Тринадцатый (Цикл "Зов Предков")

      Опознав корабль Адмирала, Тукай отдал приказ возвращаться на Заморру, посчитав, что вести дальнейшие поиски в транспортном коридоре — дело абсолютно бесполезное. Несмотря на возражения обоих братьев Рош`Шенар, Сат`Шэраш велел направить «Глаэх хар» обратно к планете. То, что возвращение было правильным решением, подтвердило первое же сообщение, полученное Тукаем, едва гордость флота клана Сат`Шэраш вынырнул из гиперпрыжка на орбите Заморры. Патрульная шлюпка хайгасов, приветствовавшая возвратившихся сородичей системой зашифрованных сигналов, передала сообщение о поступившей в колонию хайгасов вести от Иллирэна. Прослушав её, сообщники, оставив «Глаэх хар» висеть на орбите, отправились на станцию, где их прибытия уже ждали представители колонистов. Встречу было решено провести подальше от поселения, сохраняя происшествие с младшим отпрыском нарга в тайне. «Не вынося сор из избы», как сказал бы землянин. «Не оповещая лупури*, что горкс*— беззуб и хром», как изрёк бы хайгас. В гостиничном модуле, снятом Мораном, их встретила группа из троих хайгасов. Двое — принадлежали к сословию воинов, третьим был кагун, что ничего хорошего сообщникам не сулило. Узнав, что с представителями семейства Рош`Шэнаров прибыл кагун* Шестой ветви Священного Древа, Сат`Шэраш и братья Рош`Шэнар приготовились к серьёзным объяснениям. Сомнений больше не было — скрыть похищение Надежды рода от главы земель Фаллар маэт не удалось, и наргу уже сообщили об исчезновении их единственного лекая. Попавшего, к тому же, в руки безумца, сосредоточившего в своей персоне всю ненависть землян к хайгасам. Что кагун не являлся самой серьёзной проблемой, сопровождение Тукая поняло, едва войдя в номер и увидев развернувшегося к вошедшим немолодого хайгаса с длинной косой, посеребрённой сединой. Хайгас обвёл тяжёлым взглядом всю четвёрку, не произнеся ни слова, и завёл руки за спину. Наследники нарга и Тукай поспешили припечатать кулак к плечу в знак уважения к старшему брату нарга Фаллар маэт — Бальгару Рош`Шэнару, командовавшему в своё время одним из лучших космических флагманов флота Хайги. Уйдя на покой после серьёзного ранения, поставившего крест на его военной карьере за пределами планеты, Бальгар вот уже пять оборотов Хайги вокруг своего светила возглавлял наземные ковены рода Рош`Шэнар и чрезвычайно редко выходил в космос. То, что Бальгар изменил своим привычкам и отправился в долгий перелёт, грозивший окончательно подорвать его здоровье, говорило о том, что глава рода был весьма озабочен тем, что происходило на Заморре. Впрочем, разражаться праведным гневом Бальгар не спешил, сперва решив помучить всю четвёрку молчанием. Под пристальным взглядом старшего из Рош`Шэнаров те так и продолжали стоять, склонив головы. Лишь кайяджа, не относившийся к сословию воинов, безмятежно рассматривал родственника, не выпуская на лицо истинных чувств. Все молчали. Заговорить первым должен был старший. Бальгар, поочередно осмотрев всех четверых, остановился на Сат`Шэраше. — Я хотел бы поговорить с моими племянниками наедине, калат датран* Тукай, — пророкотал старый воин. — К вашему возвращению я велел приготовить комнату и стол. Будь гостем нашего… — он обвёл стены гостиничного модуля, — пристанища. Позже мы соберёмся все вместе, чтобы обсудить ситуацию, что сложилась. Сат`Шэраш нахмурил брови, выражая своё недовольство. — Дело, что собрало нас здесь, касается и меня, — дерзко не согласился он. — Разве? — тон Бальгара опустился на несколько градусов. — Я не в курсе того, что мне следовало бы знать? Или этого не знает и мой собственный нарг? — Я был приглашен… — Без позволения нарга, — перебил он. — Которого забыли поставить в известность о прибытии посланцев Сат`Шэраш для смотрин Иллирэна, — Бальгар перекочевал