Вторая жизнь.

Смешанная
NC-17
В процессе
1935
автор
Размер:
планируется Макси, написана 201 страница, 71 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1935 Нравится 1376 Отзывы 1085 В сборник Скачать

Глава 44

Настройки текста
«Наш девиз непобедим — возбудим и не дадим» — Гарри по достоинству оценил платье Дафны, в котором та спустилась из девичьей спальни в гостиную Слизерина. Дресс-код «коктейль» оказался выдержан в полной мере. Темно-бордовый, почти черный наряд девушки имел глухой воротник-стойку, но, при этом, спина Дафны была обнажена до копчика, длинная юбка, струясь, доходила почти до самого пола, но ее рассекал разрез до середины бедра. Волосы девушки были уложены в высокую сложную прическу. — Ты… — Рон, дождавшийся Дафну, потерял дар речи и мог выражаться лишь междометиями. Он смотрел на свою девушку глазами раненого зверя. — Прекрасно выглядишь, Рон, — юная обольстительница подошла к влюбленному в неё мальчишке и легонько при всех поцеловала в уголок губ, вроде как — в щеку. «Контрольный в голову» — ехидно констатировал про себя Поттер. Участь «Рони» была, по сути, решена — его ждала долгая счастливая семейная жизнь. Дафна Гринграсс осталась очень довольна произведенным ею впечатлением. На трансфигурацию того дешевого безобразия, что ей прислали из дома, девушка потратила два вечера, взяв за основу фотографию из Ведьмополитена, под которой находилась подпись: «Если Ваш избранник не делает первый шаг — покупайте наши модели». На модели у Гринграсс не было денег, пришлось выкручиваться самой, а потом еще сестре помогать. Правда, Астория предпочла классический вариант наряда — расклешенную юбку и корсет нежного кремового цвета.  — Почти, как невеста, — объяснила она Дафне. — Вдруг ему Панси все расскажет и он больше не посмотрит в мою сторону? — девочка говорила про Драко. — А так хоть почувствую, как это бывает. Старшая из сестер Гринграсс понимала, что угроза разоблачения вполне реальная, поэтому на этот вечер у Дафны были далеко идущие планы. Она задумала все сделать так, чтобы совесть не позволила Уизли от нее отказаться, грубо говоря, она решила ему дать. Подговорить вернуться в гостиную в разгар танцев, а затем затащить в спальню. Но любовавшийся Дафной, словно зачарованный, Рон о грядущем счастье даже не догадывался. — Великолепно выглядишь, Милли, — чуть не пропустив из-за представления, устроенного старшей Гринграсс, появление Миллисенты, Гарри восхитился вполне искренне. Надетое на девушку атласное платье нежно-кораллового цвета удивительным образом ей шло. — Леди, прошу Вас, — улыбнувшись своей спутнице, мальчик подал ей руку, и вся компания, которая только Миллисенту и дожидалась, неспешно покинула гостиную, чинно и торжественно направляясь по направлению к Большому залу. Никто не заметил ехидного и торжествующего взгляда, который Панси бросила им вслед. Она находилась в предвкушении позора грязнокровки Грейнджер. Но ее надежды не оправдались. Красивая, словно принцесса из сказки, Гермиона вместе с жилистым и поджарым, облаченным в парадную форму Дурмстранга Виктором Краммом и другими чемпионами и их парами открывала бал. Гермиона никогда в жизни так не волновалась. Даже тогда, когда она дежурила возле Пушка, или когда согласилась на увеличение зубов с помощью заклинания, которое знал Драко, чтобы потом школьная колдоведьма ей их исправила, девушка не испытывала такого страха. Она шла вместе с Виктором, а на них все смотрели со всех сторон. Торжественная речь Дамблдора прошла мимо ее сознания, а первый тур вальса Гермиона танцевала, словно в тумане. Возможно, из-за этого и из-за того, что Виктор не очень хорошо говорил по-английски, она не заметила сразу изменившегося к ней отношения. Крамм был, как обычно, немногословен, но из него словно исчезла вся душевность. Если раньше молодой человек смотрел на девушку с нежностью, то теперь его взгляд стал почти жестким, словно оценивающим. К чести Виктора он сразу же изменил принятое в минуту гнева решение. В результате, юноша решил не устраивать скандала, спокойно открыть бал, а затем уйти от общения с Гермионой и всё. Крамму было больно, что он смог так ошибиться, он считал себя некрасивым и был уверен, что если бы не его популярность, девушки не обращали бы на него внимание. Грейнджер просто оказалась умнее других. Мысль о том, что она на него вообще не смотрела, и в библиотеке он подошел к Гермионе первым, Виктору в голову не пришла. Поэтому после первого обязательного вальса, когда все вокруг уже танцевали, Крамм «отпросился» у своей партнерши, сказав, что принесет напитки, отошел к своим друзьям и больше не вернулся. У Миллисенты, тем временем, все складывалось прекрасно. После первого обязательного танца с Поттером к ней подошел очень высокий парень из Дурмстранга, представился