Проект "Весна"

Глава, в которой Джек Роллинз планирует выжать максимум из своей прогулки, Стиву же достается минимум. - Пошел на хуй! Если бы Стив мог смеяться, он ржал бы в голос. Если бы вызывающее поведение Баки не кончилось для него острым тычком автоматного дула в висок. Если бы почивший глава ГИДРы, самый опасный человек в мире, не оказался живее всех живых и не сцапал бы их. Если бы случившееся с ними было бы худшим из того, что вообще могло произойти. Вот только это не самое худшее, думает Стив, пытаясь взять себя в руки и унять ярость и панику, от которых голова идет кругом. Баки жив. ГИДРе он нужен живым, так что убивать никого из них не будут, они слишком ценны в качестве лабораторных крыс и живого оружия. Стив уверен, что Пирс хочет использовать их потенциал по полной, и понимает, что может обернуть это себе на пользу. Пока они живы, они могут сбежать, и черт побери, они именно так и поступят. Пирс делает знак держащему Баки на прицеле агенту отойти и выжидающе ухмыляется. - Я прошу прощения, я не расслышал, Солдат, – он поднимает одну бровь, словно снова провоцируя Баки. Стив знает, что Пирс видит перед собой совсем другого человека, не того, к которому привык – Баки больше не его Агент или его Солдат. Он вообще не его. Баки гордится тем, что вернул себе личность. Стив им гордится. Пирса это, похоже, забавляет. - Пошел на хуй, Сашенька, - с наигранной вежливостью бросает ему Баки в ответ. Стиву достаточно его знания русского языка, чтобы понять, куда Барнс его отправил. - А это еще откуда? – лицо Пирса каменеет. - Я достаточно вспомнил, - кривится Баки, - спорим, ты бы хотел забыть Лукина с его милыми домашними прозвищами, да? Ты поэтому так быстро по карьерной лестнице взлетел? - выплевывает он. - Потому что давал старику то, что он хотел? - Оох, - Пирс морщится, будто от удара, - твои слова причиняют мне боль. Черт, возможно я даже надолго это запомню. А вот ты, в отличие от меня, - он мельком проверяет время, - еще только часа на три. Я бы на твоем месте ловил момент и наслаждался последними минутками своей памяти. На аэродром их, - поворачивается он к сопровождающей их службе безопасности, - встретимся через сорок пять минут. Зафиксируйте Агента, с Капитана глаз не спускать. - Но сэр, паралитик будет действовать еще около часа, так что… - За Роджерсом смотрите в оба! Если Агент попытается сбежать, Капитана пристрелить. - Сэр. Оперативники ГИДРы сковывают их лодыжки и запястья широкими магнитными наручниками. Стив даже не чувствует, как они защелкиваются на нем, он полностью парализован. Полная потеря контроля – жуткое ощущение, от которого паника скользким комом подкатывает к горлу. Голова Стива безвольно болтается из стороны в сторону, пока бойцы ГИДРы его обездвиживают, и когда они кидают его на землю, Стив чувствует только странное безболезненное давление, когда его нос ломается от удара о бетонный пол. - Андерсон, сука ты, я ведь подчиняюсь! - кричит Барнс. - Бак, не надо, - мямлит Стив, беспомощно наблюдая, как его друг дает вздернуть себя на ноги, обыскать и разоружить. - Не надо его увечить!!! - Баки, уймись, мне не больно. - Уймись, Солдат, - спокойно советует Пирс. – Андерсон просто делает свою работу, никто не приставлял его следить, чтобы Капитан Америка не поранился. Пирс берется лично разоружить Капитана и вырывает из его уха комлинк, бросая его на пол. Стив смотрит на Баки и одними глазами умоляет его не дергаться, не бояться, но в глазах Барнса только жгучая ядовитая убийственная ярость. - Как ты выбрался с Трискелиона? – интересуется Стив, заставляя голос звучать небрежно, словно они ведут светскую беседу. Чтобы Пирс знал, что он не поведется на угрозы. - Вертолетом. Роллинз забрал меня. Ник и Романофф были слишком заняты бегством и прятками, чтобы вернуться и удостовериться