***
— Да, Наташ, я тебя слушаю, — девушка сидела на кровати в позе Лотоса и смотрела в тёмное окно, глупо улыбаясь. Расслабленное, умиротворённое состояние, слышалось даже в голосе, именно поэтому Наташа уже пятнадцать минут допытывала, где она и чем занята. Киоссе притянул девушку за руку ближе к себе и накинул на её голые ноги одеяло. Она глянула на него, кусая губу, парень удобно устроился на подушке, изучая девчонку в свете луны. — Боже мой! Наташа, я же сказала, что в клубе! — она начала хихикать, когда шаловливая рука парня, прошлась по бокам, щекоча девушку. — Почему я тогда не слышу музыку? — брюнетка волновалась за Юлю и за их отношения с Никитой, а после разговора с Артёмом, мысленно готовилась к долгому разговору и промыванию мозгов своей младшей сестрёнке. — Потому, что я вышла на улицу, Наташа, блин, хватит мне мозг выносить, меня друзья ждут! — Лаврентьева закатила глаза и бухнулась на живот Киоссе. — Юля, ты точно в клубе? Когда ты приедешь? Много ней пей, хорошо? — кареглазая кусала ногти, сжимая в руках смартфон. — Юля, бросай трубку, заколебала! — возмутился Никита, чем вызвал смех со стороны девушки. Она закрыла его рот рукой, дабы не палиться перед сестрой. — Кто это там? Юля! Юля! У кого ты?! — кричала в трубку Лаврентьева. — Всё, Натусь, люблю тебя, до завтра, — она сбросила вызов и выключила телефон, кидая его на полочку и поворачиваясь к парню. — Доволен? Она меня завтра убьёт! — лёгкая усталость во всём теле, улыбка до самых ушей. Юля, словно мартовская кошечка, мурлыкала в объятиях шатена. Никита ни разу не видел подобное поведение со стороны Юли, но это ему так нравилось сейчас, поэтому он сгрёб её в охапку, прижимая к своему голому торсу. — Пусть только попробует, — он поцеловал её в висок, утыкаясь носом в волосы. — У тебя репетиция утром, а ты ещё не ложился, — девушка попыталась приподняться, чтобы посмотреть на время, но Никита не дал ей сдвинуться с места, даже на миллиметр. — Плевать, я мастерски умею болеть, — прошептал он, чувствуя как её сердце стучит в груди. — У вас меньше чем через месяц концерт, не смей прогуливать репетиции, — она ударила его слегка в плечо, чтобы вразумить. Она не хотела чувствовать себя виноватой, просто потому что Киоссе из-за неё решил прогуливать эфиры и репетиции. — Хорошо, мам, — протянул он и прикрыл глаза. — Пойдём куда-нибудь вечером? — Я подумаю, — она потянулась и повернулась к нему лицом, проводя пальчиком по скуле и улыбаясь. — Пока у вас будет репетиция, я займусь расследованием. Иначе мы так никогда не докопаемся до истины. — Ладно, только без глупостей, — он зевнул и теплее накрылся одеялом, так не хотелось утром куда-то идти, но работа ждать не будет. — Сладких снов, — она уткнулась ему в шею, медленно засыпая. Через десять минут оба уставшие, но такие счастливые, тихо сопели друг у друга в объятиях.***
Будильник разорвал блаженную тишину, сопровождаясь недовольный бурчанием Лаврентьевой. Она дотянулась до мобильника Киоссе и, глянув на время, сонно простонала. — Никита, вставай, семь утра, — она толкнула его в бок, а сама плюхнулась лицом в подушку, собираясь поспать ещё хотя бы полчаса. — Не хочу, — пробормотал он и натянул на голову одеяло. В комнате всё ещё было темно, так как с каждым днём светать начинало всё позже и позже. Сон всё никак не отпускал, но почувствовав женские руки на своей груди, Никита всё же заставил себя открыть глаза. Юля лежала на животе, задрав ноги и недовольно разглядывая Киоссе, который никак не хотел вставать. — Давай, поднимайся! Сейчас самые пробки начнутся, — она ущипнула его за плечо, Никита состроил недовольную гримасу и перехватил руки русой, дабы она прекратила издеваться над ним. Подмяв под себя девушку, он посмотрел в её лицо, аккуратно убирая мешающиеся волосы. — Ничего не будет, если мы полежим ещё немного, — он поцеловал её, кладя ладонь на плоский животик. Улыбка