Тринадцатый (Цикл "Зов Предков")

«Поднявший стилло на кровь своей крови, прольёт проклятье на землю, на которую ступит нога его и лишь искуплением смоет позор свой…»

Второй Священный свиток — Наставления предков.

Зу-ум… Они стояли на обмёрзлом берегу, глядя на бурную реку, катившую свои воды к землям Фаллар маэт. Русло реки пролегло вдоль границ леса с одной стороны, и заснеженными холмами с другой. Маслянисто-чёрную гладь разрезали сточенные водой каменные клыки, собиравшие вокруг себя пенные кружева. — Фаллар дол… — Иллирэн задумчиво смотрел на реку. — Граница между землями моего клана и свободными землями. Как же я скучал по всему этому… Стоявший рядом с ним Ким поднял усталый взгляд на хайгаса. Четырёхчасовой переход через лес оставил его выжатым, как лимон. — Что дальше? — спросил он тускло. Лекай, подняв руки к груди, расстегнул ремни рюкзака. — Сделаем короткий привал и построим плот. Ким с сомнением вновь глянул на реку — широкую, шумную. Торвальд умел плавать, но хорошим пловцом в семье не считался. А после того, как едва не утонул в детстве, испытывал инстинктивный страх перед открытым водным пространством. — Не лучше ли и дальше следовать на своих двоих? — спросил со слабой надеждой на то, что лекай откажется от своей затеи со сплавом. — У берега снег не так высок. — По реке мы быстрее достигнем конечной цели. И сил потратим куда меньше. Не бойся, Киим, — ободрил хайгас, — я сплавлялся с братьями по Фаллар дол не один раз. — И из чего ты построишь плот? — кисло полюбопытствовал Торвальд. Иллирэн изогнул бровь, сигнализируя, что не понял его вопроса. — Деревья, — пояснил он. — Ветви находятся слишком высоко, а стволы не спилить, разве что у тебя под рукой есть лучевой резак. Хайгас всё так же непонимающе продолжал смотреть на землянина. — Вы делаете плоты из деревьев, — наконец догадался он. — А из чего же ещё? — Представляю, чем бы закончилась подобная идея на Хайге, — лекай, усмехнувшись, присел рядом с рюкзаком и потянул ремни, обвязывавшие боковые накладки. — Древесина тайкуху слишком тяжела для воды, да и на то, чтобы завалить его, пришлось бы потрудиться не один день. На Хайге плоты строят из плоти древних. Лучший материал для этой цели. — Плоти? Ким поежился, представив, что плот им придётся строить из костей давно умерших хайгасов. — Нам понадобится разрывать древние могилы? Рош’Шэнар прыснул смешком, не отвлекаясь от своего занятия — лекай раскладывал на снегу скатку из лёгкого серебристого материала. — Похоже, нам ещё стоит потрудиться над пониманием друг друга, — сказал, поднимаясь на ноги. — Плоть древних не имеет никакого отношения к умершим. В давно минувшие времена тела оставляли хищникам, дабы продолжить их жизнь. Теперь же останки сжигают в печи, а пепел развеивают. — Так теперь делают и на Земле. Мест под кладбища не осталось, всё заняли города и понтонные фермы. Ким перевёл взгляд с реки на Рош’Шэнара. Тот достал из рюкзака две складных саперных лопаты и протянул одну из них землянину. — Мне потребуется твоя помощь. — Будем копать мёрзлую землю? — лопату он взял с сомнением на физиономии. — Копать землю не понадобится. Хайгас поманил его за собой. Торвальд потопал вслед за ним. Рош’Шэнар привёл его к нависавшей над берегом круче. Некоторое время Иллирэн изучал покрытый снегом склон, прежде чем уверенно ткнул пальцем в некое место в центре. — Вот здесь. Ким не видел никаких отличий, которые определили его выбор, но вопросов задавать не стал. Оба принялись разгребать покрытый коркой льда наст, грозя обрушить на головы опасно нависавший над ними снежный карниз. Копать пришлось недолго и вскоре лекай, издав довольный возглас, сунул руку в вырытую дыру, уйдя в неё по плечо. Торвальд, отступив назад, проследил за тем, как хайгас дёргает на себя нечто, нащупанное им в плотном слое снега. — Помочь? — спросил, снимая перчатки. — Не надо, я сам, — Иллирэн вновь совершил рывок и скрипнул