Всё в канализации было хорошо, пока не появился Пул.

Майки ужинал третий раз, а Рафаэль с трудом затолкал в себя миску лапши. Младший заметил, с какой неохотой тот ел, и теперь покушался на его порцию. Но старший шипел, рычал на обжору и давился лапшой. После вздохнул. — Ра-а-аф, — Микеланджело протягивал к нему руки через весь стол. — Нету, доел, — тот показал свою пустую посуду. — Да нет, я не об этом! — махнул Майки и выпрямился. — Да ты что! — усмехнулся Рафаэль, сделал вид, что не поверил. — Ты грустный. Это из-за Дона? — о, теперь этот пристал. Куда бы его послать? О! — Сходи, проведай, он даже поесть не выходил, — вот-вот, кого помянули, к тому и отправил. — А ты чего не сходишь? — Микки не посылался. — Не могу! — рявкнул Раф, стукнув по столу, покраснев от злости. — Страдаешь из-за того, что покалечил его? — младший нарочно правдой рубил, ибо надоело ходить вокруг да около. Раф мигом погрустнел. — Да и… — забегал глазками. — Мы еще поругаться успели. Так что сходи. Пожалуйста. — Хорошо! — Микки подмигнул ему, подбежал к выходу, но вдруг остановился. — Донни любит тебя, даже если ты делаешь что-то плохое. Думал утешить, но лишь сильнее огорчил. Раф сгорал от стыда за сегодняшнее утро, да и за остальные грехи тоже. Если Дон придет сюда, то как себя вести? И любит ли его Донни после всего этого? Майки ушел. — Я б прибил, если бы со мной так…— Рафаэль вслух заговорил, опустив взгляд на стол. — Молча и сразу. Тут вернулся Микки, запыхавшийся от пробежки: — Раф, Раф! Его нет! — Как нет?! — новость, как гром среди ясного неба. В смысле нет? В комнате? В логове? Или еще чего хуже? Встал из-за стола. — А в лаборатории? — напомнил про вторую комнату Дона. — Нет его! Я уже весь дом оббежал! — уверял младший. — Может, он Лео пошел искать? — Зачем? — Рафаэль подорвался с места. Целый день его мучила одна мысль: не замышляет ли Донни погубить себя? Вбежал в комнату потерянного брата. Никаких предсмертных записок не нашел. Слава Богу! После побежал к Сплинтеру: — Учитель! Донни пропал! Он ничего Вам не говорил? К счастью для Рафа учитель просто читал, а не медитировал, иначе бы схлопотал. — Нет, — ответил тот, но затем сдвинул брови. — А кто за ним приглядывал? — Я… Раф мигом сник. Так и есть. Если Леонардо отлучался, то он в ответе за остальных. — Лео устал от нашего общества и «проветривается». Лидер перед уходом сообщил, что отлучится, передавая все братское хозяйство ему. — Хорошо, где Пул? — вдруг спросил Сплинтер, поднявшись со своего места и направившись к выходу, прошел в холл. — Он играл в приставку, потом ушел и… — Рафаэль следовал за ним, призадумался на полуслове, и выпалил: — Эй, погодите, вы думаете, что он куда-то увел Дона?! — Он и так слишком долго сидел тихо, если так можно сказать, — продолжил отец, заметил подошедшего Микеланджело. — Ему ведь от Донателло нужен портал. И он терпеливо ждал, когда тот чуть-чуть поправится. Если честно, предположение учителя утешало. Лучше так, чем… Перед внутренним взором предстал заколотый брат в ванной. Рафа передернуло. — Попробую дозвониться до Донни, — Рафаэль вспомнил про телефоны. *** Дэдпул, Дон и Кейси тихо пробрались в логово Шреддера, ступали по балкам, что под потолком, искали Бибопа. Как вдруг заиграл сотовый Дона. Он забыл его переставить в беззвучный режим. Да и какой дурак будет звонить немому?! Донателло с испугу чуть не уронил свой гаджет, жонглировал им некоторое время, после поймал наконец-то и глянул на экран. Рафаэль! Ага, обнаружили пропажу брата. Но как-то не особо оперативно. Что ж, послушаем, что скажет старший брат. Дон нажал на кнопку, но близко к уху подносить не стал. — Какого хрена, Донни!!! Понеслось. Не только ребята всё слышали, но и охрана Шреддера. — Если так хочешь неприятностей, я тебе их сам устрою! Для тренировок ты, значит, болен, а вот носиться непонятно где — нормально! Ну, держись, братец! — Рафаэль не мог остановить поток ярости. — Где тебя черти носят?! Где тебя искать? Дон тупо уставился на сотовый. Давненько он так не выводил Рафа, однако. Сколько угроз! Может у Шреддера не так уж и плохо остаться? Например, в плену. — Дай мне! — Кейси выхватил телефон. — Я вниз! — Дэдпул, тем временем, пошел веселиться, пока те отвечали. — Эй, Рафи, остынь, приятель, — деловито начал Джонс, — Дон полностью под моей опекой! — Что? А ты тут каким боком? — тот узнал его голос. — Раз так, то отвечаешь за него головой. Отрублю лично! Где вы? — Хорошо-хорошо, я понял! Мы в логове Шреддера, — Джонс предполагал подобную угрозу еще задолго до вылазки. Но только от Лео. — У Шреддера?!! — удивился Раф. — Что вы у него забыли? — Потом расскажу, нас заметили, потому что ты слишком громко разговариваешь! — сбросил вызов и вернул сотовый хозяину. — Ничего! Я скажу, что это была моя идея, — подмигнул ему Кейси и бросился в бой. Донателло лишь закатил глаза. Час от часу не легче. На самом деле он сильно надеялся незаметно уйти из дома и так же тайно вернуться. Но не судьба. *** Леонардо в это время любовался ночным городом с высотки. Не хотел участвовать в семейных бурях. Ждал у моря погоды. Только когда небо обсыпалось звездами и ощутимо похолодало, он вздохнул и пошел в сторону дома. Даже медитация не помогла избавиться от тревоги. Тишину нарушил телефонный звонок от Рафаэля. Ну что ему надо? — Лео! Лео! Донни сбежал! — мобилизовал сразу. Вот, стоило вынырнуть из дерьма и отдышаться, как тут же обратно. — Тихо ты! Куда сбежал? Вы опять поругались? — Леонардо наехал на него. — Нет! То есть — да! Я ему позвонил после и отругал. В общем, Кейси его вытащил из дома и потащил не куда-нибудь, а к Шреддеру! Лео потерял на миг дар речи. — Но с ними Дэдпул, надеюсь, он разрулит обстановку, — Рафаэль стал чуть тише. Вот ведь домашняя сигнализация! — Хорошо, Раф, я понял. Пойду к ним. Только, когда Дон вернется, не налетай на него с кулаками! — потребовал лидер. — Наверняка это не его идея, — после призадумался. — Может быть… — Ты что, Лео! Я… — тут Рафаэль замялся и добавил. — Я его обниму… Леонардо заулыбался. Как же быстро Раф превращается из гневного в милого, и наоборот. — Хорошо, тогда я их встречу, а ты готовься к обнимашкам, — Лео таки рассмеялся. Радовался тому, что Рафаэль добрый, пусть и любит все разрушительное. — А он сам напросился! И, Лео, скажи… — его боевой настрой вдруг потух, — …о чем он думает? Ты ведь чаще с ним по душам говоришь. Леонардо вздохнул. Странно, что Раф вдруг заинтересовался душой Дона. — Не знаю, Рафаэль, в последнее время он мне вообще не открывается. Так и говорит прямым текстом: «Не скажу». Даже обидно. Каждый раз, когда намереваюсь развести его на откровение, он словно чувствует, что я задумал, и тут же ускользает. — Вот зараза! А нельзя его как-нибудь припереть к стеночке и мило попросить немножко нам довериться? — поинтересовался самый «добрый» из братьев. У Лео аж челюсть отвисла. Так и представил как Раф исполняет «милую» просьбу, буравя взглядом Донни. — С ума сошел?! Так не делается! — На Микки работает. Сразу все рассказывает... — Раф! И на Микки не надо. Не помышляй! Вот, стоило подумать хорошо о Рафаэле, как он обязательно что-нибудь сказанет или сделает. — Слушай, я даже не знаю каким нужно быть, чтобы тебе угодить. Таких в природе не существует, — вздыхал Леонардо, тронувшись в путь. — Милым, красивым и никогда не перечащим, — ответил тот и рассмеялся. Леонардо взглядом зацепил афишу нового фильма: «Мой сексуальный раб». А на картинке связанный, но очень довольный мужчина под женским каблуком. — О, боже, — Леонардо глаза прятал, схватившись за голову, невольно представил Рафаэля с тем самым «милым, красивым и не перечащим» в подобной интерпретации, что и на афише. — Ты что-то увидел? — Раф решил, что тот врагов выследил. — Да нет, ничего особенного, — Лео чуть занервничал, не собирался открывать свои «видения». — До связи! — Жду вас. Если запахнет жареным — зови! *** — Где Хрюндель? — Дэдпул потерял его из виду, но тут в него словно выстрелили чем-то. — Осторожно! Он стреляет голографическими ирокезами! — подал голос Кейси, маневрируя на роликах между врагами и отстреливаясь шайбами. Донни спрыгнул с потолка на пол и разбил дымовую бомбочку, чтобы обнаружить очертания бородавочника-невидимки. — Вижу! — Кейси подкатил ближе, клюшкой двинул по добыче и рассмеялся. — Вижу! — передразнил его Рокстади, выныривая из дыма и спасая своего приятеля. — Ай! — Джонсу повезло, что он на роликах. Укатился в стену. Но мощно влип в нее. «Кейси!» — мысленно забеспокоился Донателло. Всегда считал людей более хрупкими. Так и сломаться можно, тем более в битве с носорогом-мутантом. Уэйд, напротив, ржал над парнем, ему показалась сценка поцелуя со стеной забавной. Из темноты выпрыгнул Саблезуб, Пул сначала не понял, что это за рыбина с железными ногами тут образовалась, еще и кусается. «Пул, он ядовитый, я же тебе говорил перед заданием», — про себя ругался Дон, хотя того черт не схватит. — М-м-м, покайфуем? — Уэйд видел полуголых феечек с тонкими крылышками. — Мне определенно нравится. Я вижу сиськи-письки! Дон уронил лицо в ладонь. Как же стыдно за него перед врагами. Но ему не суждено долго отвлекаться — бомбочка Бибопа разорвалась за ним, чуть не поджарив хвост. «Ах, ты!» — рассердился Донателло, замахал палкой, чувствовал, что кто-то дышит совсем