Бардак vs порядок

* * * Внизу действительно играли в фанты, и Габ действительно с совершенно невозмутимым выражением лица стоял посреди холла, держа в руках две еловые ветки, увитые мишурой. В саду, что ли, ободрали? Макс что-то не мог припомнить там наличия ёлок. Гечка, снова закатившись звонким смехом, бросила Макса и Еся у подножия лестницы и кинулась к Габу с криком: – Чур, я трусишка-зайка серенький!! – Почему серенький-то? – очень серьёзно спросил вынырнувший откуда-то совершенно трезвый Роб. – Действие песни происходит под Новый год, то есть зимой, зайчик по определению должен сменить окрас и стать беленьким. Тем не менее… – Тем не менее поколения детей, включая нас с вами, – так же серьёзно вздохнул Макс, – поддерживают неверный вариант. – Вот нудилы-то! – фыркнул Дон, тоже возникнув невесть откуда. – Серенький, беленький… это принципиально? Главное, чтобы скакал! – Он с хрустом откусил кусок яблока, зажатого в руке. Вид у него неизвестно с чего был самый предовольный. – Где твой электровеник? – спохватившись, строго спросил Макс. Дон фыркнул, едва не поперхнувшись яблоком: – Вы про Напа или про эромассажёр? Нап – вон, у бара. Макс оглянулся. Нап действительно обнаружился у барной стойки, увлечённо смешивающим коктейли в обществе, как ни странно, суровой Теодоры, которая внимательно, с лёгкой улыбкой на полных губах, наблюдала за его манипуляциями. – А эромассажёр Жуков реквизировал, – театрально вздохнув, развёл руками Дон. – Сказал, что вернёт только после вечеринки, чтобы мне в голову не приходили… идеи. Макс горячо понадеялся, что бывший начальник охраны приспособит адскую машину к чему-нибудь путному, и снова огляделся, мысленно производя перепись народонаселения. Народонаселение бурлило. Некоторые бурлили громче и ярче, сразу бросаясь в глаза, некоторых Макс с трудом отыскал в толпе бурлящих. Жуков танцевал со своей Есечкой, поднявшей на него счастливый взгляд. Дюмочка и Есь пытались заставить кота прыгать через мишуру, махая у него перед носом куском ветчины с подноса. Возникший рядом Дон с большим интересом наблюдал за процессом. Гечка скакала вокруг Габа, оседлав свою саблю, и Макс подумал, что создатель песни вовсе не это подразумевал для своего зайчика. Впрочем, зайчик всё равно был неправильным. Вики… Вики уже не танцевала. Она сидела на диване у стены и о чём-то беседовала с Гамочкой, причём лица у обеих были серьёзными. Макс не успел как следует этому удивиться, поскольку оркестр замолк, танцующие остановились, грянуло нечто вроде туша, и запыхавшаяся Гечка, запустив руку в появившуюся невесть откуда яркую коробку, громко возвестила: – А теперь следующий фант! Ёлочка свободна! Габ с достоинством поклонился и деловито сгрузил ветки на барную стойку. – Слава Богу, обошлось без «Ну-ка, ёлочка, зажгись»… – пробормотал Макс, и Роб рядом с ним энергично закивал. – Ума бы тут кое у кого хватило… – Итак, что же у нас следующий фантик будет делать? – не унималась Гечка, а Дон, подскочив к ней, с любопытством вытянул шею, пытаясь заглянуть в коробку. – Следующий фантик у нас… – она выдержала нарочитую паузу, – прочитает стишок! Макс подавил в себе сильное желание побыстрее куда-нибудь исчезнуть и заложил руки за спину – с каменным лицом президентского телохранителя, в то время как Гечка торжествующе потрясла над головой чем-то блестящим, вроде бы браслетом или заколкой. Гамочка поднялась с дивана и помахала тонкой изящной рукой : – Моё! – Выкуп! – лукаво откликнулась Гечка, торопливо пряча вещицу за спину. Гамочка весело огляделась, не смущаясь под обращёнными к ней взорами всех присутствующих, а словно купаясь в них, и простучала каблучками по паркету, направляясь в центр зала. Постояла, горделиво дожидаясь полной тишины. Макс подумал, что сейчас прозвучит явно