Завещание

Нарцисса вошла в комнату Аланы, с улыбкой оглядываясь по сторонам. Фитилек облегчения после откровенного разговора с бывшим мужем постепенно разгорался в ней, наполняя душу внутренним светом и восхитительной теплой силой. Сегодня ей казалось, что она владеет целым миром, и нет ничего, что бы оказалось ей не под силу. А уж привести в порядок растрепанные мысли маленькой испуганной девочки — и вообще проще простого! Нужно только поделиться с ней частичкой света и покоя, что переполняли ее саму, и Алана сможет понять одну несложную восхитительную вещь — она любима и нужна независимо от своих недостатков, странностей или болезней, нужна просто потому, что она есть. И Нарциссе в том числе. Алана все еще дремала после приема лекарств, и у женщины была возможность хорошенько осмотреться. Легкие занавески теплого кремового оттенка казались посыпанными золотистыми блестками и прикрывали огромное французское окно, выходящее в сад, словно дверца в иной, сказочный мир. На противоположной от кровати стене красовалось занятное изображение, скрывавшее тайник с лекарствами. Сама кровать напоминала чашу гигантской распустившейся лилии. Многочисленные игрушки в одном лишь Алане известном порядке располагались в стеллаже и жили своей, отдельной кукольной жизнью. Нарцисса знала, что девочка не слишком охотно играет в игрушки, однако сочинять для них историю и расставлять сообразно сюжету очень любит. Игрушки, к слову, поражали взгляд даже взрослого, искушенного жизнью и магическими чудесами человека заложенной в них фантазией. Нарцисса печально улыбнулась: на какой-то миг ее укрыло сожаление о том, что могло бы быть, но женщина быстро скинула с плеч вязкую пелену наваждения. Алана сонно пошевелилась между многочисленных подушек, напоминая принцессу какого-нибудь далекого восточного царства. Впрочем, она и была в каком-то смысле принцессой: баловать Люциус умел на славу. Драко он тоже не обделял своим вниманием. Нарцисса даже переживала, что скоро по Малфой-мэнору и особняку Блэков будут бегать две царственные сестренки. Однако общение и дружеское соперничество с Тео, а также близость Аланы, пробуждающая в мальчиках дух рыцарства, давали о себе знать: наследник Блэков рос и вел себя так, как и полагалось юному дворянину. — Как ты себя чувствуешь? — участливо спросила Нарцисса, позволяя себе еще одно нарушение правил приличий и устраиваясь прямиком на кровати Аланы. Постельное белье эльфы сменят сегодня же, а вот девочке, судя по ее виду, требовалось именно такое, по-матерински покровительственное внимание. От вопроса Нарциссы, такого простого и естественного, Алана смутилась. Леди Блэк не понимала: девочка то ли боялась ее, то ли за что-то не любила, то ли просто отчаянно стеснялась в ее присутствии, но она старалась спрятать от женщины взгляд, становилась скованной и даже слегка испуганной. Не в силах разобраться в загадках поведения девочки, Нарцисса ласково погладила Алану по голове: она была преисполнена решимостью серьезно поговорить с воспитанницей Люциуса, причем сделать это именно сегодня. — Не нужно бояться, — тихо сказала Нарцисса, подсаживаясь к девочке еще ближе и осторожно вынимая ее из надежного кокона одеяла, чтобы уютно устроить уже у своего бока. При этом женщина ласково и успокаивающе продолжала поглаживать Алану по голове, расправляя буйные, явно доставшиеся от отца, локоны. — Я пришла поговорить с тобой потому, что в последнее время ты выглядишь очень грустной, и твой папа с ума сходит от беспокойства. А поскольку мы с тобой обе девочки и можем посплетничать-посекретничать, он послал меня вперед. Я бы еще Анабель пригласила, но тогда Тео и Драко точно перевернут замок вверх дном, Северус в одиночку с ними не справится. Алана заметно расслабилась и несмело улыбнулась. Девочка смущалась в присутствии такой красивой и благородной леди, но сейчас Нарцисса выглядела совсем по-домашнему, и вскоре Алана уютно свернулась клубочком у нее под боком, уткнувшись макушкой в мягкое теплое бедро. Мягкие, отливающие благородной платиной волосы крупными локонами обнимали прямую спину, сплетались с мелкими, торчащими в разные стороны, словно у цыганенка, кудряшками. Будто бы мойры решили вдруг пошутить и сплести свою нить не из обычной пряжи, а совсем из другого, капризного материала, крепко связывая Нарциссу и Алану крепчайшими узами. — Неужели колдовать — это плохо? — робко спросила девочка, наконец, решившая открыться настойчивой, но при этом мудрой женщине. — Когда я колдую, папа и Северус так пугаются… И сразу же дают мне лекарство, после которого я засыпаю, а просыпаюсь совсем слабой, как сейчас. Но Драко же колдует! И Тео колдует! Почему мне нельзя? Нарцисса вздохнула: ох уж эти мужчины! Они могут быть сколь угодно мужественными, непоколебимыми, сильными и упорными, но если в них просыпается отцовский инстинкт — наседка рядом с ними выглядит равнодушной глыбой льда. А если учитывать, что к девочке привязался не только Люциус, но и