Забытый эдикт

— Кандидатура Берхайма кажется мне вполне приемлемой, — Рокэ проводил Ричарда быстрым взглядом. Лишнего свидетеля отвлекли; стало быть, Ариго намерен говорить здесь и сейчас. — А все-таки... до чего же неожиданно это случилось. Если не ошибаюсь, Дораку было только пятьдесят семь? — Сердечная хворь, — пожал плечами Ариго, — мне помнится, кто-то из его предков умер точно так же. В Доме Молний это частое явление. Бедная Магдала Эпинэ... Катарина по сей день молится за упокой ее души. Рокэ фыркнул, даже не попытавшись скрыть усмешку за бокалом со «Змеиной кровью». Анри-Гийом Эпинэ открыто обвинял в смерти любимой внучки ненавистного Сильвестра, Ноймаринены считали, что ее отравила Каролина Борн; как водится, правда лежала где-то посередине. Единственное, на чем сходились обе стороны, — внезапная болезнь Магдалы была так же далека от сердечной хвори, как далека Сагранна от Торки. — Должно быть, ее сердечко не выдержало тревог, связанных со скорым замужеством, — Рокэ поиграл перстнями, пустив россыпь бликов в лицо собеседнику. — Близость короны способна погубить неподготовленного человека, — Ариго явно намекал на кого-то определенного. — Судьба расчищает дорогу более достойным, — на пробу заметил Рокэ. Хоть бы Ариго поскорее перестал ходить вокруг да около. — Как вы правы! Как же вы правы, герцог! — горячо согласился тот. — Никто из нас не защищен от того, чтобы стать ее орудием. Что это? Внезапная исповедь? Неужели Ариго через десяток лет решил признаться в совершенном убийстве именно тому, кого Люди Чести считают злейшим врагом? Рокэ насмешливо приподнял брови, как бы предупреждая, что об излишней откровенности придется потом жалеть. — Мне часто доводилось выступать в этой роли, — задумчиво протянул он. — Не сказал бы, что она приятна. Да что там, почти всегда смерть выглядит мерзко, но иногда... — ...Когда восстанавливаешь справедливость, — с готовностью продолжил Ариго, — когда убираешь с дороги выскочку, занявшую чужое место... — ...От нее можно получить истинное наслаждение, — закончил Рокэ. — Вижу, вы меня понимаете. — Это Магдала-то — выскочка? Кто же тогда Катарина по его меркам? Или все же речь идет о ком-то другом? — Прекрасно понимаю, — заверил Ариго. — Герцог, могу ли я спросить вашего совета? — Спросить? Безусловно, — дразнить его было до странности весело. Ги Ариго никогда не выделялся принципиальностью, как Эгмонт, или показной враждебностью, как Килеан. Он не провоцировал ссоры, не заострял конфликты, а жил, стараясь взять от своего положения все мыслимые удовольствия. — Меня крайне заинтриговал ответ, который вы сегодня дали на один из вопросов его величества, — Ариго придвинулся, обдав Рокэ запахом мускусных духов. — Не могли бы мы поговорить более подробно?.. — Думаю, что не могли бы, — Рокэ качнул головой, сохраняя на лице ту же дразнящую улыбку. — Не обессудьте, граф, но мне хватает и собственных проблем, чтобы еще ввязываться в ваши. — Вы ведь завтра уезжаете Чужой знает на сколько, — Ариго склонился к нему и теперь почти шептал. — Любое зелье, которое не оставляет следов на теле жертвы. Я был бы очень признателен. Очень, — повторил он с нажимом. — Если бы я доверял вам чуть больше, этот разговор протекал бы совсем иначе, — ответил Рокэ. — А так я просто не хочу внезапно узнать, что остатки моего зелья обнаружили в королевском супе. — Герцог, — укоризненно произнес Ариго, — сами подумайте, какой мне смысл убивать короля? Это будет все равно что резать курицу, которая несет золотые яйца. — Разве я говорил про убийство? — притворно удивился Рокэ. — Вы можете просто подставить меня, организовав ложное покушение, — краем глаза он заметил, что в их нишу возвращается Ричард, и кивком указал на него Ариго. Тот по-кошачьи плавно поднялся, освобождая место, и напоследок сказал: — Пообещайте, что подумаете о моей просьбе. — Обещаю, — отозвался Рокэ. В конце концов, это ему ничего не стоило. Значит, Ги Ариго решил кого-то отравить. Уж не графиню ли Маран? Если так, то у нее с Фердинандом все зашло очень далеко. Может быть, она уже ждет ребенка? Неважно. Все это не должно беспокоить Рокэ. Ариго может стать полезным союзником, к тому же он не последний человек в партии Штанцлера, но стоит ли ему помогать? Нет, определенно нет. Сегодня Рокэ чудом избежал кары на совете, безнаказанность опьянила его и теперь толкает снова подставить голову под топор. Нет, первая реакция была самой правильной. Снять разлитое в крови напряжение можно и другим способом. — Желаете потанцевать со мной? — Рокэ обернулся к погруженному в тяжкие раздумья Ричарду. — С вами? — тот заморгал, как разбуженная сова. — Да, — терпеливо подтвердил Рокэ. — Вы с ума сошли? — Ричард отпрянул, как будто опасался, что безумие окажется заразным. — Эта публика ничего не заметит, даже если вы решите сплясать голышом на столе, — усмехнулся Рокэ. — Завтра мы уезжаем на полгода или даже на год, так что ни в чем себе не отказывайте. — Нет, — буркнул Ричард. Рокэ отпил вина, изучая его насупленное лицо. Муаровая маска позволяла рассмотреть контуры нахмуренных бровей, сердитую складку над переносьем, оскорбленно поджатые губы и зло сощуренные глаза. Ему здесь не нравится, совсем не нравится. Что же стряслось? Люди Чести оказались вдруг мужчинами из плоти и крови, падкими на доступных девиц? Неужели собственный опыт не научил его смотреть на это сквозь пальцы? — Не хотите последовать примеру вон того юноши? — Рокэ указал на альков, где набеленный мальчишка кормил Ги Ариго с рук дольками апельсина. — За кого вы меня принимаете? — прошипел Ричард. — Разрубленный Змей, до чего же вы скучны, — Рокэ махнул проходящей мимо красотке. — Эй, милая, развлечешь меня?