клыками, — тут нужна сила. — А я, значит, слабак, — обиженно пробормотал землянин. — Не обижайся, Ким, но твоей силы будет недостаточно. Ещё один рывок — и хайгас вытянул наружу конец того, что Торвальд ошибочно принял за полую пластиковую трубу тусклой сизой расцветки. Вот только «труба» имела следы сращивания между сегментами и при ближайшем рассмотрении напомнила Киму о поездке со всей семьёй в Азию и бамбуковых рощах. — Что это? — Мы называем его плотью предков — каллахас сай, — лекай вытянул вслед за первым куском «бамбука» второй, — никто не знает что это, но найти их на севере можно повсеместно вдоль русел рек. Наши кайяджа думают, что это древний лес. Давно вымерший, но в силу крепости так и не рассыпавшийся в прах. Его мы и используем для создания плотов, а когда надо, то и для временного жилища. Хайгас потянул третий каллахас сай, и Ким ухватился за конец ствола, помогая вытянуть его из снега. Добыть удалось две дюжины обломков разной длины. Ким присел рядом, с любопытством рассматривая реликтовую флору Хайги. Вблизи каллахас сай действительно весьма напоминал земной бамбук — с той же прочностью и делением на «суставы». Отличался только цветом и отсутствием гибкости. Сохранность древностей поражала. Если хайгасы не помнили живых лесов каллахас сая, то сколько же времени они провели в снегах? Об этом Ким и спросил у хайгаса. Иллирэн, разматывая тонкую синтетическую бечеву, выуженную из рюкзака, пожал плечами. — Этим вопросом никто не задавался настолько серьёзно, чтобы посвятить своё время поискам ответа. Мой народ не так привязан к прошлому, как твой. Мы знаем лишь то, что стволы приносит рекой из самого сердца гор Мунук т’та. Место, откуда их вымывают воды, мы не знаем, но каждую весну с таянием снегов их выносит на берега рек от предгорий до самых равнин. Ким задумался. Судя по всему, эта часть планеты не всегда славилась суровым климатом. В давно минувшие времена молодости Хайги флора и фауна этих мест могли быть куда богаче нынешних. — Наше светило остывает, — подтвердил лекай его мысли. — Раньше планета была иной, но нашему виду её рассвет застать не удалось. — Что странно… — пробормотал Торвальд, поднимаясь. Лекай усмехнулся: — Очевидно, нам повезло меньше вашего. Или же причина в ином. Возможно, мой великий предок был прав, и Хайга — не колыбель нашей цивилизации, а лишь приютила нас. А кагуны лгут, скрывая от нас позабытую правду. Торвальд, поднявшись, беззлобно поддел: — Крамольная мысль. Иллирэн отрицать этого не стал: — Только статус наследника нарга в своё время спас Баата Рош`Шэнара от гнева кагунов. Ему пришлось покинуть планету, чтобы спасти себя и своих последователей от гонений. Помоги мне. Рош’Шэнар бросил ему моток верёвки и они принялись выкладывать стволы «решеткой» друг на друга. Ким, следуя за хайгасом, связывал углы мудрёными узлами, плетению которых его научил дед. Знания пригодились, и через два часа они имели в своём распоряжении довольно надежную конструкцию платформы размером три на три метра, накрытую плотным тентом из синтетической непромокаемой ткани. Плот ко всему оказался весьма лёгким и они без труда спустили его на воду. Загрузив на плот рюкзаки, Иллирэн ступил в холодный поток воды и подал руку Киму. Землянин с замершим сердцем ступил на плот. Хоть ему и доводилось сплавляться по рекам родной планеты, Фаллар дол была куда опаснее и стремительнее. Лекай забрался следом за ним, прихватив один из длинных тонких стволов каллахас сай, как шест. Ким сразу же перебрался в центр плота к рюкзакам и, сев, подогнул под себя ноги. Самое разумное, что он мог сейчас сделать — не мешать лекаю бегать по плоту, выравнивая ход их судёнышка. Плот следовало вывести на середину реки, подальше от каменных зубцов, рассыпанных у берега и словить спокойное течение. В этом Торвальд был хайгасу не помощник, потому под ногами не путался. Ким с тоской смотрел на отдалявшийся берег. Торвальд был