Судьба выбрала вас

      А в это время Альбус и Кэтти смотрели друг на друга.       — Сэр, — вспомнив данное себя обещание, прошептала девушка: говорить нормально она по-прежнему не могла, — Я бы хотела пред вами извиниться за свое поведение в прошлый раз. Это было очень некрасиво и непозволительно.       — Дитя, вам не за что передо мной извиняться, — устало ответил старец. — Но, наверное, нам все же стоит поговорить. Уверен, вас терзает множество вопросов.       Кэтти нерешительно на него взглянула и утвердительно кивнула.       — Но для начала я вам предлагаю выслушать меня, — старик выпил первый пузырек зелья, даже не поморщившись, — А еще лучше познакомиться.       Кэтти открыла уже рот, чтобы произнести свое имя.       — Нет, не нужно, дитя, не напрягайте свои, еще не окрепшие, голосовые связки. Вы Кэтти Уайт.       Девушка удивленно на него посмотрела. А старец заговорил. Когда он закончил свое повествование, Кэтти показалось, что она сошла с ума. Переплетающиеся между собой два мира, колдуны и волшебники, темные и светлые маги, предатели, герои, сумасшедший злодей, считающий себя самым могущественным колдуном, его слуги, убивающие и издевающиеся над теми, кого судьба не наградила магическим даром. Начавшаяся война, мальчик-который-должен-всех-спасти, школа волшебства и чародейства Хогвартс и ее директор Альбус Дамблдор, который перед ней сейчас и находился. Старец попытался обойти тему того, что произошло с девушкой, потому что видел, к чему привели его прошлые попытки ее поддержать, но девушка сама спросила о том, кто такие Пожиратели смерти. И узнала то, о чем и так догадалась во время рассказа профессора.       — Я так понимаю, что сейчас я нахожусь в вашем мире, — прошептала потрясенная девушка       — Да, мисс Уайт.       — А мои родители?       Старец тяжело вздохнул:       — Нам пришлось изменить им память.       Кэтти в ужасе на него посмотрела.       — Нет-нет, дитя, после того, как война закончится, все вернется на свои места, и они опять вас вспомнят. Но пока не нужно подвергать их лишним тревогам и опасности.       — Но причем тут я? — взволнованно прошептала девушка.       Она никак не могла понять, какое отношение имеет ко всей этой войне? Она же самая обычная магла! Ведь так называют ей подобных?       — Судьба выбрала вас, мисс Уайт, — сказал профессор. — После встречи с Пожирателями вы оказались втянуты во всю эту историю и теперь находитесь в большой опасности, ведь если хоть кто-то из них узнает, что вы живы, они непременно попытаются завершить начатое: свидетелей Пожиратели никогда не оставляют.       — А что же будет с моей жизнью: с учебой, работой и вообще… со всем…       — Все думают, что вы погибли во время пожара.       Кэтти показалось, что мир поплыл у нее перед глазами.       — Что? — сдавленно пискнула девушка.       Она почувствовала, как слезы опять сдавили горло. Все, кого она знала и любила… Она от них оторвана. Для них ее просто не существует. Захотелось забиться под одеяло и громко, навзрыд, плакать, а потом услышать мягкий голос мамы, которая принесет горячее какао с маленькими зефирками, накормит плиткой белого шоколада, возьмет деревянный гребень и будет долго, медленно и тщательно расчесывать ей волосы, рассказывая своим тихим мягким голосом различные интересные истории.       — Мисс Уайт, не плачьте, — сказал Альбус, — это же не навсегда. Как только война будет окончена, а все нежелательные лица попадут под меч правосудия, всем вашим знакомым будет изменена память. И все вернется на круги своя.       «Неужели это так легко сделать?» — подумала Кэтти.       — Даже проще, чем звучит, — улыбнулся Дамблдор.       «Вы читаете мои мысли?» — про себя спросила Кэтти, чтобы уж точно удостовериться.       — Да.       «Вы все это умеете?»       — Только те, кто захотел развить в себе эту способность. В школе этому не учат, — ответил профессор. — А теперь пришла пора ваших вопросов.       — Что со мной будет?       — Я бы хотел вам предоставить убежище в нашей школе. Поверьте, надежнее места не найти во всей Британии.       — А что я буду там делать?       — У меня есть к Вам предложение. В нашей школе есть такой предмет, как Магловедение: он не сильно популярен среди педагогов и учеников. Но вам, как человеку, который всю жизнь прожил с самыми обычными людьми, будет просто рассказать про свою повседневную жизнь.       Эта идея пришла Альбусу совсем недавно. И она показалась ему весьма удачной: конечно, нужно было уладить некоторые формальности, плюс обеспечить девушке полнейшую безопасность, а еще провернуть один очень хитрый трюк, ведь никто, даже преподаватели, не должны будут знать, что она магла. Но об этом он поговорит с ней только после того, как заручится согласием поехать в школу. И согласием еще одной очень темной и нужной во всей этой ситуации фигуры. Кэтти эта идея не показалась такой уж блестящей. Ей было всего 19. Она сама только-только закончила школу и второй год училась в университете. Одно дело прочитать лекцию по интересующей теме для сокурсников под бдительным взглядом любимого профессора, и совсем другое — быть за преподавателя непонятно какого предмета.       «О чем я буду там рассказывать детям? И нужна же какая-то программа, учебники, планы», — рой вопросов закружился в голове девушки, отгоняя грустные воспоминания о родителях и друзьях.       — Не все так страшно, мисс Уайт. От предыдущего учителя остались планы занятий и его пометки о том, какие вопросы нужно обязательно освятить для успешной сдачи экзаменов, — улыбнулся старик.       Он удовлетворенно заметил, что, несмотря на одолевающие ее сомнения, Кэтти задумалась о предложении, начала сама себя забрасывать вопросами, а ее страшные переживания о событиях той злосчастной ночи отошли на задний план.       — Я не тороплю с ответом, мисс Уайт. У нас только-только окончился семестр, до следующего учебного года предостаточно времени.       — Закончился учебный год… Значит, сейчас уже лето? Неужели я так долго здесь? — подавленно проговорила Кэтти.       — Сегодня 14 июня, — тихо ответил Дамблдор. — Вы провели в Мунго почти месяц.       Месяц.       — Профессор, — прошептала Кэтти, — меня волнует еще несколько вопросов, связанных со мной и той ночью.       Дамблдор вздохнул и посмотрел участливым взглядом на сжавшуюся от этого предложения девушку. Она глубоко вздохнула:       — Моя внешность. Почему я стала такой?       Дамблдор улыбнулся:       «Женщины».       А вслух произнес:       — Мне пришлось изменить вашу внешность: я не трогал черты лица, лишь изменил цвет и структуру ваших волос и цвет глаз. Этого оказалось достаточно, чтобы ненужные люди вас не узнали при мимолетной встрече. Это была вынужденная мера, чтобы уберечь вас.       — Значит, это Вы меня вытащили из горящего дома?       — Мисс, вы помните, как именно случился пожар?       Она помнила… и очень отчетливо.       — Один из мужчин взмахнул палочкой… и … случилось то, что вы видели.       «Один из… значит, их было несколько. Ну да, эти животные никогда не работают по одиночке. Бедная девушка».       Дамблдор не хотел смотреть ее воспоминания о той ужасной ночи: при детальном рассмотрении, он заставит ее пережить это все снова, а поверхностно просмотреть не получалось, так как девушка пыталась спрятать все ужасные мысли глубоко в подсознание.       — Это заклинание Адского пламени.       — Адского?       — Это черномагическое, запрещенное заклятие. Ни один светлый маг не будет его использовать. Оно практически неуправляемое, тяжело предотвратить его последствия. Иногда из-за него погибали целые города, как, например, Помпея.       — А я всегда думала, что это было извержение вулкана.       — Это хорошо придуманная легенда, — улыбнулся Дамблдор.       Кэтти вздохнула: оставался еще один вопрос, мучавший ее:       — Профессор, что с моей правой голенью? Я помню, как язык пламени был в миллиметре от нее. И жуткую боль. Она горит до сих пор. Уже, конечно, не так, как раньше, но все равно, за месяц она должна была утихнуть, если не совсем пройти. Тем более на том количестве обезболивающих, которые мне дает мисс Уилкис.       Дамблдор вздохнул:       — Вас опалило адское пламя…       — И что теперь будет? Какие последствия?       — Никто не знает. Ни я, ни мисс Уилкис. Вы первый человек, переживший его прикосновение.       — Я хочу увидеть свою ногу.       Старик горько вздохнул:       — Может, немного позже?       — Нет, пожалуйста, — жалобно добавила девушка.       Ей было страшно, но одновременно она хотела увидеть последствия пламени.       Дамблдор взмахнул волшебной палочкой — и бинты исчезли. Кэтти сдавленно всхлипнула. Вся голень была ярко красного цвета, почти бордовая. Она представляла собой одну сплошную рану. С внешней стороны девушка заметила черную обугленную кожу в виде языка пламени.       — Это навсегда? — тихо спросила Кэтти.       — Мы не знаем. Но делаем все, что можно. Мой лучший зельевар уже месяц бьется над изобретением зелья, которое помогло бы заживить подобную рану. На это потребуется время…       Кэтти вздохнула:       «Хуже, если бы эта красота была на лице. Ну и ладно. Все равно я больше никогда никому не покажу свои ноги…» — девушка отдалась своим горьким мыслям о предстоящем одиночестве.       — Да, и еще, мисс Уайт, пока вы будете в нашем мире, точнее, пока идет война, будет лучше, если никто не узнает о вашем происхождении, чтобы не возникало лишних вопросов, — вкрадчиво добавил волшебник. — На все вопросы отвечайте, что вы полукровка, а образование получили в Соединенных Штатах, но теперь вернулись на родину, чтобы преподавать Магловедение. И именно поэтому стараетесь по минимуму пользоваться волшебной палочкой, которая, кстати, сгорела во время случайного пожара: вы по забывчивости оставили ее в комнате, поэтому не успели вовремя трансгрессировать, потеряли сознание, а я вас нашел, потому что пришел на собеседование раньше положенного срока. Да, и вся эта легенда вовсе не обязывает вас преподавать. Просто все равно появятся вопросы, а так вам будет, что на них ответить.       Внезапно в палату открылась дверь:       — Профессор Дамблдор, нам нужен профессор Снейп, как специалист по черной магии. Сириусу не становится лучше: мы бьемся над его ранами, но они не закрываются. Он скоро захлебнется от того количества кровевосстанавливающего зелья, которое мы в него вливаем!       Альбус устало поднялся:       — Я сейчас же за ним отправлюсь. Отдыхайте, мисс Уайт. И пообещайте, что обязательно подумаете над мои предложением, — уже тише добавил профессор. — До встречи.       И за волшебником закрылась дверь. Кэтти откинулась на подушку. Ей нужно было отдохнуть и привести мысли в порядок, иначе она сойдет с ума от такого потока информации.