Витизлавом Пилмаером и спросил у Гарри, не будет ли тот против, если он, Витизлав, украдет его партнершу на пару танцев. В ответ на это слизеринец, решив подыграть Булстроуд, изобразил вежливое, но крайне недовольное лицо, но, естественно, разрешил. За что Милли была готова Поттера расцеловать. Одно дело, она стояла бы у стенки, а совсем другое — ее отбивают у самого Избранного. «Когда на его кости нарастёт мясо, он станет настоящим бугаем» — Гарри подумал, что мужчине подобного телосложения немного пухленькая невысокая Милли должна была казаться с высоты его роста очаровательной пышечкой. «Лав», как она про себя сразу прозвала Пилмаера, так как его полное имя казалось непроизносимым, хорошо танцевал и оказался интересным собеседником. Выяснилось, что тот — сын посла республики Чехословакия в Великобритании, причем, несмотря на то, что он являлся потомственным волшебником (славяне не использовали слово «чистокровный»), работал в маггловском посольстве. Оказалось, что в странах Варшавского Договора монотеистическая Церковь, преследовавшая волшебников много веков подряд, влачит крайне жалкое существование. А по телевидению в СССР даже открыто показывают фильм «Чародеи», рассказывающий про будни русских волшебников, правда не говоря магглам, что все это происходит на самом деле. То есть, полной изоляции от магглов у славян не было. Все это оказалось так интересно, что Милли не заметила, как пролетел второй танец, а за ним четвертый и пятый. Это был лучший вечер в жизни девушки. В какой-то момент ей захотелось пить и она, остановившись, чтобы отдышаться, сказала про это Витизлаву. — Пойдем к нашим, — Пилмаер потянул ее к своим друзьям, собравшимся у заставленного легкими закусками и напитками стола. Там Милли встретила Ушакова с Панси и стоявшего в одиночестве, наблюдавшего за кружившейся с очередным кавалером Гермионой мрачного Виктора Крамма. «Интересно, почему они не вместе? Поругались, что ли?» — в этот момент музыка в очередной раз сменилась и Грейнджер пригласил Невилл. Гермиона, оставленная Краммом в одиночестве, ждала его некоторое время, а затем к стоявшей возле стенки в растерянности девочке подошел ее друг Гарри. — Что случилось? Вы с Виктором поссорились? — он спросил то же самое, что и подумала Милли. — Я не знаю, что произошло. Он ушел и не вернулся, — Гермиона, похоже, готова была расплакаться. «Очень интересно» — Гарри посмотрел в сторону явно невеселого Виктора, стоявшего рядом с каким-то кучерявым черноволосым парнем. Причем, последний окинул в этот момент хаффлпаффку одновременно пренебрежительным и скабрезным взглядом. Возле них находилась очевидным образом очень довольная Паркинсон и красивый высокий блондин, который что-то увлеченно рассказывал слизеринке. «Интересно, что наговорила про Гермиону эта гадина»? — искушенной жизнью Александре Владимировне сразу все стало ясно. То, что в четырнадцать лет кажется трагедией, потом воспринимается, как проза жизни. В своей прошлой жизни жертвой клеветы Гарри становился, вернее, становилась, два раза. Причем, в обоих случая были потеряны, как дальнейшее показало, не самые лучшие люди. «Нормальные мужчины сплетни не собирают» — Поттер был в этом убежден. — Какие бы ни были причины, Виктор не должен был так поступать, — резюмировал Гарри. — Пойдем танцевать. Мы пришли сюда веселиться, — мальчик потянул подругу в зал. Затем ее пригласил Грегори, за ним — Невилл, а потом Винсент, и хотя Гермионе было все еще обидно и она не понимала, почему ее оставил Виктор, девушка завертелась, закружилась и поддалась, в конце концов, радостной атмосфере праздника. Каково же было ее удивления, когда на танец ее пригласил член попечительского совета, оправданный четыре года назад вслед за Сириусом Блэком бывший Пожиратель Смерти Рабастан Лестрейндж! Рабастан наблюдал за хаффлпаффкой уже давно и чем дольше он на нее смотрел, тем больше она ему напоминала Беллу. Они были очень похожи и внешне, и по характеру, только в Гермионе не было блэковского безумия и злобы. «Ее можно принять за дочку Беллы. Хотя, она действительно могла бы быть Беллиной дочерью» — времена, когда родилась Гермиона, стали страшными для магического мира. Авроры ничем в своей жестокости не уступали Пожирателям Смерти, еще существовал Орден Феникса. В том, что жена его брата никогда не была беременной, Рабастан не был уверен. Белла могла это скрывать. К тому же, Гермиона Грейнджер была необычайно сильной и одаренной ведьмой, она почему-то нравилась Креббу и Гойлу, хотя те всегда презирали грязнокровок. Одновременно с этим Милорд относился к девочке заботливо и покровительственно, явно ее оберегая и опекая, словно родственницу. «А если?» — на Лестрейнджа снизошло озарение. Белла была любовницей Милорда. Могла ли она родить от него и спрятать свою