The light in the night sky

Мама всегда была немного отрешенной. Она могла подолгу смотреть в окно, не замечая дочери, смотрящей на нее из-за двери. Мама часто сжигала еду, потерявшись в мыслях, и на руках у нее было много следов от ожогов. Ксаэль однажды тоже обожглась, перехватывая падающую матери на ноги кастрюлю с кипятком. Леди Фейлис долго плакала, обрабатывая руки дочери, и просила прощения. - Я очень люблю тебя, Ксаэль. Если бы только твой отец был с нами, для тебя все было бы по-другому. Мне жаль, моя дорогая, мне так жаль. Эль любила мать - и жалела ее. Она не знала отца, но мама, очевидно, очень сильно любила его. В ее шкатулке возле фотографии лорда Силиуса лежала, помимо красной детской прядки Эль, прядь его темных волос. Старый обычай. Лорд Силиус был выдающимся воином и капитаном Мечей до Драутоса. С фотографии на Ксаэль смотрел темноволосый мужчина со смеющимися серыми глазами. Иногда она представляла, как он заходит в дверь, крича «Я дома!» и подхватывает дочь на руки, и мама, наконец, улыбается и смеется. Но он не возвращался, и мама оставалась печально-отрешенной, как всегда. - Он так ждал, когда ты появишься на свет, Эль, - повторяла мать, проводя пальцами по фотографии погибшего мужа. - Он очень хотел увидеть тебя. И не дождался всего пару месяцев… Эль обнимала маму, и та переставала плакать, гладя ее по волосам. - Я люблю тебя, Ксаэль. Прости меня. Ксаэль проснулась. Мастер Тимотеус следил за костром. Ей было одиноко вдали от друзей - но она знала, что поступает правильно. - Я должна идти с ним. - Вздор, - оборвал ее Леонис. - У нас масса работы, ты нужна здесь, когда люди начнут повально обращаться в демонов, ты… - Маршал, - Игнис поднял вверх ладонь. - Мы сможем с этим справиться. Скажите, а кто сможет справиться со спасением жизни нашего короля? Кор помолчал, недовольно скривив рот. - Прости, учитель, - сказала Эль. - Я не хочу покидать вас, хочу помочь. Но в первую очередь я, так или иначе, страж короля. И если есть шанс… малейший шанс спасти его - я должна попытаться. Маршал не ответил. Гладиолус похлопал ее по плечу. - Ступай, не думай об этом. Мы с этим разберемся. - Да, Эль, не недооценивай нас! - присоединился к нему Промпто. Ирис обняла ее, стараясь не задевать сломанную руку. - Спаси Нокта! - улыбнулась она. Эль улыбнулась, сдерживая слезы признательности. - Я… Не всегда ценила свою жизнь, но… Я очень рада, что была жива все это время. Что узнала Ноктиса, что полюбила его, что встретила всех вас. И все эти воспоминания, что мы делим с вами… Я буду хранить всегда. Я вернусь. Через месяцы или годы, я обязательно вернусь к вам, моей второй семье. Жрец не доставал ее вопросами - и славно. Ей не хотелось изливать душу, перед ней стояли совсем другие задачи сейчас. Если она чему и научилась за это время, так это тому, что цель всегда стоит первой. - Кольцо, что дала тебе мать, - подал голос Тимотеус. - Ты носишь его? Эль нахмурилась, но показала руку. - Всегда. Тот довольно кивнул. - Ксаэль, я не все рассказал перед твоими друзьями, чтобы тебе не пришлось врать им потом. Как Избранная… - Мне не нравится это слово. - Изменив название, смысла не поменяешь. Так или иначе, ты выбрана богами, и владеешь Даром Желания. Чаще всего оно использовалось для пожелания смерти… Но в нашей ситуации все не так просто. Короли Люциса, Кристалл, сами боги - они ждут жертвы Избранного короля. Он должен быть готов - должен хотеть пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы свет вернулся в этот мир. Ты не сможешь сказать ему, что он не умрет. Эль кивнула. - Я и не собиралась. - И еще… Ты не сможешь просто попросить оставить ему жизнь. Они ждут жертвы - и должны ее получить. Они должны получить готовность короля умереть, его кровь - и жизнь. Ты можешь предложить другую жизнь в обмен на его, но я надеюсь, ты понимаешь, что они не примут любую. - Но примут мою? Ее голос звучал обыденно, словно они обсуждали еду на ужин. Мастер помолчал. - Да, Ксаэль. Они примут отмеченную Бахамутом и одобренную Кристаллом. - Вот и славно. Ты говорил, что научишь меня говорить с богами. Этот Дар Желания… Как это работает? - Твоя кровь тебе подскажет. Ты должна воззвать к богам и высказать одно свое желание - только одно, что полностью заполняет душу и сердце. Ксаэль хотела ответить, но вдруг похолодела. - Я хочу, чтобы Вы захотели чего-то, леди Эль. Чего-то не ради своего короля. Мне нужно, чтобы внутри Вас родилось страстное, - Изуния сжал руку в кулак. - Искреннее желание. Ваше. … - Взывай. Проси. - Я… - Не меня. Богов. Всех сразу. Взывай к ним. - Шестеро… Я взываю к вам. Прошу вас... Сохраните ему жизнь… Руки затряслись, и закружилась голова от страшной догадки. - Мастер! - выкрикнула она. - Я… канцлер… Ардин вынудил меня воззвать к богам! Я уже использовала свое желание! Он помолчал. - Кольцо… оно было на тебе? Эль непонимающе замолчала. - Я