взглядом в сторону насупившегося Морана. — В чём кое-кому ещё предстоит держать ответ перед отцом. О том, что произошло далее, я хотел бы услышать от племянников, — завершил старейшина рода. Тукай открыл было рот для нового возражения, но тут же схлопнул челюсти, заметив неодобрительно взиравшего на него кагуна. Священник сидел в глубоком кресле без спинки, облачённый в серые одеяния и обернув ноги хвостом, лишённым украшений. Приложив руку ко лбу, Тукай, повинуясь кивку кагуна, удалился. Внутри остались храмовник, братья Рош`Шэнар и Талишен. Последний повернул было на выход, но был остановлен голосом Бальгара. — Разве не тебе было поручено беречь сокровище нашего рода? — сурово вопросил старейшина рода у Хранителя. — Мне, — согласился он, развернувшись. — Не ты ли должен был находиться при лекае днем и ночью, сторожа его тело и честь? Воин промолчал, ответ был очевиден. — Ты не справился со своей задачей, — резюмировал Бальгар. — Более ты не Хранитель Надежды Рода. Такова воля нашего нарга. Талишен наказание принял, удержав оправдание за зубами. Бальгар развернулся к племянникам. — А теперь я хочу услышать объяснение тому, как был утерян тот, с кем были связаны чаяния всего нашего клана. — Нашей вины в случившемся, строго говоря, нет… — встрял Даглар. — Я спросил не тебя, кайяджа, — оборвал его тот, глядя на старшего из наследников нарга. — Не ты позволил, в обход воли отца, устроить Иллирэну встречу с Избранным за спиной старейшин клана. — Сат’Шэраш желали убедиться, что наши намерения серьёзны, — огрызнулся Моран. — Тукай — глава моего ковена, я не мог отказать ему в этой встрече. Всего краткое знакомство… — И потому на планету прибыли девять представителей семейства Сат`Шэраш и кагун клана, готовый засвидетельствовать, что свой нор-лахар Иллирэн провёл с Тукаем? Ты был готов подложить брата под своего командира, не дожидаясь заключения брачных церемоний найрам гура? — Вопрос об их браке и так был решён. — Только оговорён, — уточнил Бальгар. — Твой отец ждал ещё одного выгодного предложения. — Мне он об этом не говорил. — И не обязан был! — рявкнул старший из хайгасов, теряя терпение. — Ты — старший из наследников, но пока жив твой отец, разрешать вопросы, имеющие значение для всего клана, будет только он сам! — Если я не буду принимать собственных решений, то никогда не научусь править, — огрызнулся Моран. — Я не мог предположить того, что мой своевольный брат вздумает удрать, попадёт в руки бесхвостого, угонит «Тайлайни» и отправится прямиком в руки врага Хайги. Если бы отец прислушался к моему совету запереть его в отчем доме до заключения брака, а не позволил ему путешествовать между звёзд, этого бы не случилось! — Не случилось бы ничего, если бы ты доставил брата в колонию, где он пережил бы свой нор-лахар в стенах храма. Вместо этого ты остался с ним на станции. — Я следил за ремонтом «Тайлайни»… — В котором не было особой нужды, — не дал солгать ему Бальгар, — я говорил с командой и они были весьма удивлены твоим решением выпотрошить корабль, доверив его станционным докерам землян. Ты тянул время и нашёл предлог остаться на станции, вместо того, чтобы немедля отправиться в колонию. — Корабль нуждался в починке. — Твой старший механик так не думает. Я же считаю, что ты ждал Тукая, чтобы предложить ему своего брата! Что обещало тебе семейство Сат`Шэраш? Не собственную ли флотилию, в которой тебе отказал отец? Моран зарычал, надвинувшись на дядю: — Я её заслужил! — Вот только Радигар отдал её под командование другому, — не без яда отмёл Бальгар. — Посчитав, что ты пока не дорос водить наши корабли в изыскания, как и в бой. И ты решил утереть отцу нос, приняв под командование судно, полученное от рода Сат`Шэраш. В обмен на Иллирэна. Ты и вправду настолько туп, что поверил в то, что