не «Наша Таня громко плачет», но он никак не ожидал услышать то, что услышал. Гамочка обвела глазами обращённые к ней любопытные лица и медленно начала читать – глубоким и звучным голосом: – Мильоны – вас. Нас – тьмы… и тьмы… и тьмы… Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы мы! Да, азиаты мы – с раскосыми и жадными очами… Макс почувствовал, как по рукам от запястий вверх побежали мурашки, и вдруг вспомнил забытые и очень точные слова своей бабушки-казачки: «По-за шкуре мороз». Когда девушка закончила, ещё несколько мгновений стояла полнейшая тишина. А затем грохнул шквал аплодисментов. Нап с Доном залихватски свистели и топали, Есь крикнул: «Браво!». Аплодировали даже музыканты, отложив свои смычки. Гамочка торжественно раскланялась и только потом ослепительно улыбнулась. И встретилась с Максом глазами. – Танцы! – закричала Гечка, возбуждённо подпрыгивая и хватая за рукав молчаливо улыбнувшегося Габа. – А потом ещё фанты! Она сунула коробку в руки подоспевшему Есю, который с любопытством уставился внутрь. Макс заметил только, как Гамочка, шагнув вперёд, отрицательно покачала головой, всё так же ярко улыбнувшись подскочившему к ней Напу, а потом сообразил, что направляется она прямиком к нему. Это было… внезапно. Модное словечко. Макс терпеть его не мог. Глаза у девушки оказались зеленовато-голубыми и очень заинтересованными. – Вы не танцуете? – спросила она негромко. – Я на работе, – коротко отозвался Макс. – Все остальные тоже на работе, я полагаю, – в голосе Гамочки вдруг прозвучала ирония. Или это ему показалось? – Их обязанность – развлекать гостей, – суховато пояснил Макс. – А моя обязанность – не развлекать и не развлекаться. Я начальник охраны. А вы… – Он помедлил. – Вы артистка? – О нет! – она тихо рассмеялась. – Я сотрудница Штира. Кстати, вы наверняка знаете, где он. Макс предпочёл промолчать. – Не хотите обманывать? – Гамочка снова тихонько засмеялась. – Как это… похвально. Вы чтите интересы клиента. – Вы сказали, что работаете с ним, – не удержался Макс. – Он бизнесмен? – Можно и так сказать… – загадочно откликнулась Гамочка, продолжая изучающе на него посматривать из-под своих длинных ресниц. – Жаль, что вы не танцуете, Максим. – И улыбнулась, наслаждаясь его удивлением, которого он не смог скрыть. – Да-да, мы друг другу не представлялись, но я выяснила у Вики, как вас зовут, каюсь. Макс почувствовал себя неожиданно польщённым. И смущённым. – Прошу прощения, – отрывисто проговорил он. – Мне самому следовало представиться вам. Девушка опять таинственно улыбнулась, но ответить не успела – раздался звонкий голосок Гечки: – Музыка, стоп! Следующий фант! Ярко вспыхнули все лампы в холле, и Макс отметил, что среди толпы наконец-то появились Досточка и Штир. Гамочка, видимо, тоже это увидела, потому что вновь метнула на него пытливый взгляд. – Этому фанту выпадает совершенно исключительное задание, испытание и одновременно счастье! – продолжала Гечка голосом ярмарочного зазывалы. – Совершенно невыполнимый квест! – Она поглядела прямо на Макса озорно сверкнувшими глазами. – Французский поцелуй с нашим начальником охраны! Миг тишины. И обвальный свист, хохот и топот. – Какая жалость, что мой фант уже вышел из игры… – с театральным вздохом промурлыкала Гамочка, и тут Макс вышел из ступора и заскрежетал зубами, искренне надеясь, что лицо его при этом осталось невозмутимым. – И на челе его высоком не отразилось ничего… – трагическим шёпотом подтвердила Гамочка, склоняя к плечу белокурую головку. – Вам хочется кого-нибудь убить? Не кого-нибудь, а вполне конкретного, и не убить, а беспощадно отшлёпать… но это в данный момент являлось для Макса недосягаемой мечтой. – Итак, кто же наша счастливица… или счастливчик? – жизнерадостно продолжала наглая девчонка, запуская