***
«Интересно, а циклопы моргают или подмигивают? Наверное, им тяжело с одним глазом, — Лаврентьева смотрела в белоснежный потолок и думала на совершенно глупые темы, вспоминая все самые нелепые и ужасные моменты в своей жизни и пытаясь не сгореть со стыда. — А, если бы я тогда не написала Мише, он бы пришёл ко мне ночью?» Девушка с самого утра лежала и думала, а проснулась она достаточно рано. Депрессия накатывала волнами, одна за другой, заставляя Юлю страдать. Она старалась не думать о произошедшем, но диалог и картинки как назло всплывали в памяти. Нет, она не жалела то, что врезала Никите или послала их куда подальше, она до сих пор не могла поверить в эту подлость. Они посмели поспорить на её сестру! Лаврентьева ни за что бы не обижалась, если бы поспорили на неё, даже посмеялась над проигравшим, но совсем легкомысленную в любовных делах сестру, она не даст в обиду. Слишком много парней пытались ей пользоваться. Юлю коробило это влюблённое состояние брюнетки. Она порхала по квартире, словно бабочка, на лице глупая улыбка, а глаза такие счастливые, что девушка готова себя задушить, лишь бы не говорить о поступке Артёма. Она раскинула руки, удобно устраиваясь на своей мягкой постели и вновь кусая губу до крови. Солёный привкус во рту, вызывал урчание в животе, но вставать было лень, даже банально сходить в душ. От этого русые волосы спутано лежали на подушке, а из одежды была лишь лёгкая маечка от пижамы. «Может опять спать лечь? Жаль, что нельзя впасть в спячку, как медведи, я бы с удовольствием, — она хмыкнула. — Лишь бы не видеть эту проклятую зиму». — Юля, я побежала! — послышалось из коридора и Лаврентьева нахмурилась. — Куда ты? У тебя же выходной? — Юля приподнялась на локтях, рассматривая дверь и прислушиваясь к шуршанию за ней. — Наташа! — У меня дела появились, прости, — промолвила Наташа, попутно надевая кофточку. — Вечером буду дома, не скучай! Русая хмыкнула и вновь плюхнулась на подушку, потирая глаза. На улице сегодня было жарко, несмотря на то, что осень завладела улицами Москвы, для прогулки погода была идеальной, вот только настроение Юли было совсем не подходящее, хотелось лежать и хандрить. Она плохо спала ночью, поэтому и проснулась рано. Её мучили вопросы, что сказать сестре. Лаврентьева любила Наташу, она всю свою жизнь ровнялась на неё, как и положено младшим сёстрам. Она хотела быть такой же умной, красивой, ответственной, как и её сестра, но авария полностью поменяло мировоззрение. Русая никогда не ценила время, ей казалось, что его так много, куда спешить, но буквально в считанные секунды её жизнь была под угрозой, это заставило пересмотреть многие из своих принципов. Может поэтому Юля перестала быть везде правильной, а к любовным отношениям относилась наобум, зато семья и друзья встали на первое место, особенно в тяжёлый период времени. Из коридора послышался хлопок входной двери, русая осталась в квартире одна. Наташа вышла из подъезда и увидела Никиту и Артёма, которые стояли возле машины и перешёптывались. — Никита, спасибо большое, что отменил все свои дела и согласился посидеть с Юлькой, — она подошла и чмокнула его в щёку, весело улыбнулась. — А то она поссорилась с Женькой, сейчас хандрит. — С Женькой? — нахмурился парнишка и поморщил нос. — В любом случае мне было не трудно. — Всё равно спасибо, вот ключи, — она протянула Киоссе заветные ключи от дома и подошла ближе к Артёму. В его руках был огромный букет хризантем, улыбка от ушей и такой блядский взгляд. — Привет, — он вручил цветы и притянул девушку к себе за талию, целуя в висок. — Готова сегодня повеселится? — Ещё бы, — она хихикнула и села в машину. Киоссе махнул друзьям и вразвалочку направился к подъезду, засунув руки в карманы. Лаврентьева по-прежнему валялась на кровати, прикрыв глаза и размышляя над очередной щепетильной темой. В коридоре вновь послышался хлопок двери и звук ключей, которые с громким звоном упали на полочку. Топот по ламинату заставил Юлю подняться и хмыкнуть. «Чё