папаша Тукая подпустит тебя, юнца, к флагманскому креслу? — Сат`Шэраш держит своё слово! — Даже не скрываешь? — с презрением бросил старший из Рош`Шэнар. Моран сжал кулаки, глядя на дядюшку с ненавистью. Того, что Бальгар не считал его достойным наследником нарга, старый воин никогда не отрицал. — Флотилия была обещана мне до того, как храмовники нарекли Иллирэна и Тукая Избранными. — Ты опасный глупец, упорствующий в своей неправоте, — старейшина шагнул к племяннику, нависнув над ним скалой. Хайгас был воистину огромен и возвышался над Мораном на полголовы. — Мы вернём Иллирэна, — пообещал Даглар, храбро встревая между родственниками, пока те не схватились за стилла. — Если дело лишь в выкупе, то мы его заплатим, и честь рода не пострадает. Во время войны выкупали многих, сговариваясь с врагом, и лица при этом не теряли. Бальгар развернул голову к кайяджа, задирая верхнюю губу над клыками. — Тогда, может, напомнишь мне, когда предметом торга становился Надежда рода? — холодно осведомился он. — И понимает ли кто-либо из вас, насколько низко падёт имя Рош`Шэнаров, когда станет известно, что мы позволили попасть в руки к врагу одному из лекаев? И что будет с самим Иллирэном после его возвращения? Кто захочет взять в свой род опозоренного наджа кум*, и кто подтвердит, что он не подвергся насилию, пребывая в плену у врага? Даглар перевёл взгляд за спину дяди, туда, где неподвижно замер на своем насесте кагун. Вот, значит, зачем был приглашен святоша. Подвергнуть сознание Надежды рода потрошению, чему тот не сможет противостоять. Храмовники с даром лекаев ловко вытаскивали на свет то, что желали оставить только своим, и подвергали наказанию отступников, заточая в кельях раскаяния. Иногда на годы, возвращая семье полностью разрушенную личность. Кайяджа содрогнулся, рефлекторно отыскав и сжав руку Талишена. Воин ответил ободряющим шепотком. — Сам Тадеш Саш`Рутт собирался просить кагунов изменить своё решение и отдать Иллирэна в Избранные своему старшему сыну, — продолжил Бальгар. — Один из верховных командующих желал смешать с нами кровь. Но взять в свою семью опозоренного лекая теперь никто не захочет. — Со всем уважением, мао дотран, — вновь встрял Даглар, — но так ли уж важно, кто возьмёт в Избранные Иллирэна? Не является ли главным вопрос о том, как нам освободить Рэн-яра и вернуть в клан? Бальгар сдавил челюсти, выдавив желваки. Старая рана, оставленная вражеским оружием, раздробила скулу хайгаса, пустив веер светлых дорожек на правый висок и щёку. — По-твоему, мы сидели сложа руки, получив послание тех, кто удерживает Иллирэна? — Последних новостей нам не сообщали, — объяснился кайяджа, вкладывая в тон всё возможное почтение. Злить дядюшку им сейчас не стоило. — И раз уж тень пала на имя Иллирэна, то не стоит ли включить в переговоры Тукая? Это покажет остальным, что он по-прежнему считает его своим Избранным, не подвергая его честь сомнению. — Нарг не желает вмешательства в ведение переговоров семейства Сат`Шэраш. — Хотим мы этого или нет, а они уже оказались замешаны, — гнул своё Даглар, — и если мы хотим спасти Илиррэна, помощь Тукая нам понадобится. Кораблю Файезза может противостоять лишь «Глаэх хар» Сат`Шэраша. — Я привёл с собой два флагманских корабля. Оба стоят на границе системы, готовые вынырнуть на орбиту. — Файеззу пытались загнать в сети и куда большим количеством кораблей. И он всегда умудрялся избежать ловушек. Может, настало время действовать сообща? Пусть Тукай ведёт переговоры, не раскрывая того, что за его спиной прячется внушительная сила, мао дотран. А мы будем начеку и выступим тогда, когда Файезза даст нам шанс раз и навсегда покончить с ним. Даглар с почтением склонил голову, и Бальгар задумался. Кайяджа умел сладко петь, но в этих его словах был смысл. Приняв решение, старший