дочь у магглов, внушив тем, что это их родной ребенок? «Запросто» — ответил себе Рабастан на этот вопрос. «Ради сохранения жизни дочери Белла пошла бы на что угодно. А у магглов ее ребенка никто не стал бы искать» — все части пазла: внешнее сходство, необычная магическая одаренность, фавор у детей пожирателей смерти, опека Милорда — все сразу встало на свои места. «Знает ли она, кто ее настоящие родители?» — Лестрейндж решил, что — вряд ли. Юной волшебнице лучше было считаться магглорожденной, чем незаконнорожденной дочерью осужденной на пожизненное заключение и умершей в тюрьме Беллатрикс Лестрейндж. Рабастану давно хотелось просто поговорить с девочкой. Но под каким предлогом он к ней бы подошел? А сейчас все складывалось идеально. К тому же, мужчина заметил поступок Крамма и те похабные взгляды, что бросали на Гермиону его друзья. Мужчине это не понравилось, и он решил быть к девочке поближе, чтобы в случае необходимости отогнать от нее ненужных ей кавалеров. Поэтому и пригласил Гермиону на танец. — А это еще кто такой? — вопрос вырвался у Виктора помимо его воли. Одно дело, Гермиону приглашали ее приятели, друзья по постели, как выразился Чаушеску, а совсем другое — взрослый мужчина. — Это Рабастан Лестрейндж, на сегодняшний день — самый богатый жених Великобритании, — ответила Панси Виктору, а затем обернулась к Ушакову с видом: «Ну, что я тебе говорила?» А у Крамма аж в глазах потемнело, он сделал, было, шаг навстречу танцующей парочке, но наблюдательный Пилмаер схватил его за руку. — Виктор, остынь. Ты же сам от нее отказался, — Витизлав старался уберечь друга от скандала. — Почему отказался? — удивилась Милли. — Вы поссорились? — не то, чтобы она хорошо относилась к грязнокровке, но сейчас девочка была готова любить весь мир. «Лав» три минуты назад спросил ее, чем она занимается на следующий день и предложил прогуляться после обеда. — Я рассказала, какая она непостоянная, — Панси старалась избежать разоблачения и поэтому призналась в наговоре на Грейнджер подруге, надеясь, что та ее поддержит. — Непостоянная? — Милли от счастья немного поглупела. — Да, то с Лонгботтомом общается, то Винсом, то с Грегори, — Паркинсон отчаянно намекала. — Так какая же она непостоянная? Она только с ними и общается и больше ни с кем, — Милли была девочкой, как говорится, неиспорченной, и не понимала двойного смысла сказанного. «Действительно, хуйня-война» — у Ушакова от подобной свободы нравов глаза на лоб полезли. «Что-то здесь не так» — засомневался Пилмаер. Чаушеску громко засмеялся, можно сказать — заржал. А Виктор Крамм медленно зверел, глядя на то, как этот «самый богатый жених» что-то шепчет на ухо Хамани, а та радостно смеется. «Я мог быть сейчас на его месте» — глаза темпераментного и влюбленного юноши начали наливаться кровью. «Занятно» — Гарри с интересом наблюдал за разыгрывавшейся перед ним пантомимой, а затем заметил, с какой ненавистью Рабастан посмотрел на Игоря Каркарова, когда случайно встретился с ним взглядом. «Однако, можно убить сразу трех зайцев — укрепить репутацию, наказать Крамма и Паркинсон и, заодно, славно повеселиться». — Рабастан, — спросил мальчик, когда тот подвел к нему Гермиону. — Я слышал, что по правилам Дурмстранга, если кто-то задел честь невинной девушки, его можно убить на поединке, проводящимся на территории школы? И что это обычно фиксируется, как несчастный случай, — это было той самой причиной, почему девушки там не учились. Все это Гарри узнал от Сириуса. — Да, это так, — ответил Лестрейндж. — А если ты, к примеру, вызовешь какого-то студента Дурмстранга на поединок, то его будет обязан заменить директор школы? — спросил Гарри с ухмылкой. — Да, тогда мне придется сражаться с Игорем…- Рабастан уже понял, куда клонит Милорд. Каркарова Лестрейндж ненавидел всеми фибрами своей души и был бы счастлив расправиться с ним. «Неужели он вовлечет в план мести предателю Гермиону?» — в это, почему-то, не верилось. — Ты мне не дашь свой волос, Гермиона, и не посидишь в это время… — Гарри задумался, думая куда ее лучше привести: в гостиную Слизерина или Выручай-комнату. — …моих апартаментах? — быстро закончил фразу Лестрейндж, пристально глядя на Милорда. — Гарри, что случилось? — непонимающе спросила девочка. — Я тебе потом все объясню. Просто дай мне свой волос и нигде не появляйся в течение часа, договорились? — Хорошо, — Грейнджер привыкла доверять Гарри Поттеру, который так много сделал для нее. Она уже поняла, как некоторые относятся к магглорожденным и была благодарна своим друзьям за защиту. Когда Гарри с Гермионой вместе с Лестрейнджем уходили из большого зала, Виктор не выдержал и взял у Чаушеску флягу с огневиски. Все, что он хотел сделать, это — как следует напиться.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.