существом сухопутным, но если уж вручил свою судьбу в руки Рош’Шэнара, то доверять ему был обязан. Иллирэн с ловкостью кошки передвигался по плоту, отталкиваясь от дна то с одной стороны, то с другой, явно зная своё дело, но тревога Торвальда не утихала. Вскоре плот выбрался на середину реки и лекай присоединился к Киму. Вытянув из рюкзака контейнер с синтезированной для землянина водой, Рош’Шэнар протянул его Киму. — Выпей, — за балансом жидкостей своего рейешти он следил строго. Торвальд пока не мог пить воду Хайги, но небольшое волшебство с синтетическими добавками — и она становилась безопасной для бесхвостого. — Сегодня можно доесть остатки пищевых брикетов. Как только мы окажемся в доме моего отца, Даглар решит проблему с твоим питанием. — А что потом? — Торвальд, взяв контейнер, послушно сделал глоток. — Потребуется не так уж много времени, и ты привыкнешь к нашей еде. Ваши пленные ели то же, что и наши воины. Растительную пищу ваш организм не отторгает. — Значит, о мясных тефтельках тётушки Норы придётся забыть, — попытался пошутить Ким. Улыбки собственная шутка на губах не вызвала — ни у него самого, ни у Иллирэна. Оба знали, что впереди их ждёт множество трудностей и вхождение Кима в клан простым не будет. Лекай потянулся к его щеке. — Если ты передумал… — произнёс он с затаенной тревогой. — Мы ещё можем вернуться. — Не передумал, — он, перехватив его руку, опустил её вниз. — Я прирос к тебе кожей, хвостатый. Попробуют оторвать — сдохну. Иллирэн с мгновение смотрел на него пытливым взглядом, прежде чем притянул к себе ладонью за затылок, и прикипел к его губам жадным поцелуем. Оборвав ласку почти сразу, хайгас соединил их лбами. — Ты — моя жизнь, Ки-им, — выдохнул тихо. — Без тебя — меня нет. Торвальд, чувствуя, что готов задохнуться от нахлынувшей волны совершенно не мужской нежности, отстранился. — Хватит о концах, — проворчал грубовато. — Мысли навевает, совсем не подходящие к месту и времени. В глазах Рош’Шэнара вспыхнуло веселье. — Окажемся на берегу — напомни мне о концах и об этом разговоре. Торвальд фыркнул: — Ты — первый хайгас, научившийся пошлить. — А почему ты решил, что пошлят только земляне? — Рэн подмигнул, поднимаясь с колен. — Мой дядя датран Бальгар — тот ещё пошляк. От его шуток краснеют щеками даже воины. Хайгасы щеками скорее темнели, но лекай научился говорить, как земляне. Плот вдруг основательно тряхнуло, и Ким сбросил с губ усмешку. — Рэн? Лекай быстро двинулся к краю плота. Ухватив оставленный в ременной петле импровизированный шест, хайгас опустил его в воду и крикнул ему оставаться на месте. Ким напряжённо замер, обхватив свой рюкзак. Торвальд следил за лекаем — тот пристально вглядывался в толщу воды. Он вновь позвал хайгаса по имени, но Иллирэн не ответил. — Чёртова река, — норвежец нервным жестом мазнул тылом ладони под носом. — Человек должен ходить по суше. И хайгас тоже. Он вскрикнул, когда плот вновь подпрыгнул, будто получив толчок из-под днища. Отбросив рюкзак, Торвальд покосолапил к лекаю, балансируя руками, будто неуклюжая птица. — Что происходит? — спросил, остановившись в метре от края плота. — Снуктар, — Рош’Шэнар не повернулся, продолжая глядеть в воду, — никогда не слышал, чтобы они поднимались так высоко по горным рекам. — Снуктар? — Торвальд принялся лихорадочно перебирать в голове все известные ему виды хищников Хайги, но опасности с таким именем не знал. — Что это за хрень? Иллирэн нахмурился — в воде справа от них промелькнула длинная, скрученная как веретено тень. — Что-то вроде вашего кракада. — Кракада?.. — Ким похолодел, догадавшись, чьё название перекрутил хайгас. — Крокодила? Рэн кивнул: — Они весьма похожи. Торвальд попятился назад: — Вот только наши… крокады не водятся в снегах. Правый борт плота вдруг приподняло и Ким, не удержавшись, упал на колени. — Греби к берегу! — истерически прокричал он хайгасу, но тот и без подсказки уже отчаянно молотил воду