рядом. — Ха! Шашлык из черепашьей попки! — Бибоп не сдержался, издевался. Он не помнил имени этой черепашки, но знал в лицо. Также, что она не особо сильна в бою, но отлично устраивает техническую диверсию. И обманывает его костюм! Поэтому ему, когда-то воришке Антону Зеку, теперь мутанту Бибопу, неприятно сражаться с таким противником. Он и сам не может похвастаться ближним боем, а тут еще и инженерная изобретательность. Сам он всего лишь воин, а не «кузнец». Донни обиду не простил, обнаружил пожарный кран, разлил на пол воду. После запрыгнул на стену, за трубы держась и, усмехнувшись, бросил что-то железное. «Ребята, простите, но это не смертельно, — шире улыбнулся, а глаза как у лисы. — Пика-пика!» Когда прибор погрузился в воду, Дон нажал кнопочку и электрический заряд прошелся по чужим и своим. Костюм Бибопа замкнуло, режим невидимости отключился. — Донни! — Джонс ругался, приподнявшись. — Было больно и неожиданно! Но круто… Упал обратно с довольной физиономией. — Электрические феечки, — видимо яд очень мощный, раз даже Дэдпул еще наслаждался сладкими галлюцинациями. — Как подло... — Бибоп предчувствовал приближение врага, поэтому банально дал деру. Пусть другие дерутся, жалко гробить оборудование основательно, а то опять придется тратить деньги на ремонт. Донателло преследовал его. — Эй! Отстань! — теперь Бибоп недоумевал. Зачем они сюда вообще нагрянули? С какой задачей? И почему черепашка погналась за явно отступающим противником? Мутант-бородавочник петлял по темным коридорам логова, но вдруг потерял противника из виду. Оторвался? Или… Удары палкой по почкам, затем по подбородку и в живот свалили его с ног. — Сдаюсь! Что надо? — испугался Бибоп, когда посох бо вдруг превратился в нагинату и острием смотрел в шею. Противник показался крайне грозным и подозрительно молчаливым. «Раздевайся, отдавай девайсы!» — хотел потребовать Донателло, да как сказать? Призадумался, тогда присел к нему и молча раздевал сам. Тот хрюкнул от изумления. Серьезное, уверенное и сосредоточенное лицо врага при этом деле сильно смущало. Из головы как-то выветрилось, что парень перед ним ученый-ниндзя и ему, скорей всего, нужен гаджет-костюм. Особенно, когда уже расстегнули пояс и стягивали штаны. — А-а-а! Что ты делаешь, панцирный извращенец?! — теперь Хрюндель сопротивлялся. Но Донни, чтобы тот не ускользнул, навалился, надавив на плечи. К счастью, никто не видит, иначе бы Кейси и Пула разорвало бы на части со смеху. — Нет-нет, не надо, пожалуйста! — умолял его Бибоп. — Посмотри на меня, я же страшный и с рылом! Донателло пользовался его замешательством, теперь, главное, самому не рассмеяться. Просто глянул на себя со стороны. Но заулыбался. Бибоп расценил его ухмылочку иначе. Например, что он получает удовольствие от насилия. — Не-е-ет! Нет-нет! — отбивался, но панцирь словно бронебойный, толку никакого. Донни было неудобно раздевать сопротивляющегося противника, да и костюм боялся повредить. Чинить же потом. Прижал к полу сильнее и поймал взгляд. Тот затихал, держась руками за руки черепашки. И чем больше они смотрели глаза в глаза, тем краснее становился Бибоп. — Ладно, бери, — вдруг «потрясающую» фразу выдает смирённый враг. У Донни аж челюсть отвисла, а мозг чуть не разорвало. Что брать? Костюм возьмет, но не то, что… Свинтус раздвинул ноги и скользнул ладонями по рукам «насильника». Донателло затошнило. Вот это поворот! — У меня давно никого не было, с тех пор, как я стал мутантом, — того еще и на откровения понесло. «Фу-у-у! Быть не может! Чур меня! Чур!» — Дон сам не помнил, как быстро раздел этого уже податливого урода и… побежал прочь с трофеем в руках. — Что? Стой! Ты куда?! — размякший и очарованный Бибоп вдруг стал разочарованным. — А как же продолжение?! Хоть назовись? Вспоминал, как звал черепашку мальчишка с клюшками. Напряг свои мозги. — О! Донни! — обрадовался и побежал за ним. В трусах и ладно, не совсем же голый. Донателло, в свою очередь, возвращался к ребятам. Те успели уложить всех подручных. — Эх, жаль, что Шреддер по делам уехал, а я так надеялся, — Дэдпул успел опросить побежденных парней. Кейси осматривался, не видел Дона и Бибопа. Забеспокоился. Представил, как Леонардо отрезает ему голову за брата, если с ним что-то случится. — Дон! Дон, ты где? — тревога нарастала. — Не шути так! Подкатил к коридору. А вот он бежит из темноты, а выражение лица такое, словно что-то горькое съел, и не смотрит вперед. — Пр-р-р! Стоять, панцирная лошадка! — Кейси поймал его. — О, ты раздобыл костюм! Дон вжался в него, словно его тошнило. — Что такое? — удивился Джонс, поймал за плечи. — Тебе плохо? Только не на меня, пожалуйста. — Вернись, Донни! — по коридору бежал Бибоп с сердечками в глазах. — Мне понравилось! Но костюм отдай, сладкий воришка! — Фу-у-у! Какой гадкий урод! — теперь и Джонса затошнило, замахал клюшкой левой рукой, правой — прижимал к себе Донателло. — Извращенец в малиновых трусах в цветочек, не прикасайся к нам! — Он первый начал! — жаловался обкраденный. Кейси представил себе, как Донателло, ничего не говоря, вдруг берет и раздевает. Все, смеялся до слез, аж клюшку уронил. Дэдпул тоже. Дон покраснел от злости и оттолкнул Джонса, тот еле устоял на ногах, когда откатился. — Я не могу! Такая ржака! Теперь этот хрен влюбился в тебя! — Кейси не унимался. — Это еще смешнее, чем история с Бигфутом! Ну, ты даешь, Донни, ты как медом намазанный! В чем секрет твоей популярности? Вроде ботан ботаном, а все липнут! Только Дэдпул знал, что всему причина: «Это фанфик, парень! И это только вершина айсберга!» Голос в голове: «Звучит многообещающе…» Донателло не стал дожидаться их спокойствия, забросил крючок под потолок и прыгнул на окно. — До встречи, черепашка! — попрощался полуголый мутант и вздохнул. Он понял, что вышло недоразумение, а он повелся. Вернее, сам же и раздул… Ну и ладно, пусть костюм и похищен, но ему понравилось. Да и сама идея влюбиться не так уж и плоха, можно подыгрывать. — Ребят, валите домой, — гнал их Антон Зек. — Посмеялись и хватит. Придете в другой раз. — Да-да, минуточку! — Кейси успокаивался и подбирал свои разбросанные шайбы. — А зачем вам мой костюм? — воспользовался случаем, чтобы разузнать правду. — Как зачем? Дон сам носить будет. Круто же! — Джонс не стеснялся. — Да? И как он натянет штаны на свой панцирь? — Бибоп негодовал, поставил руки в боки. — А он их перешьет-перепрограммирует! — Во что? В чулки, что ли?! — сердился пострадавший, запыхтел. Кейси на миг представил Дона в люминесцентных черных чулках. У него и так ноги от ушей, а тут… — О-чу-меть! — у Джонса челюсть отвисла от собственного воображения. — Тогда… Теперь представил Эйприл рядом с воображаемым Доном. Как она с любопытством трогает его гаджет-чулочки на длинных ножках. Восхищается девайсом, а Донни молчит и краснеет. Кейси аж сглотнул и сам покраснел. — Кунгала! — завопил свой личный боевой клич и поднял руки. — Я должен ему посоветовать! Побежал за Донателло. Дэдпул тоже. Яд больше не действовал, пора бы и домой. У Донни была припрятана небольшая сумочка, как раз для костюма, чтобы его не мусолить после приобретения. — Донни! — перед ним вдруг возник злющий Леонардо. Он не хотел на него налетать сразу и сходу, но ярость — штука трудно контролируемая. Беглец, который только что преспокойно застегивал сумку, отпрянул и упал на пятую точку. — Ты чем вообще думаешь?! Хоть бы о нас подумал! — особая техника чтения морали и нотаций в действии. — Что ты тут забыл? И что у тебя с лицом? Леонардо не ожидал увидеть боевой раскрас на Донни. Решил, что это влияние Кейси Джонса. Кто еще так малюется? А вот и он с Пулом на пару спешит. — О, Лео, что ты тут делаешь? — удивился несносный хулиган. Между делом схватил Дона за подмышки и поставил на ноги. — Жду объяснений, — тот был строг, и теперь подошедшего буравил взглядом. — Расслабься, приятель! С Кейси Джонсом никто не пропадет! Мы всего лишь прогулялись к шайке неудачников, хе-хе, и накостыляли им по самое не хочу, — панибратски обнял Дона одной рукой за шею. Донателло, видимо хотел что-то сказать, оправдаться, да не мог. Да и как ты теперь сдвинешь Кейси? И с голосом-то его не перекричишь. — Ты думаешь только о себе, Джонс. А то, что Донни не до конца поправился и мог еще раз пострадать, вряд ли помыслил, — Леонардо наезжал. Кейси вдруг посмотрел на Уэйда. Вспомнил, что вылазка вообще планировалась только с Пулом и Доном. Тогда гнев обратно падет на Донателло. — Слушай, Лео, прости, конечно, но в последнее время Дону достается от домашних больше, чем от врагов. У того рот открылся от возмущения, но вспомнил, что речь о Рафаэле. Да, тут не поспоришь, но… — Это не так! Но это не повод подвергать его большей опасности! — Иногда нужно проветриться. Он затух дома. И… — потыкал щеку Дона пальцем. — Я не знаю, что там у вас, братья-черепашки, происходит. Но я никогда не видел его таким. Раньше он так легко улыбался, а сегодня мне пришлось из кожи вон лезть, чтобы увидеть его щель в зубах. Лео сделал шаг вперед, сбрасывая руку Кейси от лица Донни и отбирая брата резким рывком. Злился. — Не перевирай, это тебя не касается! Не тебе его понимать и веселить, Донни всегда любил и находил радость в мире и покое, в лаборатории или чтении, но никак не в подобных свистоплясках и диких вылазках. Конечно, он будет