тут же вспыхнула на лице Лаврентьевой, отвечая на лёгкий утренний поцелуй. Пока парочка миловалась в постели, забыв о том, что нужно вставать, в коридоре послышался щелчок двери. В квартиру зашёл Артём с двумя большими пакетами в руках. Поставив их на пуфик, он включил свет, хмурясь. На полу валялись вещи, одни из них явно были женские. Подняв чужую куртку, от которой веяло знакомым аромат, Пиндюра сжал губы, отправляясь в спальню друга. На его пальце болтались запасные ключи от квартиры Никиты, которые были намерено, оставлены ему. — Так, Киоссе, прощайся с девушкой и топай собираться, мы опаздываем, — машинально произнёс Артём, входя в комнату и включая свет. Громкий визг раздался на всё помещение, сменявшийся женским смехом. — Артём, свали отсюда! — Юля натянула на лицо одеяло, дабы спрятаться от друга и скрыть вспыхнувший румянец. Пиндюра заметив русые волосы Лаврентьевой и её голые плечи, резко отвернулся. — Ты чё припёрся? — Киоссе вскинул бровью, поворачиваясь лицом к другу и закрывая своей спиной девушку. — Что? Когда? Ты? — репер был ошарашен подобным стечением обстоятельств. — Какого хрена вы тут делаете? — А чё, не видно? — язвительно фыркнула девушка и приподнялась, закрывая грудь одеялом и недовольно сжимая губы. — Только попробуй повернуться. — Да, только попробуй, — Киоссе явно веселился с этой ситуации, потому что таким удивлённым, Артёма не видел давно, Пиндюра неловко подобрал с прохода одежду друга и кинул на кровать. — Одевайтесь, жду вас на кухне! — он вышел из комнаты под хохот шатена. — А я тебе говорила вставай, как чувствовала! Девушка, ворча себе что-то под нос, поднялась с кровати. Лёгкой походкой, сквозь еле заметную боль во всём теле от прошедшей ночки, она дошла до одежды и медленно, начала одеваться. Её взъерошенные волосы, спадали на голые плечи, Юля хмурила брови, пытаясь окончательно проснуться. Лаврентьева с ухмылкой на лице, косо поглядывала на парня, который пытался одеться, но никак не мог сосредоточить внимание на джинсах и футболке, рассматривая Юлю. А она специально всё делала медленно, с излишней аккуратностью, дабы немного подразнить его. — Ты поможешь мне? — она натянула джинсы и подошла к парню, дабы он застегнул ей сзади бюстгальтер. — На последнюю. Никита ухмыльнулся, касаясь её спины и делая вид, будто никак не может застегнуть вещичку. Месть за это полуголое представление в то время, когда на кухне сидит Артём, не заставило себя ждать. Однако им пришлось разойтись тихо и мирно, лишь оставив на женской шее точно такую же метку, которую получил вчера парень, Никита успокоился. — Давай скорее, там Тёма сейчас уснёт, — она, застегнув последнюю пуговичку на своей кофте, вышла из спальни. — Так мне не показалось? — Пиндюра поставил перед девушкой ароматный кофе, который она просто обожала по утрам и весело усмехнулся. — И чё ты наплела вчера Наташе, что ты в клубе? — Мы были в клубе, — в проходе показался Киоссе, уголки губ приподняты в умиротворённой улыбке, а глаза так и блестят. Он буквально выдавал себя с головой и даже, если бы Артём не стал свидетелем случайной сцены, то сразу бы определил, что у парня был секс. — Просто, очень рано вернулись. Нам стало скучно. — Скучно? В клубе? Вы решили дружно бросить пить? — репер вскинул бровью. — Или клуб откровенная хрень? — Э! Клуб нормальный, получше ваших, — девушка фыркнула и откинула русые волосы назад. — И вообще, давай закроем эту тему. Какая тебе разница, что я сказала Наташе? — Она волнуется за тебя. — Она всю жизнь волнуется за меня и что? Я жива здорова, а до тебя ещё и в прекрасном настроении была. — Я виноват?! — протянул Артём, а потом весело оглядел друзей. — Ладно, ладно, сорян, что помешал вам. — 1:1, — Киоссе подмигнул другу, а Юля нахмурилась. — Вы о чём? — она смотрела то на Артёма, то на Никиту, пытаясь понять, о чём идёт речь. — Точно! Тогда я спокоен и моя совесть тоже. — Да, о