не… Да, да, Ардин забрал только кристалл… Какое это…? - Это не кольцо твоей матери, Ксаэль. Я сделал это кольцо для тебя - чтобы отрезать твой голос от богов, пока ты не будешь готова. Они не слышали тебя. Чувство облегчения разлилось по груди, и Эль шумно выдохнула, переводя дух. - Спасибо. Вы… спасибо. Тимотеус кивнул. Эль понаблюдала за ним. - Вы… хорошо знали мою мать? - И твоего отца тоже. Как жрец, я наблюдал за наследницей родов избранных - твоей матерью, ее жизнью, семьей. Пророчество говорило, что по этой линии родится ребенок, которого отметит Бахамут - последний из Шестерых. Но это знал не только я. Орден отступников нашей веры - тоже. Они ждали этого, чтобы убить последнего Избранного. - Но меня никогда… - Твой отец погиб, защищая тайну твоего рождения. Твоя мать… Используя то же родимое пятно, что у тебя, как знак Бахамута, выдала себя за последнюю Избранную. - Так маму… убили из-за меня? - Нет, Ксаэль, не из-за тебя. Для тебя. Для Избранного короля. Для мира. Для света. Твоя мать пожертвовала собой, чтобы вы смогли выжить - и победить. Эль разозлилась. Ей было больно, но она злилась, потому что никто даже не спросил ее… Вдруг ее лицо разгладилось. «Так вот что, должно быть, чувствовал Ноктис все это время…» - Но Ардин ведь знал правду. Почему он не вмешался? - вырвалась она из своих мыслей. - Ардин знал и то, что Дар Желания остается с Избранным и после смерти. Он ждал, пока ты вырастешь, чтобы изменить твое желание - такой была его цель. Он даже истребил Орден отступников, чтобы это могло произойти. - А Вы? - Меня ему не найти. Как и тебя - там, куда я забираю тебя. В место, доступное лишь богам и их служителям. Там ты будешь в безопасности, вдали от мира и Тьмы. Там ты научишься говорить с богами и исцелишься от ран. И я отпущу тебя, Ксаэль, чтобы ты могла вернуться к людям, что дороги тебе. Могла дождаться его возвращения. В сердце Эль растеклось что-то теплое. Она скучала по нему. И каждое его упоминание грело ей душу, несмотря на тоску. - Ты любишь короля, - Тимотеус не спрашивал, он утверждал, и она не стала отнекиваться. Жрец улыбнулся: - Твоя мать предполагала, что это произойдет. Прежде, чем отправимся дальше… Возьми это. Она оставила это для тебя. Он выудил красный конверт, перетянутый белой лентой. - Ее письмо. Эль несмело взяла его в руки. Тимотеус поднялся на ноги. - Я проверю, через что проходит наш путь. Ксаэль кивнула, зная, что он просто дает ей время прочесть письмо в одиночестве. Дрожащими руками она открыла конверт. Моя дорогая Ксаэль, Если ты читаешь это письмо - значит, я уже воссоединилась с твоим отцом. Не грусти о нас, любимая наша девочка, ибо мы счастливы, что ты, наше наследие, жива. Мы еще встретимся однажды, вот увидишь, но - о, Шестеро, - как я надеюсь, что это будет нескоро. Ксаэль, теперь тебе открыта тайна твоего рождения, и я молю тебя не страшиться ее, и с гордостью нести на своих плечах. Сам Бахамут отметил тебя - и было сказано, что будешь ты прочнее всех металлов мира, а меч твой будет сильнее всех прочих мечей. Я видела это в твоих глазах, моя дорогая, и это пугало и радовало меня одновременно. Я не была рядом настолько, насколько была должна - и я прошу у тебя прощения за это. Я хотела, чтобы ты могла жить дальше, после того, как я тебя покину. Я верила и верю - ты справишься, вырастешь и превратишься в достойного человека, и с достоинством встретишь свою судьбу - ибо ты дочь своего отца, что встретил смерть без страха, с улыбкой на лице. Я не хочу думать о твоей смерти, и не хочу, чтобы ты думала о ней. Думай о том, что принесет этому миру твоя судьба. Думай о том, что мы встретимся с тобою снова - и ты, наконец, увидишь своего отца. Дочь моя, неси в себе тот свет и то тепло, что родились с тобою вместе - и не забывай о них. Помимо судьбы, у тебя есть сердце - слушай его, следуй ему. Оно приведет тебя туда, где ты и должна быть - и все остальное не будет больше тебя страшить. Береги себя, береги свою душу, и береги тех, кто дорог тебе - пока в сердце твоем живет любовь, оно неподвластно никакой Тьме. Я очень люблю тебя, Ксаэль. Я не в силах бороться с судьбой, но я желаю, что сколько бы не отвели тебе боги, ты смогла испытать счастье в своей жизни, испытать любовь, познать дружбу. Не забывать о сострадании и поддержке. Живи, прошу тебя, живи столько, сколько сможешь жить. И будь счастлива, моя дорогая девочка. А потом мы будем ждать тебя домой. С любовью, мама. Эль перечитала письмо несколько раз, незаметно вытерла повлажневшие глаза рукавом, и перевела дух. «Мама, нет счастливее меня - ведь тот, кого я любила всю свою недолгую жизнь, любит меня в ответ. И моя судьба прочно связана с его - о чем еще мне просить?» Она поднялась на ноги и покидала вещи в рюкзак. От дня уже совсем ничего не осталось - рассвет почти сразу превращался в закат. «Я верну этому миру его Свет. Я верну ему Ноктиса.»