несчастен! Он был ранен и только начал приходить в себя, когда вы появились... — прищурился. — Шел бы ты подальше, Кейси, от твоего присутствия только хуже. — Эй-эй! Полегче! — тот удивился, но мигом нахмурился – сердился. Донателло тоже опешил. — Ух ты! Разборочки! Схожу за поп-корном! — умилился Дэдпул, но никуда не пошел, так, к слову сказал. Дон не хотел, чтобы из-за него ругались. Стыдно даже. Вдруг обнял старшего брата, но тут же чуть отстранился и покачал головой. Не надо! — Донни, ты, конечно, добрый, и все такое, но всему же есть предел! — теперь праведное негодование Леонардо обратилось к Донателло. — Имей гордость! Они же тебя просто используют: один по приколу, развеяться и повеселиться, — зыркнул на Дэдпула, — а второй для собственной выгоды, — холодный взгляд на Кейси. — Неужели не видишь и хочешь продолжать потакать их фривольным желаниям, играть в эту бессмысленную игру?! Для чего? Дон расстегнул сумку и вынул костюм Бибопа. Показал. Улыбнулся. Конечно, он может изучить новый девайс! Леонардо ударил себя ладонью по лицу. — Донни… Серьезно, что ли? — после глянул на него полуукоризненно-полуумилительно. — Донни-Донни… — чуть улыбнулся. — Ты ничуть не изменился. Очередной глубокий вздох и Лео поднял руки вверх: — Это просто возмутительно бессмысленно, рисковать ради такой ерунд... — вдруг дошло, присмотрелся. — Стойте, это что, костюм Бибопа?! Зачем он тебе понадобился? Встрял Джонс, уже виновато улыбаясь, так как предчувствует очередную вспышку ярости от Лео: — Если Дон его изучит и перепрограммирует, то можно будет «превращаться» в кого угодно. Например, в меня, хех, — почесал затылок от неловкости. Лео очень хмуро и неодобрительно посмотрел на Кейси, прожигая взглядом: — Нам-то что с того? — коротко бросил, выжидая ответа. — Как что? Лео, тебя что, Раф покусал? Тупишь как он! — развел руками в изумлении. — Донни — новая игрушка, которую, кстати, можно применять в бою, обманывая врагов. А мне, — улыбнулся шире. — Дон сдаст за меня тригонометрию. Плюс он потусит с Эйприл. Лео с трудом сдержался, чтобы стерпеть хамское высказывание. Усилием воли потопил зачаток гнева в разуме. — Это жульничество! Самый настоящий обман, Донни, сам подумай, что бы сказал учитель, узнай он, что хотите провернуть? Решил игнорировать Кейси. — Наука наукой, игрушки игрушками, но идти по пути мошенничества... — покачал головой. — Ты ли это? — делано расстроенный голос, надеялся надавить на совесть. Тошнота вдруг накатила на Донни. То ли вспомнил, как добывал костюм, снимая его прямо с этого урода, то ли почувствовал неприятный запах от него. Хотя на самом деле Антон Зек достаточно чистоплотен, хоть и свинья. А может быть, всего-навсего набегался, чего не стоило делать после массивной кровопотери. Но затошнило так сильно, что колени подогнулись. Резко сел, поджав под себя ноги. Рот зажал рукой. К счастью, ничего не ел и тошнить нечем. — Донни! — Лео стремительно присел рядом, обхватив брата за плечи, — Донни? Ты как? — убедившись, что тот в порядке, набросился на Кейси. — Видишь, до чего вы его довели?! Ему точно рано было выходить наружу, тем более ввязываться в бой! Шагнул в сторону Кейси, невольно заставляя того отступить. — Эгоисты до мозга костей, вы оба! Да черта-с-два, а не тригонометрия тебе. — Глаза пылают гневом. — Мы уходим! С этими словами Лео нагнулся, помогая Донателло опереться о плечо и встать. — Донни, я хочу добраться до логова, и чтобы ты отдохнул, — увещевал он того, — после можем и поговорить. Предупреждающий зырк в сторону возможных возражений. — Не смертельно! — подрывается Пул, подхватывая Дона на руки и похищая. — Домой, так домой! — Эй, подожди! — нахмурился Лео, по инерции пробегая за ними до края крыши. Но Дедпула и след простыл. — Вот паразит, — тихо пробурчал под нос, убеждаясь, что похититель двинулся в верном направлении. — С другой стороны... Лео обратил свой тяжелый взгляд на щербатого хоккеиста. Колебался между желанием выплеснуть гнев и наорать, и просто уйти, проигнорировав того полностью. Все-таки он был слабым человеком, напыщенным и честолюбивым, для него невозможно было понять черепах. Что с него взять? С другой стороны, он настырный, уж если решил себе, что Дон может стать его белым билетом в отличники, то так просто не отстанет: вцепится в возможность, как клещ. «Надо поговорить», — решил Лео, приближаясь к человеку. Остановился в шаге от него, скрестив руки на груди. Самоуверенный и независимый вид Кейси раздражал его. Немного поиграв в гляделки, вздохнул. — Кейси, зачем ты это делаешь? Тот вдруг сделался серьезным: — Лео, мне не нравится этот тип. Они собирались без меня идти. Я не доверяю ему Донни. — Ты говоришь о Дедпуле? — вскинул вверх бровь Лео, — Почему ты ему не доверяешь? По-моему, вы прекрасно прогулялись… втроем, — слегка ревниво добавил он. — Наверное потому, что Пул забирал его в плен, где и прострелил ногу, — напомнил Джонс, вздыхая. — Он никогда не бывает серьезен. Еще больше, чем я. — Это было в начале, — подтвердил Леонардо, — я не забыл. И да, он, конечно, шумный малый, да и с прибабахом, — Лео хмыкнул, — порой раздражает до жути, но он не злой. — Поднял тяжелый взгляд на Кейси, — А вот тебе теперь я не доверяю. — Эй! Если бы я не пошел, они бы и без меня сюда приперлись! — Кейси рассердился. — Результат был бы тот же. — Не факт, — коротко сказал Лео, вновь обретая ледяное спокойствие и уверенность, — С Дедпулом был свой уговор. И он вполне ждал. А твоя... контрольная уже вот-вот. — Через неделю! — уточнил тот. — Если ты такой крутой и сильный, то зачем было привлекать Дона и такого плохого Дэдпула? Шел бы и добыл все сам, после принес Донни. Но нет! Ты его, раненого, вновь в бой потащил! Неделя — как раз, чтобы успеть перепрограммировать устройство и организовать обман, — парировал Леонардо. Как же его бесила самонадеянность этого несносного парня. — Откуда я знал, что ему придет в голову украсть этот костюм?! Я думал, он сам все изобретет... — сгоряча Джонс выдал зачинщика вылазки. И тут же осекся. — Тем более! — громко возмутился Лео. — Зачем тогда вы потащились на вражескую базу, даже не зная зачем?! Донни гений, порой так увлекается, что его самого от себя спасать надо. Вы же только еще больше давите на него! Своими просьбами и капризами. Донателло по доброте душевной это попускает, но я — старший брат — нет. Не хочу ввязывать его в новые неприятности. Выяснение отношений продолжалось, но и Кейси не лыком шит, он уже запустил руки в их семью, даже больше: считал их частью себя, ведь они столько вместе пережили! И когда ему говорят, что он не свой — ярость тут же магмой клокотала в нем. Но ругаться сейчас с Леонардо — плохая идея. Пришлось затушить гнев, ответить спокойно: — Не, мы знали, зачем идем, мы спланировали диверсию. Но я хотел без Пула, — тон голоса выдавал обиду. Лео вдруг представил худшее: что Эйприл ответит на чувства Донни, когда тот будет в образе Кейси — и это его окончательно раздавит. — Знаешь, в данном случае Дэдпул был вам хорошей нянькой-подстраховкой. Он сильный воин, этого нельзя не признать. И хорошо, что пошел с вами, — об Эйприл не стал говорить, но его тут же понесло. — А ты говоришь, как капризное неразумное дитя. Очнись! Мы ниндзя, мы не в игрушки играем! И одна из этих вылазок всегда может стать фатальной для одного из нас! Джонс вздохнул, почесал репу и опустил взгляд: — Да, ты прав, прости. Дон не зря настоял взять Дэдпула... Услышав извинения, Лео чуть успокоился. — Но ведь все хорошо закончилось. И трофей у нас! — А полубессознательного Донни уволокли в убежище, - скрипнул сквозь зубы Лео, —все очень здорово вышло… для тебя! — Ну, меня тоже иногда приводите в полубессознательном виде, хех. Знаешь, сколько сказок я наговорил маме? Лео сухо и без симпатии взглянул на него: — Ты нам вообще ничем не обязан. Человек, сидел бы в своей школе, с нормальной жизнью, в безопасности. Было бы, может, и скучнее, зато сохранил бы кости целыми, и матушке твоей спокойнее было бы. Кейси показал ему язык: — Не дождетесь! Леонардо лишь вздохнул и ответил: — Ты слишком пылкий духом и совсем ребенок. — Как будто ты такой старый и умный! — Уж поумнее и поразумнее некоторых! — вспылил и Лео, даже толкнул собеседника в грудь. — Я — лидер, и я отвечаю за каждого в группе! Куда тебе понять такую ответственность?! Глаза Джонса хитро блеснули, губы растянулись в улыбке: — И за меня? Леонардо опешил от внезапного вопроса, заколебался. Но заглянул в эти выжидающие глаза и, вновь вздыхая, сказал: — И за тебя, — наконец-то утвердил. — Вы, ребята, классные! — Кейси стиснул его в объятиях. Довольный, как слон. Лео отстранялся, даже вырывался, немного морщась. — Ты сам выбираешь столь рисковый путь. Ты не обязан вообще быть с нами, только твой выбор... и выбор глупца, — не терял возможности читать нотации, но Кейси чихал на таковые. — А я не стремаюсь! — прикол про глупца и путь так и не понял. — Когда ничего не происходит — смертельно скучно... Отпустил плененную черепашку. — Поэтому ты выбираешь просто «смертельно», чтоб без скучно, — съязвил-таки Лео. Тот улыбнулся в ответ. Но вспомнился грустный Дон. Нахмурился. Серьезно посмотрел на черепашьего лидера: — Слушай, мне только от одного не по себе. Чутье мне подсказывает, что с Донни что-то не так. Словно он плачет, что ли... — пробежал