Отголоски памяти

До Джейме все-таки дошли странные слухи про сестру и кузена. Допрашивать Ланселя было абсолютно бесполезно, поэтому Джейме предпочел побеседовать с Серсеей наедине. Но эта затея успехом так и не увенчалась. Золотоволосая львица отмалчивалась, отмахивалась, насмешничала, и уводила разговор в сторону. И все это Серсея проделывала с обиженным, или с невозмутимым видом. Разочарованный Джейме лег спать очень расстроенным. Сестра была для него всем - свежим ветром и знойным солнцем, ярким цветком и синим морем. Была его радостью, нежностью, любовью, и главным огорчением. Сон пришел внезапно. Он обрушился на Джейме как гигантская морская волна, и полностью поглотил сознание Ланнистера. - Лукреция, постой! Давай поговорим! - Джейме нежно обнял очаровательную девушку, и улыбнулся, - Неужели ты меня не любишь? - Я люблю тебя, Чезаре - ты прекрасно это знаешь. Но каждая приличная девица должна непременно найти себе богатого и красивого мужа, как ты понимаешь. Ты можешь стать моим супругом? Нет, не можешь. Так о чем мы говорим? - Я стану для тебя всем, кем захочешь! И зачем тебе второй по счету муж? Разве одного герцога тебе было недостаточно? - самозабвенно приговаривал Джейме. - Чезаре, прекрати! - золотоволосая Лукреция по-прежнему отбрыкивалась от брата, но уже не так усердно, - Нас увидят! - И что же? Кто посмеет нам что-нибудь сказать? Мы вольны делать все, что угодно, Лукреция. Весь мир принадлежит нам! Краешком своего сознания, Джейме понимал, что происходит что-то странное. Ведь его сестрой была Серсея, а не эта изящная куколка. У Лукреции даже оттенок волос был другим - не столько золотой, сколько рыжеватый. И пахло от Лукреции тоже совершенно иначе - чем-то терпким, удушающим. - Какие удивительные у тебя духи! - Джейме прислонил лицо к волосам сестры, и глубоко вдохнул аромат, - Где ты их взяла? - В парфюмерной лавке, где я всегда покупаю притирания. Разве они тебе не нравятся, Чезаре? - Мне нравится все, что ты используешь. Твои духи, твои украшения, твои наряды. Мне нравятся полотенца, которыми ты вытираешься после купания! - шепнул Джейме, - Я знаю, каков твой потайной запах, Лукреция. Тот самый запах, что доступен только супругу любой женщины! Лукреция почти не смутилась. Она лишь горделиво улыбнулась - почти, как Серсея. Лукреции нравилось, когда ею восхищались. Когда ей кланялись, ухаживали, и писали любовные сонеты. В этом Лукреция совершенно не отличалась от других дам. Она была требовательна, капризна, переменчива, и темпераментна. Лукреция Борджиа любила наслаждения. - Ты так и не сказала, любишь ли меня, - Джейме все не отступал, - Я хочу услышать слова, полные нежности. Неужели твои розовые уста не произнесут их вслух? Но ты можешь не произносить их, а прошептать мне на ухо - и они станут самой сладчайшей музыкой, которую я когда-либо слышал. - Вначале, ты должен завоевать весь мир, как и обещал, - Лукреция проворно выскользнула из объятий брата, и отступила на несколько шагов. - Я стану великим полководцем, и завоюю его! - заверил повеселевший Джейме, - У моих ног будут лежать все герцогства. Я принесу тебе ключи от всех городов! Даже не сомневайся в этом, моя прекрасная Лукреция! Когда Джейме проснулся, ему хотелось только одного - помириться с Серсеей. Сон был забыт, но не было забыто данное обещание. Обещание о завоеваниях множества земель. Джейме собирался покорить все города Вестероса - чтобы "преподнести" их дорогой сестре. Конечно, Джейме знал, что ему встретится немало трудностей, но Ланнистеру все было безразлично. Риверран и Хайгарден, Винтерфелл и Харренхол - по мнению Джейме, все это должно было принадлежать Серсее. Но это была уже совсем другая история.