чём вы?! — повысила голос девушка, сжимая в руках горячую кружку. — Мы о том случае, когда ты, Юля, не вовремя вошла в комнату, — Артём потёр лицо и посмотрел на Никиту. — Хватит сидеть, топай умываться, мы так опоздаем. — Надоели! — взвыл парень, поднимая руки вверх. — Хрен с вами. Он удалился в ванную комнату, а девушка, кусая ногти, влюблёнными глазками наблюдала за ним. Артём зачесал свои тёмные волосы и, подойдя ближе к подруге, пока она не видит, залепил ей несильный подзатыльник. — Ай! За что?! — девушка резко развернулась и злобно посмотрела на парня, который громко смеялся с её взгляда и реакции. — Как? Ты не помнишь? — сквозь смех, промолвил он. Юля отрицательно покачала головой, недовольно прожигая репера взглядом. «Что за херня сейчас произошла?» — она сжала губы в тонкую полоску и хотела отомстить ему, но он перехватил руки и произнёс: — Ты же сама меня попросила, — очередной удивлённый взгляд со стороны Лаврентьевой. Артём продолжал смеяться, это привлекло Никиту, который с зубной щёткой во рту, ворвался на кухню, пытаясь найти причину смеха его друга. — Цитирую: «Тёмка, если я когда-нибудь влюблюсь в это лохматое чудовище, дай мне хорошего подзатыльника. Да по сильнее, чтобы всю эту дурь выбило». Парень снова начал громко ржать, а девушка поменялась в лице. Её щёки вспыхнули красным, и она невинно улыбнулась, разглядывая Никиту. К слову, парень выглядел ошарашенным. Он сейчас не понимал, радоваться ему, что он смог переубедить её или обижаться, что она так думала. Но громкий смех Артёма, был слишком заразительным, поэтому если бы не щётка во рту, он тоже рад был бы посмеяться. Пиндюра держался за живот, продолжая хохотать над выражением Лаврентьевой. Она обиженно фыркнула и ударила его по руке, плюхаясь на стул и отворачиваясь к окну. — Да, идите вы все, — откинув русые пряди назад, Юля продолжила пить свой кофе, игнорируя всё и вся в этой комнате.***
Прохладный ветер развивал волосы девушки. Она крепко сжимала холодную ладонь парня, следуя по направлению небольшого многоэтажного здания. Никита сильнее кутался в куртку, пытаясь хоть немного согреться. Его капюшон то и дело спадал из-за сильного ветра, который дул прямо в лицо. Несмотря на неприятные погодные условия, Юля заставила вылезти Никиту из тёплой постели и отправится вместе с ней. Куда, Юля, конечно, же, не сказала, то ли пытаясь устроить сюрприз, то ли объяснять просто не было времени. Шатен выдохнул, продолжая идти за Юлей, на все вопросы, которые так и крутились в голове, Юля не отвечала и даже не давала намёков. Но пройдя ещё пару километров, девушка остановилась возле огромного дома. Закусив довольно губку, она посмотрела на Киоссе, глаза горели, словно два огонёчка. На улице давно была глубокая ночь, поэтому яркие звёзды, украшали небесную гладь своим завораживающим мерцанием. — Нам нужно, вон туда, — протянула она и указала пальчиком на самую верхушку здания. — Зачем? — он нахмурился, пытаясь спрятать лицо в шарфе, который совсем не спасал. — Почему мы не могли прийти сюда днём? Юля! — Меньше вопросов, больше дела, — она вновь продолжила свой путь до парадной. — И что мы будем делать на крыше? — ухмылка вспыхнула на лице Никита, когда Юля отворила дверь постройки и вошла внутрь. Сунув их в задний карман, она довольная осмотрелась. — Не тем, о чём ты сейчас подумал, — весёлая улыбочка гуляла на лице Лаврентьевой. Она направилась к краю, рассматривая ночную Москву с высоты птичьего полёта. Это было незабываемое зрелище. Ночные огни города, мерцали и даже сюда доносились гудения машин. Городская суета и здесь не покидала этих двоих. Никита тихо подошёл к Юле и обнял сзади, утыкаясь носом в её волосы и наблюдая за столицей. — Красиво, не правда ли? — Да, очень, — он еле заметно улыбнулся, рассматривая не только знакомый ему за столько лет город, но и тёмно-синие небо. Миллионы огонёчков приветствовали