глазами по воздуху, искал подходящие слова, затем прямой взгляд. — Вы его там, случаем, не обижаете? Говорил так, как будто обличить хотел в каком-то грехе. Лео задумался. Непривычно серьезный тон Кейси остудил его и вернул осмысленность разговору. «Донни плачет? Обижаем ли?» — крепко задумался. В голове мелькало множество мелких деталей, произошедших за последние несколько дней, когда и он замечал, что Дон будто сам не свой. Шугается и избегает, то ли еще что... — Донни... за последнее время много чего с ним приключилось, — медленно начал он, — но ты в чем-то прав. Насколько мне известно, это были привычные для нас бои и ранения. За исключением... Лео вспомнил проткнутое горло и потерянный голос, почему-то в голове всплыл кадр с униженно румяным Донни в костюме Белоснежки. Лео встряхнул головой. — Ну, у него прибавилось стресса из-за появления Дэдпула. И нападение Рафа не прошло незамеченным — ты знаешь, у него голос пропал. Может еще какие факторы, — Лео подумал об Эйприл и безответной вечной любви брата, вздохнул. — Тяжело сказать, что именно могло его так задеть. Но что-то явно есть, в этом ты прав, — крепко задумался. — Ты правда так волнуешься за Дона? — вскинул голову Лео. — Конечно! Да, мы с ним часто спорим, нельзя же так часто умничать, но... — призадумался. — Когда он такой несчастный, мне словно самому больно делается. — Тогда послушай меня, Кейси, — Лео строго взглянул ему в глаза, — если тебе реально дорог Дон, если ты и впрямь видишь, как ему плохо и грустно, то... не усугубляй ситуацию еще больше. Не используй добытый трофей. Выход к людям и встреча с Эйприл из твоей шкуры... может окончательно его доконать, — Лео решил быть откровенным, —Ты понимаешь? Надеялся на его совесть. Давил на нее, если таковая, конечно, имеется. Джонс непонимающе захлопал глазками: — Но мы скажем Эйприл о приколе! Да она и сама догадается, ведь она телепатка. А Донни говорил, что хотел бы побыть в стенах школы. Ну, ты понимаешь, школа — храм ботаников, сама атмосфера там их одухотворяет, хех. Может, быстрее выздоровеет... А, на меня никто не смеет нападать-обижать, так что его не тронут. Я сам кого хочешь трону. — Нет, не понимаю, — соврал Лео, — Я думаю, что нам, черепашкам, лучше держаться подальше от всего человеческого. Пицца — исключение. — Я не за то волнуюсь, Кейси. Просто. Нет! — продолжит тот. — Он использует меня, чтобы туда попасть, я — его. Это взаимопомощь! — не уступал и Джонс. — Можешь лгать мне, но не ври себе! Тебе просто это выгодно! — вспыхнул Лео. — Донни да, может с радостью клюнуть, но добра это ему не принесет! Вот, опять он забухтел. Боялся за брата. А вдруг?! — Слушай, да ты задрал! У Дона крепкие зубы, уж поверь, он умеет кусаться, когда надо. Если б ему было что уж совсем не по душе, послал бы он меня куда подальше. Но ему самому интересно! — чуть остыв, добавляет. — Если что, Эйприл спасет его… — Этого-то я и боюсь... — совсем тихо произнес Лео. — Физически, может, и шарахнет, да. Но... Ай, не важно. — Да он меня сегодня стукнул! Опять плечо отваливаться будет! Знаешь, какие синяки он мне оставляет?! — Ты безнадежен, — Лео уронил лицо в руку. — В общем, ты понял, что я — против всего этого фарса. Если Донателло такой рисковый и согласится «развеяться», то, что бы ни произошло, любая опасность или душевная травма, я во всем обвиню тебя. — Леонардо взглянул на него ледяным взором. — Ты готов к этому? — Хорошо! Беру его на себя! — как легкомысленно и радостно тот берет на себя ответственность. И тут же затараторил: — Кстати, хочу его к себе на пару дней забрать! Лео остро чувствует, что зря-зря-зря-зря он это сказал и сделал. — Эй! — У меня родня уезжает к бабушке, — тот продолжил. А Лео пытался перебить галдёж. — Хочу затусить с ним, — тут Кейси останавливает речь. — Нет! Он ранен и истощен! И речи быть не может! — еще чуть-чуть и Леонардо с ума сойдет от непроходимого хамства и наглости. — Он, правда, еще не дал согласия... — Кейси не сразу услышал отказ, раскатал губу, но теперь дошло. — Эй! Я его откормлю, а раны я умею перевязывать. — С гордостью добавил, — на себе практиковался! И почему это он истощен? Вы его что, не кормите? — ...Вот, не дал согласия, и хорошо! — торопливо сказал Лео, — вот через пяток дней заходи, а пока — иди домой уже... Ага, заколебал. Пожалел, что весь разговор затеял. О вопросе с едой смолчал. Тогда Кейси игриво добавляет… масла в огонь: — Тогда я его украду, хе-хе. Леонардо бросил на него убийственный взгляд. Но Джонс не прошибаем. После Лео взглянул устало, покачал головой. Джонс засмеялся от души: — Ладно-ладно, ты знаешь, где я живу. Тот молча кивнул. Этот вампир столько крови попил. На том и разошлись. *** Донателло опешил, когда его Уэйд украл буквально из рук брата. Но что поделать? Нет управы на этого типа, коль решил нести, пусть несет. Без голоса и не возразишь. Раньше Дон часто высказывал свое «фе и фу», не сдерживался, а теперь это делает реже. Толкнуть в знак недовольства, если только. Или дать палкой по башке, но этим ты только выразишь, что недоволен, а вот объяснить, почему… Вздохнул. Слабость одолела. Поспать захотелось, хотя целый день спал, копил силы, и на тебе! Леонардо прав, еще рано выходить. Хоть тошнота прошла. — Ну же! Классно было! Прогулялись, — Пул доволен. — И с подарочками. Да, теперь есть, что изучать. Дон приютился к мужчине. Человек его в руках держит, еще и взрослый. Приятно. — Дома тебя затопчут счастливые идиоты, хех, — предсказывал Дэдпул. Так и есть. Рафаэль места себе не находил. Почему так долго?! О чем он только не подумал. И тут у турникетов появились главные беглецы. — Прибью! — ругался Раф, но, как и говорил ранее старшему брату, взял и обнял. Дон за миг до этого испугался летящего на него тяжеловесного братца. — Донни, — не отпускал, прижимал к себе. Жив-здоров, что еще нужно? — Не делай так больше, — приговаривал Рафаэль и гладил младшенького. — Не наказывай меня так… — сжимал крепче, — …так сильно. Донателло задрожал от его ласки и откровенной тревоги в голосе. Что ж он себе такого накрутил? И о наказании заговорил. Позади Дона Микки пристроился, обхватил руками и терся щекой о панцирь. — Братишка-шалунишка! — напевал, но тут же замер и добавил серьезно. — Еще раз такое выкинешь, я выкину что-нибудь из твоей лаборатории. Грозился Микеланджело. Сам разволновался, а еще ему казалось, что у Рафаэля крыша того — ку-ку! Поедет. Пришлось успокаивать время от времени. Раф готов был побежать искать, но младший отговаривал, просил дождаться распоряжений Лео. — Кстати, а где Лео? — Майки надеялся, что они вместе придут. Отлип от братьев, осмотрелся. — Полощет мозги Кейси, не волнуйся, скоро вернется, — ответил Уэйд и усмехнулся. Рафаэль не отпускал Дона, всматривался в узоры на лице. Донателло повернул голову в сторону Майки. Вот он — главный грешник-рисовальщик! Микеланджело виновато заулыбался: — Прости, мне было скучно, — начал извиняться, но тут же продолжил. — Ты что, забыл, с кем живешь? Зеркала для чего в каждой комнате? Правильно: чтобы любоваться творчеством братьев! Кстати, милая шапочка, тебе идет. Где добыл? И шарфик. Дон вздохнул, иногда и братья забывают, что он не говорит. Отстранился от Рафаэля, снял с себя подарки от Кейси и пошел в ванную. Да уж, потребуется много мыла, чтобы стереть такое безобразие. — Если опять станет плохо — зови! — подтрунивал добрый Пул. — Что значит «опять»? — встрял Рафаэль. Тут Дэдпул загорелся: взволнуй Рафика! Пусть дальше тревожится. Почему? Ну, хотелось ему так. — Плохо ему было, набегался. А еще… — тут Пул вспомнил про костюм в сумке. — А еще в него вдруг Бибоп влюбился, приставал. Раф глаза вытаращил, но не поверил: — Чего?! Что за чушь, извращенец!!! Майки же рассмеялся, представив влюбленного Свина, бегающего за недовольным Донателло. На пол упал и не мог успокоиться. Не знал, правда то или нет, но забавно. — Не верите? Звоните Кейси, он свидетель, — уверял рассказчик. — С какого перепуга ему влюбляться в Дона?! — сердился Раф. — Эй, Кейси, ты свободен? Можешь говорить, или тебе до сих пор Лео читает нотации? — Микки уже звонил. — Я тут такое услышал! Бибоп в нашего Дона втюрился, что ли? Из трубки послышался дикий ржач, утверждающий ответ, после вновь смех. — Да, блин, что за напасть? Опять Донни в центре каких-то непонятных отношений, — сокрушался Рафаэль, придется резать свинину на шашлык. — Чувак, как это произошло? — поинтересовался Микеланджело. — Ведь не с бухты-барахты он за ним бегал? — Не знаю! — Джонс чуть подуспокаивался. — Я лежал некоторое время в отключке, а потом гляжу, а полуголый Бибоп носится за Донни. — Погодь, а почему полуголый? — Так мы его волшебный костюмчик украли! Дон изучит его и что-нибудь прикольное сделает. — Сказали бы нам! Мы себе места не находили, а вы там веселитесь. — Прости, я понял, по мне уже проехались по этому поводу. Пока Майки болтал по телефону, Рафа понесло в ванную. Да-да, контроль. Донателло вытирал полотенцем лицо у раковины, как тут: — Так что у тебя там с Бибопом? — да еще так строго. Дон перепугался. Резко обернулся, а на него Рафаэль напирал. При упоминании противного хряка опять подташнивало. Дон бросил на брата недоумевающий взгляд: «Ты что, дурак?» — Ребята сказали, что он почему-то в тебя влюбился! — Рафаэль уперся руками, зажимая брата