Мэйнард.
Сегодня, впервые за последние два года я проснулся с ощущением всепоглощающего счастья и сейчас лежал, боясь открыть глаза и спугнуть это невесомое, но такое невероятное чувство. Я уже успел позабыть, как это бывает. Боль и страдания, словно отступили назад, уступая место новым чувствам, пришедшим им на смену. Что послужило тому причиной, я даже сам себе не возьмусь ответить. Возможно — появление в моей жизни этой хрупкой девчушки. Само по себе это событие вряд ли бы заслужило моего внимания, не окажись эта кроха будущим драконом. Нас осталось не так уж и много, после практически двух лет затяжных военных действий. Взрослые драконы гибли один за другим, а их дети были еще слишком малы для того, чтобы прийти на замену своим отцам и братьям. Стоила ли жизнь одной женщины, жены этого «белобрысого тролля», как я сам обозвал его вчера, жизни десятков и сотен драконов? Не говоря уже обо всех прочих расах? Не думаю. Но каждый судит со своего шестка. И размышляя на тему: «а что сделал бы я, доведись оказаться мне на месте этого вампира»? — я понимал: однозначного ответа у меня нет. Что было бы, если бы мою любимую вот так вот однажды бессовестно и нагло похитили у меня из-под носа? В этом случае, возможно, я зашел бы и дальше чем они. В мыслях — да, а вот на деле? Не знаю. Потому и не мог я сердиться на этого «белобрысого тролля», который из кожи вон лез, стараясь помочь мне с девчушкой. И я прекрасно понимал, что он старается не для себя, а для меня. Чтобы хоть как-то суметь и загладить свою вину передо мной. Вот только не знаю, что он должен совершить такого, чтобы я смог простить смерть моей любимой. Пожалуй, что и ничего. Но эта кроха… Я вчера совершил такое, чему у меня не было объяснений и оправданий. Я уходил из их комнаты, кожей ощущая изумленные взгляды моего друга и девчушки. О чем я думал, решившись поцеловать ее в щеку? Боги, о чем?! Не хватало теперь еще объясняться с Ремом. Если этот мальчишка пошел нравом в своего отца — сегодня меня ждет сцена ревности. А объяснить свои действия ему я не смогу. Я не могу этого сделать даже сейчас, наедине с самим собой. Кто она мне? Да уж никак не возлюбленная. Я никогда не замечал за собой тяги к детям. Но к этой крохе меня тянуло. Да так, что иной раз даже страшно становилось. Вчера я отвесил оплеуху Рему за его опрометчивый поступок. По крайней мере, именно так объяснил я ему. Да еще и накричал. Но причина была совершенно иной: я боялся за Трис. Боялся потерять ее теперь, когда едва нашел. Боялся, что ей причинят боль, а Рем не сможет защитить ее. И что мне теперь с этим всем делать, я не знал. «Занудина ты», — недовольно буркнул мой дракон. — «Прими произошедшее вчера как должное и живи дальше, а не парь мозги ни ей, ни себе». Легко сказать. Гораздо сложнее сделать. А он надо же — заговорил. Я уже и не помнил, когда в последний раз за два года мой дракон удостаивал меня разговора со своей персоной. Он тоже переживал смерть своей возлюбленной, и ничуть не меньше чем я. В этом мы были очень похожи. Мое чуткое ухо улавливало перестук дождевых капель по крыше, свист ветра в щели неплотно закрытого на ночь окна, чириканье какой-то птахи, забившейся под стреху крыши. Мысли кружились, перемешиваясь в моей голове, требуя от меня каких-то решений, действий. Наверное, следовало подниматься и приступать к сегодняшним делам. А оно у нас было запланировано только одно, но очень значимое. Я сегодня окажусь у этой девчушки дома. Еще вчера я решил, что мне должно как следует расспросить ее мать о том драконе, который стал отцом этой девчушки. Быть может по