в том, что сработали чисто, Капитан. - Ты, значит, все это время чем-то другим занимался? Стиву кажется, что он слышит, как Баки скрежещет зубами, когда Пирс бесцеремонно сдирает щит с магнитной кобуры на его спине. Пирс поворачивает его в руках, задумчиво рассматривая, и выбрасывает его в старый мусорный ящик. Стив с сожалением глядит ему вслед. Будет чертовски сложно отыскать щит, когда они с Баки выберутся. Но не невозможно. Они ведут Баки к двери, но останавливаются, не дойдя до выхода. Вероятно, оперативники не хотели разделять их двоих, раз они используют Стива в качестве сдерживающегося фактора для Баки. Двое бойцов спешат внутрь с носилками, и четыре самых здоровых гидровца перекладывают мертвый груз тела Стива на них. Его кладут лицом вниз, не снимая наручников ни с запястий, ни с лодыжек, несмотря на то, что паралитическое вещество все еще продолжает действовать. Стив находит некоторое утешение в том, что эти засранцы боятся его, полностью обездвиженного. Оперативники несут его к двери. Стив смотрит, как кровь из его носа капает на белый пластик носилок, и использует отсутствие боли и возможности двигаться как способ унять панику и заставить свои мозги работать в сторону поиска выхода из положения. Как правило, любая транспортировка отличная возможность для побега, но ГИДРа уже лишила их этой возможности, если только Баки не совершит невозможное. Даже если Баки найдет выход из ловушки Пирса, ему все равно нужно будет думать, как вытаскивать Стива, и мысль о том, что любой план побега упирается в его неспособность двигаться, вызывает отвращение. Они проходят складские двери, и оперативники загружают носилки прямо в открытый люк темного фургона. Кабина мягко качается на рессорах, когда водитель выходит. - Мэйсон, за руль. Андерсон, за мной. Я хочу поговорить с Агентом. Стив слышит смешок Андерсена. - Да, Джек, иди сюда. Ты должен это видеть. Кэп в полной жопе, чувак. - Ну еще бы. Джек Роллинз. Стив матерится про себя. Этот дегенерат даже не способен был скрывать свои больные наклонности, когда работал в ЩИТе под прикрытием, и Стив не испытывал ни малейшего желания знакомиться с ним ближе. Он слышит, как щелкают стальные манжеты на лодыжках Баки, освобождая ему ноги, и фургон качается под его весом, когда Андерсон впихивает его внутрь. - Ты правила помнишь, принцесса? На колени, мордой в пол. - Ох, как же мне от этого полегчает. - Ага, будто все снова на своих местах, да? Ботинки Роллинза и Андерсона гулко грохают по стальному полу фургона, когда они запрыгивают следом за Баки. Ролинз бьет кулаком по двери, и другой оперативник запирает их снаружи. Стив испытывает тошнотворный приступ клаустрофобии. В фургоне темно, но он чувствует запахи – выхлопные газы, приторный гель после бритья Роллинза, едкий пот Андерсона, острый металлический привкус собственной крови, одежда Баки, пропитанная запахом пороха и дыма. Решетка позади водительского кресла открывается с лязгом. - У вас около тридцати минут, голубки! – кричит водитель. - Закрой свой рот и дави на газ, Мэйсон, - отвечает Андерсон, взводя пистолет и тяжело усаживаясь на выступ от колесной арки возле головы Стива. Еле уловимое давление на низ позвоночника говорит ему о том, что Андерсон разложил на нем свои ноги, давая себе отдых. Его пробивает фантомная дрожь от слабого ощущения пистолетного дула, уткнувшегося в волосы у него на загривке. Стив напрягает зрение, чтобы посмотреть вверх по направлению к передней части фургона: Баки сидит опустив голову, крепко стиснув челюсти и пристально глядя на пушку Андерсона. Стив медленно моргает, надеясь, что тот увидит и поймет его безмолвное: я в порядке. Не беспокойся. Мэйсон поворачивает ключ зажигания. - Я предупрежу вас за пять минут до прибытия. Оставьте немножко и остальным парням, - кричит он и