его, мерцая и создавая всевозможные фигуры. Облаков сегодня не было из-за сильного ветра и это была идеальная ночь, чтобы сидеть и любоваться такими далёкими и холодными звёздами. — Так зачем мы сюда пришли? — Я хотела кое-что показать тебе, помнишь? — она развернулась и посмотрела ему в глаза. Изо рта выходил пар, а ветер заметно усиливался. Здесь на крыше он чувствовался особенно сильно. — Помню. И что же это? — он облизал обветренную губу и улыбнулся, нехотя выпуская девушку из объятий. Она отошла примерно на середину, и порыскав в кармане, выудила оттуда маленькое колечко. Красивое серебристое украшение, блестело на ладошке Лаврентьевой. В середине кольца виднелся небольшой красный камень, он словно светился в темноте, но это лишь игра воображения. — Только не пугайся, — она выдохнула и поморщила нос. — Я никогда этого раньше не делала и совершенно не знаю, что будет. — Так стоп, ты сейчас о чём? Зачем тебе это кольцо? — он недовольно потирал лоб. Это его явно не устраивало, очередная вспыхнувшая тайна, их и так было слишком много в последнее время. — Помнишь, мы говорили про то, что я могу связаться с призраками? — она сжала кулачок с серебристой безделушкой, невинно разглядывая Никиту. — Но так как это может быть слишком опасно, вплоть до моей смерти, я решила пойти лёгким путём. — Юля, я не знаю, что ты собралась делать, но мне это совсем не нравится, поэтому я против! — он сделал несколько шагов к ней, но она так же отошла назад, хмыкая. — Ты же знаешь, что если я решила меня не остановить? — она ободряюще улыбнулась ему и взяла кольцо, собираясь надеть его на безымянный палец. — Стой! — крикнул он, чем вызвал недоумение со стороны Лаврентьевой. — Скажи хотя бы, что сейчас произойдёт? — Я не уверена, — она начала нервно кусать нижнюю губу. — По идеи это поможет мне без особого труда связаться с призраками. Меня предупредили, что их будет много и некоторые из них злые. — В смысле злые? — он с опаской рассматривал вещицу, мысленно умоляю всевышнего, чтобы эта безделушка не сработала. — Я не знаю! Никита, я знаю не больше твоего! — начала злиться девушка, смягчившись, она нежно посмотрела на Киоссе. — Всё будет хорошо, я уверена. Просто без тебя мне страшно, это делать. Ты мне доверяешь? — Доверяю, — выдохнул он и отошёл от края, наблюдая за Лаврентьевой. — Надевай, но если что-то пойдёт не так, я его выкину, поняла меня? Юля кивнула и судорожно выдохнув, надела на палец кольцо. Её руку, словно пронзило током и она дёрнулась, появилось неприятное чувство тошноты и головной боли, словно кто-то пытался залезть в её черепную коробку. Осмотревшись, девушка потрясла головой и надула губы. — Ничего, неужели обманула! — с досадой в голосе, произнесла Юля, разглядывая Никиту. Очертания парня было каким-то мутным, будто она смотрела на него через воду. — Я так и знал, — выдохнув с облегчением, Никита хотел подойти к девушке, но она взвизгнула и жестом приказал ему остановится. — Они здесь, здесь, здесь! — она начала крутится на месте, словно волчок, осматривая десятки умерших душ. Бледные, еле заметные материи подплывали к ней, с любопытством рассматривая. Многие были заложниками данной крыши, ведь нередко отсюда падали самоубийцы, глупо полагая, что жизнь кончена. Она попыталась коснуться одного из них, но почувствовала лишь холодок, не более. На искажённых лицах, было недоумение, ведь Юля первый человек, который видела их и говорила. Они слышали её, вот что удивляло бледные материи. — Привет, — тихий шёпот оказался у самого ухо, Юле казалось, будто сам ветер разговаривает с ней. — Привет, — с запинкой от волнения и страха, пролепетала Лаврентьева. Неподалёку стоял Никита, он боялся сделать и шага ей на встречу, потому что девушка выглядела очень безумной. Она разговаривала с пустотой, пытаясь коснуться её. Если бы шатен не знал всей ситуации, то обязательно отвёз бы её в психиатрическую