внешнему описанию я смогу понять кто это. Я знал практически всех драконов проживающих в объединенном королевстве еще до начала войны. Быть может, мне удастся пролить свет хотя бы на его судьбу. Жив он сейчас или погиб. А с другой стороны мою душу выворачивало буквально наизнанку: своими руками найти того, кто был «повинен» в появлении этой крохи на свет и отдать ее чужому, лишив тем самым самого себя счастья быть с ней? Я с размаху залепил себе в лоб оплеуху и растерянно заморгал глазами, вернувшись в реальность от звона в голове. Да уж, рука у меня и впрямь тяжелая. О чем я во имя всех богов думаю?! Что значит потерять ее, если она и так не моя? Она невеста моего лучшего друга. Да пусть я сто раз сгорю в огне или погибну в бою, но ни за что не позволю причинить им боль. Трис любит мальчишку, это видно невооруженным взглядом, так же как и он ее. Они счастливы, и будь я проклят, если я решусь разрушить это чувство. Тем более, к чему мне привыкать к этому ощущению полноты жизни, если той жизни мне оставалось ровно до момента вылета дракона Трис. А дальше — поединок с Элиарʼатом и смерть. Как бы я не хорохорился, но свои шансы я оценивал здраво. Мне против высшего мага не выстоять и минуты. Об этом я мечтал последние два года, и ждал этой смерти как избавления. Но боги свидетели — именно теперь мне захотелось жить. А с этим «белобрысым троллем» пожалуй, мне все же стоит встретиться накоротке и обсудить лечение Трис сейчас, пока у нас перемирие. Да он ни разу не дракон, и как бы я не злился, но судя по всему, высшие маги видят в магических потоках то, что иным магам и не доступно. А непонятного там хватало. Моя энергия уходила как в пустоту, как и в самый первый день. Не менялась аура, не происходило какого-то всплеска. Словно в черную дыру — ушло и не осталось. А спустя сутки, все то, что исчезало, неожиданно возвращалось. Непонятно откуда и почему, но ей на глазах становилось лучше. Я передумал уже тысячи причин и возможных объяснений, но не подходило ни одно. Я о таком даже и не слышал. Быть может этот «тролль» что-то сможет понять? И как бы сильно я не хотел его убить — ее жизнь, ее дракон, были для меня много важнее моей личной мести. Вот только ждать еще придется минимум до завтра, до возвращения Делоры. Потому что кроме нее никто не может с ним связаться. А сам он и не догадается явиться сюда. Я перевернулся на живот и уставился на окно. По стеклу тонкими струйками стекала дождевая вода. Серое, мрачное небо, чей кусочек был виден в оконном проеме, нависло над городом. Да уж, ну и денек мы выбрали для полета. Но отменять сейчас уже все поздно. Судя по всему время как раз к обеду, а значит, в трактире мы остались втроем. Дарт и эта полная дама уже должны были уехать. Я сел на постели и усмехнулся: Рему полностью передался дар его родителей — на пустом месте встречать нужных людей, которые будут верны тебе на протяжении всей оставшейся жизни. Так и эта портниха. Внешне — абсолютно непрезентабельная дама. Мой взгляд на таких женщинах даже не задерживался. Но какие шедевры она шьет — глаз не отвести. Вчера, уходя из их комнаты, я обратил внимание на пару платьев висящих на ширме. Снимаю шляпу перед Ремом — он отрыл в этой помойной куче, именуемой городом, золотой самородок. Потратив следующую четверть часа на умывание, бритье и переодевание, я вышел из своей комнаты и, постучался в номер к Рему и Трис. — Войдите, — послышался ее голосок, и я, толкнув тяжелую дверь, вошел внутрь. Трис была одна. Сидя на заправленной постели, она читала какую-то книжку и что-то ела из глубокой миски, стоявшей рядом. По