шестом, пытаясь удержать плот от переворачивания. Торвальд на четвереньках припустил к вздыбившемуся краю платформы, намереваясь своим весом осадить её обратно в воду. Повиснув на краю, он прикипел испуганным взглядом к поднявшейся из воды неподалеку от плота голове гигантской рептилии. Плавучий монстр был никак не меньше шести-семи метров в длину. Длинную узкую пасть усеивали острые зубы размером с человеческую ладонь. Мощный хвост, ударив по воде, взметнул веер ледяных брызг, окативших Кима. Иллирэн что-то прокричал ему, но Ким завороженно продолжал смотреть на снуктара. Голова чудища ушла под воду, выгнув одетую в броню спину с наростами костяных шипов вдоль хребта. Рядом с Кимом упал, добавляя свой вес, Рош’Шэнар с пульсатором в руке и плот с громким «плюх» опустился в воду. Обоих вновь щедро омыло. — Отойди от края, — Иллирэн дёрнул его за руку, поднимаясь на ноги, — их здесь двое — один под плотом, второй кружит рядом. — Нам надо к берегу! — первобытный страх, оставленный предками в наследство, бил Кима неконтролируемой дрожью. С плота хотелось убраться на твердь, как можно быстрее. — Надо, — мрачно согласился хайгас. — Только один из этих гадов утащил шест и перекусил его пополам. — Тогда оглушить и добить! — Не выйдет, — лекай покачал головой. — Пульсатор их не возьмёт. Толщина брони достигает двух ладоней. Её даже бронебойная пуля не пробьёт, если они не повернутся к нам брюхом. Только там снуктар уязвим. Добираться до берега придётся вплавь. Торвальд в ужасе вытаращился на лекая: — Вплавь? — До берега не так уж далеко. Я помогу. А останемся здесь — погибнем. Это лишь разведчики, обычно стая состоит из пяти-семи взрослых особей и нескольких особей молодняка. Один из разведчиков отправился за остальными, второй — пасёт плот. На наше счастье они близоруки и их не сложно обмануть, но когда прибудет вся стая — они разнесут плот и сожрут нас. Прыгать надо сейчас. — Нет, — Ким судорожно прокатил кадык по шее, — ты не понимаешь. Вода слишком холодная. Я — не ты, не выдержу холода и пойду ко дну. — Я не дам тебе утонуть, — Иллирэн, подхватив свой рюкзак, шагнул к нему и крепко ухватил его за запястье. — Верь мне, Воробышек. Торвальд в растерянности оглянулся на берег. Казалось, расстояние от него отдалилось на сотни метров, хотя на самом деле было не больше двадцати. Его пальцы сжали руку лекая. Он понимал, что хайгас прав, но при мысли, как его тело погрузится в ледяную воду, где в темноте их может поджидать притаившийся зубастый монстр, душа уходила в пятки. — Другого выхода нет? — жалобно спросил он. — Нет. — Плот ведь крепкий, если будем сидеть тихо… Иллирэн, оборвав его, подхватил своего рейешти на руки и под протестующий вопль землянина прыгнул с ним в воду… Зу-ум… *** Даглар прибыл в посёлок, застав у медицинского центра делегацию колонистов во главе с членами савглата, потребовавшими встречи с представителем нарга Фаллар маэт. Хвалёная дисциплина хайгасов затрещала по швам под воздействием просочившихся в посёлок слухов, преувеличивших количество заражённых в десятки раз. Что сорвало колонистов в панику, кайяджа узнал от старшего из кайзунов с флагмана Бальгара, обнаруженных им внутри. Услышав о том, что датран, не считаясь с опасностью заражения, спустился на планету, Даглар поспешил к дяде. Бальгара он обнаружил в комнате с прозрачной стеной, выходившей на фасад здания. Внизу кучковалась делегация. Старый воин хмуро разглядывал бунтарей, сложив руки на груди. — Будь моя воля, — проскрипел, не оборачиваясь, — я бы каждому шею свернул. — Их страх понятен, — кайяджа встал рядом. — Макуш больше не в состоянии сдерживать их. Дядя… — Ты уже слышал? — перебил воин. Даглар опустил плечи. — Да. И, надеюсь, этому есть объяснение. Моран… — Твой брат нарушил мой приказ! — рявкнул датран, разворачиваясь к племяннику — Даглар, вздрогнув, отступил назад, но тут же поставил ногу обратно — демонстрация страха была