закрывает решетку. Роллинз усаживается сзади возле дверей, и Стиву теперь легко видно его профиль. - Итак, - ворчит он, убирая оружие в кобуру, - ты теперь Баки зовешься? Это твое имя? Стив чувствует, как скручивает живот, ему отчаянно хочется, чтобы эти двое называли его Солдатом или Агентом. Когда имя Баки произносит Роллинз, он словно крадет его у них обоих. Баки молчит. - Эй, Андерсон, сделай мне одолжение. Если Баки еще раз решит строить из себя Снежную Королеву, сделай дырку в Капитане, где-нибудь так, чтоб не смертельно было. Дуло пистолета Андерсона поползло вниз, и краем глаза Стив замечает, как оно зависает над его правой икрой. - Не надо! Да! Да, сэр, это мое имя. - Что еще за кличка, - фыркает Роллинз. – Вы педики, что ли? - Нет, сэр. - Ой, да ладно, Баки Барнс, ты, что, никогда не сосал член Капитана Америка? - Нет, сэр. Сердце Стива колотится в груди. Не имеет никакого значения, говорит ли Баки правду или нет, но его кровь все равно кипит при мысли, что Роллинз и Андерсон вытягивают сейчас их давний секрет из Баки. Ведь он может даже и не помнить - Стив все еще не набрался храбрости спросить, хотя сейчас он отчаянно желает, чтоб духу все же хватило. Жалеет, что хотя бы раз не улизнул от команды и не поцеловал Баки вновь, напоминая ему, как сильно любит. Теперь такого шанса может и не представиться. - И ты никогда не хотел отсосать ему? Уверен? - Уверен, сэр, - отвечает Барнс сквозь зубы. - Ну как хочешь, Баки. Можешь отсосать мне. Стив не может спокойно наблюдать и позволить такому случиться. Он изо всех сил пытается засмеяться. - Да ладно, ребятки, - язвит он, - вы ж хотели сделать это со мной еще со времен нашей первой совместной миссии. Сейчас я вряд ли смогу отбиваться, но рот работает. Андерсон разражается хохотом. - Проклятье, Джек, а он, мать его, милашка. - Вставай-ка, ковбой, - посмеивается Роллинз. - Кэп не будет возражать, раз вы не мутите. Не стесняйся, мальчик. Баки мгновение колеблется. Стив не может заставить себя поднять взгляд и посмотреть на друга, он наблюдает за Роллинзом, все еще надеясь, что тот оставит Баки в покое и клюнет на приманку. - Роллинз, не дури, я все сделаю сам. - Заткнись, Роджерс, - пренебрежительно приказывает Роллинз, расстегивая ширинку, когда Баки опускается возле его ног на колени, протиснувшись мимо носилок. – Жди своей очереди. Склоненная голова Баки загораживает руки Роллинза, когда тот приспускает широкие брюки, зато Стиву хорошо видна кривая ухмылка на его тонких губах, когда тот берет Барнса за волосы и притягивает ближе. - Ладненько, Баки, ты слышал, что сказал Пирс, - напевает он, - работай. Стив зажмуривается до красноты под веками. Он пытается слушать шум двигателя, пытается представить, как рвет на части этих двух сволочей, но в мерном гудении фургона слышит лишь, как Баки давится. Он вытащит их, чего бы ему это не стоило, даже если погибнет. - Маловато практики, да? – ржет Роллинз, дергая голову Баки назад. Стив заставляет себя открыть глаза, взглянуть, как Барнс хватает ртом воздух. Он не знает, что сказать. Ничем не сможет сейчас помочь Баки. Он мертвый груз. - Хватит. Пожалуйста, - умоляет он, знает, что бесполезно. Знает, что Баки, должно быть, стыдно за него, но замолчать не может. - Стив, заткнись к чертовой матери, - скрипит Барнс, и его слова больно ранят. Роллинз удивленно вскидывает брови. – Ничего со мной не случится. Он отбрасывает удерживающую руку Роллинза и снова наклоняется к нему, на этот раз по своей воле. - Так-то лучше, Барнс. Видишь, Кэп, ничего с ним не случится, - Роллинз тихо охает, возвращая ладонь Баки на затылок. – А он хорош. Поверить не могу, что он никогда не предлагал Капитану попробовать. Стив снова закрывает глаза. Красный сменяется белым. Он заставит их всех пожалеть. Он заставит их всех умолять о смерти.