комнате витал легкий аромат лесной земляники. А на столе горкой были сложены крупные, желтые с розовым бочком яблоки. — Мэй, — обрадовалась она, увидев меня, а мое сердце как будто ухнуло в какую-то яму, — Добрый день. Мы не стали вас будить, как вы и просили. А Рем пошел договариваться насчет обеда. Хотите яблоко или землянику? Я покачал головой и, прикрыв за собой дверь, прошел через комнату и присел на его кровать. — Спасибо, Трис, — улыбнулся я, искренне надеясь, чтобы моя улыбка не показалась ей слишком натянутой. — Я, пожалуй, дождусь обеда. Мне мяса бы, я же все-таки дракон. — Я тоже, — кивнула она и порозовела. — То есть почти дракон. Но землянику и яблоки очень люблю. Ну да, а кто же их не любит? Я оказался перед дилеммой: сейчас уйти и дожидаться их внизу в трактире или остаться здесь и ждать возвращения Рема, чтобы потом всем вместе пойти обедать? Тьма! Когда рядом был Рем, все было просто. А теперь, оставшись с ней один на один, я потерялся. Надо о чем-то говорить. Но как это сделать, если я чувствую, как дрожит мой голос? Этого мне еще не хватало! Трис, словно почувствовав мое состояние, пришла ко мне на помощь, задав вопрос: — Мэй, а почему вы вчера сказали, что вам надо посоветоваться с «белобрысым троллем»? — она захихикала, а я погрозил пальцем: — Не выражайся. Я вчера ругался. Тебе ни к чему это повторять. Просто я не могу разобраться кое в чем. А он смог бы помочь, я надеюсь. Вот только ждать придется до завтра, пока не вернется его дочь, Делора. — А почему? — удивленно спросила Трис. Я пожал плечами. — Дело в том, что связаться с ним может только она. У нее есть специальный камень связи. — У Рема он тоже есть, — выдало мне это чудо и в ужасе прикрыло рот ладошкой. — Ой. — Ага, — я уставился ей в глаза, — а с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Она замотала головой. — Рем придет и сам скажет. Я не буду. Я обещала не говорить и проговорилась. Он теперь рассердится. Я вздохнул и пересел к ней на кровать, взяв ее руку в свою. — Трис, он тебя обижает? — Не-е-ет, что вы! — ее взгляд выразил явную обиду. — Рем очень хороший, просто он просил меня не говорить вам об этом, а я проболталась. — А почему он так просил? — я наклонил голову набок, внимательно разглядывая ее. — Потому что у вас с вампиром какой-то конфликт, и Рем сказал, что вы мечтаете его убить. А если вы узнаете о том, что Рем может с ним общаться, вы обидитесь и расстроитесь. А он этого очень не хочет. — Ладно, — я отпустил ее руку и потер ладонями свое лицо, — давай сделаем так: ты мне ничего не говорила. Вообще. Я сам заведу разговор и попробую разговорить Рема так, чтобы он сам обо всем мне рассказал. Идет? — Хорошо, — Девчушка светло улыбнулась и вздохнула: — Мэй, простите, мы и вправду не хотели, чтобы вы расстраивались. — Да я уже понял, — кивнул я. — К слову: это все или есть еще что-то, о чем вы умолчали? Ага, явно есть. Она смутилась и отвела взгляд в сторону. Ну, и что же вы еще натворили? — Малыш, — я тронул ее за руку, — рассказывай. Я дал слово, что не буду ругаться. И ничего ему не скажу. Трис помолчала, словно решаясь на что-то и вместе с тем разрываясь между моей просьбой и обещанием Рему, а затем, опустив низко голову, произнесла: — Он был здесь вчера утром. — Кто? — не сразу врубился я в сказанное. — Трис, ты о ком? — Элиарʼат, — еще тише ответила она, а я замер пытаясь осознать то, что услышал. Так, Мэй, соберись и не возмущайся. В конце концов, ты дал слово. Этого «тролля» ты и потом прикопаешь за его самонадеянность и то, что он лезет без спросу туда, куда его не просят. — Он что-то