оскорблением. — Презрев мой запрет, пробрался на «Тайлайни» с кучкой трусов и ушёл в прыжок! — Мы не знаем, что вынудило его нарушить приказ. Не сомневаюсь, что он вскоре вернётся на орбиту Заморры и мы услышим объяснение его поступку. — Ты считаешь меня глупцом, Даглар? — выплюнул датран сквозь клыки. Хвост старшего из Рош’Шэнаров хлестнул того по ноге, показав крайнюю степень раздражения. — Надеешься успокоить меня ложью, в которую сам не веришь? Дальние маяки засекли выход «Тайлайни» у системы Ра Сур, где его ждал гистарр-носитель. Моран обманом вызвал один из кораблей-маток и на нём отправился на Хайгу. Твой братец нарушил карантин, наплевав на опасность распространения вируса! — Данных о том, что ещё кто-то оказался заражён — нет. Бальгар с рыком шагнул к Даглару, встав вплотную. — Почему, по-твоему, я запретил подниматься на борт «Тайлайни», племянник? — спросил, скалой нависнув над низкорослым кайяджей. — Мотивов своего запрета ты не навёл, — Даглар храбро смотрел в глаза разъярённого воина. — Но догадывался о том, что ты не был намерен возвратить корабль моему брату. — Верно догадывался, — подтвердил он. — Я собирался взорвать «Тайлайни». В дары врага я не верю, они никогда не приносят ничего доброго. — «Троянский конь»… — пробормотал кайяджа. — У землян есть древняя легенда… — он, встрепенувшись, мотнул головой. — Не важно. Ты считаешь, что на «Тайлайни» Файезза оставил для нас неприятный сюрприз? — Только Моран мог купиться на внезапную щедрость Линчевателя. — Но «Тайлайни» осмотрела команда техников. Они ничего не нашли. — Всегда следует считать, что враг движется на шаг впереди тебя, Даглар. Начнёшь думать по-иному — проиграешь войну. Файезза хитёр и отточил свои навыки до совершенства. Иначе давно был бы развеян в космический прах. Вернув «Тайлайни», он преследовал свои цели и эта цель — мы. Кайяджа нахмурился. Датран, отступив от него, вновь развернулся к окну. Кончик его хвоста подрагивал, выгибаясь у пола из стороны в сторону. — Я послал корабли вслед за твоим братом. Связи с кораблём-маткой нет, он совершает прыжок за прыжком, не зная, что несёт в своём чреве. Если они сумеют их нагнать, судно будет уничтожено — без ведения переговоров. Даглар, тихо ахнув, вскинул голову: — Дядя, ты можешь ошибаться в своих подозрениях! — зачастил он. — Ничто не свидетельствует о том, что корабль таит в себе опасность! — Проверять этого я не буду. — Моран — наследник твоего нарга! Твоя кровь! — Моран — дурак, бесполезный для клана. И твой отец в этом со мной согласен. — А знает ли он о твоём решении? — Если Моран не остановится — выхода у него не будет, как и у меня. Хайга — превыше всего. Это кайяджа понимал. Но брата любил, несмотря на все его недостатки. — Дай ему шанс сохранить жизнь, — взмолился он. Бальгар долго молчал, продолжая глядеть на собравшихся внизу хайгасов — делегация выросла в числе. — Если он подчинится необходимости возврата в зону карантина, то останется жив. Однако суда нарга ему не избежать. Моран нарушил приказ и знал о последствиях. Кайяджа склонил голову, соглашаясь с его решением. Главным было сохранить его не самому умному брату жизнь. В голове промелькнула мысль о том, что своим опрометчивым поступком Моран лишил себя права первого наследника. Что ж, у нарга было ещё четыре сына и один из них займёт его место. Снаружи послышался шум. Делегаты колонистов проявляли нетерпение. — Тебе стоит поговорить с ними, — сказал Даглар, прерывая молчание. — Подождут. — Лучше не затягивать с разговором. Брожение недовольства в колонии нам ни к чему. Стоит дать им часть правды, убедив, что мы держим ситуацию под контролем. Заодно выявить тех, кто накаляет страсти и изолировать от остальных. Бальгар, хмыкнув, развернулся к племяннику. — Когда это ты стал политиком? — Я — сын нарга, — напомнил он, — и умею думать. — Умеешь, — согласился датран, — и я жалею, что ты выбрал иную стезю и отказался от прав