***
Люциус узнал Вас на балу в честь Хэллоуина. Он показывал мне свои воспоминания — танец выдал Вас с головой. Если до этого мы мучились от странной неизвестности и ощущения, что где-то уже встречали Вас, то теперь все сомнения растаяли. Почти все. Единственное, что нас смущало — это то, что новый профессор Магловедения являлась самой настоящей волшебницей. Каких только теорий мы не строили! Я как-то даже предположил, что изнасилование заставило в вас проснуться скрытый магический потенциал. Правда, Люциус высмеял мою теорию… Все вечера он тратил на то, чтобы отыскать хоть какую-то информацию в старых, семейных свитках о подобной перемене, а своему сыну дал задание зафиксировать в новом профессоре уровень магического потенциала. Не смотрите так удивленно, Кэтти. Ту студенческую шутку с боггартом провернули именно для этой цели. И вот, спустя некоторое время, Люциусу улыбнулась удача - он нашел ветхий фолиант, в котором подробно расписывался один старый обряд чистокровных семей. Все сходилось. Оставалось узнать последнее - кто являлся вашим проводником в мир волшебства. И тут в события вмешался случай… Люциус увидел, как рьяно Снейп защищал Вас в «Дырявом котле» во время нападения Пожирателей. К тому же, уже поползли первые слухи о том, что профессор Снейп и профессор Уайт — пара… Так Малфой вычислил это недостающее звено. Понимаете, в принципе, меня вся сложившаяся ситуация не так уж сильно и задела, но вот Малфой… он будто озверел. Он жил мыслью о том, чтобы добраться до Вас. Обоих. Люциус не мог спустить Вам с рук вашу удачу — еще никто никогда не уходил из его рук живым и невредимым! Также он не мог простить Пожирателю в лице Северуса то, что тот спутался с маглой. И не просто вступил с ней в романтические отношения, но и прикрывает ее, раскрывает тайны магического мира, да к тому же делится своей волшебной силой! Для его чистокровного, аристократического мозга это стало перебором. И тогда в его изощренном уме возник план. Правда, для его осуществления Малфою нужны были сообщники. Одним из них стал я. И этому послужило несколько причин. Ммм… наверное, я все-таки поспешил, когда сказал Вам, что меня не зацепила вся эта ситуация. Все-таки мое эго было задето тем, что жертве удалось сбежать и столько месяцев водить нас за нос, поэтому я, не задумываясь, согласился поиздеваться над слишком удачливой маглой. А вот со Снейпом… все было сложнее. Все эти годы я искренне восхищался этим человеком, его мастерством в магических искусствах, его манерой вести бой, его внутренней силой и… я могу продолжать бесконечно. Я прекрасно знал все его повадки. Уже во время Турнира Трех Волшебников я часами тренировался перед зеркалом, пытаясь повторить выражения его лица. Как бы абсурдно сейчас это не прозвучало, но… я не хотел его предавать. Услышав план, я отказался, но Люциус умеет манипулировать людьми. В этом его сила. Он прекрасно промыл мне мозг — сказал, что таким образом мы избавим Снейпа от прицепившейся маглы и освободим от позорящей его честь связи. И я согласился. Мерлин, каким же я был ослепленным придурком! План Люциуса был беспроигрышным. Что никогда не сможет простить женщина, подвергнутая сексуальному насилию? Я думаю, Вы знаете ответ. Если она застанет за подобным занятием своего избранника, то это точно будет означать крах всему. Так как Снейп обходит стороной подобные вечеринки, то уличить его в этом не представлялось никакой возможности. Да-да, поверьте! Я… я почти три года, как примкнул к Пожирателям Смерти, и… только один раз видел его на таком увеселительном мероприятии. Год назад. Кэтти, не смотрите с таким осуждением. Он так и не изнасиловал выбранную женщину. Да, ему пришлось ее убить, потому что… потому что ее все равно бы убили другие! Только более