Отголоски памяти

Уж чем-чем дорнийка не была обижена, так это темпераментом. Эллария готова была любить и убивать со всем пылом своей незаурядной страсти. Готова была мстить или развлекаться, пить вино или угощать кого-то ядом. Возлюбленная Оберина никогда не оглядывалась назад, и всегда руководствовалась девизом "что было, то прошло". Вперед, только вперед! Навстречу жизни, навстречу поцелуям, навстречу врагам и друзьям, навстречу золотому дорнийскому солнцу! Элларии все было нипочем - она никогда не останавливалась, и погружалась в приключения с головой. Дорнийка очень часто радовалась, что ее не считают особо благородной дамой. Большинство законнорожденных леди соблюдали этикет, и чинно вышивали, сидя у окна. А еще, они заключали выгодные браки с теми, кого совершенно не любили. Эллария предпочитала любить. И не только одного Мартелла. Дорнийский принц и его возлюбленная частенько делили свои объятия с кем-то третьим. Элларию подобное не смущало - знойная красавица считала такие развлечения вполне естественными. Ночи Оберина и Элларии были наполнены страстными объятиями, и сладкими поцелуями. Безумным смехом и откровенными признаниями. Все шло именно так, как они того и хотели. - Как же ты хороша, моя леди! Оставайся такой же всегда! - частенько говорил Мартелл, - Твои горячие губы - это то, от чего не смог бы отказаться ни один достойный воин. Впрочем, ты и сама - тоже воин. Пусть ты и не сражаешься мечом, но действенность твоего яда неоспорима. Как и сила твоего ума! Эллария улыбалась в ответ на комплименты. Улыбалась сочно, ярко, призывно. Горячо и завлекательно - как улыбаются именно те, кто полон энергии, жизни, и бурной искрометной страсти. Жаркое дорнийское солнце подогревало эту пылкую страсть - как и солнце, светившее сотни тысяч лет назад над Гасконью. Атос, Портос, и Арамис - были как раз такими друзьями, о каких и мечтал д'Артаньян. Хотя, гасконец оценил их по достоинству совсем не сразу. Мушкетеры славились отвагой и храбростью. И умением выручить в трудную минуту. "Четыре шпаги - как одна!" С этим девизом они и шли по жизни. С этим девизом четверо друзей преодолевали множество трудностей и препятствий. И конечно - ввязывались во всевозможные приключения. Но гасконцу одних лишь сражений и звона шпаг было мало. Любой благородный шевалье мог похвастаться какой-нибудь прекрасной возлюбленной. Констанция появилась в жизни д'Артаньяна внезапно. Она была как свежее дуновение ветерка - такая же легкая, воздушная, нежная, и неуловимая. Госпожа Бонасье все время куда-то торопилась, и легко ускользала от пылких признаний гасконца. Не потому, что они не нравились ей. Просто, Констанция была занята делами, связанными с бесконечной чередой чужих тайн, что ей доверяли. Именно эта таинственность и довершила дело - д'Артаньян влюбился. Крепко, страстно, бесповоротно. Пылкость молодого человека была оценена по достоинству. Госпожа Бонасье поначалу смутилась, а потом поддалась очарованию. В страстных взглядах д'Артаньяна блистало гасконское солнце. Оно сияло столь призывно и ярко, что Констанция не смогла устоять под натиском нахлынувших чувств. - У вас наверняка немало дам, мой милый храбрый шевалье. Ни за что не поверю, что вы уже не любили кого-то! - кокетничала очаровательная кастелянша. - Я люблю только вас, дорогая Констанция! - уверял гасконец, - Только вас, и никого более! Яд, который подсыпала леди Винтер, внезапно помог гасконцу понять кое-что. Д'Артаньян действительно любил, и гораздо сильнее, чем ему самому казалось. Гасконец так и не смог забыть свою возлюбленную. Она снова упорхнула от него, как певчая птичка. Звенящая пустота просто обрушилась на д'Артаньяна. Обрушилась со всей своей неоспоримой силой. Гасконцу оставалось только мстить, и вспоминать - о том, что кануло в прошлое безвозвратно. После гибели Мартелла, знойная дорнийка тоже узнала о том, насколько же сильной может быть эта "звенящая пустота". Вернувшись в Дорн, Эллария не могла найти покоя. Она бродила по комнатам как неприкаянная. Вспоминала поцелуи, признания, утехи, и смятую постель. Вспоминала гордого принца, который пал на поединке в Королевской Гавани. Теперь, месть стала путеводной звездой Элларии. Эта самая месть всегда давалась дорнийке чрезвычайно легко - и она даже не знала, почему. Но Элларии все время казалось, что это уже когда-то было. Хотя, она и не знала, где именно, и когда именно. Сотни тысяч лет стерли все воспоминания - в том числе и воспоминания о солнечной Гаскони. Эллария не знала, кто такая госпожа Бонасье. Дорнийка снова собиралась сражаться и мстить. Хотя, теперь это была уже совсем другая история.