От «А» до «Я»

Глупо было надеяться, что Харрисона Уэллса могла обойти участь фотографа на дне рождении сына. Идею эту он воспринял без особого интереса и радости, не смотря на то, что в данном конкретном случае, это был первый день рождения в жизни маленького Герберта. Излишне радостного Циско, как и решительно желающего осчастливить всех и вся Барри он успел проклясть, причём ни один раз. — Нельзя лишать ребёнка радостного детства! — Рамон отчего-то решил, что Харрисон не желает отмечать день рождения собственного сына. Почему с данным вопросом молодой человек обратился к Ари, а не непосредственно к самому мужчине, девушка не знала, но подозревала, что обратись он к Харри, тот не только развернул бы его, но и работой загрузил бы, да так, что несчастный Циско не скоро смог бы освободиться. Казалось, он поставил себе целью доведение Ари до ручки, и упорно к ней шёл. Стоило ей вместе с сыном показаться на пороге лаборатории, как он моментально оказывался рядом и засыпал девушку вопросами и предложениями, не отставая, куда бы она ни шла. И только в те моменты, когда она оказывалась рядом с мужем, Рамон отступал, при этом всё равно крутясь где-то поблизости, чтобы перехватить её в любой удобный момент. — Циско! — терпение девушки всё-таки подошло к концу, потому что глядела на молодого человека она очень недовольно. — Во-первых, с чего ты решил, что я кого-то чего-то лишаю, во-вторых, даже если это и так, то каким образом это касается тебя, а в-третьих, почему ты высказываешь свои претензии мне? Насколько я успела понять, твои претензии должны адресоваться Харри. Вот к нему и иди. Циско громко фыркнул и обиженно скрестил руки на груди, всем своим видом демонстрируя своё недовольство. — Он меня пошлёт. Весьма завуалированно и крайне культурно, но пошлёт. — он тяжело вздохнул, разведя руками, и пожал плечами. — То есть — поправь меня, если я поняла тебя неверно — ты хочешь сказать, что для того, чтобы ты от меня отстал, мне надо тебя послать? — она подошла к ближайшему столу, беря в руки ручку и бумажку. — Ты какой вариант предпочитаешь: культурный или не очень? Могу написать два, а ты сам уже выберешь. Циско обиженно надулся, состроив из себя оскорблённую невинность, и картинно отвернулся, задрав подбородок вверх. От Ари добиться тоже ничего не удалось. Но у него ещё оставались запасные варианты. — Барри, пошли со мной. Ты же герой, а тут как раз надо спасать! Да ни кого-нибудь, а ребёнка! Геби! Кажется, молодой человек нашёл новую жертву. Харрисон любит своего сына, однако, роль фотографа ему несколько не по душе. Тем более, потому что на праздник напросилась вся команда разом. Мужчине оставалось надеяться лишь на то, что в следующем году эти сумасшедшие люди окажутся как можно дальше от его дома в день рождения сына, потому что суеты ему хватало и в лаборатории. Хотелось спокойного праздника в кругу семьи. Маленького и тихого, только для него, Ари и их маленького сына. Девушка, уже второй час слушает недовольные бурчания Харри, который всё же взялся за роль фотографа на празднике, устроенном ребятами. Как казалось самому мужчине — праздник те устраивали не столько для Герберта, сколько для себя. Подтверждение данной мысли он наблюдал всё время от начала веселья. — Ну и чего ты такой недовольный? Его супруга всегда умело находила подход к нему в любых ситуациях. Вот и сейчас, она улыбается тёплой, успокаивающей улыбкой, ласково целует его в щёку, смешно морщась из-за колючей щетины и гладит по тёмным вихрам. Мужчина чувствует, как в душе будто исчезает до предела сжатая пружина, а на место напряжению приходит умиротворение и спокойствие. — Нигде от этих энтузиастов покоя нет. — шутливо жалуется он, прижимая к себе супругу и ласково трётся носом о её висок. — Даже