пятерню в коробку и делая вид, что крепко зажмурилась. Макс подумал, что если она сейчас вытащит ему Дона, Напа или… о Боже!.. Жукова, свою недосягаемую мечту он немедленно осуществит, невзирая ни на что. – И счастье достаётся нашей… прекрасной… изумительной… очаровательной… «Уже лучше», – промелькнуло в опустевшей голове начальника охраны. – Вики! * * * Снова раздался свист, хохот и аплодисменты. Вики растерянно заулыбалась и протестующе замотала головой, но её протесты утонули в бурном скандировании: – Фант! Фант! Фант! Она смущённо развела руками, поднялась с дивана и не спеша направилась к онемело застывшему на своём месте Максу – под смех и ободряющие выкрики. «Устроили шоу, засранцы», – мрачно подумал Макс, глядя прямо в синие, смеющиеся и жалобные глаза неумолимо приближавшейся Вики и вновь стараясь не смотреть ниже, ибо опять же не хватало ещё покраснеть. Это ему-то! Вики остановилась вплотную к нему, по-детски беспомощно спрятав руки за спиной. – Я не могу отказаться, – умоляюще пробормотала она, поднимая к нему зардевшееся лицо. – Да, – согласился Макс машинально. – И это же просто шутка такая. – Да. – Вы не обижайтесь только. – Да. То есть нет! – спохватился Макс. – Хватит там болтать, действуйте уже! – радостно проорал сзади Дон. – Шайбу! Шайбу! То есть горько! Горь-ко! Го-о-орько! – Чтоб тебя… – свирепо пробормотал Макс, – твоим тренажёром прищемило! А лучше – двумя. Вики нервно прыснула, но смех этот прервался наконец поцелуем. Руки Макса сами собой легли на её обнажённые плечи, и ощущение шёлковой кожи под ладонями ударило ему в голову, как глоток чистого спирта. И её горячие губы обожгли его губы, словно чистый спирт. Он вздрогнул, почувствовав прикосновение её ладоней к своей груди, совсем рядом с сильно заколотившимся сердцем. Глаза у него сами закрылись. Он готов был стоять так вечно… или провалиться сквозь землю. А лучше сразу и то, и другое. Провалиться сквозь землю… вместе с ней. Сзади хлопали и считали: – Девятнадцать! Двадцать! Двадцать один… Хватит уже развлекать этих молокососов! Поцелуй прервался, губы разомкнулись, как и руки, и Макс с удивлением заметил в глубине распахнувшихся синих глаз Вики такое же удивление и смятение. – Благодарю, – негромко сказал он, просто утопая в этих глазах. Её ресницы опустились, а на губах вновь вспыхнула растерянная улыбка. Будто не слыша продолжающихся восторженных воплей, – и не надоест же, и не охрипнут же, – Макс не спеша поддержал хозяйку за прохладный круглый локоть и сдержанно проронил: – Позвольте вас проводить. Усадив Вики на диван, он церемонно поклонился ей и отошёл. Так. Теперь Гечка. Воспитательный момент. Непременно. Он, даже не глядя, ухватил за рыжую косичку слабо пискнувшую Гечку. Грозно поглядел сперва в её панически округляющиеся голубые глазищи, а потом – предупреждающе – в серьёзные глаза Габа, повернувшегося к ним с треклятой коробкой в руках. И выдержал долгую-долгую паузу. Терпения ему было не занимать со времён сидения в полицейских засадах. Хотя сам себе он сейчас напоминал школьника-переростка, поймавшего одноклассницу на переменке. Смех и грех! Какое-то совершенно необъяснимое ликование прямо-таки распирало его изнутри. Вики тревожно окликнула его сзади, но Макс и бровью не повёл, продолжая буравить Гечку взглядом. Так в полной тишине прошло ещё несколько секунд, пока она не застрекотала жалобно, даже не пытаясь вырваться: – Я… я… нечаянно! Правда, я не хотела вас обидеть… и Вики… и я прошу прощения, вы же извините меня, я на самом деле… не хо… тела… и я больше никогда… я… Макс ещё внимательнее поглядел в её стремительно наполняющиеся неподдельными слезами глаза и, продолжая сжимать в пальцах пушистую косичку, наклонился совсем близко к девчонке. И очень тихо произнёс только одно слово: – Спасибо. И отпустил её. Сделал он это совершенно зря, потому что сперва ему оглушительно завизжали прямо в ухо, а потом повисли на шее и влепили мокрый поцелуй куда-то в подбородок. Макс поверх рыжей растрёпанной головы покосился на Габа – тот развёл руками и подмигнул ему. На Вики, хохочущую на диване, Макс старался не оглядываться. – А можно теперь я буду загадывать фанты? – живо осведомилась Гамочка, оказавшись возле Габа и указывая пальцем на пресловутую коробку, но не касаясь её. – Можно? Габ вопросительно поднял брови, взглянув на Гечку, а та, сперва надула губки, а потом махнула рукой: – Замётано! Я лучше потанцую! Но танцевать она не стала, а прислонилась к Габу, с любопытством наблюдая, как Гамочка сосредоточенно перемешивает в коробке оставшиеся там вещицы, не забывая при этом лукаво поглядывать по сторонам. Максим от всей души понадеялся, что с этой стороны неприятных сюрпризов не будет, но, как оказалось, надеялся он зря. Хотя в этот раз выуженный из коробки фант принадлежал Штирлицу. Гамочка вытянула вперёд ладонь, на которой красовалась золотая запонка, и озорно заулыбалась, откидывая прядь светлых волос со лба: – Готовы ли вы к подвигам во имя своего фанта, Шеф? Макс машинально отметил, что раньше в разговоре с ним девушка называла Штира просто коллегой, а тут он вдруг оказался её начальником. Почему-то это неприятно его царапнуло. Штир широко улыбнулся и шагнул вперёд: – Что ж, фея, давайте мне ваше задание! Чем трудновыполнимей, тем лучше! Там, где пехота не пройдёт и бронепоезд не промчится… – Наш Шеф на пузе проползёт, и ничего с ним не случится! – заразительно рассмеялась Гамочка, и все подхватили этот смех. Кроме Макса, Габа и Жукова. Штир с деланным испугом оглядел свой чёрный с искрой смокинг и с таким же наигранным отчаянием заявил: – Пропадай, моя телега… Внемлю, о фея! – Этот фа-антик, – таинственно понизив голос и растягивая слова, начала Гамочка, – этот фантик отправится в подземелья сего замка и принесёт нам оттуда… – Скелет в цепях! – весело завопил Дон и весьма живописно изобразил, как скелет качает руками. – Вау! Здесь есть подвал? – быстро поинтересовался Нап. – Круто!! – Любопытно… – протянула стоявшая рядом с ним Теодора. – Я готов! – отрапортовал Штирлиц, шутливо отсалютовав Гамочке. Макс, Габ и Жуков переглянулись, а Вики поспешно поднялась с дивана. – Боже мой, но это совершенно лишнее! – порывисто воскликнула она. – Вы и вправду весь перепачкаетесь. И какие там могут быть скелеты, что за глупости, Дон? Самый обыкновенный подвал! – Но это же старинный дом, – обронила Теодора негромко, но с нажимом. – Хозяева таких домов обычно устраивали в подвалах… – Пыточные камеры! – радостно подсказал Дон. –… Винные погреба, – невозмутимо закончила Теодора. Вики выставила вперёд ладони: – Гости дорогие, поверьте мне на слово – в нашем подвале нет ни скелетов, ни орудий пыток, ни вина! Там скучно и пыльно, вы там только… – А вот я проверю! – лихо вскричал Штир. – И я уверен, со мной там никому не будет скучно! Индиана Джонс и подземелье ведьм! – Гарри Поттер и тайная комната! – завопил Дон. – Вау! – подхватил Нап. – Кто со мной? – Штир окинул смеющихся гостей внимательным взглядом, задержавшись почему-то на странно притихшей Гечке. Макс вдруг вспомнил, что ещё несколько дней назад девчонка первой с восторгом мчалась на штурм подземелий. Что же, ей теперь вдруг стало скучно? Быть того не может! Странностей Макс не любил, особенно внезапных. А всё происходившее сейчас было странным. Он ещё раз выразительно посмотрел на Жукова, ответившего ему столь же выразительным взглядом. – О Боже мой, – с досадой пробормотала Вики, сдаваясь. – Хорошо, возьмите ключи на стойке. Но вы отправитесь туда только вместе со мной и под присмотром нашего начальника охраны!