между стеной и собой. — Почему? Тот, бедолага, стоял с полотенцем и не понимал причины наезда. Хлопал глазками. Рафаэль рассматривал его чистое лицо, большие глаза… полуоткрытые изумленные губы. На нижней губе к подбородку тянулась небольшая царапинка. Раф, понял, что ему так или иначе не ответят, но… Коснулся указательным пальцем его губ. Холодные после воды. «Согреть бы…» — вдруг подумалось и… смутился собственной мысли. Побагровел, как повязка на лице. — Донни… Тот заметил его внезапную растерянность и пихнул полотенцем в рожу. Отстранил от себя, нахмурился. «Да что с ним такое?!» — внутренне возмущался Донателло, теперь он припер его к стене, только противоположной. Убрал полотенце. Рафаэль узрел сердитого Дона и… расплылся в улыбке. — А теперь отшлепай меня им, — передразнил. Вслух. «Вот и отшлепаю!» — решился Дон и ударил мокрым полотенцем по лицу. — Ай! — Раф думал, что полегче будет, невольно схватился за щеку. В глазах загорелся хищный азарт. — Теперь мой ход, да? Донателло знал его игры — пора бежать. И чем дальше, тем лучше. Пулей вылетел из ванной, бросив мягкое оружие. — Раз-два-три, пощады не жди! — Раф погнался за ним. В холле уже был и Леонардо. Он только-только зашел, как узрел Дона, убегающего от Рафа. Лео не всегда мог определить, играют они или опять ругаются. Наблюдал за траекторией их движений. — Да что ж ты прыткий такой! — Рафаэль второй раз загонял его на диван, но беглец увиливал и упрыгивал. Когда Леонардо разглядел улыбку на лице Дона, успокоился. Все вернулось на круги своя. Даже Дэдпул чертыхнулся, когда его миска с чипсами опрокинулась от их беготни. Он, конечно, сам непоседа, но куда ему тягаться с подростковой энергетикой? — Ребят, я вас сейчас пристрелю, хватит прыгать вокруг меня! — ругался, но не сильно. — Выберите другой центр вращения! Бедный Сплинтер, четырех пацанов растит, памятник ему. Ему хотелось преспокойно почитать журнал, похрустеть вкусняшками, а тут два идиота по нему скачут. Леонардо невольно заулыбался. А Донателло словно нарочно завернул опять к нему. — Донни! — теперь и Пул попытался его поймать, но тот вовремя отскочил. — Эй, я его ловлю! — вот два хищника добычу не поделили. — Так лови быстрее! — Уэйд пнул Рафа в сторону жертвы. Дон стоял на лестнице, приготовился к прыжку, но тут перед глазами позеленело. Затошнило. Рафаэль не заметил того, набежал и повалил прямо на лесенки. — Попался! — ликовал, но тут же присмотрелся к брату. Тот зажимал рот, да и побледнел разом. — Донни? Что с тобой? — Рафаэль понял, что укатал того игрой. Вот ведь, не подумал! — Лео! Лидер собирался к себе в комнату, как его позвали. — Лео! Дон отключился! — тревожный голос Рафаэля. — Вот так всегда, ваши игры заканчиваются слезами! — камень в огород Рафа, запрыгнул на лестницу. — Мне заплакать? — тот не обиделся, знал, что виноват. — Слезь с него! Он и так еле дышит, — Леонардо не хотел срываться на Рафаэле, но уже просто нет сил. Раф встал: — Давай спустим его. Лео схватил Дона под подмышки, Рафаэль — за ноги. — Скорая помощь! — подоспел и Микки с графином воды. Когда парни уложили Донателло на пол, тот вылил на него все содержимое. Пул с интересом наблюдал за возней, а голоса делали ставки на выживет/не выживет. На шум пришел и учитель. Ему ранее доложили, что Дон нашелся, но еще не видел того. Ребята притихли. Лео надеялся, что вода пробудит брата, но нет. Пришлось применить технику исцеления, которой его научил Сплинтер. Раз, два, пару печатей руками, концентрация, ладонь к голове, другая — к груди. Еще пара секунд и Донателло нахмурился, открыл глаза. Удивился. Только что был на лестнице, теперь на полу, а кругом столько обеспокоенных лиц. — Прости, маленький, кажется, я тебя сшиб немного, — извинялся Рафаэль. Леонардо бросил на виновника убийственный взгляд. — Что? — развел руками Раф. — Я нечаянно! — Нет, это не совсем ты, — встрял Дэдпул. — Я говорил, что он и на улице падал. Просто убегался. Донни покраснел от стыда. Мало того, что чуть не прибили, так теперь в обмороки падает, как кисейная барышня. Нашел в себе силы приподняться и сесть. Сердился на себя за слабость. Рафу казалось, что тот на него так хмурится. Расстроился. Посмотрел на свои руки. И почему они только все разрушают? Как же хочется исправить, починить, но детали выпадают из рук, ломаются, крошатся… — Отнесите его в комнату. Никаких опасных вылазок. Только за едой — и домой, — а вот и домашний арест. Леонардо невольно растянул губы в улыбке. Это значит, что… никакого Кейси и школы! Ура! Дон разинул рот, хотел было возмутиться, но… как перечить учителю? Лидер воодушевился. Справедливость восторжествовала! Поднял Донни на руки и победно заглянул в глаза. Моя взяла! Донателло понял, что к чему, и от обиды задрыгал ногами. Капризничал, как малое дитя. Леонардо рассмеялся в голос, удивляя непосвящённых в спор. — Я буду следить за тобой, Донни, — прозвучало угрожающе, понес в комнату. — Эй! Что это все значит?! — Рафаэль мигом вышел из омраченного состояния. — Лео! Но лидер пропустил его слова мимо ушей. Донес брата до кровати, уложил, укрыл. Тот надулся как мышь на крупу. — Для тебя стараюсь, солнце, — Леонардо вдруг приласкал его, погладил по голове, щеке, не хотел оставлять его таким хмурым. — Ты просто устало светить. Тучи набежали на тебя. Поспи, отдохни. Дон замер, дыхание затаил, но после разом растаял. Веки отяжелели. Все еще корил себя за беспомощность, надоело быть самым слабым из братьев. Но как угнаться за ними? «Я так далеко позади… — про себя сокрушался он. — Каждый раз побеждаем. Как же мне не хватает твердости, да и здоровья теперь тоже…» Прикусил нижнюю губу, царапина на ней зачесалась. Покусал ее. Леонардо вспомнил, как Джонс грозился похитить его. Присел на кровать. — Пообещай, что не сбежишь больше, — вдруг потребовал тот, склонившись к нему. Дон открыл глаза. Призадумался. Соврать или не соврать? Даже не знал, ругаться с Лео не хотелось, с ним потом трудно мириться. Обнял старшего, утягивая на себя. Так «да» или увиливает? Непонятно. Прижался лбом ко лбу. Вздохнул. — Отдыхай, — вновь сказал Леонардо, потерся лбом и отстранился. Что ж, зато у Дона есть костюм-невидимка. Руки так и чесались им заняться… *** Рафаэль раньше любил ночь. Всем сердцем. Но теперь она вытаскивала из-под своего покрова кошмары. В этот раз снилось что-то непонятное, тяжелое и мерзкое. И после пробуждения собственные мысли казались неповоротливыми, темными. Как же ему это всё надоело! Сел, вроде и спать жуть как хочется, но и неможется. Вот ляжет, а недобрые мысли, как пчелы, роем летают и хотят жалить. Вновь засыпаешь, а снятся руки в крови. Если бы это была кровь врагов! Но нет, рядом кто-то родной… Выбрался из кровати, как из ямы. Так и с ума сойти можно! Теперь и одному оставаться страшно. Словно следит кто, смотрит на него, красивого такого. Схватил подушку и выбежал из комнаты, как из ада. Постучался к Лео. Иногда лучше позорненько, чем страшненько. Но не всегда. Леонардо сначала решил, что послышалось, но стук повторился. Даже не пытался гадать, кто это мог быть. Так хотелось спать, что и не думалось. Но как открыл дверь, так от удивления и сон прошел. Рафаэль стоит, прижимает к себе подушку, а глазами так и просится переночевать. Леонардо закрыл дверь и снова открыл: вдруг чудится? Но нет, брат реален. Не стал спрашивать, что к чему, всякое бывает, дал дорогу. Тот вошел, встал посреди комнаты, после запрыгнул в кровать, так же — молча. Лежал на животе, подмяв под себя подушку. Лео пожал плечами и пристроился с краю. Вздохнул. Главное, чтобы одеялко не стягивали. Можно засыпать… — Лео, — вдруг заговорил Рафаэль. Как же ему знаком этот жалобно-нудный тон. Придется выслушивать. Или послать? — Не ной, всем плохо, особенно Донни. Так что отвали, страдаем вместе, — сразу разложил по пунктам все предполагаемые жалобы по ответам. — Так «вместе» или «отвали»? — вот пристал! Лео вздохнул и внимательно посмотрел на разговорившегося брата. — Вместе, вместе с тобой, зануда, — сдался Леонардо. Тот чуть придвинулся и, конечно, покушался на одеяло. — Раф! Со своим надо приходить, — ругался хозяин кровати, когда брат нагло вторгся к нему под покров. — Не вредничай, — Рафаэль непрошибаем, уже под боком, но Лео протиснул подушку, забаррикадировался от него. Леонардо почти заснул, но ему что-то мешало. Например, пара зеленых глаз, что уставились на него и не на него одновременно. — Раф, спи уже, — настаивал лидер. Рафаэль очнулся из глубокой задумчивости и сфокусировался на брате, не сразу понял, что тот имел в виду. — Не могу, — таки ответил и, вздохнув, признался. — Мне третий день кошмары видятся. —Тараканы, что ли? — Леонардо сказал первое, что пришло в голову. Еще бы! Сколько раз в детстве Рафаэль запрыгивал к нему на руки, когда откуда ни возьмись появлялся усатый шестилапый тараканище. «Лео! Лео! Убей его!» — требовал Рафаэль, крепко держась одной рукой за шею, другой — нервно указывал на противное насекомое. «Донни, убери букашку, а то у меня руки заняты», — Лео мог подойти к таракану, чтобы раздавить, но боялся, что Рафаэль тогда вообще к нему на шею залезет. Донателло оторвался от каких-то баночек с крышечками, что разбросаны по полу, и коварная улыбочка озарила его лицо при виде перепуганного «врага». Вдруг приблизился к братьям, а не к усатому