она вернулась?» — девушка всё же встала с кровати, направляясь в коридор и почёсывая руку. — Нат, ты чего вернула… — девушка застыла на месте, когда перед ней показался Никита. Он облокотился о стену и наблюдал за подругой, которая выглядела, мягко говоря, так себе. У Киоссе сложилось впечатления, будто она вчера бухала по-чёрному. — Привет, — он облизал нижнюю губу, чуть прикусывая её и бегая взглядом по девушке. Лёгкая майка, которая облегала грудь, простые хлопковые трусы голубого цвета, невольно привлекали внимания парня. Лохматые волосы, которые следовало бы причесать и хмурое выражение лица. Она потёрла глаза и заломила бровь. — Какого хера ты тут делаешь? — она сжала зубы, ощетинившись. Ей было наплевать, в чём она сейчас стоит перед другом, её волновала причина его прихода. — Что тебе нужно? Я кажется, вчера тебе всё ясно сказала. — Юля, мне глубоко наплевать, что ты вчера сказала, — он зачесал тёмные волосы и постарался показаться максимально равнодушным. — Тогда вали отсюда! — повысила голос девушка, скрещивая ноги и откидывая русые волосы. — Нет, — хмыкнул парень. — Ната, меня лично попросила с тобой посидеть. — Мне чё десять? — она сощурилась и злобно фыркнула. — Хочешь, можешь ехать в Рязань и со своей сестрой сидеть! — Моя сестра не будет делать глупостей, а вот ты можешь, — он сделал шаг навстречу, Юля наоборот начала отступать. — С чего это ты решил? Разве у меня есть повод делать глупости? — она кусала щёку, её глаза бегали по лучшему другу, дабы понять, о чём он всё же думает. — Не знаю, это ты мне скажи, — Никита вновь сделал шаг к русой. — Посмотри на себя, разве вот так выглядит девушка, у которой всё хорошо? — А я разве говорила, что у меня всё хорошо? — она фыркнула. — У тебя было бы всё хорошо, если трое дибилов поспорили на секс с твоей сестрой? — Я бы въебал каждому, если бы кто-то тронул Алису, — спокойно произнёс Никита, приближаясь к девушке. Она медленно отступала, однако совсем скоро норовила, встретится со стеной. Девушка задрала голову, дабы казаться выше и злее. — Вот именно! А я чем хуже?! — воскликнула она. — Ладно, если бы вы поспорили на меня, но на Наташу?! Ты же знаешь, что она очень ранимая в таких вещах! — Знаю, — хмыкнул Киоссе и оказался вплотную к Юле, она ударилась спиной о стену и подняла на него глаза, сжимая кулаки. — Тогда как ты это допустил?! Зачем вы это сделали! — она ударила его в грудь кулаком, но Никита даже не шелохнулся, лишь нервно выдохнул. — Я ведь доверяю тебе! — Что я мог сделать? Я не спорил на неё! — одёрнул он подругу. — Тем более, а на кого им было спорить? Им выпал такой шанс, охмурить девчонку, которая не сохнет по ним, они воспользовались. — Я не сохну по вам, но вы выбрали Наташу! — она приподнялась на носочки, чтобы хоть немного сократить расстояние. — Почему? — Ты хочешь, чтобы мы поспорили на тебя? — выдохнул Никита, его рука скользнула к шее русой, касаясь и приподнимая подбородок. — Я бы в лёгкую выиграл у них. — Если Наташа узнает о поступке Пиндюры, я сделаю так, что вы никогда не увидите нас, понял меня? — прошептала она, смотря ему точно в глаза. — Ещё бы, — он наклонился ближе, смотря в эти серебристые глаза, которые словно омут, манили его, утаскивая в самую бездну.***
— Да, не толкайся ты! — воскликнула Юля и в ответ толкнула Никиту. — Я же на каблуках! — И что? — со смешком промолвил он и обнял девчонку. — Я устал стоять в этой очереди! Лаврентьева поправила красное платье и откинула назад завитые локоны, весело улыбаясь. Парень и девушка стояли в очереди за билетами в театр. Народу было много, да и кассы находились на улице, это непременно удручало. Однако погода была действительно хорошей, солнышко светило ещё высоко, согревая и даже прохладный ветер не мешал. Многие ходили ещё в шортах, да футболках, поэтому Лаврентьева со спокойной душой могла в последний раз насладится летним платьем и открытыми туфельками на каблуках. В руках была сумочка в тон одеянию и макияж, который Юля делала