из Рош`Шенаров кивнул, выражая своё согласие, и отдал приказ оставить его одного. Покинув комнату вслед за братьями, Талишен присоеденился к кайядже. Моран отправился зализывать раны на собственном самолюбии к Тукаю, а Тал-яр вошёл в комнату Даглара. — Помочь тебе я ничем не могу, — сразу же заявил кайяджа, закрывая за ним дверь. — Нам всем придётся держать ответ перед наргом. — Мне не нужна защита от его гнева, и ты в любом случае не смог бы уберечь меня от наказания, — указал на его ошибку воин. — Меня уже лишали звания Хранителя. Мне попался весьма неспокойный подопечный, так что переживу как-нибудь. Даглар со вздохом расстегнул пряжку поясного ремня. — Тогда что тебе от меня надо? — спросил он, сбрасывая пояс на широкое ложе и отсоединяя следом наруч глистара. — Греймар, надетый Рэн-яром на руку Торвальда, — ответил он. — Ты ведь засёк его сигнал? — Засёк. И определил последнее место пребывания «Тайлайни», но сейчас сигнал греймара моя аппаратура не определяет. — Это лишь значит, что корабль Файеззы пока не появился в орбитальном пространстве планеты. Но он появится. И там, где будет Ким, будет и Иллирэн. — Не обязательно. — Обязательно, если увидеть Кима потребует Тукай. Земляне не знают, насколько действенен греймар. Ранее они сталкивались лишь с действием тех греймаров, что мы навешивали на пленных. Греймар, надетый Иллирэном на Торвальда, имеет куда больший радиус обнаружения и ряд функций, о которых бесхвостые и понятия не имеют. — Допустим, даже не бесхвостые, — сдержано произнёс кайяджа. — Этот греймар я лично разработал по просьбе Иллирэна. О всём спектре его функций до конца знаю только я. Кроме тех, что внёс в него сам Иллирэн. — Я не верю Файеззе, не верю в то, что он отдаст Иллирэна за выкуп. Ранее его команда никогда не шла на сделки с хайгасами, и я не вижу причин, почему он сделает исключение сейчас. Илиррэна нам следует освободить самим, а для этого необходимо засечь сигнал греймара, надетого им на Кима. — Мне бы твою уверенность… — пробормотал кайяджа, садясь на край койки. — Я скажу Тукаю, чтобы тот потребовал показать ему похитителя Иллирэна. — Даглар хмыкнул. — Вот только как, хотел бы я знать, мы объясним отцу, что лекай с уровнем Иллирэна умудрился попасть в плен к бесхвостому и не сумел взять его под контроль в дальнейшем? Почему он сохранил жизнь своему похитителю? И что произошло между ними? Рош`Шэнар устремил сощуренный взгляд к непроницаемому лицу бывшего Хранителя. — Талишен, если ты умалчиваешь что-то, что я должен знать… Воин отвернул лицо, и кайяджа, поднявшись, шагнул к нему, встав вплотную. — Знаешь ли ты, зачем наш отец прислал сюда кагуна? — спросил он. — Чтобы тот покопался у него вот тут, — палец кайяджа уперся в висок Талишена. — Вытащил наружу всё, что захочет спрятать мой неразумный младший братец и, если обнаружит там то, что сочтут предательством… Рэн-яра никогда не выпустят из кельи раскаяния, превратив его мозги в кашу. Талишен отступил назад, уходя от его руки. — Я не позволю сотворить с ним этого, — заявил твёрдо. — А тебя и спрашивать не станут, — напомнил кайяджа. — Наш отец… — Если Иллирэн попадёт в руки кагуна, его никогда не вернут в семью нарга, — оборвал Талишен. Даглар, запнувшись, смотрел на воина. — О чём ты… — сказал он, вернув дар речи. — Ни Иллирэн, ни Ким не должны попасть к кагунам. Хочешь спасти брата и уберечь семью от стены, которой род Рош`Шэнаров навеки отделят от иных кланов, сделай всё, чтобы они оба остались живы и не достались храмовникам. Я всё сказал. Развернувшись, Талишен потопал к выходу. Даглар разозлённо зашипел. — Не смей уходить, Тал-яр, не договорив… Дверь за воином захлопнулась, оставив его кипеть от бессильного гнева. — Уберечь от стены… — кайяджа застонал. — Что же ты натворил, Рэн-яр? Подхватив