Сумасшествие.

Харлин сидела за стойкой в своей маленькой, но удобной кухне, помешивая ложкой горячий кофе. Не обращая ни на что внимания, продолжила смотреть в одну точку. Сейчас она выглядела то-ли замученной, то-ли потерянной. « — Я ничего не помню о своём прошлом, Харлин. Хотя, нет, кое-что я до сих пор помню. У меня была жена... Дженни, Дженни, Дженни... Она была беременна от меня и должна была родить ребёнка. » Девушка вылила всё содержимое своего стакана в раковину, и нервов поставив стакан, схватилась обеими руками за неё, будто придерживаясь, чтобы не упасть. « — Она умерла от несчастного случая, и плод погиб вместе с ней. » Какое странное было сейчас состояние. Боль, ненависть, раздражение, печаль — всё смешалось воедино, как одно целое. Она будто чувствовала всё то, что чувствовал Джокер, когда узнал, что погибла его жена. Беременная жена. « — Я не помню, любил ли я её или нет, не помню, какой это был несчастный случай, не помню как прожил с ней... А счастливо-ли мы вообще жили? Как Вы думаете, Квиннзель? » Не удержавшись на ногах, девушка села на пол, вспоминая его слова. « — А ещё помню, как пошёл грабить, но испугался Бэтмена, и упал в кислоту. Хах, после этого я никогда не грущу. » Зарывшись руками в волосы и, начав шептать себе что-то под нос. Она сейчас будто сошла с ума. Он довёл её до этого.

***

Несколько месяцев спустя. — Ты не бросишь. Ты не бросишь меня! Я со всей силой, со всей своей болью, ударила по машине руками. Мне было плохо, ужасно плохо. Глаза слезились, но я не хочу, не буду плакать при нём. Не хочу показывать себя слабой. — Ты, ты, ты... — он сделал паузу, также смотря мне в глаза, — заноза в заднице. Он начал выходить из машины. Я знаю, что будет, он ударит меня, он может. Мой любимый человек может ударить меня. — Ты закончил? — спросила я, приближаясь к нему, — Всё, что ты говорил, каждый тест, каждое испытание, каждое предложение... — я ели держалась, чтобы не заплакать, — Я доказала, что люблю тебя. Прими это! Он уже стоял вблизи ко мне. Джокер не хотел говорить со мной. Я — не часть его плана. Все его слова — вранье. Я не знаю, куда мне деваться, и я медленно иду ко дно. Он изменил меня, и я больше не смогу вернуть прошлую жизнь. — Понял, понял, понял, — он начал махать руками, при этом успевая показывать, что ему противно говорить об этом. Ты — не часть его плана, пойми это, Харлин. — Я не из тех, кто способен, любить, — на его лице появилась улыбка, но в тот же момент исчезла, — Я сам смысл психического состояние. Пожалуйста, не говори больше. Пожалуйста, не делай мне больно. Прекрати. Умоляю. Прошу. — Я исполняю свою волю согласно моему плану, — он приблизился ко мне лицом, но тут же отстранился. Я закрыла глаза, держа слёзы, всю боль. Не хочу больше это слушать, я хочу снова оказаться маленьким ребёнком, который верил в сказки, в любовь и ждала своего принца. — И ты, доктор, не часть моего плана. Я схватила руками за его шею, смотря ему в глаза. Я хочу понять, что он чувствует в этот момент. Хочу понять, что он думает. Хочу вскрыть его черепушку и прочитать все его мысли. — Просто позволь мне, и я обещаю... — Джокер начал мотать головой, отстраняясь от меня, — Позволь мне, и я обещаю, что не сделаю тебе больно. Он не верил мне, — это было видно в его глазах. Просто прими это, Харлин, прими, что он не любит тебя. — Обещаешь? Обещаешь? Загадочная улыбка появилась на его бледном лице. — Эй, убери это! Только сейчас я заметила мужчина, которому не давала проехать машина Джокера. Он стал подходить к нам. — Кричи на свою шлюху в другом месте! Как он сейчас меня назвал? Не выдержав, я взяла пистолет у Джокера и метко, с первого раза, застрелила надоедливого незнакомца. — Я бы сказал, что не сделал бы этого, если бы был на твоём месте. Посмотрев на труп, он повернулся ко мне лицом. Я направила к его лбу холодное и смертельное оружие. Снова улыбка появилась на его лице. Джокер поднял руки. — Не делай мне больно. Я буду твоим другом, — в тот же момент улыбка пропала, — Сделай это. Сделай, сделай, сделай! — Моё сердце пугает тебя, а пистолет — нет? — глаза снова запомнились слезами. — СДЕЛАЙ ЭТО! Руки начали дрожать. Я просто не могла нажать на курок. Его смех, оскал, показывающий его настоящую душу, помогли глаза наполняться слезами. — Боже, если бы ты не была настолько сумасшедшей, я бы подумал, что ты безумна. Ухмылка появилась на его лице. — Убирайся, — в его голосе послышалось безразличие. Ему всё равно.