изощренно и мучительно. Никто ничего не заметил, кроме меня. Это так и осталось моим секретом. Знаете, среди завистников Снейпа ходили слухи, что он играет на светлой стороне. Именно после той ночи в мое сознание закрались сомнения, что… это правда. И теперь я почему-то не сомневаюсь, что так и есть. Впрочем, сейчас речь идет не об этом. В общем, чтобы все прошло без сучка и задоринки, достаточно было принять облик Снейпа и инсценировать всю ситуацию. Для Вас. Правдоподобно, чтобы даже рядом находящиеся Пожиратели были уверены, что Северус в коем-то веке решил развлечься. Но чтобы принять облик, нужно было раздобыть частичку человека: волос, ноготь, слезу, кровь — хоть что-нибудь! Люциус дал это задание Драко. Мальчишка долго не мог справиться, хотя чего только не предпринимал! Даже котел взорвал на Зельеварении, только чтобы оказаться в непосредственной близости от Северуса — ведь тот точно кинется спасать. Но все равно не получилось. Выдержки не хватило. Всему помог случай и Гарри Поттер со своим необдуманным заклятием. Боль от Сектумсемпры адская… Я разговаривал потом с Драко: он сам не понял, как все произошло. Когда Северус начал затягивать раны, мальчишка непроизвольно вцепился в рукав его мантии. Рефлекторно, понимаете? И только в госпитале осознал, что сжимает в кулаке волос крестного. Ну, а приготовить Оборотное зелье не составило никакого труда. Или купить. Знаете, в чем была ирония? Люциус сварил зелье, но потом… потом ему показалось, что этого недостаточно. И он приобрел его у самого лучшего зельевара Британии. У Северуса Снейпа. Оставалось самое сложное. Нужно было подгадать, когда Снейпа не будет в замке, и при этом выловить Вас. Опять же помогал Драко. Он следил за Вами некоторое время и заметил, что Северус отлучается из Хогвартса только на вызовы Темного Лорда. Люциус долго думал, как извлечь из всей этой ситуации выгоду. И придумал. Знаете вы или нет, но именно Драко было поручено убийство Дамблдора, а леди Малфой взяла с Северуса непреложный обет о том, что тот поможет своему крестнику, когда мальчик не справится. Люциус несколько месяцев нашептывал Волан-де-Морту, что именно Северус должен возглавить операцию по проникновению в Хогвартс. Но Темный Лорд молчал. А Малфой начинал сходить с ума. Он не сомневался, что если не успеет расквитаться с Вами до убийства Дамблдора, то месть потеряет смысл. Он предполагал два варианта: или вы отвернетесь от Снейпа сами после всего и сбежите, или… он спрячет вас до того, как все начнется. Люциус превратился в параноика - по несколько раз на дню отправлял сову в Хогвартс, только чтобы удостовериться, что профессор Уайт на месте. Знали бы Вы, сколько раз он пытался задержать Северуса, поспособствовать его отсылке на длительное задание. Но… ничего не выходило. За день до запланированной операции Темный Лорд вызвал нас всех очень рано — думаю, Вы помните, что Снейп ушел утром, хотя такое бывает крайне редко… И именно тогда Волан-де-Морт проявил неожиданную щедрость к Северусу, назначив главным в предстоящей операции. Беллатриса чуть не умерла от зависти — ведь предполагалось, что именно она возглавит вторжение. А Малфой, да и что тут уже таиться, я тоже… мы готовы были орать от восторга — вот он! Наш звездный час! Поверьте, в то время, как вы были в Малфой-Мэноре, Снейп находился в «Горбин и Бэркес»… Там же находились и все те Пожиратели, которые следующим вечером ворвались в Хогвартс. На вечеринке присутствовали только те, кто не участвовал в операции — работники Министерства… И я. А дальше дело техники. Самое главное — правильно рассчитать время. И в этом нам повезло колоссально. Что было дальше, Вы и так знаете. Люциус наложил на Вас Империус — согласитесь, вы ведь так и не поняли, почему согласились пойти