делал? — спросил я, и Трис помотала головой: — Нет, он просто посмотрел на меня и поговорил. А потом ушел. — И о чем поговорил? — спокойно спросил я. Хм, чем дальше, тем интереснее и интереснее. — Просто так. Ни о чем, — ответила она, поднимая на меня взгляд испуганных глаз. — Расспрашивал где я жила, кто мои родители, как я познакомилась с Ремом. Потом узнал, как я себя чувствую, планы на будущее. Сказал, что будет рад, если мы посетим Фаргонию. А потом ушел. Теперь мне было понятно, что мне вообще ничего непонятно. К чему он все это сделал? Но с другой стороны, раз он видел Трис, значит он в курсе ее состояния. Ладно — вернется Рем, и я буду думать, как его раскрутить на разговор с Элиарʼатом не выдав при этом Трис. — Малыш, перестань бояться, — улыбнулся я и тронул ее за руку, — я дал тебе слово. Рему ничего не грозит. Я прекрасно понимаю, почему он так поступил и не сержусь. — Правда? — ее лицо осветила улыбка и из глаз ушла напряженность, а я кивнул: — Правда, Трис. Истинная, правда — не сержусь. А просто в лютой ярости от его поступка. Но сдержусь. В конце концов, мальчишка тоже за нее переживает, вот и кидается из стороны в сторону. Прибил бы его за самодеятельность! Но раз дал слово — значит держи его. А вот и он — легок на помине. Вошел и удивленно замер, разглядывая нас сидящих на кровати, а более того — ее ладошку в моей руке. Мда, пожалуй, сцены ревности мне не избежать. Вон как глаза потемнели. Злится. Переживает. Целая смесь чувств полыхает в глазах. — Рем, проходи, — я улыбнулся и выпустил руку Трис из своей. — Трис сказала, ты заказывал обед? — Ага, — кивнул он и вошел в комнату, не сводя с меня глаз. Интересно почему? — Чем вы занимались? — наконец спросил он, поняв, что молчать неприлично. — Разговаривали, — пожал я плечами и, Трис кивнула, подтверждая мои слова. — И поэтому ты злой? — уточнил он. Я делано округлил глаза. — Злой? Рем ты с чего это взял? — Ты так пахнешь, — выдохнул он, а я удивленно замер. — Как понять — пахну? И не злой я вовсе, а растерянный. Шел сюда и думал, что только завтра смогу связаться с этим… вампиром, — в последний момент я заменил «тролля» на более приличное слово. — Для чего? — он еще сильнее напрягся. — Что-то с Трис? — Да в том то и дело что ничего. То есть все хорошо, но мне очень многое непонятно. Ты же помнишь, как он нашел ту ошибку в сети? — Рем согласно кивнул, а я продолжил: — Я и думал сегодня утром, когда проснулся, что, наверное, стоит с ним связаться и обсудить то, что происходит. Как бы мне это ни претило, вынужден признать — один я не разберусь. — А почему завтра? — спросил он, а я мысленно потер руки: ага, есть контакт! — Ну, а как по-другому? Делора только завтра вернется, а камень связи у нее, — пожал я плечами и уловил быстрый взгляд, которым Рем обменялся с Трис. Эта мелкая шкодница улыбнулась и кивнула. Ну, ага, ладно, сделаем вид, будто я ничего не видел. — Вообще-то у меня тоже есть такой камень, — нехотя сказал он, и я демонстративно приподнял брови в удивлении: — То есть? Рем вздохнул. — Мэй, помнишь ту ночь, когда он дал мне встретиться с моими родителями? Так вот тогда же он дал мне два камня — связи и открывать порталы для того, чтобы я мог с ним связаться в любое время. — И для чего? — спокойно уточнил я. — Да просто, — он пожал плечами. — Мало ли. — Действительно, — выдохнул я, — мало ли… — Мэй, не злись, — тихо попросил он. — Я специально не стал тебе рассказывать и Трис попросил, потому что знал о том, что ты расстроишься. Я пару раз глубоко вздохнул и уставился на него: — Рем, я не обиделся и не сержусь, тем более