наруч с глистаром, Даглар направился к столу и, сев на стул, принялся разбирать звенья своего пояса. Полностью поглощённый своим занятием, он не обращал внимания на глистар, пропустив мелькнувшую на панели индикатора короткую световую вспышку. *** Оставив кайяджу размышлять над его словами, Талишен направился к своему модулю. Стоявшие у входа двое хайгасов из команды Тукая отдали ему честь. Очевидно, о снятии с него статуса Хранителя оповестили ещё не всех. Талишен растворил на губах горечь слабой улыбки. Статус няньки Надежды рода считался почётным. Теперь же, по сути, он был никем. Войдя внутрь, воин запер дверь прикосновением ладони к панели. Как и ожидалось, его ценный груз был доставлен на планету и встретил появление хвостатого испепеляющим взглядом из недр глубокого кресла. Надёжно связанный по рукам и ногам Найл Тафт едва паром из ушей не исходил, но заклеенный рот не давал парню высказать всю степень его возмущения вслух. Стоявший за креслом воин, принадлежавший к ковену Рош`Шэнаров, отступил вбок. — Оставь нас, — велел ему хозяин модуля, глядя на пленника. Подождав, пока дверь за воином закроется, Талишен подвинул стул без спинки и, сев, упёр ладонь в колено. — Нам надо поговорить. Найл изогнул бровь, выразительно поведя подбородком. Спохватившись, хайгас потянулся к его лицу и рывком снял липучку. — Ай, — землянин отдёрнулся. — Помягче нельзя было? — Времени на нежности нет. Потом как-нибудь. — Как-нибудь — мне без интереса. Мне с прелюдией и долгими ласками. — Что? — Талишен опешил. — А что слышал, — огрызнулся Тафт, протягивая ему связанные руки. — Развяжи. — Нет, — отказал он. — А чего, боишься? Что я завалю тебя — бычка-переростка клыкастого, и сбегу? Вот был бы фокус. — Это невозможно, — без тени улыбки выдал Талишен. Тафт только глаза закатил: — Скучный ты какой. Талишен терпеливо вдохнул-выдохнул. Землянин просто храбрился, пытаясь не показать ему свой страх. Симпатия к бесхвостому была иррациональной, но стойкой. В мужестве юнцу было не отказать. — Нужна помощь твоему другу, — произнёс он вслух. — Как и моему. Можешь быть серьёзным? Сбросив показную браваду, Тафт уставился на него со вниманием во взгляде. — Вы нашли Файеззу? — Скорее, он нас нашёл. И согласен вернуть нам Иллирэна за выкуп. — Файеззе не нужны деньги. — А что ему нужно? — Месть, — быстро выдал он. — Не верьте ни единому его слову. — И не верим, — подтвердил хайгас. — Потому мне нужна твоя помощь. Ты должен кое с кем поговорить. И рассказать ему всё, что знаешь о Файеззе. А ещё… о том хайгасе, который находится на его корабле. Тафт откинулся на спинку кресла. — Его зовут Аатун. Это всё, что я о нём знаю. — Кроме того, что он носит на груди те же знаки, что и Тукай, — напомнил о его же словах Талишен. — В последнем ты уверен? Кудряш кивнул: — Пять лет назад люди Файезза захватили корабль хайгасов, дрейфовавший за границей торговых путей. Судно было небольшим, скорее космическая яхта, почти без вооружения. На ней оказалась мёртвая команда. Не знаю, что произошло, но суденышко пережило разгерметизацию. В спасательной капсуле, что так и не покинула пусковой камеры из-за неполадок с управлением, обнаружили двоих выживших. Одним из них был Аатун. Он тогда был подростком, как и я. — Кем был второй хайгас? — Я его никогда не видел. Тафт поёрзал в кресле, пытаясь равно распределить вес на связанные ноги. Коленки землянина мелко подрагивали. — Нас держали в жилой части. Пленников-хайгасов поместили в нижние трюмы. Аатуна я увидел лишь спустя двенадцать или тринадцать циклов… — Найл закусил губу. — Он смотрел на мир одним глазом и больше не был невинным. Талишен долго молчал, сжав челюсти и рассматривая свои сжавшиеся кулаки. — Файезза?.. — выдохнул вопрос. — Все, кто пожелал… Землянин испуганно вскрикнул, когда хвостатый