вместе с ним? Да, Малфои большие мастера по части этого Непростительного. Наверное, это первое заклинание, которому они обучаются, даже раньше, чем банальному Вингардиум Левиоса. Так вы оказались на представлении, разыгранном специально для Вас… Рядом с моим местом стоял бокал с вином, в котором было Оборотное зелье. На случай, если понадобится продлить его действие, чем я и пользовался весь тот вечер. Ну, а дальше… все немного отклонилось от плана. Вы сбежали. Малфой так и не понял, кто Вам помог, ведь по его расчетам, Вы просто не могли не воспользоваться порталом… Хотя это больше не имеет никакого значения. И, признаться, я безумно рад, что дальнейшие события пошли не по плану Люциуса, иначе… ни Вас, ни Вашего ребенка сейчас не было бы. Не знаю, зачем я Вам все это рассказал. Наверное, это единственная плата, которую я вам могу предложить за потраченные на меня силы и время, за ваши внимание и доброту. За свое спасение. За ваше прощение. Кэтти…***
Кэтти моргнула, вырываясь из охватившего ее транса. Взгляд девушки бегал по темным стенам, старательно избегая застывшего в нескольких шагах от нее рассказчика. Внутри все болезненно ныло от нахлынувшего осознания случившейся катастрофы. Выходит, ее обманули. Обвели вокруг пальца! А она так легко поддалась. Так легко поверила в Его виновность! Поверила, что ее любимый человек — чудовище… Какая же она доверчивая идиотка! Как… как можно было поверить Люциусу?! Как?! Зажмурившись, Кэтти впервые за все это время взглянула на хлынувшие образы с другой, новой стороны. Как… как же они все смогли так спланировать?! Провернуть! А что с Северусом? Как он воспринял ее уход?! Что он почувствовал, когда вернулся в Хогвартс и не нашел ее? Ведь он не сделал ничего, что бы могло дать ей повод бросить его. Кэтти зажала ладонью рот, борясь со стоном, который рвался из горла. Он же, наверняка, так и подумал, что… она бросила! Предала! Господи… Это все они! Эти бездушные изверги, которые идут по чужим жизням и разрывают невинные судьбы в клочья! Это. Все. Они! В кровоточащей душе поднялась волна отчаяния, постепенно уступающая первенство ярости… и накатившей ненависти. С криком боли и отчаяния Кэтти с кулаками набросилась на застывшего Крама. — Это все вы! Вы сломали мою жизнь! Ненавижу! Ненавижу вас! — она молотила своими маленькими кулачками по широкой, крепкой груди, плечам, животу — по тем, совсем недавно затянувшимся ранам, которые зашивала своим же пальцами. — Вы бездушные чудовища! Мерзкие подонки! Виктор не делал ничего, чтобы ее остановить. Каждый удар отдавался в теле неприятным ощущением, особенно когда девушка попадала по свежим рубцам, но он, стиснув зубы, не позволял себе отстраниться или дотронуться до девушки, чтобы прекратить это безумие. Если ей от этого станет хоть чуточку легче, пусть бьет, молотит кулаками… да хоть ногами! Он потерпит! Только пусть девушка выплеснет все, что у нее накопилось за эти бесконечные месяцы! Крики прекратились так же внезапно, как и начались. И Кэтти, сама не понимая, что делает, вдруг уткнулась носом в мужской теплый свитер и… дала волю душащим слезам. Она плакала навзрыд, судорожно втягивая воздух между громкими всхлипами. — Я… ненавижу… вас… — скулила девушка, крепко сжимая в ладонях теплую ткань мужского свитера. Сильные руки обвили хрупкие плечи и притянули девушку к широкой груди. — Тшш, успокойтесь, — на грани слышимости выдохнул Виктор. - Успокойся… — неожиданно для самого себя, он перешел на «ты», хотя… как после этой сцены можно сохранять нейтралитет? Девушка пропустила вдох и еще ощутимее затряслась в лихорадочных рыданиях. — Я столько месяцев заставляла себя ненавидеть Его, что… почти в это поверила, — глухо выдавила она из себя болезненно пульсирующее в сердце признание… Виктор