целый час. Аккуратные стрелки, длинные чёрные реснички, на губах алая помада, которую она так соблазнительно облизывала язычком. — Ты сам потащил меня в театр! Надо было для приличия хотя бы билеты заранее купить, — она закатила глаза, но тут же хмыкнула. — Ты уверен, что хочешь туда пойти? — Нет, не уверен, но ты же хочешь, — он потянулся. — Я вообще не любитель театров. Лучше бы на концерт сходили. — Мы собирались! — обиженно фыркнула русая. — Ты сам тогда виноват! Билеты из-за тебя пропали! — Да ладно тебе, ещё сходим, однако, сегодня… — Никита не успел договорить, как Юля пошатнулась и упала на него. — Осторожнее! Мимо них пронёсся парень с тёмными волосами. В его руках был шлем от мотоцикла, а в заднем кармане виднелся смартфон, от которого исходил провод от наушников, они болтались на шее. «Куда он так спешит?» — подумала Юля. — Носятся тут всякие! — проворчала девушка и отряхнула свою одежду, всё ещё придерживаясь за друга. — Прости, — послышалось рядом и Лаврентьева резко развернулась. «Голос, почему он так знаком?» — она увидела перед собой симпатичного брюнета, его карие глаза с интересом изучали её. Паренёк видимо тоже был заинтересован такой встречей. — Простите, мы с вами не знакомы? Ваш голос мне кажется знакомым, — он нахмурил брови, рассматривая парочку. — Нет, не думаю, что мы с вами знакомы, — она махнула волосами и весело улыбнулась. — Да, я бы запомнил такую красавицу, — внезапно возникший флирт, загнал в краску Юлю. Её щёки вспыхнули красным, и она засмущалась, Киоссе это видел, но не вмешивался. — Благодарю, — она мило улыбнулась. — Меня Юля зовут. — Рома, очень приятно, — он широко улыбнулся и поправил шлем, который был не такой лёгкий. «Почему мне так знакома его улыбка? Голос, я определённо где-то его слышала, но где?» — Юля задумчиво облизала губку и посмотрела на Никиту, который тихо наблюдал за всем происходящим. — Рома — это мой друг, Никита, — сероглазая весело скрестила ноги. Парень лишь кивнул шатену и вновь посмотрел на девчонку. — Ладно, мне пора, надеюсь ещё как-нибудь встретимся, — он махнул рукой и крикнул напоследок. — Ещё раз извини за то, что сбил! — Ничего! — крикнула она ему вдогонку и поморщила носик, поглядывая на Никиту. — Что ты там говорил? — Я говорил о концерте, — усмешка на губах кареглазого. — Но видимо, это уже не имеет никакого значения. Он сунул руки в карманы и, сдерживая смешок, принялся ожидать очереди. Лаврентьева закатила глаза и ударила его в грудь. — Дурак, — она засмеялась и схватила его за руку. — Пошли, не хочу я сидеть там! Она потащила его к ближайшей станции метро, дабы найти приключение на свою пятую точку.***
— Денис! — крикнул Киоссе и пожал руку другу. — Ты откуда здесь? — Мы с Сашкой здесь по работе, — он осматривался на фестивале, где было много народу. На сцене выступали знаменитые певцы, какой-то благотворительный концерт, на который пришли множество людей. В маленьких палатках продавались всевозможные игрушки, еда и другой ненужный хлам. Все вокруг веселились, гуляли и хорошо проводили время, Юля тоже прониклась обстановкой. Настроение было на высшем уровне, и она хотела погулять вместе со всеми, потанцевать под знаменитые русские хиты и поесть сладкой ваты. И всё было хорошо, за исключением лёгкой головной боли, которая началась сразу после того, как они вошли в парк, где проходил фестиваль. — Соколов тоже здесь? — Никита осмотрелся и улыбнулся. — Это хорошо. Может ещё кого-то из наших найду. — О, здесь много наших, а вы, кстати, почему с парнями не выступаете? — Денис зачесал светлые волосы и обратил внимание на Юлю, она держала за руку друга и осматривала парк. — Не знаю, Меладзе нам ничего не сказал, — хмыкнул Киоссе и глянул на русую, которая юлой крутилась возле него. — Это Юля. — Какая? — нахмурился Курочкин. — Так сказал, будто у меня их много, — закатил глаза парень. — Юля, моя подруга. — Привет, Денис, — махнула девушка и сжала руку шатена. — В честь чего фестиваль? — Мы сами ещё не поняли, — пожал