мне действительно нужен его совет. Свяжись с ним и объясни ситуацию, пожалуйста. Парень облегченно выдохнул и на глазах расслабился. Видимо и впрямь опасался меня. А может и вправду переживал? Я как-то привык в последнее время, что могу надеяться только на себя, да еще Айтана. А теперь вот еще и эти двое добавились к этому списку. Наверное, мне и вправду надо начать воспринимать мир не только как черное и белое, а признать, наконец, наличие в нем и других цветов? Рем уселся на свою кровать, и, не сводя с меня взгляда, достал из-за ворота рубашки тоненький шнурок с камнями, и зажал один из них в кулаке. Несколько минут прошли в молчании, а потом он отпустил камень и покачал головой: — Он не придет, прости. Я от удивления округлил глаза: — Что значит не придет? Он отказался? Мне показалось или Рем смутился? Да нет, его первые слова подтвердили то, что заметили мои глаза: — Он, э… немного занят. Он так сказал. У них там какие-то серьезные разговоры, и Элиарʼат сказал, что он сейчас с Айтаном и Делорой, и что-то там произошло… В общем, ему сейчас не до нас. Но если будет надо, можем вечером его позвать, он должен освободиться. — Я надеюсь, произошло не то, о чем я подумал? — тихо сказал я и Рем покачал головой. Ну да, он уже не мальчишка, а молодой мужчина, поэтому наверняка в голову пришло то же самое, что и мне. — Элиарʼат ему голову оторвет, и будет прав, — добавил я, и Рем кивнул. — Ну что за детский сад, — тихо рыкнул я, — ни на минуту нельзя одних оставить! Да он и сам хорош! Чем думал, когда отправлял ее одну туда на целых три дня? Чего теперь отношения выяснять?! Ладно, — я поднялся с постели и наткнулся на удивленный взгляд Трис, которая явно не поняла, о чем мы сейчас говорили, — пошли обедать и полетим. — А там дождь, — грустно сообщила малявка, — и мы подумали, что все отменится. — Еще чего, — я хмыкнул. — У меня есть потрясающий плащ, который принадлежит наследнику престола объединенного королевства. Делора в нем летела через все северные земли и не замерзла, а что ему какой-то дождь. Так что не тянем время, быстренько встали и пошли обедать. Время работает против нас. Чем дольше собираемся — тем позже прилетим.* * *
Перед выходом из трактира нам с Ремом пришлось выдержать целую битву с Трис по поводу одежды. Ей ужасно хотелось обрядиться в то самое платье, на которое я обратил внимание вчера вечером, выходя из их комнаты. Но оно, на мой взгляд, было слишком тонким и уж никак не подходило для прогулки под дождем. Дело в том, что в этом городе взлетная площадка для драконов располагалась прямо за зданием мэрии, а это в свою очередь означало, что нам придется более получаса добираться до нее по лужам и под проливным дождем, в результате чего даже самое красивое платье превратится в простую мокрую тряпку. Результатом нашего убеждения стал бархатный темно-зеленый костюм, состоящий из штанов и приталенной куртки в комплекте с белой рубашкой. Высокие сапоги до колен дополнили его, а на плечи Трис набросила плащ Рема. А тот плащ, о котором я вел речь, мы просто захватили с собой. Она закутается в него, когда взлетим, а Рем наденет свой. Не смотря на то, что мы находились на юге материка, и температуры здесь были намного выше, чем на севере, однако же, на высоте всегда холоднее, и лишняя защита не повредит. Перед вылетом я прикинул по карте расстояние до деревни Трис и, по моим прикидкам вышло, что доберемся мы туда за пару часов. Дождь к тому моменту, как мы вышли из таверны, превратился в настоящий ливень. Потоки воды лились нам на плащи, словно разверзлись все хляби небесные. И пока мы добирались