вредителю, протягивая кулак. — У меня… — выпрямляет ладонь, — второй есть. Таракан от свободы засуетился-закружился, упал с ладони на Рафаэля и мигом заполз под панцирь. Дон с Лео чуть не оглохли от дикого вопля брата, который забегал по комнате не хуже перепуганного таракана, только что сносил все на своем пути. — Донни! — прикрикнул Леонардо, тот лишь развел руками, — Раф, стой! Побежал спасать несчастного (а заодно и логово) от разрушения. Микки же с Доном хохотали, негодяи, и просто смотрели. Наконец-то Рафу досталось! Маленькая месть тоже сладка. — Раф, стой! Таракан упал, нет его больше! — Леонардо поймал братишку за плечи и врал, глядя прямо в глаза. А как еще успокоить? — Правда? — верил ему младшенький, и слезы наворачивались. Как тяжело обманывать такого хорошенького младшего братика. У Леонардо сердце сжалось. — Да, — кивнул. Рафаэль стиснул зубы, не хотел плакать, но он еще малыш, имеет право. Обнял Леонардо за шею и просто навзрыд. Лео утешал его и тут на панцире обнаружил того самого таракана, что довел Рафа до истерики. Незаметно смахнул его на пол, пока вновь не залез под панцирь. Раф отстранился, вытер рукой лицо, после указал на младших засранцев и миленьком голосочком спросил: — Поможешь избить их до полусмерти или мне одному? Донни с Майки перестали веселиться, замерли и прислушались. — Эм… ты конечно тоже не ангел, но сегодня можно, — согласился старший. Да-да, Раф с Лео тоже частенько создавали дуэт против младших, если те перегибали палку. — Я за вас! Я за вас! — Майки мигом смекнул в чью сторону перевес сил и предал Дона. — Тем более, я тут вообще ни при чем, я просто смотрел! — Ты смеялся надо мной! — кричал на него Рафаэль. — Прости-и-и-и! — техника красивых глазок в действии. Пару подзатыльников и Микки прощен. А вот Дон… — Еще один обычный день подходит к концу, — отнесся философски, параллельно размышляя бежать ему или не бежать? Но когда на тебя несется тройка хулиганов, хочешь не хочешь, а побежишь. — У меня таракан! У меня в кармане таракан! — грозился Донателло, убегая от самого главного мстителя в лице Рафаэля. — Выпущу! Выпущу! — Хватайте его! — Раф малость струхнул, мало ли, потом опять с позором вытряхивать насекомое из панциря. Леонардо подрезал Донателло, а тот прыгнул к своим баночкам, с которыми играл до того. — Попался! — Лео сбил брата с ног и навалился сверху. — Нет, это ты попался, — хитро заулыбался Дон и посадил на плечо старшего… гигантскую сколопендру. Тут уже и Лео поплохело. С криком вскочил на ноги, стряхнул с себя страшилище и раздавил ногой. — Ты что! — вдруг расстроился Донни, падая на колени. Готов был заплакать. — Она у меня целую неделю прожила! Это мой питомец! Я хотел вам ее потом показать… Рафаэля затошнило, убежал делиться ужином с туалетом. — А вдруг она ядовитая?! — Леонардо испугался за здоровье своих братьев. Как хорошо, что убил ее. — Что значит «вдруг»? — Донни глянул на брата и решил чуточку приврать. — Яд всасывается через кожу, после закружится голова, появится слабость… Лео посмотрел на ногу, которой стоял в «яде», как он думал ввиду своего возраста. И вправду стало дурно. Упал, но все еще был в сознании. Остался один Майки. Тот осмотрелся, оценил ситуацию, упал на колени. — О, повелитель насекомых! Слушаюсь и повинуюсь! — обнял за ноги, потерся щекой и посмотрел снизу-вверх. — А у тебя есть бабочки, божьи коровки или стрекозы? — Есть кое-что симпатичное, — заулыбался Донателло, даже не злится на предателя, дело обычное. — О, покажи-покажи! — воодушевился самый маленький, отстранился и запрыгал на радостях. Дон взял его руку, перевернул ладонью вверх и высыпал из баночки что-то пушистое и… восьмиглазое! — О, это же миленький… паучок… — Микеланджело распознал что за «животное» попало в руки и стало не по себе. — Я еще мокриц наловил. Хочешь посмотреть? — Донателло хвастался уловом, делился добычей. — Лео, я к тебе, — Майки любил насекомых, даже ел некоторых. Но не пауков же! — Эй! Что за дела? Почему никому не нравятся всякие симпатичные букашки? Они же классные! — огорчался Донни и подошел к присевшему Леонардо. — Может тебе другой таракан понравится? Вот этот, большой, он шипит, когда гладишь, и смешно грызет морковку, — Дон был в восторге и показал одного из любимчиков. — Кого только люди не выбрасывают в канализацию. Я почитал, он — мадагаскарский! А белые – это его детеныши, они только что родились. Смотри, на маму взбираются. Ой! Уже и на тебя. Ты им понравился. Теперь и Леонардо не выдержал тараканьего нашествия. Вскочил, раскричался и пошел к учителю жаловаться на зоопарк Дона. Учитель потребовал отпустить животных на волю, но Рафаэль еще неделю ходил дерганный и осторожный. С ним произошел несчастный случай: открыл дверь в туалете, сбежавший мадагаскарский упал ему на голову и… в общем, потом пришлось прибираться, так как потом ругался Лео, поскользнувшийся на той самой луже. Донни вовремя понял, что пора переходить в режим невидимости, так как старшие очень злились. Выползал только к учителю. Но братья его таки обнаружили и побили от души за все сразу: за прошлое, настоящее и будущее. Так, для профилактики. Рафаэль даже вернул ему все отобранные конструкторы, пусть лучше ими играет, а шести- и восьминогих не трогает! Хотя Дон все равно потом на машинках катал усатых пассажиров, подвозил их к Барби-домику Микки и пугал Барби. Та отбивалась пластмассовыми предметами мебели и давила паразитов каблучками. — Наши младшие братья… такие странные… — Рафаэль терпеть не мог этот кукольный дом, который Майки непонятно где нашел и очень радовался. — Пусть играют в домик, лишь бы нас не трогали, — Леонардо, напротив, тешился, что те заняты и не хулиганят. — Эй! Это санитарная служба? У меня завелись тараканы! — Барби звонила по всем инстанциям. Кена у них не было, за него был Бэтмен на мотоцикле, которым играл Донни. Почему Бэтмен подрабатывает в такой службе, дети не задумывались. А вдруг он под прикрытием? Донателло надел маску, перчатки, затем облачил в это же Микки и взял распылитель. Пшик-пшик на дом и внутрь. Насекомое и вправду коньки отбросило. Упало на спину и дрыгало лапками в агонии. — Донни, что у тебя?! — хором подскочили старшие, отнимая распылитель с чем-то токсическим, от которого даже тараканы мигом дохнут. После пришлось делать генеральную уборку Барби-домика и спасать его от Рафа, который нашел повод, чтобы выбросить позорный атрибут логова раз и навсегда. — Пока мой дом сохнет, я буду жить у тебя, — Барби требовала компенсацию от Бэтмена. — Это невозможно, — отрезал тот. — Почему? — Я живу… под покровом ночи! — исчез вместе с мотоциклом. — А деньги?! — Ему не нужны деньги, он — миллионер, — напомнил Дон. — Нет, ну давай он вернется! — не согласился Майки. — А расписаться за работу в квитанции? — Ладно-ладно! — Донателло вернул пафосно уехавшего Бэтмена. — С вас сто долларов. — …И поцелуй! — добавила Барби и поцеловала. Попался! — Опять ты к нему пристаешь! — рассердился Дон, поставив руки в боки. Ага, стоп-игра! — Ну, он же классный! — Микки! — Раф дал ему подзатыльник. — Меня ведь стошнит. — Романтика должна быть! — не согласился самый младший и продвинутый. — Тогда… Тогда я тебя поцелую! Напал на обидчика. А Бэтмен скрылся во тьме. Вместе с Доном. *** Леонардо чуть не заснул с открытыми глазами, вспоминая прошлое, пока Рафаэль не заговорил. — Мне снится, что Дон умирает… — про самоубийство Раф умышленно умолчал. Лео вздрогнул. Что за бред?! Конечно, они часто подвергают себя опасности, и любой из них может погибнуть, но это им как-то не мешает спать без задних ног. Скорее, это Лео всегда волнуется о целостности семьи. — Он ведь с нами! Чего боишься? Ты его защитишь. И я защищу. Все хорошо! — Лео подбодрил беспокойного брата. Ох, Леонардо, а кто бы его от самого себя защитил? Рафа не отпускала мысль, что Донни помышляет недоброе. — Как думаешь, он счастлив с нами? Или ему просто деваться некуда? — продолжил Раф, чем сильно озадачил старшего. Леонардо прислушался к часам на стене, что недавно починил ему Донателло. Если сказать, что счастлив, то это будет ложь навскидку ради утешения, настолько откровенная, что Раф и не поверит. Лео мысленно представлял братьев и, пожалуй, глаза Дона чаще, чем у остальных, отражали грусть и даже одиночество. — Да шут его знает. Думаю, как и у всех — по-разному. Но, определено, без нас его жизнь была бы иной… едва ли лучшей, — ответил Лео и вновь призадумался, да и вся эта зеленая тоска начинала раздражать. — Что за странные вопросы, Раф? — Я... я не знаю... иногда мне кажется, что в нашей семье поселилась тьма. И это не Дэдпул. Лео нахмурился и неверяще покачал головой: — Что за мистика такая? Тьма? — удивлялся, но тут вспомнил разговор с Кейси, тот тоже намекал на что-то странное, связанное с Донни. — Да что на вас всех нашло?! — Леонардо гневался не на Рафа, чего-то явно не хватает для того, чтобы полноценно оценить обстановку в семье и что-то решать. Это и злило. — Да, у нас не все так просто, Донни ранен... И нервишки сдают порой. Но разве было что-то такое, чего мы не могли бы решить и преодолеть? Даже Донни старается оставаться веселым. Вон, рвется в человечий мир, контрольные за всяких хоккеистов писать! Леонардо бесился от одной только мысли о намерениях Кейси и Дона. — А это — хороший признак, — таки посмотрел в глаза и улыбнулся Рафу. Рафаэль не верил, что Дон радостен. А вдруг маска? Отвлекает себя работой. Хорошо бы, конечно, если так. — Даже он не уныл и продолжает бороться. Не раскисай и ты, Раф, ты нужен мне в семье, — старший ткнул ему пальцем в нос. — А то буду обзывать тебя унылой какашкой. Раф сначала опешил, но после хмыкнул — в душе обрадовался, что нужен, значит, любят. Но... — А если сильно напортачу, все равно нужен? Леонардо убрал палец, захотелось съязвить, что, да, тогда вали на все четыре стороны, но нельзя. Не в такую минуту. Замолчал, оценивающе глядя на брата. В сердце тоска пробралась. Вздохнул и ответил: — Ты и так постоянно портачишь. Привыкли уже. Ничего смертельного ты не сделал еще. Так что расслабься и просто выжимай из себя максимум, когда нужен, — вдруг понял, что несколько резковат, после добавил. — ...