больницу. Киоссе чувствовал, как ветер усиливается, сильнее путая волосы и пробирая до дрожи. Было холодно и очень хотелось домой, но заткнув все свои желания, он как заворожённый наблюдал за возлюбленной. — Кто ты? — прошептал один из призраков, подходя ближе и мерцая слабым голубым оттенком. — Почему ты нас слышишь? Ты разве мёртвая? — Нет, — она облизала губу. Девушка не знала, что ответить. Кто она? Почему она получила этот странный дар? Множество вопросов, но ни единого ответа. Вспомнив давно забытый сериал, Юля довольно произнесла. — Я говорящая с призраками. — Говорящая с призраками! Говорящая… говорящая… — стал отовсюду разносится шёпот, он так увлекал Лаврентьеву, она медленно привыкала к такой обстановке, не замечая, как они околдовывают её, натягивая невидимые цепи. — Да, я пришла не просто так! — она говорила громко, глупо полагая, что её кто-то может не услышать. Никита лишь убеждался, что подобное поведение его пугает, сжимая в кармане кулаки, он мысленно успокаивал себя и говорил, что всё будет хорошо. — Зачем же ты пришла? — поинтересовался один из мёртвых. Он отличался от остальных призраков. Вместо голубого или белого мерцания, от него исходили алые искры, заставляя девушку задрожать. — Я ищу маленького мальчика, — она огляделась, пытаясь найти своего «старого знакомого», но его нигде не было видно. — Зачем он тебе? Зачем ты вообще проникла в мир мёртвых? Ты знаешь, что за все поступки нужно платить? — говорил чётко и уверено призрак с красным светом. Он приближался к девушке и во время своего движения другие призраки расступались, затихая и слушая только его. «Он здесь либо главный, либо…» — всего лишь подумав об этом, она услышала вовсе не шёпот, а громкий хохот. Еле заметный красный призрак, превращался в заметно ощутимый алый силуэт. — Слышала когда-нибудь о душах, которые жаждут мести? — он подходил к ней ближе и ближе, полыхая красным светом. Девушка начала медленно отступать к краю. Она чувствовала жар, исходивший от этого существа, низ живота скрутило в болезненном спазме, казалось, что её сейчас стошнит. В горле застрял ком, поэтому кричать и говорить становилось крайне трудно, будто это существо душит её на расстоянии. Она закашлялась, продолжая отходить к краю. Никита видел странное поведение Юли, это ни на шутку испугало и озаботило Киоссе. Он сделал шаг в сторону русой, но что-то остановило его и он, как вкопанный остался стоять на месте, наблюдая, как девушка приближается к опасному краю. Он сжимал зубы, сердце бешено стучало, кровь приливала в мозг. Страх окутал всё тело. Он хотел рвануть к девушке, спасти её непонятно от чего, но не мог. Сжав кулаки, Никита не заметил, как впился ногтями себе в ладонь. Он понимал, что не может подойти. Он боялся, злился и переживал за девчонку, но всё, что ему оставалось, это лишь стоять и смотреть, как она может сорваться вниз, навсегда. — Юля! — крикнул он, пытаясь хоть так замедлить её путь к обрыву. Девушка продолжала отходить назад, а чудовище настигало её всё стремительнее. Никто не пытался ей помочь, даже Никита, он стоял столбом и смотрел на неё с диким ужасом в глазах. Она видела, как десятки розовых духов держали его за ноги, не давая сдвинуться с места. «Помни, пока кольцо надето на твоём пальце, духи могут делать всё, что захотят в радиусе километра. Не подвергай близких опасности», — зачем она ослушалась и притащила его сюда. В сердце что-то больно кольнуло, по щеке стекла слеза, а в голове летала лишь одна мысль: «Какой же надо быть эгоисткой, чтобы заставить его смотреть на то, как я могу умереть!» Она не думала, что всё это превратится в опасное приключение, грозящее ей и Никите смертью. По щекам скатывались горючие слёзы, но от страха и застрявшего в горле кома, она не могла вымолвить и слова, лишь часто сглатывала. Хотелось кричать, выть от страха, но с немой болью, лишь смотрела на наступающее