Северус, можно представить, какую тепличку они любовно подготовили для своей принцессы. А то, что Алана — вполне разумная для своего возраста девочка, охотно общается с другими детьми и не понимает, что с ней не так, — это господа воспитатели из вида упустили. А ведь она им говорила, и не раз говорила об этом! Ну, и что теперь? Дети — не домашние любимцы, они способны понять многое, а в пытливости их разум и вовсе многократно превосходит взрослых. Нарцисса всегда считала, что ее малыш, каким бы маленьким он ни был, — отдельная личность, способная слушать, мыслить и понимать. И он заслуживает доверия, искренности и правды, пусть и упрощенной. И леди не собиралась отступать от своих жизненных принципов, общаясь с чужим, в сущности, для нее ребенком, пусть и ставшим бесконечно дорогим. — Твой папа и дядя Северус считают, что ты болеешь. После того, как ты творишь чудеса, тебе становится плохо, и папа дает тебе лекарства, ведь так? Алана кивнула, на ее побелевшем до мраморной хрупкости личике отпечаталась недетская печаль, своей глубиной способная затмить немало мировых трагедий. Дети тем и прекрасны, что любят и страдают всем существом, не размениваясь на мелочи. Нарцисса мягко улыбнулась и погладила девочку по головке. Алана покрылась розовым румянцем, но охотно подставила макушку под ласковые движения мягкой нежной ладони. — Я же считаю, что чем больше ты колдуешь, чем чаще творишь чудеса, тем проще тебе будет переносить последствия в виде приступов. Просто нужно помнить, что от очень сильного колдовства ты можешь устать и заболеть, а потому тебе следует поберечься и перестать превращать, скажем, кабинет дедушки в цветочный сад. А если тебе так хочется сотворить что-нибудь удивительное, лучше сразу позови папу, он принесет лекарство, и ты попробуешь поколдовать. Если тебе не станет плохо, значит, мой совет про много маленького колдовства, сработал. Если же болезнь не отступит, то твоему папе и тебе будет гораздо спокойнее, ведь лекарство ты примешь сразу и сразу же пойдешь отдыхать. Алана слушала Нарциссу очень внимательно, а по окончании речи так серьезно кивнула, что леди Блэк едва не рассмеялась: уж больно умильно выглядела девочка. Решив, что миссия по примирению детей и взрослых в маленькой семье Малфой закончена, Нарцисса поднялась и уже собралась было к выходу, как ее догнал робкий детский голосок. — А это правда, что вы с папой перестали быть мужем и женою из-за меня? — Нарцисса стремительно развернулась. Алана пряталась в одеяле, но ярко-зеленые глаза упрямо сверкали из-под растрепавшейся челки. — Кто тебе это сказал? — гораздо резче, чем следовало бы, отозвалась леди Блэк. — Дедушка разговаривал об этом с дедом Тео, — губы Аланы, встревоженной резким тоном, дрожали, но она с упорством осленка настаивала на ответе. Вот что значит: фамильные черты характера, никаким воспитанием не перебьешь знаменитое упрямство Поттеров. — Я и Люциус действительно были мужем и женой и разошлись незадолго до твоего появления в этом доме, — подумав, чуть успокоившись, уже гораздо более мягким тоном сказала женщина, — но разошлись мы из-за собственных ошибок, с тобой не связанных. Я обиделась на твоего папу, а твой дедушка обиделся на меня и велел папе разойтись со мной. Алана, полагаю, леди должна вести себя более сдержанно и не задавать бестактных вопросов. Думается, следующее занятие вы будете проводить вместе со мной. Пора научить тебя, Драко и Тео хорошим манерам! — голос Нарциссы был строг, но уходя, она подмигнула заулыбавшейся Алане. Оказавшись за пределами комнаты, леди Блэк облегченно перевела дыхание. С обитателями этого особняка явно творилось что-то не то, иначе чем можно объяснить столь усиленную тягу к сводничеству? «Надеюсь, Алана не подобьет мальчишек на какую-нибудь проделку по примирению меня и Люциуса. Только этого нам с ним сейчас не хватало!» Возмущение и надежда женщины никак не отпечатывались на ее спокойном, сравнимом с красотой греческих статуй, лице. Снежная королева величаво плыла по замку, будто бы все печали этого мира ее не касались. Абракас с лордом Ноттом как раз разбирали банковские документы, с удовольствием помогая хозяину особняка разобраться в делах. Северус обучал мальчишек дуэльному искусству, ограничиваясь пока правилами этикета, поклонами, стойками и движениями палочки. Анабель, все еще сбитая с толку радушием и непривычной сердечностью Люциуса и Нарциссы, присела в оранжерее, усаженной винно-красными розами. Алана, немножко успокоенная, немножко взбудораженная разговором с леди Блэк, сидела возле окна в своей комнате, впервые за все это время не желая сразу же присоединяться к мальчишкам. Девочка думала о том, что хотела бы сказать спасибо всем тем, кто вытащил ее из ужасного дома дяди и тети. Белоснежный Малфой-мэнор кокетливо кутался в прозрачнейшую вуаль цвета новорожденной луны — магия, гораздо более сильная, чем самые продвинутые заклинания, укрывала замок, обещая ему много лет гармонии, процветания и счастья.