метнул к нему руки. Воин, ухватив его за шею, вытащил кнарга из кресла. — Он не был воином… — выцедил он в лицо испуганно забившегося Тафта. — И нуждался в помощи, а не в насилии! — Я не… — Найл захрипел, тщетно дёргаясь в крепкой хватке, грозившей сломать ему шею. Связанные руки не позволяли оттолкнуть хайгаса, и он бесполезно скрёб носками ботинок пол, пытаясь встать на ступни. — Имеет ли право на существование народ, который допускает подобное насилие?! Дети — это то, что дОлжно беречь ценой собственной жизни! Касаться того, кто не прошел свой аххат дум — святотатство! Талишен взревел и тут же, трезвея, разжал пальцы. Тафт повалился к его ногам, кашляя и жадно втягивая в себя воздух. Хайгас, пошатнувшись, отступил на шаг назад. Чем он был лучше, если, дав выход затуманившей сознание ярости, едва не сломал шею бесхвостому? Не воину и не взрослому. Пленнику, как и Аатун. Он едва не покрыл своё имя позором. Шагнув обратно, Талишен подхватил Тафта под локти. Уложив землянина на покрывало, он вытащил горхх и, перевернув его на бок, разрезал путы на руках и ногах. Найл тут же устремил руки к шее, но он велел ему не касаться гортани. На бледной коже проступали уродливые пятна, оставленные хваткой хайгаса. Отстранившись, Талишен снял с пояса расшитый цветной нитью традиционный кошель — раджак. Вытащив наружу плоскую фляжку, он протянул её пленнику. — Выпей. Тафт, не сопротивляясь, потянулся к фляге. Напиток обволакивал язык терпким холодом. Гортань саднило, но глоток дался без особого труда, принеся некоторое облегчение. Воин вернул флягу в раджак. — Я допустил неправильное, тукеш*. Оправдания мне нет. — Нет… — прохрипел Тафт, соглашаясь. Внезапное равнодушие накрыло удушающим покрывалом. Найл поджал коленки, отгораживаясь от него спиной. — Вы ничем не лучше… — выдохнул, закрывая глаза. Ты ничем не лучше, — добавил про себя с неожиданной тоской. Кровать за его спиной скрипнула — хайгас сел на край ложа. Достаточно далеко, чтобы не пугать своей близостью. — Я лишился семьи в последние дни войны, — заговорил он. — Нарг Фаллар маэт — Радигар Рош`Шэнар, услышав о том, что я остался последним из своего рода, велел привести меня в свой дом. Я ждал, что он позволит мне воевать, я горел жаждой отмщения, но нарг сказал, что война окончена, и пришло время отдать дань иным делам. Он привёл меня во внутренние покои, на полу сидел ребёнок. Это был Иллирэн. Радигар поручил его мне, сделав Хранителем, но я не обрадовался его приказу. Я желал быть воином, а не вытирать нос наследнику главы клана. Но со временем понял, что нарг верно угадал моё предназначение и позволил мне избавиться от переполнявшей меня горечи. Он изменил мою жизнь, вновь наполнив её смыслом. И этим смыслом стал Иллирэн. Тафт слушал, не шевелясь. Поднявшись, хайгас направился к двери, но остановился у выхода, услышав голос землянина. — У Файеззы на станции есть свое тайное место на нижних этажах, у генераторной. — Кудряш говорил, не поворачиваясь, обняв себя за плечи. — Он прибудет на станцию на втором корабле с позывным «Легион». Не удержится, покажет команде, что готов рисковать собой. Он всегда любил театр, и сделал себя его актёром. Талишен, помолчав, склонил голову. — Благодарю тебя. Найл отвечать не стал. наджа кум* — собственное обозначение Надежды рода, означает «благословенное дитя». лупури* — зверёк с Хайги, похожий на нашего хомяка, но покрупнее и приспособившийся жить в суровых условиях планеты. горкс* — хищник, ведущий охоту на лупури. Напоминает варана, покрытого пятнистой шерстью. кагун Шестого древа* — иерархия духовенства Хайги состояла из семи ступеней кагунов. К высшим относились соответственно Пятая, Шестая и Седьмая ветвь Священного древа. моа датран* — сравнимо с земным генералом. тукеш* – обращение к младшему по возрасту.