Отражения

На Хинату смотрели безо всякого любопытства, что несколько расходилось с ранее озвученными словами. Итачи являл собой спокойствие и бесстрастность во плоти. Впрочем, подобная черта была свойственна семье Учиха. Эта отстраненность добавляла в образ Саске нечто такое, за что его едва ли не боготворили девушки в школе, а после и в университете. Кто-то за спиной злорадно шептался, что от подобной надменности банально тошнит и она совершенно не красит. Однако Хината мысленно удивлялась подобным предположениям, ибо искренне считала, что истинными образчиками надменности всегда были Хьюга. Если тот же Саске выглядел равнодушным к суете вокруг себя, то, например, Неджи презирал тех, кто оказался статусом ниже него или менее способным, уступая ему хоть в чем-то. Людей в Хьюга делили на категории, оценивая их степень полезности для семьи. До последнего момента и саму Хинату, старшую дочь главы клана и прямую наследницу, считали бесполезной, едва ли не бракованной… Тем не менее, Итачи сидел на диване, на который вчера Хината отчаянно боялась пролить кофе, и ничего в его поведении не указывало ни на волнение, ни на радушие. Наверное, стоило поздороваться, вот только, пока девушка приходила в себя от столь неожиданной встречи, Итачи не дал ей возможности разменяться на какой-либо церемониал: — Так что же здесь делает наследница Хьюга? — и хоть его голос оставался все так же спокоен, девушка расслышала раздраженные нотки. В этот момент Учиха Итачи напомнил Хинате кузена. Она вспомнила Неджи, то, как он смотрел на нее накануне, и по телу невольно прошла неприятная дрожь. Они уже давно не ладили, но тогда девушка вдруг четко поняла, что ненависть кузена к ней достигла своего апогея. Судя по словам Итачи, ее искали, но разве могло быть иначе? Разве мог отец оставить подобную выходку без внимания? Во-первых, Хината являлась неотъемлемой частью важной для Хьюга договоренности, а во-вторых, должна была понести суровое наказание за свою дерзость, равнозначное ее проступку. Хината закусила губу: недавние события снова тяжелым грузом легли на плечи. Одно дело, когда сам осознаешь серьезность ситуации, но совсем другое, когда тебе о том напоминают, невольно или сознательно. Ее молчание Учиха расценил по-своему. Он скрестил руки на груди и слегка склонил голову к плечу. Девушке вдруг показалось, словно она вдруг вернулась на несколько лет назад и теперь провинившейся школьницей стояла перед строгим учителем. Он так и не предложил ей сесть, а сама Хината не была столь уверенной в себе, чтобы указать юноше на его дерзость, что граничила с банальным хамством. Вне всяких сомнений, Учиха Итачи умел подавлять. Его холодное спокойствие и слова, острые как осколки, мастерски играли в его пользу. И Хината определенно поддавалась этой игре. — Саске не из тех, кто просто так может притащить домой вымокшего под дождем котенка или же оказать услугу попавшему в затруднительное положение малознакомому человеку… С этим сложно было не согласиться, до недавнего времени Хината сама так думала. Вот только практика показала, что она напрасно, пусть и мысленно, обвиняла Саске в черствости. По крайней мере, ей он помог, став тем самым соучастником ее преступления. Ей бы самой понять, разобраться в мотивах Саске, правда, Хината в силу мягкого характера предпочитала думать, что никаких особых и скрытых причин у Учихи не было. Он требовал — хотя вряд ли это можно было назвать приказом или просьбой — от девушки лишь пояснить то, что произошло. Зачем ему это было нужно, ведь навряд ли Учиха не владел ситуацией, Хината не знала, но ей оставалось лишь довериться Саске. А вот Итачи ничего подобного не нужно было. Он точно все уже знал, вплоть до самых незначительных деталей, потому выглядел довольно уверенно и рассуждал со знанием дела: — Более того, — продолжал юноша, не спуская глаз с Хинаты, готовой уже провалиться сквозь землю, — нужно быть совершенно бестолковым, чтобы не понять, чем может обернуться помощь Вам, Хьюга-сан, в столь знаменательный для Вас день… На пару секунд Итачи замолчал: — В каких вы отношениях? — неожиданно спросил он. — Что?.. — лишь вырвалось у Хинаты. Итачи все так же внимательно смотрел на нее. Его прямолинейность заставила девушку растеряться. Догадки старшего брата Саске, обличенные в слова, стали для Хинаты едва ли не открытием. — Что такое? — Учиха вскинул вверх бровь. — Разве я не прав? Не слышал, чтобы вы с братом были друзьями, у него их вообще нет, если на то пошло. Любая его пассия никогда не обладала такой властью, чтобы он бросался выполнять ее поручения. Особенно в Вашей ситуации, где полно рисков. Значит, нет тех, кто мог бы за Вас попросить. Логично, я считаю. Получается, Саске заинтересован лично в Вас. И сомневаюсь, что это нечто платоническое и возвышенное. Юноша усмехнулся, многозначительно оглядев Хинату с ног до головы. Пусть Сакура всегда называла ее до ужаса наивной, но Хьюга не смогла не понять намека. Щеки стали пунцовыми, а голову закружило от стыда. — Нет… — Хината закусила губу. — Мы не… — Разве? Итачи уверенно проводил параллели и делал нужные ему выводы. Его слова складывались четкой мозаикой, где не было недостающих или лишних элементов. Он взывал к сомнениям, которые Хината старательно пыталась не замечать. Однако девушке нечего было противопоставить Итачи. Ее желание верить Саске теперь казалось совершенно беспечным и глупым, еще одним бегством от реальности, что ее окружала. Девушку никогда не уставали попрекать в излишней наивности, и хоть Итачи не говорил открытым текстом, но Хината снова услышала знакомый укор и разумом понимала, что он прав. Сколько раз она обжигалась, беззаветно доверяя, полагаясь на людей, которые тем пользовались? — Нет, — тихо повторила девушка, опустив глаза, в которых отчего-то защипало от предательских и столь же ненужных слез. — Мы не в таких отношениях. Хината была готова услышать новую порцию обвинений во лжи, но их не последовало. Казалось, Итачи даже ей поверил, но легче от того не становилось. — Тогда прошу хорошенько подумать прежде, чем продолжать пользоваться внезапной и столь же странной добротой моего младшего брата, — Учиха говорил медленно, четко проговаривая слова. — За все нужно платить, а Саске не тот человек, который делает скидки и прощает долги. Тем более, он никогда не страдал великодушием, зато он всегда умел играть на чужих слабостях. Мой Вам совет, пока дело не приняло более запутанный оборот ни для Саске, ни для Вас, как можно скорее покинуть эту квартиру. Ради Вашего же блага.