плечами парень и обратился к Киоссе. — Короче, если что, мы где-то рядом, я пошёл искать Сашу. — Давай, — улыбнулся парень и переплёл пальцы Юли со своими. — Пошли, посмотрим, что тут есть. Они шли по тропинке вперёд, обходя толпу людей, слушая и подпевая певцам, которые открывали рот под фонограмму, а фанаты, надрывая глотки, кричали их песни. Деревья чуть покачивались от ветра, шелестя опадающими листьями. Запах вкусной еды, так и норовил залезть в нос, пробуждая аппетит. Всё было хорошо, за исключением головной боли. Юля сжимала руку парня, жмурясь и осторожно ступая вперёд на своих каблуках. Голова начинала болеть сильнее, отдаваясь в висках. Лаврентьева потёрла лоб, смахивая выступившие от пота капли и кусая губу. — Эй? Всё хорошо? — он повернул к себе девушку и выпустил её руку, она пошатнулась, но устояла на ногах. — Да, всё нормально, — она улыбнулась, стараясь выглядеть беззаботно сквозь боль. — Сходи за водой. Она облизала пересохшие губы и уселась на ближайшую лавочку, пока Никита направился к ближайшей палатке. «Почему же так болит голова? — она сжала кулаки, запрокидывая назад голову и втягивая ноздрями свежий воздух. — Утром всё же хорошо было!» Она стиснула зубы, боль становилась с каждой секундой сильнее, Юля уже предвкушала эту адскую боль, которая заставит её взвыть. Она помнила эту боль, знала, что она влечёт за собой. Лаврентьева поняла, почему это происходит. Распахнув глаза, русая повернула голову в бок и увидела мальчишку. Он сидел на лавочке вместе с ней, бледный-бледный. На его шеи была синяя пятерня, глазки такие чистые и невинные, что невольно захотелось его обнять. «Почему именно сейчас?! — русая схватила свою сумку, стараясь игнорировать боль. Судорожно копаясь в ней, она выудила маленькую оранжевую баночку, в которой лежали таблетки от припадков, и открыла её. В ней было пусто. — Твою мать!» Она со злостью кинула банку, та закатилась под дерево, оставаясь лежать возле мощных корней дуба. Юля сильнее сжала кулаки, оставляя отметины от ногтей на ладошки. Ей казалось, будто кровь вскипала в висках. Невыносимый жар и духота, заставляли Юлю ослабнуть и потерять контроль над своим телом. — Почему именно сейчас? Зачем? Вас же не было, так почему вы вновь начали появляться? — шептала русая. А мальчик продолжал сидеть и смотреть на девушку. Вмиг его рука легла на её открытое колено, холодок прошёлся по всему телу, а такая умиротворённая улыбка, приковали взгляд. — Юля, пожалуйста, согласись помочь мне, — пролепетал мальчуган. — Ты единственная кто может это сделать! — Нет, не за что! Не хочу! — выпалила сероглазая и махнула рукой. — Ты обязана! Это твоя миссия! — выпалил мальчишка. — Никогда ничего не случается просто так! Этот дар дан именно тебе, поэтому прошу, помоги мне. — Нет, это не дар, это кошмар! Самый настоящий ужас! — кричала девушка, забывшись, что она в людном месте. — Отстань, прошу! Я хочу просто быть нормальной! — Ты нормальная, когда-нибудь ты это поймёшь, — мальчишка приподнялся и коснулся лба Лаврентьевой. — Я кое-что покажу тебе. — Нет, — только и успела прошептать девушка, как тут же в глазах появилась тьма, а затылок пронзила боль. Потом наступила тишина.***
— Никита, спасибо за фотографию! — воскликнула девчонка лет пятнадцати и повисла на шеи у любимого певца. — Так рада, что встретила тебя. Киоссе улыбался, ему сейчас было хорошо, а радостные эмоции буквально вырывались наружу. Ему хотелось улыбаться больше, хотя он даже причину не знал. В кармане зазвонил мобильник, оповещая о сообщении: «Мы с Наташкой в кино, как у тебя дела?» «Так-то лучше», — усмехнулся Никита и сжал бутылку холодной воды в руках. — Ладно, мне пора, пока, — он махнул девчонкам, которые были приятно удивлены увидеть кумира на фестивале. — Пока! — крикнули они. Киоссе направился вразвалочку к лавочке, куда ушла Юля. Он зачесал свои каштановые волосы и весело насвистывал какую-то надоедливую мелодию, что врезалась в голову. — Нет, это не дар, это кошмар! Самый