывал в ремонте. Я не знал о том, что мой старший брат Моран, под чьей командой ходит корабль, заказал замену части батарей, командных систем, а так же обновление системы аварийной связи. Всё это было снято и… — Значит, у нас нет и связи, — в голове Кима мелькнуло и погасло видение бегущих к кораблю людей в форме ремонтников дока, — дьявольщина. Торвальд шумно вдохнул. Стены внезапно сдвинуло с места, грозя зажать его в тисках приступа клаустрофобии. Он ухватился за панель двумя руками, горбя спину, и хайгас, встревожившись, поднялся с места. — Киим… — Я — Ким, — взбрыкнулся блондин, отшатнувшись в сторону и выставляя руку. — И не смей подходить ко мне! Иначе, я клянусь, что сумею добраться до твоей клыкастой морды прежде, чем ты отправишь меня к праотцам, и разукрашу так, что мать родная не узнает! Короткий истерический выплеск закончил его речь на звенящей ноте, и Торвальд, пошатываясь, двинулся на выход из рубки. Хайгас его останавливать не стал. Лишь выйдя в узкий коридор, Торвальд, трезвея, в растерянности прислонился к стене. Он совершенно не знал, куда идти и зачем покинул того, с кем делил теперь корабль и бесконечную глубину одиночества космоса. Последующие сутки он беспрепятственно изучал нутро «Тайлайни», не заходя в рубку: осмотрел скромный боевой отсек, артиллерийский купол, что-то вроде кают-компании и, отыскав жилые каюты, выбрал под нору одну из них. При этом он старательно не пересекался с Рош`Шэнаром, занимавшимся ремонтом корабля, и большую часть времени первых двух суток проварился в собственном праведном гневе на хвостатого. На третьи сутки, закончив изучать корабль до тех пределов, где этому не помешали перекрытые компьютером люки между отсеками, Торвальд засел в каюте Иллирэна с голокубом из тайника. Отыскав в одном из вделанных в стену шкафов менто-переводчик*, Ким занялся уроками хайгаского языка. Короткий ознакомительный курс с языком стратегического врага казался тогда лишёнными смысла, но сейчас стал отличным способом уйти от страшившей действительности, что рисовала мрачные картины близкой смерти, если не от голода, то от удушья. Самым удивительным оказалось то, что слушая звучавшие из переводчика слова хайгаского, Ким находил их смутно знакомыми, и чужая речь с лёгкостью оседала в памяти, формируясь в несложные предложения. Казалось, Торвальд вспоминал язык своего далёкого детства, забытый из-за отсутствия практики, но выбравшийся наружу, как только в том возникла нужда. Два раза в день он обнаруживал под дверью контейнеры с безвкусным содержимым пищевого эрзаца, который готовил для него Рош`Шэнар из того, что мог воспринять желудок землянина. Рядом стояла бутыль с водой. Кисловатой, но вполне усваиваемой. Сам хайгас попыток увидеть Кима не предпринимал, и в Торвальде копилось раздражение. О своём предупреждении помнил, но какого Святого Квазара Иллирэн оказался столь послушен? Ведь не испугался же на самом деле его попахивающей детством угрозы? Иллирэн легко мог сломать Киму шею голыми руками, и Торвальд вряд ли смог бы оказать ему серьёзное сопротивление. Свободу Кима хвостатый ценил так же дёшево, как и его жизнь. Так почему хвостатый вдруг оставил попытки нарушить его личное пространство и вызвать на разговор, который считал достаточно важным, чтобы угнать корабль старшего брата и отправиться с ним на орбиту планеты? Ещё больше встревожило то, что в последние сутки Иллирэн не покидал рубки, и Торвальд не слышал шагов хайгаса по коридорам. Не обнаружил сегодня утром и обычного контейнера с едой у порога каюты. Посчитав сперва, что таким образом лекай выманивает его на контакт, Торвальд «дулся» ещё шесть часов, прислушиваясь к урчанию в животе, прежде чем забеспокоился не на шутку. Внутри осела твёрдая уверенность того, что с хвостатым произошла беда. Рош`Шэнар был слишком «монохромен», чтобы морить его голодом и таким образом вынудить к сотрудничеству. И уж тем более не стал бы игнорировать резкое падение температуры в их отсеке. А температура упала до минимума, что мог ещё считаться терпимым для организма хайгаса, но не для теплолюбивых землян. Потому, не выдержав, Ким завернулся в одеяло и направился в рубку. Добравшись до убежища Иллирэна, он ненадолго завис у люка и, наконец, решившись, уложил руку на электронную панель замка. Люк утопило в стену, открывая рубку. Иллирэна он увидел сразу. Хайгас, свернувшись в клубок, лежал на полу у консоли. На испуганный оклик землянина, Рош`Шэнар никак не отреагировал, и он бросился к нему, попутно отметив густой аромат мяты, что буквально пропитал воздух рубки. Оказавшись рядом с хайгасом, Торвальд перевернул его на спину, открывая лицо Иллирэна, искаженное гримасой боли. Прикосновение землянина вызвало у него протяжный низкий стон и мучительную судорогу. Ким ощупал хвостатого на предмет повреждений, но не выявил никаких явных причин его плачевного состояния. Он переместил лекая повыше и уперся коленом в твёрдый предмет, выпавший из кармана хвостатого. Пошарив под тяжёлым телом, он вытянул наружу небольшой полый цилиндр-контейнер с отвинченной крышкой. На пол выпало несколько белых крупиц, почти порох. — Моё… Хрип очнувшегося хайгаса заставил Торвальда отвести руку с цилиндром в сторону. — Что это? — напряжённо спросил он. — Лекарство? Нервный смех искорёжил пересохшие губы хвостатого. Иллирэн засучил ногами, дыша широко раскрытым ртом. В фиолетовых глазах стремительно разрасталась муть. Сдаваясь боли, хвостатый выгнул спину, сажая голос глухим рыком, и, ухватив Торвальда за шею, жадно впился в его рот… менто-переводчик* — устройство для изучения и перевода языков.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.