Мы все тебя любим. Раф на миг представил, что это чистая правда. — И все равно не отпустили бы. Мы семья и всегда ею и останемся. Вместе, — продолжил Лео, но тут же замолчал. — Несмотря ни на что... — Рафаэль ничего больше не спросил, а добавил то, что хотелось бы услышать самому. Но вдруг представил, как согрешил против Дона. Больно сделалось. Прятать лицо как-то странно, поэтому прижался головой к подбородку старшего брата, как котик. Так хоть глаз не видно. Но дрожь не унять так просто. — Ну-ну, — Леонардо обнял, похлопывая по панцирю и тихо обалдевая от накала страстей в их общем дурдоме, — все будет хорошо: Дэдпул уйдет, Донни вернет голос, и тогда все станет, как прежде. Всем порой снятся кошмары. И мне тоже часто страшно за кого-то из семьи. Но просто... надо делать все, что в твоих силах. Это единственный способ потом не корить себя за то, что чего-то не сказал или не сделал. Все образуется. Вот увидишь, — улыбнулся, но вдруг его осенило. — Знаешь, если все эти кошмары из-за чувства вины, то успокойся. Я вижу, что Донни тебя простил, по крайней мере, за раненую шею. Ты же был не в себе. Но страху понатерпелся так еще! Даже я бы струхнул, окажись с тобой в таком состоянии в одной клетке, — хмыкнул. — ...Просто дай ему еще немного времени. Ты ведь извинился, верно? Донни редко подолгу держит обиды, но все же приятно, если свою ошибку признали и извинились. Это дает надежду, что больше такого не повторится. Рафаэль слушал его, слушал, удивлялся, нет, даже позавидовал его жизнерадостности, после ответил: — Лео, Лео, в моем мире не так много света. И... — вдруг представил, что вместо Донни напал на Леонардо. Вздрогнул. — Если бы я с тобой так поступил... «Я был бы труп...» — добавил про себя. — В смысле, не так много света? — не понял Лео. — Тебе что-то не нравится в семье? — вот-вот, спрашивает про счастье Дона, а сам в каком-то унынии. — Да чего ты? Ну да, я, наверное, попсиховал бы, проткни кто мне горло, но и это не смертельно. Время лечит. «А братья — калечат, — устало про себя додумал он. — Психику калечат и мозг выпаривают. Еще что-то подобное, и пойду прямиком к Сплинтеру — все это начинает выходить из-под контроля». — Раф, мы ниндзя, мы столько раз ранили себя и друг друга на одних только тренировках! Что произошло — ужасно, но тебя простили, успокойся уже! — Леонардо из последних сил пытается вернуть равновесие в семью, но не знал он самого потаенного, за что так сокрушался его брат. Раф старался самого себя не разоблачить. А ведь мог! Громко и четко. Даже язык прикусил. «Лео, я взял Донни силой! Как теперь жить?» — пожалуй, лучше не огорчать его подобными заявлениями. Лео хоть и стойкий, но... как же не хочется делиться тьмой. — Да, ты прав, — лучше в глупости признаться, чем в серьезном преступлении. — Но... — покраснел. — В моей комнате показался бабайка... — И я не захотел с ним оставаться! — добавил более смело, и тут же чуть тише. — Даже если его и нет. — Ах, бабайка ему показался... — наполовину разозлился, наполовину развеселился Лео, — будет тебе бабайка! С этими словами Лео коварно подлез и защекотал Рафа, вынуждая того разорвать контакт и дистанцию. Весело смотрел на брата, почти точно уверенный, что тот шутит. Раф боялся щекотки не меньше, чем тараканов. — Ай, нет, Лео! — тот понял, что попал в ловушку, сопротивлялся, отбивался, смеялся и плакал одновременно. Как обычно, делал это громко и шумно. — А-ха-ха! Хватит! Я... я тебя покусаю! — грозился еще. — Кусай-кусай, зубки еще не доросли, — подтрунивал Леонардо, грозился, а сам игриво загонял в угол. Рафаэль чувствовал, что зажимают. Не-не, ему нужно больше места. Рявкнул-рыкнул что-то и прыгнул, сшибая брата, оба теперь на полу. Зато больше пространства! И да! Выполняет обещанное: кусает за шею. Не со всей дури, конечно, но ощутимо так. Леонардо ожидал чего угодно, но не того, что его обслюнявят и покусают. Фу-фу, Рафи! Совсем спятил! Лео поморщился от брезгливости, еле отбился. Рафаэль, в свою очередь, обрадовался, что его больше не пытаются щекотать, отступил. Уставился на возмущенного старшего. — Ты что, собака?! Даже животные так себя не ведут, — тот ругался и обижался. — А ты не щекочи, а то я себя не контролирую, — обижался и Рафаэль. Вдруг понял, что Лео глупость сморозил про животных, которые... не кусаются? — Собаки-то не кусаются? А для чего им тогда зубы? Лео только рад переводу темы: — Домашние псы ласковые и хорошие. Только дикие животные грызутся, на то они и дикие, инстинкты у них, — пробурчал-профилософствовал лидер, скидывая на пол конечности брата и устало прислоняясь панцирем к стене. — Лео, тебя наверно еще и Микки покусал. Все ведь зависит от характера и воспитания. В моем понятии собака должна быть похожа на волка, на "Фас!" нападать и... — размечтался Раф и осекся. «...Перегрызать глотку всем врагам», — про себя добавил. Леонардо по глазам понял, что тот подумал и мысленно негодовал упорству брата. — Да, Микки, он может, — пытался отшутиться и вновь перевести тему. Прозвучала неловкость в голосе, а взгляд убежал в потолок. — Но все же так лучше, когда домашние живут в мире и покое... Как Спайк, помнишь? Гармония в мыслях и действиях. — Спайк хорошим был, пока не мутировал и не накостылял нам по самое не хочу, — грустно улыбнулся Рафаэль. — И ушел, предатель. — Да уж, в тихом омуте, — покачал головой Лео и замолчал, чувствуя тепло брата подле себя и вслушиваясь в звук падающих на металл капель из канализационных труб. «Давно мы с ним по душам не говорили. Ему и так тяжело, а тут я еще мораль читаю... Мотивировать бы как, чтобы взбодрить и на мирный лад настроить», — прикинул Лео, прерывая тишину… — Знаешь, Раф, я часто бесился и муштровал тебя за твой гневливый... — пристально посмотрел в глаза, — …характер. Но ведь и плюсы в нем есть. Мы с ребятами всегда можем рассчитывать на тебя, знаем, что ты всегда прикроешь наши панцири. Уход в себя и молчаливые душевные истязания тебя не красят, верно? Самобичевание — паршивая вещица, хотя в малых дозах и полезной бывает. Уж не знаю, что сподвигло тебя на такие нетипичные эмоции, но, надеюсь, ты скоро придешь в себя. Учитель прибил бы нас за такую расклеенность, за отрыв друг от друга. В таком составе и состоянии, что мы сейчас, не то, что в логово Шреддера, мы банально отбить атаку не смогли бы! Осекся. И вновь лидерские заморочки, и собственная гордость пресекают все добрые слова и намерения. Остается надежда, что Раф как обычно все услышит и поймет по-другому. Как заботу, а не муштру. — В моем состоянии врагам лучше не показываться, прибью и не пожалею... — Раф заговорил о настоящем убийстве, хотя на тренировках слился Микки. — Ладно, ты прав, я постараюсь. Просто... — призадумался. — Каждый раз, как пытаюсь наладить отношения с Доном, только все порчу. «Опять хвастается», — закатил глаза Лео, но продолжал слушать. — Как именно ты пытался наладить отношения? Опаньки! Неудобные вопросики. Раф терпеть не мог тему от-но-ше-ний. Но сам же заговорил о наболевшем. Сердился на себя. — Пытаюсь, например, поиграть с ним, а он потом в отключке, как сегодня... — покраснел, злился на собственную неудачу. — Раф, ты не думал, что одной игрой тут не отделаешься? — осторожно начал Лео. — К Донни — особенно сейчас — надо бережнее относиться. Знаю, что ты терпеть не можешь словесных извинений, но есть ведь и другие способы показать свою заботу и обеспокоенность. Помочь там, где надо, завтрак до лаборатории донести, когда Донни засиживается. Ну да хотя бы просто улыбнуться дружелюбно, проходя по коридору! Не пугая и не доминируя! — Да? А я... я прижал его к стене, а он стал избивать меня полотенцем... — виновато признался тот. — Но было весело! Лео закатил глаза. — Раф, не все, что любишь ты, может нравиться другим. Ты же перед Донни загладить вину хочешь, поэтому и извиняться должен на его уровне, делая приятное ему! Дон более тихий и мирный, одна улыбка была бы более продуктивна, чем... избиение кого-то тряпкой. Хмыкнул и покачал головой. Раф неисправим. — А что он любит? Он всегда больше взаимодействует с предметами, нежели с нами... — послышались нотки обиды их уст Рафаэля. — И орет на нас, если мы что-то трогаем из его вещей. — Значит, наверное, как минимум, не трогать его вещи? — предположил Лео. — А может, и его самого. Таким, как Дон, нужно больше времени проводить наедине с самим собой, чтобы обрести душевный покой. И положительная атмосфера в доме будет способствовать более