вздрогнул от этих неожиданных слов. — Теперь ты все знаешь, — Крам прижался подбородком к кучерявой макушке, делая контакт еще теснее и интимнее. — И сможешь все исправить, — в его голосе сквозила непоколебимая уверенность. Она все исправит. А он… поможет ей. Наконец-то Кэтти накрыло облегчение. Ее любимый мужчина невиновен. То, что она видела — это всего лишь представление, разыгранное для нее. Правдоподобное до безумия, но… это всего лишь представление! Но вслед за облегчением нахлынула горечь, заставляющая первое радостное чувство захлебнуться от неприятной волны. Судьба не дает им покоя. Не позволяет им быть счастливыми. Эти постоянные козни. Постоянные подножки и кочки! Как же ей от этого больно и противно! Как же она устала падать, обтряхивать налипшую грязь и идти вперед, убеждая себя, что она сильная! Если бы не проснувшееся в Викторе благородство, она бы никогда не узнала правду! А Северус… вряд ли бы у него получилось ее отыскать. Если он до сих пор ее ищет. Страх пронзил сердце очередной отравленной стрелой: а вдруг… вдруг она ему больше не нужна? Ведь, получается, она бросила его. Оставила в такой критический момент. Господи… «Я всегда буду любить тебя» — будто пытаясь избавить ее от ненужных сомнений и отчаяния, прозвучал в ушах глубокий, бархатный баритон. Такой родной. Такой любимый. «Я тоже… всегда», — шепнула про себя Кэтти. А что случится потом? Сможет ли она пережить очередную порцию боли, если Судьба вновь решит так безжалостно подшутить? — Как же мне больно, — прошептала Кэтти и вздрогнула от своих же слов, осознавая, что произнесла их вслух. Не хотелось быть беззащитной и обнажать душу перед человеком, который и стал непосредственной причиной этой боли. Маленькие кулачки выпустили из своей цепкой хватки шерстяную ткань, узкие ладони остались на мужской груди, ощущая под собой глухие удары сердца. Этот Виктор не был похож на того насильника из прошлого — на то безжалостное животное. Сейчас перед ней стоял и прижимал к себе настоящий человек. — Это пройдет, — тихо проговорил парень и позволил себе удивительную вольность. Он уткнулся носом в шелковистые волосы и глубоко вдохнул насыщенный аромат полевых цветов. Так вот чем пахло все в этом доме. Точнее, кем…— Уверен, ты будешь счастлива, — помедлив, Крам все-таки добавил, — Когда закончится война… Когда закончится война. Это так неопределенно… так… так непозволительно долго. — Виктор, — в ее голосе прозвучала такая мольба, что Крам невольно напрягся, — перенеси меня к Нему, — девушка подняла на парня заплаканные глаза. — Пожалуйста. — Обязательно, — утвердительно кивнул Крам, но тут же поспешил уточнить, — но только после того, как окончательно выздоровею, — разочарование в глазах напротив заставило разъяснить, — Я боюсь расщепить тебя во время беспалочковой трансгрессии. Я начну тренироваться на днях… думаю, через месяц, я смогу трансгрессировать на большие расстояния, не боясь последствий. Что ж… еще целый месяц. Осознание этого срока болезненно-приятно пульсировало в истосковавшейся душе. Всего лишь месяц. После всех этих бесконечных недель, грозившихся сложиться в годы одиночества, оговоренный срок совершенно не пугал. Раз так нужно — она потерпит. — Спасибо, — тихонечко проговорила девушка, глядя в черные глаза. Крам молча всматривался в изумрудные омуты… Глаза — зеркало души. И, кажется, эта девушка прямо на его глазах оживает. Поддавшись нахлынувшей нежности и сводящей с ума радости, Виктор низко склонился к вздрогнувшей девушке и… запечатлел трепетный, едва осязаемый поцелуй на ее лбу. По-братски. — Это тебе спасибо, — проговорил он. — За что? — ошарашено проговорила Кэтти, ловя себя на мысли, что даже не пытается отстраниться. — За то, что рядом с тобой, я вернул себя настоящего…