Злодеи воскресают в полночь

Джеймс Бонд даже на секунду бы не поверил, что этот склад на окраине был пустым. Наверняка, сейчас он находится под прицелом у нескольких снайперов и просто под наблюдением десятка боевиков. И все же сейчас Сильва был единственным видимым присутствующим здесь. И как, при таком ритме жизни, Сильва всегда был одет настолько элегантно? Нет, то есть сам Джеймс как раз очень хорошо представлял с каким трудом дается шик в полевых условиях, но его-то обязывал имидж МI6, ну и наличие красоток на каждом задании. А его противник немного не по женщинам. Интересно, а мужики тоже ведутся на красивые костюмы? Джеймс слегка усмехнулся, вспомнив, сколько часов сегодня выбирал себе костюм. Что ж – видимо, правила игры те же, различие заключается лишь в присутствие члена у партнера. - Джейм Бонд, рад видеть, - неизменная улыбка. Немного другая, чем когда он попал в МI6, и не та, с которой он смотрел на М. У него для каждого своя улыбка? - Может, сразу к делу? А то мне еще предстоит решить проблему алкоголя, а точнее его отсутствия, в моем номере. - Видишь, ты зависимый, - с легким укором сказал Сильва. - Для человека, который мне предложил сыграть в русскую рулетку, ты слишком поздно спохватился, - Бонд перевел взгляд на круглый стол, накрытый красной бархатной скатертью, на котором лежал револьвер, а рядом с мим с десяток серебристых патронов. - Ты как всегда недооценил мой широкий жест в полной мере, - на лице Сильвы отобразилось разочарование, но глаза выражали скорее насмешку. – Ну знаешь, «или они долго и счастливо и умерли в один день». Мы и умрем в один день. - Да, я не выдержу вида твоего бездыханного тела и застрелюсь следом… - Вот я, например, так и сделаю, - пообещал Сильва, и Джеймс даже не усмотрел в этой реплике сарказма. Хорошо вжился в роль, нечего сказать. Сильва подходит к столу, заряжает только одной пулей, раскручивает барабан и захлопывает. Теперь только удача и живая очередь. - Хочешь начать? – а вот теперь голос уже слегка дрожит. Джеймс это не комментирует, сам-то на заданиях не очень многословен именно потому, что в некоторых ситуациях тон контролировать нельзя. Бонд берет оружие, мимолетно касаясь руки Сильвы. Чувство обострены до предела, и место, где их руки соприкоснулись, тут же становится горячим. Чему бы их не учили, но со страхом справится полностью нельзя, даже если посвятить тренировкам всю свою жизнь. Побороть инстинкт самосохранения, который человечество вырабатывало сотни миллионов лет, за одну человеческую жизнь невозможно. Тянуть ни к чему, и все же Джеймс подносит дуло к виску плавно, потому что резкие движения выдадут его страх тут же. Выстрел. Щелчок. Джеймс выдохнул и, не удержавшись от полуулыбки, передал оружие Сильве. Тот, глядя прямо в глаза Бонду, тоже нажал на курок. И снова ничего. Шансов все меньше. И еще эти гляделки. Взгляд внимательный такой, ловит каждое движение. Ладно, к черту эти мелодраматичные паузы – дуло в висок и на курок. Снова щелчок. Момент истины – пять выстрелов, один заряд. Три уже миновали. И, либо сейчас Сильва выстрелит себе в висок, либо… Джеймс будет нажимать на курок, точно зная, что это будет его последний выстрел. Правила есть правила, хоть и проходит игра немного сумбурно. Сильва усмехается, подносит пистолет к виску и… щелок. Джеймс закрывает глаза буквально на секунду, потом тянется за оружием… если подумать, он ведь и правда устал. Последний противник бывает у всех, а Сильва противник достойный. На этот раз все медленно, потому что хочется оттянуть момент. Сейчас не станет единственного агента, который может противостоять главной угрозе Великобритании. Стльва смотрит, его взгляд ровным счетом ничего не выражает. И тут заветная отсрочка. - А почему ты не спрашиваешь, что будет в случае твоей смерти? - После моей смерти мне уже будет неважно, - Джеймс вдруг это понял ясно – он устал. Поэтому и не спросил. Где-то глубоко в душе он даже был рад подобному исходу и желал проиграть. - Понятно. А можно мне желание, последнее? - Так вроде же я умираю, - Джеймсу даже смешно стало. - Забудь эти глупые стереотипы, - Сильва подошел вплотную и положил ладонь Джеймсу на плечо. – Давай на этот раз последнее желание нужно будет не высказывать, а исполнять? И прежде, чем Джеймс успел даже подумать об ответе, Сильва поцеловал. У него теплые и мягкие губы. А пальцы перебирают волосы Джеймса, который не сопротивляется, даже отвечает. Какая, в сущности, разница – если его последний поцелуй уже будет не с женщиной, но пусть он хотя бы будет хорошим. А Сильва круто целуется. Джеймс чувствует, что у него забирают пистолет, и дергается. - Нет, милый, прости, - Сильва кладет пистолет в карман и снова смотрит этим внимательным взглядом, что и до этого, - пока я еще не готов к некрофилии. Придется тебе еще немного пожить. Живым ты мне однозначно нравишься больше. Продолжаем нашу привычную игру, ладно? Я даже сегодня никого взрывать не буду. А Джеймс чувствует ни с чем несравнимое облегчение – что ж, раз уж он сегодня не умрет, придется выиграть эту игру. Когда за Джеймсом закрывается тяжелая дверь, Сильва достает пистолет и снова прокручивает барабан, в котором не было не одного патрона.