Лирика

Я всего лишь тот, кто провожает. Знаешь, Как пустеют города? Каждый раз… Когда ты уезжаешь, Больно так, как будто, Навсегда… В. Ток

      Они стояли на перроне и молчали, погруженные в мысли и воспоминания. Леви страшно, она с неким опасением поглядывала на спутника и крепко сжимала руки в кулаки, всеми силами пытаясь успокоиться. Она всегда была рассудительной, продумывала каждый шаг, только на этот раз не знала, что ждет впереди. Предстоял долгий путь, который нужно преодолеть в полном одиночестве, и больше всего Леви, пожалуй, боялась именно этого: расставаться с людьми, которые уже успели стать родными, понимать, что есть вероятность больше никогда не увидеть их… но это не только её страх.       Гажил, стоящий рядом, крепко держал в руках дорожную сумку. Он несколько раз порывался что-то сказать, но никак не мог подобрать слова. У него, грубого мужлана, никогда не получалось начинать серьёзные разговоры о чём-то действительно важном. А в том, что эта девушка действительно важна для него, не возникало никаких сомнений, даже несмотря на все события последних месяцев. Даже несмотря на то, что вместе быть казалось непосильной задачей, существовать друг без друга куда труднее. Но разве был смысл признаваться сейчас, когда она уезжает… возможно, навсегда?       Он засмотрелся и упустил момент, когда Леви тоже подняла голову. Их взгляды встретились, и оба вздрогнули, осознавая, что прощания не избежать, но им не хотелось. Больно много нужно было сказать и сделать, но совсем скоро на платформу придёт поезд, и станет слишком поздно. Леви вздохнула и слабо улыбнулась, осторожно касаясь плеча Гажила. — Спасибо, что помог мне, — ей немного надоело молчать. — Для меня это очень важно. — Ерунда, — Гажил фыркнул, делая вид, будто безразличен, но он знал. Конечно же, он всегда знал об этом. Конечно же, он знал, насколько сильно Леви нуждалась в помощи и поддержке, но также знал и то, что в обычный день она никогда этого не признает. А Леви знала, что этот парень не принимает благодарностей, поэтому лишь улыбнулась.       Ей безумно хотелось сказать что-то ещё, безумно хотелось протянуть руку, приподняться на носочках и с осторожностью коснуться его щеки, посмотреть в глаза… но даже сейчас она боялась. Была уверена, что Гажил не станет язвить, отталкивать и противиться очевидному, но всё равно боялась. Слишком много моментов упущено, слишком многие часы зря потрачены на раздумия, отрицание чувств и подавление желаний.       Он сделал это сам. Гажил поставил сумку на землю и решительно повернулся. С виду он казался совершенно спокойным, но в глазах виднелся грустный блеск. Он прождал достаточно, и времени на глупости точно не осталось. Его и без того слишком мало, жаль только… обратно прошедшие месяцы вернуть невозможно. — Гажил, я… — заметив огонёк решительности в прищуренных глазах, Леви резко замолчала. Издали послышался звук приближающегося поезда. Того самого, на котором ей прямо сейчас следовало уехать куда-то очень далеко совсем одной. Уехать, оставив всё, что она так сильно любила, мечты и надежды, связанные с родным местом и людьми, ставшими удивительно близкими. — Будь осторожна, Мелкая, — Гажил резко наклонился к ней и обнял так крепко, что стало трудно дышать. Он хотел бы сделать больше, попросить остаться, сказать, что всегда готов ждать её… но промолчал, отпустив из коротких объятий.       Гажил вновь поднял сумку и занёс в нужное купе, не говоря ни слова и стараясь как можно меньше смотреть на девушку. Леви слишком дорога для него, но уже поздно это показывать, поздно что-то менять и отговаривать от поездки. Сейчас осталось только надеяться на то, что рано или поздно она вернётся обратно, что снова появится шанс увидеть её, обнять, прижать к себе и никогда не отпускать.       Он надеялся, что увидит её слегка изменившейся внешне: возможно, отрастут голубые волосы, фигура станет женственнее… но внутри Леви по-прежнему останется собой. Он надеялся и не стал смотреть вслед уезжающему поезду. Не стал смотреть, как она плачет, прислонившись к грязному стеклу. Не стал смотреть, как последние крохи волшебства, заставляющего сердца трепетать, постепенно тускнеют.