до центральной площади, перескакивая с кочки на кочку, я раз двадцать похвалил сам себя за проницательность и за то, что заставил Трис одеться, как следует. Иначе в дополнение к драконенку нам пришлось бы лечить одну не в меру упрямую девчушку. Улицы словно вымерли. Не смотря на то, что время едва перевалило за полдень, из-за туч, затянувших небо, в городе было сумрачно, словно перед самым наступлением ночи. Кое-где в окнах, не прикрытых ставнями, мелькали огни. Мы оказались единственными, кто отважился в такую погоду пройтись по улице. Впрочем, это даже к лучшему. Чем меньше народа увидит взлетающую с площади рептилию, тем лучше. Мало ли как здешние власти относятся к драконам, игнорирующим военные действия на севере. Ведь не будешь же объяснять всем и каждому, что ты выполняешь задание, да не кого-нибудь, а наследника престола. Да и кто поверит в такое? Скорее уж в дезертиры запишут. Или и того хуже. На взлетной площадке я отогнал Рема и Трис подальше в сторону, и, выйдя на ее середину, обернулся. По пути, я как мог, старался объяснить Трис о том, как выглядят драконы, и вроде бы она поняла, потому что кивала и поддакивала весьма активно. Но, как, оказалось, слышать и видеть — это разные вещи. Рем, который за свою жизнь неоднократно видел моего Рэйвена, и даже несколько раз летал на нем, просто улыбнулся, а вот Трис завизжала от восторга, увидев перед собой огромного черного зверя. И я второй раз за свою жизнь ощутил себя в шкуре не рептилии, но огромного черного кота, которого со всей страстностью гладят по чешуйчатой морде. Ощущения и вправду — непередаваемые. Но если прикосновения Делоры в тот миг были мне неприятны, и я едва сдерживал себя от ярости, то сейчас напротив — я был готов растечься огромной черной лужицей растопленного масла. Меня буквально плавило от счастья из-за ее прикосновений. Тьма, да что же это такое?! Пришлось коротко рыкнуть, подгоняя, и Рем опомнившись, помог Трис взобраться мне на спину и взобрался следом. Я подождал, пока они устроятся, завернутся, как следует в плащи и, дождавшись сигнала Рема, взлетел, сопровождаемый еще одним воплем восторга. Да малыш, я тебя сейчас понимаю как никто другой. Когда-то давно, едва во мне зародился мой собственный дракон, я точно с таким же восторгом встречал и провожал взрослых драконов в надежде, что скоро и я, точно так же поднимусь в небо, расправив паруса крыльев. Примерно через час полета дождь прекратился, и выглянуло робкое солнце, пробиваясь сквозь разрывы лохматых туч. А когда под нами мелькнула синяя лента реки, уже и от них не осталось и следа. А вот и полоса тракта ведущего к небольшому поселению, расположенному на краю леса. С одной стороны деревни река, с другой лес, а к двум другим примыкали поля, уже медвяно-золотистые от вызревающей на солнце пшеницы и более темной, словно гречишный мед ржи. А уж, какой здесь запах! Я, будучи в шкуре дракона наиболее остро ощущал каждую нотку пропитывающих прозрачный воздух ароматов. И пряный аромат лесных трав, и медвяный запах луга, аромат скошенной травы и листвы деревьев. А вот там, я вижу, пасется стадо коз. Эх, вот бы сейчас поохотиться!.. Да куда меня все время заносит? Еще не хватало людей перепугать. Доказывай потом всем возмущенным и пылающим праведным гневом, что ты за козой гонялся, а не пастуха хотел на обед съесть. Я тихо, словно про себя рыкнул и пошел на посадку. Вон там совсем рядом с трактом есть небольшая полянка, и насколько я вижу, вокруг ни души. А значит, есть шанс, что наше прибытие не заметят. Рем скатился по чешуйчатому боку, едва мои лапы коснулись