Проект "Весна"

Глава, в которой Стив и Баки уходят из-под стражи ГИДРы живыми. Иногда нужно остановиться, выдохнуть и улыбнуться. В воде Стив находится совсем недолго. В самом деле, носилки хорошо держатся на плаву, и после падения они через пару секунд выныривают на поверхность. Баки падает в реку, поднимая тучу брызг, пятью ярдами выше по течению, и пули прорезают воду совсем близко к нему. Он быстро отплывает, догоняя Стива под эстакадой. - Вот тупица, сумасшедший сукин сын, - отплевывается Стив, едва сохраняя спокойствие, чтобы не сорваться на крик. – Что в самом деле… ты ничего получше придумать не мог… Он сдается. Баки ни слова не говорит в ответ, просто хватает носилки за борт, рвет ремни и подтягивает Стива ближе к своей груди. Сопротивляясь несильному течению реки, он переворачивает носилки и отпускает их в свободное плавание, надеясь, что агенты посчитают, что Стив все еще привязан к ним, лицом вниз. Всплеск адреналина схлынул, и в холодной воде Стив чувствует, как уставшее тело начинает освобождаться от паралитического эффекта. Он вполне способен удерживать голову над водой, но пока только опершись о плечо Баки, и едва грести руками, зная, что на самом деле мало чем помогает, но все равно старается снять хотя бы часть своего веса с Баки. Баки вытаскивает их на грязный берег, и в этот момент агенты ГИДРы открывают огонь по пустым носилкам. Он тащит Стива сквозь густой подлесок к одной из железобетонных опор моста и лихорадочно обшаривает впотьмах. - Ты ранен? - Думаю, не хочу об этом знать, пока онемение не пройдет, - шепчет Стив. – Адский побег, кстати. Я твой должник. - Мы должны идти. И быстрее, - говорит Баки, оглядываясь в сторону шоссе на приглушенные шумом реки крики агентов. – Они будут искать нас здесь, не думаю, что наша обманка надолго задержит их. Сможешь идти? Стив пристыженно стискивает зубы, сделав еще одну попытку заставить свои ноги двигаться, хотя ответ он уже и так знает. - Нет. Прости. Баки кивает, выпрямляется и, закинув Стива себе на плечо, поднимается вместе с ним. Стив мог бы сказать, что это не просто, даже для того, кто усовершенствован сывороткой – он не пушинка, еще и мокрый, и к тому же Баки крепко досталось. Вероятно, он получил множество травм во время аварии и просто не говорит о них, или не знает. - Как твоя голова? – тихо спрашивает Стив, когда Баки удобнее устраивает его на плече. - Болит, - коротко отвечает тот. Это беспокоит Стива. Если Баки признается, что ему больно, значит, боль действительно сильная. – Я помню, как они тестировали на мне эту штуку, этот имплант, - добавляет Баки, кряхтя под тяжестью Стива и взбираясь вверх по склону к деревьям, обрамляющим реку и шоссе, - много времени на восстановление не потребуется, необратимых повреждений нет. Он сдвигает Стива выше на плечо и придерживает металлической рукой, держа в правой руке наготове оружие Роллинза. Он осторожно и тихо движется между деревьев по обочине, стараясь держаться в тени, отбрасываемой светом фар, и замирает, когда грузовики снова начинают движение, возвращаясь в город. - Они отправят нескольких агентов на то место на случай, если мы вернемся, - шепчет Баки. – Рискнем вернуться на базу? - Придется, - отвечает Стив, уже чувствующий, как кружится голова от прилившей крови. – Мы должны вернуться к остальным, но не сможем с ними связаться и назначить другую точку сбора. И мы должны им сообщить, что Пирс жив. Баки делает вдох и резко выдыхает. Стив знает, что он будет нести его столько, сколько потребуется. И чувствует себя виноватым – Боже, как обычно – но он только может пообещать самому себе, что сделает для Баки все, как только они окажутся в безопасности. Баки несет его глубже в лес, но не теряет из виду шоссе, находящееся справа, чтобы они могли вернуться обратно в город, ориентируясь на него. Они продвигаются медленно – местность топкая, неприветливая и заросшая, и Стив все еще мертвым грузом висит на плече, но несмотря на все это, он считает, что они ухитрились – вернее, Баки ухитрился - пройти не меньше двух миль в течение получаса. Огни мачт ночного освещения говорят о том, что они все ближе к черте города. Стив стискивает кулаки на пробу. Малейшее движение тут же отзывается болью, как будто кровь возвращается к омертвевшим конечностям, но это лучше, чем ничего. И достаточно, чтобы удивить Баки, похлопав того по спине. - Эй, отпусти-ка