скорому выздоровлению. — То есть — ничего не делать?! Тогда он снова изолируется в своей лаборатории. А хотелось бы его к нам вынуть. — Ну-у... — Лео с трудом находил слова к таким элементарным понятиям. Но для уровня Рафа разжевывать надо как можно проще и наглядней. — Полностью не изолируется. Мы все равно будем рядом. Но уж точно не стоит — насильно ввязывать его в дикие активные игры, которые ему не нравятся. А проще говоря, Донни уже сам себе развлечение нашел — конструирует тот костюм. Кейси меня битый час упрашивал отпустить его к себе на выходные, а затем провернуть тот трюк со школой, — не выдержал и таки пожаловался брату. Да, реакция от Рафа ожидалась острая и буйная, но ему просто необходимо было с кем-то поделиться, кто повозмущался бы вместе с ним. Да и на пару может что придумали бы… Идея все еще не радовала Леонардо, а две головы всяко лучше. — Что?! — Раф чуть собственными словами не подавился. — А не охренел ли наш Кейси?! Он с Донни дружит так же, как и я! — Проблема в том, что и сам Дон, вроде бы, этого хочет. — Нафига он этого хочет?! — Так бы я, конечно, не допустил такого! Но брат рвется в эту человеческую школу, — неодобрительно закончил Лео, скрещивая руки на груди. Все, выговорился. Полегчало. —А пойди его разбери, чего он там забыл, — махнул было рукой Лео, но вспомнил о факторе «Эйприл О'Нил». — Кхм... Да может просто любопытно взглянуть на мир с иного ракурса, — вывернулся он. Хоть про безответную любовь знают все без исключения члены команды, лучше лишний раз не упоминать. Некрасиво говорить о подобном за спиной. — Не, у Кейси с Доном бывают периоды необъяснимой тесной дружбы, но так или иначе они все равно разбегаются, — призадумался-понадеялся Рафаэль и нервно застучал ногой. — Еще и Эйприл... — тоже вспомнил о ней. — Почему она... хм... делает вид, что встречается с черепашкой? Или как еще назвать их отношения? Раф не видел ничего зазорного поговорить об этом за глаза. При Донателло нельзя, пытался, хватит, видишь ли, у него сердце слабое — расстраивается. Лео тяжело вздохнул. — Это не наше дело, Рафаэль. Думаю, Эйприл как раз понимает, как вести себя с Донни, может она ищет мирной дружбы, а кто за что это принимает — это уже их проблемы. Тут Рафаэль взорвался, всплеснул руками: — Меня бесит это! То она виснет на шее Кейси, то целуется с нашим Доном! Ур-р-р! — сжимал челюсти. — А ты-то что ревнуешь? — удивился Лео. «И кого?» — не понял. Рафаэль широко открыл глаза от изумления. Ревнует? Как-то не задумывался. Жар накатил на лицо. — Я? Меня... меня эт-то раздражает! Бедолага, аж заикаться стал. «Снова свою «игрушку» защищает? Либо… — прикинул Лео, — да что-то не похоже. Не то», — прищурившись, уставился на Рафа. А тот задышал тяжелее. — Ну, хм-м… ладно, — Лео отвел взгляд. Не дело давить на и так ушибленного на этику брата, — Мне, честно говоря, это все тоже не нравится. Не безопасно там. И неподконтрольно. Кто знает, что может случиться? Я тоже, как и ты, беспокоюсь за Донни... просто в своей манере, — подсказал выход Леонардо. И умилился. Тому, как Раф яро переживает за Донни — пусть и в столь агрессивной форме, но и это то же чувство заботы, что движет им, как старшим братом. Но вот какая-то деталь в поведении Рафа не давала покоя сердцу. Тяжело было, неровно, нескладно, кошки на душе скребли. Но Лео покачал головой, списывая это на волнение и собственную усталость. — А еще Дэдпул и Кейси сказали, что во время боя к Дону пристал этот урод с рылом — Бибоп! Не знаю, что там произошло, но Кейси уверяет, что он ни с того ни с сего влюбился в нашего Дона! — Раф стал еще злее. Лео захлопал глазами от удивления. — Что? — глупая улыбка появилась на лице Лео, тихо рассмеялся в кулак, — Бибоп, ну дает! — но быстро взял себя в руки, расслабленно улыбнулся. — Раф, к Донни вечно всякую нечисть тянет. Вспомни того же Бигфута! Да и со слов Дэдпула и Кейси не все понятно. Пошутили, преувеличили — мало ли что? — Да уж, но с Бигфутом смешно было. А вот с Бибопом я нифига не понял. Кейси сказал, что Дон с него снял костюм, после тот и пристал. Собственно, — продолжил уже чуть спокойнее, опустил взгляд. — Я хотел спросить Дона, а тот... побил меня полотенцем... Лео рассмеялся. Открыто и в голос, ибо так и видел перед собой эту картину. — Раф, я тебя обожаю, — сквозь слезы смеха Лео потянулся, на миг обнимая брата за плечи и вновь отстраняясь. Вытирал глаза. Брата хотелось обнять и защитить от мира и самого себя ничуть не реже, чем прибить. И сейчас как раз был «умилительный» момент. — Почему мне кажется, что ты что-то понял, а я, как всегда, нифига? — тот заподозрил, что смеются над ним, а не над Доном. — Нет-нет, все нормально, ты отлично справился, — пробормотал Лео, потихоньку успокаиваясь. — Так что будем делать с Кейси? Их ночевка уже на днях, и я более, чем уверен, что этот прохвост своего не упустит. — Связать Дона, поймать Кейси... — отшутился Раф, так как знал, что его мечты очень радикальны. — Хм, неплохо-неплохо, — полушутя-полусерьезно поддакнул Лео. Мысль направить Рафа на "Фас!" смутно приходила ему в голову, вот только беда — механизм ненависти, запущенный у Рафа, так просто не остановишь, не проконтролируешь. А иметь стоп-кран в таком деле очень даже важно. — Я думал задействовать Учителя. Донни еще слишком слаб, но ... — Лео загрустил, — Сам Донни после такого расстроится и обидится. Подрезать ему крылья и от мечты отговаривать — какой бы парадоксально странной она ни была — не выход. Хуже сделаем. Тут и Рафаэль прочертил взглядом пол: — Слушай, а может быть такое, что Донни хочет от нас отдохнуть, от меня в частности? Поэтому рвется к нему.... — Возможно, — призадумался лидер. Раф вздрогнул. Надеялся, что брат развенчает подобные мысли-идеи. Но нет... — Как же мне сложно с ним... Иногда я даже не знаю, что сказать ему.... — Не можешь сказать — покажи. Отношением, поведением... доверием. Черт, получается, нам реально лучше отпустить его. — С тобой и с Микки мне проще. А с Доном — как с инопланетянином, — вздохнул Рафаэль и поднял голову. — Мы можем проследить за ними, — внезапное предложение. — Если что не так — вмешаемся! Лео аж опешил. Такая мысль ему и в голову не приходила. Задумался. — Ты хочешь сказать — следить тайно за личной жизнью собственного брата? Звучало погано. Но это был выход... — Да, именно это, — заулыбался Раф. — Не только же ему к нам камеры подкидывать. — ...И тараканов с камерами, фу... — Кто его знает, какое он собрал досье на нас? — Ох, не нравится мне это все, — голос совести давил на Лео. — Не делай другому того, чего не хотел бы сам. Раф, а что бы ты сам подумал, проследи мы так с ребятами за тобой? — внезапно нашелся Лео. — Ругался бы, конечно, и... — тут он подумал о своем преступлении. — Все зависит от того, что же вы обнаружили. — Хм. Хороший ответ. Не ожидал такой глубины от Рафа. А как бы отреагировал сам Лео? — Ну да, делать такое не из собственной прихоти, а из благих побуждений — значит стремиться защитить его! «И у Учителя о таком не спросить», — канючила совесть. — Ну, так что? Ты со мной? Я в любом случае пойду, - Раф уже решился. — Нет уж! Одного я тебя туда точно не пущу! — вот тут уже Лео испугался. Не за Донни. Не за Рафа. А за человеческую школу в целом... — Вот и договорились! — Рафаэль запрыгнул на кровать и растянулся. Настроение поднялось, а тревога временно отступила. Теперь он надеялся, что кошмары не настигнут его. Хотя бы этой ночью. — Подвинься, — Лео пристраивался с края. — И чур не жаться ко мне! — Ну, я же не Микки… — Да? А почему, когда мы спим вместе, не только с тобой, так или иначе, я либо на полу, либо прижат к стене? Рафаэль рассмеялся: — Синдром притяжения младшего к старшему! — отшутился в стиле Дона и поймал Леонардо в объятия. — Раф! Раф! Все, хватит! Отпусти! — тот сопротивлялся. — Спать пора! — Ну, так спи, — младший еще и издевался. — Раф, я так не засну… — А я засну. — Это потому что ты самый затисканный Микки, тебе уже все равно. — Так это… нужно тренироваться! Или ты неуловимый, как Донни? Леонардо освободился из плена, а отомстил, заткнув громогласного брата подушкой: — Вот тебе Миккизаменитель, а меня не трогай! Раф выглянул из-под подушки — улыбался. Устало, правда. — Лео… — Чего еще? — отозвался тот с раздражением. — Спасибо. Терпишь нас всех… «И сколько еще терпеть придется?» — Рафаэль вдруг представил, что его страшная тайна раскроется. Леонардо смутился. Раф так искренне благодарит, какая редкость. Тяжело вздохнул в ответ и закрыл глаза. А что еще остается, кроме как терпеть, утешать и… просто любить? Первую половину ночи Лео ревниво стерег одеяло, но после сам раскрылся. Он и забыл, что спать с Рафаэлем все равно, что с печкой. «Мы же гребаные хладнокровные, так почему же, Раф, с тобой так жарко?» — сквозь сон возмущался Лео. *** Кейси, тем временем, тоже не мог заснуть. Размечтался, как избавится от ненужной математики. А еще… странная мысль его преследовала, вернее, образ: Донни в чудо-чулках из костюма-невидимки. Даже когда засыпал, видел, как цепляет на его шею… ошейник с поводком! Кейси аж проснулся. Как хорошо, что мыслей никто не прочтет, а то бы посчитали за какого-нибудь извращенца. Нет-нет, вы не подумайте! Но подушка таки промокла от слюней… Донателло он всерьез намеревался забрать к себе, даже если придется украсть!