чудище. Выставляя руки перед алым существом, она чувствовала жар, боялась обжечься. — Ты не представляешь с каким упоением я посмотрю на твою смерть. Я снова смогу вернуться вниз к своему хозяину, он примет меня с распростёртыми объятиями, — громко выкрикивал призрак. — Ты не представляешь что-то такое сотни лет скитаться на этой крыше без дела. Я и все эти призраки в заточении на этой Земле, а всё потому, что глупые люди не могут отпустить нас! «Значит и тот мальчишка в заточении, раз я могла общаться с ним, но где же он, если не здесь? — Юля вытирала рукой слёзы. Пытаясь адекватно мыслить, выискивая сквозь мутные силуэты маленького мальчишку. Пока она пыталась найти ребёнка, то в голове всплыла одна мысль. — А почему он красный, а другие белые?» — Его нет здесь, — с каждым приближающимся шагом он становился всё жарче и жарче, будто она находится в огромной печи. — Я красный потому, что нарушил закон. Меня отправили в самую бездну, где сам дьявол управляет чертями, а адские псы с такой злобой глядят на тебя, готовые броситься в любой момент. Звук взрывающейся ядерной бомбы, тебе покажется музыкой, по сравнению с их воем. Сглотнув, девушка попыталась снять кольцо, оставаясь в нескольких шагах от края. Серебристая безделушка, даже и не думала сниматься с пальца, словно приклеенная супер-клеем. — У тебя не выйдет его снять, — грозно произнесло алое существо, делая последние шаги в её сторону. Заметив где-то в глубине толпы, знакомый Юле силуэт, она сжала кулаки, готовая вот-вот сорваться. Но услышав громкий крик Никиты и то, как он бежит к ней, спотыкаясь и тяжело дыша, она облизала губу, моля Бога, чтобы всё это закончилось. Существо резко повернулось на паренька, пытаясь понять, как он смог выбрать из лап его шестёрок, но виной этому оказался маленький мальчик, бегающий от этих самых чудовищ. Некоторые призраки, удивлённые храбростью мальчугана, решили помочь внезапно возникшей девушке, которая представилась им, как говорящая с призраками. Схватив Лаврентьеву за шкирку, он оттащил её от края, буквально силой сдирая кольцо. Украшение с металлическим звоном упало на бетон и прежде чем всё пропало перед глазами, она услышала детский крик: — Ты должна помочь найти мне сестру! Ты обязана! — мальчишка споткнулся и тут же исчез. Возвратившись в реальность, Лаврентьева почувствовала сильную боль в голове; тёплые и успокаивающие объятия Киоссе, который тяжело дышал, крепко сжимая её в своих руках. В его глазах был дикий ужас, он чуть не потерял её. Сглотнув мешающийся ком в горле, девушка против воли громко закричала и зарыдала, утыкаясь носом в грудь парня. У неё началась сильная истерика, слёзы градом стекали по щекам. Хватаясь за его одежду, она судорожно дышала, Никита отпрянул, чувствуя, как его трясёт. Схватив русую за куртку, он потряс её, не сильно ударяя по щекам и пытаясь привести её в чувство, прямо как тогда, в их первый вторник. — Юля, Юля! Смотри на меня! Юля! — кричал он, старательно перекрикивая её рыдания. Он сам готов был упасть и забиться в конвульсиях от пережитого страха, только мысль, что он ей нужен, заставляла держать себя в руках. — Юля! Пожалуйста! Юля! Смотри на меня! Всё хорошо, я здесь! Всё закончилось! Её хватка ослабла, судорожно хватая ртом воздух, девушка начала сильно моргать, приходя в себя. Она всё ещё плакала, всё ещё была слаба и могла упасть в любую секунду, но она вернулась к нему, живая и здоровая, а значит, что уже всё закончилось. — Ты слышишь меня? — прошептал он, крепко держа её за лицо. Она моргнула, потом слабо кивнула, пытаясь прийти в себя окончательно. — Да, — хрипло произнесла она и упала на колени, осознание произошедшего резко пронзило голову. Никита упал рядом, сгребая её в свои объятия. Девушка чувствовала, как он дрожит, но не говорит ни слово, лишь надеется, что всё это закончилось. Облизав пересохшие губы, она выдохнула ему в шею. — Прости.