Отголоски памяти

- Ты позволишь мне сопровождать тебя в Вестерос? - вопрос был слишком прямым, слишком открытым, слишком честным, чтобы "увиливать". И Дейенерис ответила уверенно, как и подобало королеве. - Нет, не позволю. Ты останешься в Миэрине. Здесь необходимо сохранить порядок, присмотреть за всем. Это знак доверия с моей стороны. - Я воин, а не надсмотрщик. Я привык сражаться! - с еле заметным отттенком обиды в голосе выпалил Даарио. Но эта обида на любимую была столь невелика, что этот легкий наплыв эмоций тут же схлынул, как небольшая прибрежная волна в ясную солнечную погоду. Между Даарио и кхалиси по-настоящему серьезного недопонимания никогда не было - возможно, из-за стремительности возникновения отношений. К тому же, храбрый и уверенный в себе Нахарис был не из тех, кто "лелеял" свои обиды - это Бурерожденная отлично знала. - Тебе будет непросто, мой воин. Именно поэтому я и оставляю тебя здесь. Кто лучше тебя проследит за делишками рабовладельцев из Астапора? Разве ты не знаешь, что они живо вернутся к прежним порядкам, если меня не будет в Эссосе? Неужели, все чего я хотела и добивалась в Миэрине, должно рухнуть за пару дней? - Нет, моя королева. Но ты же не отсылаешь Джораха Мормонта! - Я отсылаю его - для того, чтобы он нашел лекарство от той досадной болезни, что с ним приключилась. Вы оба вернетесь ко мне - но уже тогда, когда я буду сидеть на Железном Троне. И ты, и Джорах. Ты желал бы вернуться в мою постель, Даарио? - Мое желание так горячо, что им можно растопить все льды на севере Вестероса! Те самые льды, о которых ты мне говорила. - Это прекрасно, что ты понимаешь меня с полуслова, - Дейенерис взглянула на возлюбленного с искренним расположением, и легким оттенком грусти, - Я должна двигаться вперед. И сместить ланнистеровскую самозванку, что самовольно уселась на трон. Не ей там сидеть. - Если я потребуюсь - то тебе стоит лишь прислать мне небольшую весточку. Я устремлюсь к тебе на крыльях ветра! - пылко воскликнул Даарио, - Знаешь, моя дорогая кхалиси, мне почему-то кажется, что так было всегда. Не знаю, откуда взялось это чувство. Ведь ты первая и единственная королева, которую я люблю, и которой я служу. Не стану говорить больше ничего - ведь истинная преданность не требует слов. Она требует действий! Бурерожденная милостиво улыбнулась, и Даарио опустился на колени - чтобы поцеловать подол легкого шелкового одеяния. Даарио не лгал, говоря о своих чувствах к королеве, но кое в чем он слегка ошибался. Дейенерис была далеко не первой госпожой, которой служил его меч. Другая королева все-таки уже была - сотни тысяч лет назад. - Булонь всегда навевает на меня грусть, - с трудом призналась Изабелла Французская, - Может быть потому, что именно там я заключила союз с Эдуардом? Поэтому я и поспешила в Париж. Так быстро, как только смогла. Карл - замечательный брат. Он предан нашим общим интересам, и он обо всем знает. - Знает о том, сколь преступно английский король пренебрегает столь очаровательной супругой? - Роджер Мортимер с жадностью окинул взглядом свою царственную возлюбленную, и тут же улыбнулся с едва уловимой горечью, - Пренебречь столь совершенной красотой - это настоящее преступление! - Твои слова - как целебный бальзам! - полушепотом призналась королева, - В какой-то момент, я даже усомнилась в самой себе. Я правда столь прекрасна, как ты думаешь? Или, это любовь говорит твоими устами? - Вам достаточно просто взглянуть в зеркало, Ваше Величество. Вы - наследница Филиппа Красивого. И он передал вам свою красоту наиболее полно. Так же полно, как одарил всевозможными человеческими добродетелями ваших братьев. За выказанное к вам пренебрежение король Эдуард действительно достоин смерти. Как и его гнусный любовник. Мы должны собрать армию, и двинуться через Ла-Манш. Даже если мы не сможем прямо сейчас призвать под наши знамена много людей, то все это будет вполне даже поправимо. Мы наверстаем все - возле Лондона. Англичане уже очень давно устали от тех бесчинств, которые творит Хью Диспенсер Младший. Он столь отвратителен, что даже не достоин смерти рыцаря - преступный сластолюбец, развратничающий с королем на белых простынях! Его следовало бы хорошенько выпотрошить, и скормить его гнусные потроха собакам на потеху толпы! Изабелла улыбнулась, и слегка расслабилась. Любовь Роджера Мортимера, благородного барона Вигмора, была слишком уж очевидной, чтобы в ней можно хоть сколько-нибудь сомневаться. Внезапно, королеве сделалось очень хорошо. Тяжелое бархатное платье показалось легким, а головной убор, под которым были спрятаны прекрасные густые волосы - внезапно перестал сжимать голову. Напряжение куда-то испарилось, и Изабелла наконец улыбнулась - впервые, за долгое время. - Ты уверен в успехе? - Генрих Ланкастер поддержит нас. И не только он. Король уже начал раздаривать любовнику поместья и земли, отбирая их при этом у неугодных баронов. Как вы думаете, Ваше Величество, долго ли станет терпеть подобное весь цвет английского рыцарства? Короля мало кто поддерживает. Над Эдуардом все смеются. Даже чернь на улицах распевает скабрезные песенки - о том, каким именно местом Хьюго Диспенсер заработал свои богатства! - Ты убедил меня. Мы начнем подготовку к высадке немедленно. Я доверяю тебе как никогда, мой рыцарь. Роджер Мортимер ничего не ответил - он лишь опустился на колени, и поцеловал подол тяжелого бархатного платья, пахнувшего изысканными духами. Истинная преданность не требовала слов, она требовала действий. Ради прекрасной и изысканной Изабеллы Французской рыцарь Роджер Мортимер был готов на все. Более ста шхун направлялось к берегам Вестероса - объединенный флот, состоящий из кораблей, что были отобраны у астапорских работорговцев, и кораблей, что привела с собой храбрая Яра Грейджой. Дейенерис стояла на палубе головной шхуны, и смотрела вперед - именно в ту сторону, где предположительно находилось Королевская Гавань. Гавань, в которой правила самозванка и шлюха. Миэрин остался позади. Даарио Нахарису осталось лишь вспоминать о своей любви. Безусловно, Дейенерис была расположена к любовнику - но далеко не в той степени, в какой Изабелла Французская была расположена к Роджеру Мортимеру. Хотя, сейчас это была уже совсем другая история.