настоящий ужас! — послышалось издалека, и Никита резко повернулся в сторону звука. Юля сидела сама не своя. Она опять что-то бормотала, сжимая кулаки. На шее выступила венка, а на лбу показались капельки пота. Никита сглотнул и рванул к подруге. Однако он поздно спохватился, девушка что-то прошептала и упала на лавочку, ударяясь головой. Киоссе подлетел чуть ли не в эту же секунду, он схватил Лаврентьеву и сильно потряс. Бутылка воды выпала из рук, закатываясь под лавку. Вокруг множество людей, но им всем наплевать на состояние невинной девушки. Они все идут по своим делам, не замечая, что кому-то плохо. Это невольно заставляло сердце сжиматься. — Юля, Юля, очнись! — кричал он, зовя девушку, чтобы та вынырнула из проклятого сна. — Эй, Юля! Подняв на руки подругу, он вновь убедился, что она дышит и лишь без сознания. Страх за русую распространился по всему телу, ноги стали ватными, но лишь одна мысль, что она нуждается в нём, заставили вынести её наружу из этого парка и словить попутку. Очень странная вещь, случилась, когда он проходил через ворота. Никита будто перешёл какой-то невидимый барьер, только он вышел наружу, Лаврентьева часто задышала и схватила своей рукой его за футболку, утыкаясь носом. — Всё хорошо, — шептал Никита, прижимая к себе девушку. — Что же с тобой такое?***
— Как нет машин? У неё температура сорок! Вы издеваетесь! Ваша задача спасать жизни, так найдите мне эту чёртову машину! — кричал Никита. — Ублюдки! — Больно, — пролепетала Юля. Она лежала на кровати, сжимая в руках простынь, по её шеи скатывались капли пота. Градусник показывал температуру чуть ли не сорок градусов. Никита влетел в комнату, его руки по локоть были мокрые, джинсы закаты по колено, волосы взъерошены. Киоссе был перепуган, он не знал, что делать, когда эта маленькая хрупкая девчонка лежит на его кровати и чуть ли не воет от непонятной ему боли. Она был горячая, словно печка. Она тяжело дышала, будто воздуха совсем не хватало. Юля находилась в какой-то прострации, она не понимала где находится и что делает, а мысли так старательно мешались в голове, голос друга слышался через непонятную пелену, словно через воду. Никита выдохнул и поднял подругу на руки, молниеносно залетая в ванную и опуская её в ледяную воду с головой. Он заткнул ей рот и нос, дабы она не наглоталась жидкости и смотрел на широко распахнутые глаза. Его всего трясло от страха, он сам плохо понимал, что делает. Воздух заканчивался в лёгких, но выбраться из воды, которая заливалась в глаза и уши, она не могла. Её крепко держали, буквально припечатывая ко дну ванной. Она пыталась судорожно подняться, выбраться из этой ловушки, но не получалось. Широко распахнув глаза, она будто вынырнула из пелены непонятных снов и чужих воспоминаний, перед глазами, сквозь толстую пелену воды, она увидела Никиту. Он держал её, закрывая рот и нос, не давая выбраться. Схватившись руками за его футболку, она пыталась оттолкнуть его, но не выходило, сильная слабость в руках, мешала выбраться из водяной толщи. Секунду и её резко вытаскивают из ванной, заставляя сесть. Спасительный воздух попал в легкие, и она громко закашлялась. Хватаясь руками за мокрую от брызг футболку парня. Перед глазами цветные круги от недостатка кислорода, она хватала ртом воздух, продолжая сильно кашлять. Её мокрые волосы, размазанный макияж и мокрое насквозь платье. На бортике сидел Киоссе. Русая дрожа, посмотрела на друга, по лицу скатилась слеза. Он не менее шокированный, продолжал держать Юлю за платье, дабы она не упала обратно в воду. Мокрый от брызг и испуганный всем произошедшем, он без лишних слов притянул к себе девчонку и крепко стиснул её в своих объятиях, ощущая тепло её дыхания. Ему было наплевать, что она сейчас мокрая и возможно сильно напугана или зла за его поступок, главное, что живая. Никакого сопротивления с её стороны, лишь громкие всхлипы. Она не выдержала и, сжав в руках его футболку, громко заплакала, пытаясь осознать, что же сейчас произошло.