меня. Думаю, я смогу идти. Баки осторожно ставит его на ноги возле дерева, облокачивая на ствол для сохранения равновесия и поддерживая металлическим плечом. Стив шипит, когда переносит вес на раненую ногу. Он чувствует боль, и это хорошая новость – по крайней мере, не онемение. Рана в бедре должна болеть, и отсутствие боли тревожило сильнее. Баки придерживает его, забирая часть веса с пострадавшей ноги на себя, и помогает медленно опуститься, усаживая под деревом. Он окружает Стива кольцом из рук, снимая со спины его пояса аптечку и маленький фонарик. Включив фонарик и зажав его зубами, Баки открывает аптечку, сперва изучая пулю и ее фрагменты, чтобы убедиться, что в ране не осталось осколков. Удостоверившись, что все три кусочка складываются вместе без зазоров, он хмурится, глядя на пулю, и укладывает ее себе в карман. Стив не спрашивает, почему. Должно быть, нога Стива снова начала кровоточить, когда он упал в воду. Баки бросает на ногу тяжелый взгляд, качая головой, по-видимому, не одобряя то месиво, которое Стив развел в ране, выковыривая пулю. Он сразу достает антисептик и тщательно вычищает рану, что, Стив согласен, надо сделать чем раньше, тем лучше, особенно после купания в грязной реке. - Там есть маленькая ручка… Баки перебирает инструменты и находит ее. - Просто придерживай ее ближе и нажми кнопку на верхушке. Она прижжет рану. - Хм…, - Баки, держа фонарик во рту, едва разборчиво произносит что-то вроде удивленного «ловко» и нажимает кнопку прежде, чем Стив успевает передумать. - Ничего себе! – Стив чуть слышно скрипит сквозь стиснутые зубы, улыбаясь, несмотря на жжение в ране и выступивший бисеринами прохладный пот на лбу. – Эта чертова хрень так жжется, - стонет он. - Ага, - соглашается Баки, накладывая на рану аккуратную тугую повязку. Он укладывает аптечку и убирает фонарик изо рта, оборачивает руки вокруг Стива и прищелкивает ее к его поясу сзади. – Похоже на то. Но Стив уже и думать забыл о своей ране и о побеге. Все мысли теперь о Баки, и внутренности в животе сворачиваются клубком. Он решает больше не затягивать. Только не сейчас, когда Баки так близко, черт, не сейчас, когда он начал первым тем дразнящим поцелуем в фургоне. Он больше не может позволить себе тратить их время. Едва Баки успевает закрепить аптечку на его разгрузочном ремне, как Стив поворачивает голову и ловит его губы в стремительном поцелуе, он не вкладывает в него ни силу, ни напор, только лишь надежду. Баки, пойманный врасплох, ахает ему в рот и так жарко отвечает на поцелуй, что Стив ощутимо ударяется затылком о ствол дерева. Им обоим все равно. Стив поднимает руки, чувствуя, что они весят каждая тысячу фунтов, и берет лицо Баки в свои ладони, чтобы держать его, чувствовать, притянуть ближе. Баки не разрывает поцелуй, пока у обоих не заканчивается воздух. Стив усмехается. Сердце бьется так громко, что Баки, наверное, слышит его. - Мне этого очень хотелось. - Мне тоже, - Баки уверенно улыбается в ответ – Стив замечает. Его взгляд возвращается к шоссе, и Стив готов поклясться, что видит он что-то совсем другое. - Эй… Баки требуется всего секунда, чтобы снова собраться и сфокусироваться на лесополосе, Стиве, дороге. Он кидает на того робкий взгляд и проглатывает все слова, которые думал сказать ему. - Пирс? Баки опускает голову в ответ, будто одно его имя весит столько, что невмоготу. - Бак… Боже. Я даже не могу себе представить, каково это – увидеть его снова. Для тебя. Стив облизывает губы. Он не знает, что сказать, чтобы сгладить шок Баки от встречи с бывшим куратором. Неприятная ситуация – он сам едва знал Пирса, но во время кризиса с проектом «Озарение» получил достаточно информации, чтобы понять, что этот человек был чистым злом. Он выяснил, что именно связывало Пирса и Баки, после крушения Трискелиона, когда файлы ГИДРы стали общедоступными, но допытываться деталей не стал. Стив решил, что Баки сам ему все расскажет, когда будет готов, и если будет готов, он видел, как Барнс сжимает челюсти при одном только упоминании имени этого человека. - Не бери в голову то, что сейчас произошло… Я понимаю, это, должно быть… трудно. Баки тут же трясет головой, огрызаясь: - Я… я просто злюсь. Черт, я просто хочу, чтобы этот кусок дерьма сдох. Стив ждет, слушает. Баки обычно не говорит о том, что и к кому чувствует, и сейчас Стив готов выслушать его, даже если это просто