наследования. — Я не отказался, дядя. Мой мозг сам сделал за меня выбор. В роли кайяджи я буду полезнее для клана. — Ты был бы отличным наргом. — Но я не воин, а лидером может стать лишь тот, кто умеет лихо стрелять и отсекать головы врагам. Так было испокон веков. — Думаю, Хайга созрела для перемен, — Бальгар вернул взгляд на колонистов. — Как прошли переговоры с землянами? — Мне передали информацию, которую нам ещё предстоит изучить… Датран нетерпеливо перебил его взмахом руки: — Есть ли у них вакцина? — Только от исходника. С чем мы имеем дело — они и сами не знают. Но у них есть бесхвостая, что была причастна к разработке первовируса и она могла бы оказать нам помощь. Если мы допустим землян в колонию. Бальгар был разочарован результатом: — Это невозможно. Земляне никогда не пересекали границ поселения. — Бесхвостой нужен доступ к инфицированным. — Кагуны следят за каждым нашим шагом. И трусливый побег Морана положение дел лишь ухудшил. Сейчас для нас важно показать, что клан достаточно силён, чтобы решить проблему самостоятельно. — И сколькими жизнями мы готовы заплатить за эту проволочку во времени? — загорячился Даглар. — Ты пошёл на попятную, дядя? Почему мы не примем помощь землян? — Обстоятельства изменились. Нам следует соблюдать осторожность и избегать поспешных решений. — Я верю адмиралу Торвальду. Он хочет избежать войны, как и мы! — Он — воин. Война для него — его среда обитания. Что, если ты обманываешься в землянине, племянник? — Не обманываюсь. И знаю, что он, как и ты, устал воевать! Бальгар свёл брови к переносице. Кайяджа посмел сделать предположение, оскорбительное для представителя сословия воинов. — Будь ты способен носить стилло, Даглар, ты уже был бы вызван на ристалище. — Я бы принял твой вызов, — он упрямо выпятил нижнюю челюсть, обнажив клыки, — и вновь повторил бы свои слова! Нашему народу не нужна война. Это были твои слова, дядя. И адмирал Торвальд так же, как и ты, считает новую войну губительной, как для хайгасов, так и для землян. Я готов поклясться, что он не враг Хайги. — Адмирал Торвальд получил свои адмиральские звёзды за одни из самых успешных военных операций землян против Хайги. — Долг и личные предпочтения — не всегда одно и тоже, дядя, — Даглар знал то, о чём так и не рассказал датрану — загадка древнего греймара на запястье Асмунда Торвальда не давала ему покоя, хоть и отошла на задний план. — Что на самом деле представляет собой адмирал Торвальд — знает только он сам. Кайяджа запоздало пожалел о своей вспышке. Тон был взят неверный. Не стоило срываться, он понимал возникшие опасения дяди, но перед глазами стояло видение умирающего в муках землянина. Вот только вместо лица бесхвостого он видел лицо Талишена. — Адмирал Торвальд хочет вернуть внука, — сказал тихо. — А я… — спасти друга. Бальгар Рош’Шэнар поджал губы. — Каждый из нас платит свою цену, кайяджа. Отправляйся к своей команде, изучи данные бесхвостых и докажи, что мы способны найди решение проблемы без землян. Даглар разочарованно опустил плечи и направился к выходу. «Хайга — превыше всего». С этим кличем бросались в бой воины-хайгасы. Умереть во имя величия родной планеты был готов каждый из них. Но кайяджа не был воином и положить жизнь Талишена на алтарь излишней осторожности был не готов. Коридор привёл его к двери, которую охранял кайзун из отряда Тал-яра — Галлард. Отступив в сторону, он беспрепятственно пропустил сына нарга внутрь. Найл, сидевший у койки отца в кресле без спинки, поднялся. Тафт-старший всё ещё спал. — Мне нужна твоя помощь, — кратко сказал Рош’Шэнар на языке землян. Кудряш настороженно смотрел на хайгаса: — И чем тебе может помочь пленник? — спросил, изогнув светлые брови. — Талишен… Он умирает. Я хочу его спасти. Тафт, изменившись в лице, распахнул глаза. Но тут же, согнав эмоции, сдержанно кивнул. Даглар, развернувшись, покинул комнату. Бросив взгляд на отца, Найл последовал за хвостатым.