Тихое пламя

      - Просыпайся.       Хмурый голос Центуриона срабатывает как ушат холодной воды. Джейс подрывается на месте, ошалело осматривая уже полностью одетого Александра, собирающего их оружие и припасы. Лайтвуд не в духе – между бровями складка, а пухлые губы сжались в тонкую линию. Он что-то ищет на старой карте, сосредоточенно вглядываясь в изображенные там маршруты, как будто вчера ничего не случилось или его это попросту не волнует. Блондин бы и вовсе решил, что ему это все приснилось, если бы задница, так ощутимо, не ныла после того, что с ней делали прошлой ночью. Растерянный и разозленный Джейс принимается натягивать одежду, совершенно не представляя, как дальше вести себя с Алеком Лайтвудом наедине. Не то чтобы он ожидал каких-то нежностей с утра пораньше, не то чтобы он знал, как у парней это в принципе происходит, одно было ясно наверняка – с Лайтвудом будет совсем иначе.       - Подкрепись и выходим. И так много времени потеряли. Центурион протянул ему пару оставшихся кусков мяса, завернутых в салатный лист, а сам отошел к озеру набрать воды. Джейс проводил его высокую фигуру взглядом, не в силах поверить, что целовал вчера этот холодный рот. Не просто целовал – они трахались в этом озере, в этом гроте, какого черта вообще происходит в этой красивой и взбалмошной голове? В прочем назвать Алека взбалмошным было сложно. Кажется, этот парень ведет свою собственную игру, и Джейс в ней не более, чем просто бонус. Или так принято в Схоломанте? Что он вообще знает об Александре? Только то, что он сын Роберта и Маризы, отличный лучник, Центурион, разведчик и, что он никого не хотел так сильно за всю свою жизнь, как вот этого парня с холодным сердцем. Пламя тихонько тлело, впиваясь в грудь искрами тонкой боли. Джейс безо всякого аппетита проглотил оставшуюся еду, после чего подхватил свой клинок и стило.       - Я готов, - в голосе Джейса так ощутимо проскальзывает обида, что ему хочется утопиться в чертовом озере от осознания собственного идиотизма, неловкости и стыда.       - Хорошо. Дай мне руку, - Алек ловко хватает его за кисть, от чего по всему телу Джейса проходит волна тепла, а пламя перестает его жечь все то время, пока нефилим рисует ему на запястье руну невидимости. А затем разворачивает его к себе и, задрав ему майку, касается стилом напрягшейся поясницы – секунда боли от новой руны, и дискомфорт, оставленный после секса, волшебным образом исчезает.       - Пойдем, Джейс. Сегодня нелегкий день.       Центурион отпускает его и, спокойно закинув на плечи рюкзак, идет к выходу из пещеры. Джейсу, кажется, что он бухнулся с американских горок. Что это было сейчас? Забота? Глупое пламя опять трепещет, как фитилек свечи, занесенной с мороза в дом. Лайтвуду не плевать? Или это опять была часть игры?

***

      Горная тропа, по которой они идут, утопает в какой-то диковинной зелени и цветах. Эйрин так прекрасен при свете дня, что Джейс на мгновение забывает обо всем, кроме открывшихся панорам на долины старинного царства эльфов. Кажется, что пространство пронизано магией здесь насквозь. Алек оборачивается, чтобы позвать зазевавшегося Эрондейла, и неожиданно улыбается ему в лицо. А потом делает что-то такое, от чего пламя Джейса горит ярким жаром на бледных щеках – запускает ладонь в его волосы, нежно треплет, нещадно ерошит ему прическу.       - Свет играет в твоих волосах, создавая вокруг них подобие нимба, - поясняет смущенному Джейсу порыв, а потом, как ни в чем, не бывало, идет дальше в горы, снова хмурясь о чем-то своем и не глядя на рядом идущего нефилима. Джейс пытается не улыбаться, но не выходит. Улыбка сама расцветает на сильно припухших губах блондина, который уже не злиться на Лайтвуда, а напротив – отчетливо понимает, что сделает что угодно, чтобы ладони брюнета опять прикоснулись к нему, хоть на миг. Близость Центуриона туманит ему мозги, он как будто под кайфом или гипнозом. Чутье охотника просто кричит об опасности всего похода, о том, что Лайтвуд что-то скрывает. Но пламя так тихо в нем замирает, лишь от того, что брюнет с ним рядом, и Джейс сомнения отметает и просто ловит свою удачу – быть вместе с Алеком в этом месте здесь и сейчас. И плевать, что будет. Он снова чувствует привкус жизни, возможность снова ей наслаждаться, быть снова целостным и счастливым. И это чувство так окрыляет, пьянит его, наполняет светом. Пламя внутри него не обжигает, а согревает блондину сердце. Он забывает о том, что даже не спросил Алека насчет карты, не знает толком маршрут дороги, а просто следует за брюнетом, приняв любые слова на веру.        Осознание своей ошибки приходит в момент, когда чья-то стрела пролетает в трех миллиметрах от виска Джейса, врезаясь в ствол дерева прямо за ним. Блондин моментально приходит в себя, выхватывая клинок, озираясь в поисках лучника, но вокруг ни души. Холодная волна паники подступает к горлу, когда он вдруг видит, как расползается и бледнеет руна невидимости на запястье. Только отточенные годами навыки позволяют ему пригнуться за краткий миг до того, как воздух над головой рассекает чужой клинок. И Джейс наконец-то видит перед собой с дюжину воинов в белых латах, их лица скрыты под тонкой тканью, из-под которой видны лишь пронзительные сине-зеленые омуты эльфийских глаз. Их слишком много, но он готов принять бой и сражаться на смерть. Стремительный разворот в сторону ближайшего к нему кейтайра и замах клинком, как вдруг сзади его блокируют чужие руки, а шеи касается холод стали. Джейс понимает, что это Алек по тому, как знакомый волнующий запах лайма и соли с мятой окутывает его, а теплые руки, ласкавшие его прошлой ночью, теперь сжимают в тисках захвата.       - Vedui’ mae govannen popular lle Eirin! Lle naa belegohtar Vanimle sila tiri. Goth en gothamin. Amin sinta thaliolle e dagor I’narr en gothrim glinuva nuin I’anor*.       Уверенный голос Центуриона на незнакомом языке обращается к замершим вокруг них эльфам. И даже сейчас пламя Джейса тихо скулит в нем жалким щенком, которого незаслуженно пнул хозяин. Он не пытается сопротивляться, впервые думая, что рад смерти. - * Я приветствую светлый народ Эйрина! Опустите оружие, я не враг. Я пришел Вас предупредить и сдать в плен опасного шпиона, преданного Конклаву. Грядет война за порядок Нового Мира. В ней победит достойнейшая из рас. Прим. – язык кейтайров полностью выдуман и схож с синдарским.