выход ярости. - Я так сильно хотел убить его. И я не смог. Он забрал твой щит, Стив. Да как посмел этот нацистский сукин сын трогать своими… - Ох, Баки, так вот почему ты злишься? – прервал его Стив, усмехнувшись. – Это просто кусок металла, Баки, просто большая металлическая штука. Он не тронул тебя. И это все, что меня волнует, - он улыбнулся, протягивая руку и с силой сжимая плечо Баки, чтобы убедиться, что тот здесь, с ним. – И он всегда возвращается обратно, каждый раз, - он видит, как смягчается лицо Баки. – Итак, - Стив старается, чтобы его голос звучал не так застенчиво, как он себя чувствует. С тем поцелуем он растерял последние остатки сообразительности, - когда ты вспомнил? О нас? - О том, что я люблю тебя? – Баки говорит тихо и так серьезно, как Стив и не слышал никогда. Он чувствует, как сердце переполняется эмоциями. Баки никогда не говорил о своих чувствах так открыто. – На хеликерриере. Может, не вспомнил, почувствовал скорее. Другие вещи заняли больше времени – я хотел вспомнить, любил ли ты меня в ответ, вещи, которые мы делали вместе, что говорили друг другу… не до конца все помню, - признается он. – Но я хотел того поцелуя, - добавляет Баки искренне и помогает Стиву подняться. – Я не был уверен, что ты тоже хотел. Прошло много времени, и ты мог уже найти себе кого-то… Я бы не стал тебя винить. - Я пока не очень хорошо двигаюсь, - хихикает Стив, отряхивая грязь с задницы, они поворачивают на юг и продолжают идти к городу, хотя медленнее, чем раньше. – А ты…, - Стив морщится, когда, споткнувшись, слишком сильно наступает на раненую ногу, но, положа руку на сердце, это только лучше скрывает тот факт, что он не знает, как спросить, - а ты все еще… я знаю, ты через многое прошел, Бак. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя, как… как будто бы мы должны срочно… - Я все еще хочу секса, - Баки, улыбаясь, вежливо спасает его от еще большего смущения, - в любое время. - Ох, хорошо, - радуется Стив облегчению. – В таком случае мы выбираемся из Западной Сенеки и снимаем комнату в ближайшем мотеле. - А ты не думаешь, что все обо всем догадаются, - заявляет Баки, подразумевая, что Стив немного сглупил от нетерпения. - Какая кому разница? Это будущее, - спорит он, широко взмахнув рукой. – Подобные вещи сейчас абсолютно нормальны. - Ненормально быть геем. - А мы и не геи, Баки, мы, ну я не знаю, мы просто… в близких отношениях. Да и потом, пусть думают, что хотят, - Стив улыбается и выглядит застенчиво, несмотря на то, что он устал и измотан, чтобы еще и разбираться с чувством вины католического праведника. – Никто не догадается, по крайней мере, до тех пор, пока я не буду вколачиваться в тебя так, что стены затрясутся. Что не исключено. Баки округляет глаза и только что не роняет челюсть на пол. Его взгляд медленно скользит по лицу даже не думающего оправдываться Стива, и тот выдерживает его, задиристо пожимая плечами: - Эй, это давно было. Баки хмурится с неподдельным удивлением: - Погоди минуточку, я думал, это я был подающим идеи. - Нет, это определенно был я, - шутливо уверяет его Стив. – И тебе это нравилось. - Нет, это я был. Я помню. - Ну, может, однажды, Бак. Не знаю, на твой день рожденья, может, - Стив признается, ухмыляясь. – Но, да, было. И не разыгрывай мне тут амнезию, придурок. Все ты прекрасно помнишь. - Потому что никто не может забыть секс с тобой, - дразнит его Баки. - Никто, конечно. - И лучше забыть свое собственное имя, чем забыть, какой потрясающий любовник Капитан Америка, правда? - Правда, черт возьми. Еще несколько минут они идут в уютном дружеском молчании, а потом Баки выдает, потому что только за ним должно остаться последнее слово: - Предлагаю компромисс. Просто дашь мне отсосать. Покачаешь меня на нем. - Нет, черт, никогда больше, - Стив отчаянно хватается за живот, пытаясь не засмеяться слишком громко. Баки улыбается своей шутке. Стив не видел его таким довольным, наверное, с сорок четвертого, после того, как он снял офицера ГИДРы с двадцати двух сотен ярдов. - Все будет не настолько плохо, - Барнс едва сдерживает смех. - Никогда больше такого не захочу. И близко к себе не подпущу твои зубы, только не это. Баки самодовольно улыбается, протягивая руку, чтобы помочь Стиву забраться по крутой насыпи, и когда притягивает ближе и придерживает, шепчет одними губами прямо ему в ухо: - Даю тебе два дня от силы.