в собственном доме бардак творится и безобразие. Лёгкий наклон головы, лукавый прищур любимых глаз и невесомый поцелуй в губы окончательно приводят мужчину в состояние покоя. Его любимая супруга не спешит высвобождаться из объятий, лишь вешает на шею втиснутый ему насильно фотоаппарат. — Праздник рассчитан на дообеденное время. — негромко говорит она и тихо смеётся. — Ты понимаешь, к чему я клоню, Харри? Мужчина ласково улыбается и целует жену в нос, довольно жмурясь. Как же он счастлив, что у него такая понимающая и чуткая супруга. Пожалуй, он и сам мог поверить в свою удачу, когда рядом находится такое явное подтверждение. Если бы не случайность, он бы навряд ли познакомился бы с ней. А теперь всё вон, как интересно закрутилось. И, в принципе, он совсем не против. — Но знаешь, пожалуй, нам стоит и пару совместных фотографий сделать. Как думаешь, Барри согласится на роль фотографа? — девушка смотрит на то, как Харри, ещё пару секунд назад мечтательно чему-то улыбавшийся, смотрит на неё едва ли не с ужасом, и не может сдержать смех. Он вздыхает, мягко глядя на весёлые искорки, пляшущие в её глазах, с лёгкой укоризной качает головой, приобнимет Ари за талию и ведёт к шумному балагану, расположившемуся у них в гостиной. Пожалуй, всё не так уж и плохо, ведь во всём ими созданном хаосе, ребята даже не заметили мирно спящего ребёнка. Может быть он и преувеличивал немного степень своего раздражения относительно гомонящих молодых людей, однако установившаяся тишина стала усладой для слуха морально вымотавшегося мужчины. Он облегчённо выдохнул, закрывая за гостями дверь и улыбнулся, наблюдая за тихо крадущейся в детскую комнату женой с маленьким сыном на руках. Малыш трогательно сопел, уткнувшись маленьким носиком куда-то в плечо своей мамы, и не обращал внимания ни на какие посторонние шумы и волнения. — Спит? — тихо интересуется мужчина, укладывая подбородок на плечо своей жены, что сидит у кровати сына. Девушка поворачивается к Харри и легко отводит кучерявую чёлку, упрямо спадающую мужчине на лоб, умиротворённо кивая в ответ. Мужчина думает, что сегодня они всё ещё успеют отпраздновать день рождения маленького Герберта так, как и задумывалось с самого начала: в тесном семейном кругу, без шума, гама и различной нервотрёпки. — Доктор Уэллс, вам не кажется, что вы слишком много думаете? — шутливо интересуется Ари, легонько зарываясь пальчиками в мужскую шевелюру. Её нежные, лёгкие прикосновения вызывают приятную дрожь по телу, идущую по позвоночнику вниз. Он расслабляется и едва ли не мурлычет от удовольствия, целуя открытое плечико супруги. — Ты полагаешь? — весело интересуется он, вдыхая тонкий аромат хвои — Ари сменила привычный шампунь. — М~м? Пожалуй, да. — расслабленно отвечает девушка, откидывая голову на плечо супруга, сидящего сзади, и прикрывая глаза. — Ты очень много думаешь. Особенно там, где можно обойтись без столь глубоких мыслительных процессов. — она чуть поворачивает голову и тычет пальцем ему в лоб, глядя прямо в глаза. — Ты умный, но есть такие моменты, в которые совсем не нужно погружаться в свои мысли. Моменты, в которые нужно просто жить, Харри. — она ласково проводит пальчиками по его лицу, обводя надбровные дуги, скулы, губы, нос. Ей нравится наблюдать за ним, таким уютным, домашним, расслабленным. И он это знает, ловит такую хрупкую на фоне собственной руки ладошку и целует в центр, трётся щекой. Девушка тихо смеётся, целует его в шею и поднимается на ноги, подходя к маленькому сыну. Она запечатлевает поцелуй на пухленькой детской щёчке и тихо, почти неслышно, выскальзывает за дверь. А после обеда мужчина добровольно взял в руки камеру и заснял на видео весь день рождения Геби, который они отпраздновали в своём маленьком семейном кругу.