земли, и, ступив на влажную траву, подхватил осторожно спускающуюся Трис. Я подождал пока они отойдут чуть дальше и обернулся. Девчушка словно ждала этого, вывернулась из рук Рема и рванула ко мне, не разбирая дороги. Я подхватил ее, и она с разбегу уткнулась мне носом в рубашку, обхватив меня обеими руками. — Мэй, это было сказочно! Вы такой… у меня даже слов нет, чтобы описать, что я чувствую! Я поднял глаза и наткнулся на остекленевший взгляд Рема. Тьма! Вот это мне совсем ни к чему. Я осторожно, так, чтобы не обидеть ненароком, отцепил ее руки от своего торса и развернул ее в сторону Рема. — Я рад, что вам понравилось, но думаю, нам надо идти, пока дорога пуста. Чтобы не пришлось объяснять случайным прохожим, откуда мы взялись в этом лесу, — голос у меня спокойный, и даже немного отстраненный. А вот взгляд не отрывается от глаз Рема, и я вижу, что он оттаивает постепенно, прижимая ее к себе. Вот драконьим хвостом чувствую, что вечером разговора по душам нам не избежать. И мне теперь нужно хоть голову свернуть, но выдумать такое объяснение, которое устроит не только парня, но и меня самого в первую очередь. Потому что своей тяги к этой девочке я не могу понять, как ни стараюсь. Словно так решили сами боги. Пошутили надо мной на старости лет. С одной стороны, что за возраст для дракона — сорок два года? Это не то что не старость, а даже и зрелостью не назвать, потому что средний срок жизни любого дракона порядка трехсот лет. Но вот ощущал себя я древним-предревним стариком. Развалиной, как и сказал о том однажды Айтану. И тем удивительней для меня было это чувство к ребенку, по-иному и не скажешь. Мы выбрались на совершенно пустой тракт и буквально за четверть часа дошагали до деревни. Улицы тоже были пусты, что не удивительно. По времени сейчас самый пик дневной жары. В такое время хорошо лежать на постели с книгой и стаканом прохладного сока или лийры. А не прогуливаться по улице, поднимая при каждом шаге дорожную пыль своими сапогами. Дом, в котором жила мама Трис оказался третьим по счету от околицы деревни. Невысокий, одноэтажный. Крыша двускатная, крытая обычной глиняной черепицей и стены аккуратно выбелены. Видно было, что о доме заботятся. Забор, окружающий дом, высокий, выше человеческого роста. Пожалуй, Дарт и смог бы заглянуть через его верх, а вот нам не дотянуться. Да и не к чему. Трис легко отворила калитку, спрятавшуюся в тени раскидистой липы растущей возле забора и, пропустив нас перед собой, вошла вовнутрь. И остановилась, растерянно глядя на нас. — Как быть? — тихо спросила она у Рема? Парень обернулся ко мне. — Мэй, ты не сможешь несколько минут посидеть тут в тени на скамейке? Трис просила меня помочь ей рассказать ее маме о том, что отец погиб. Я кивнул. — Могли бы и не спрашивать. Тем более, думаю, ей и не до гостей сейчас будет. Я могу прогуляться до трактира и переждать в нем, если хотите. — Нет! — Трис отрицательно мотнула головой и, ухватив меня за руку, потащила в сторону от крыльца под куст сирени, в тени которого притулилась старенькая скамейка. — Мэй, пожалуйста, подождите несколько минут и я вас позову. — Да я не тороплюсь, — вздохнул я, усаживаясь на указанное мне место. — Как позовете, так и ладно будет. Рем положил на край скамьи оба плаща: свой и Трис, и глубоко вздохнул: — Пойдем? — Пойдем, — девчушка кивнула и, ухватившись за его руку, двинулась к крыльцу, оставив меня лишь бессильно наблюдать, не в силах изменить уже случившегося. Еще в один дом придет горе, оставив позади себя еще одни искалеченные судьбы. И сколько их таких по всему королевству? Не перечесть.