***
Северус хмуро рассматривал кованые ворота ненавистного особняка. Сколько жизней угроблено в этих красивых, холодных стенах. Сколько пленников ожидало тут своей Судьбы. Сколько слез здесь пролито невинными женщинами, девушками… детьми. А сколько крови… Снейп не хотел признаваться даже самому себе — он нарочно трансгрессировал сюда — на эту небольшую аллею. Хотя мог бы беспрепятственно оказаться прямо в огромной гостиной. Как всегда. Но почему-то именно сегодня Северус всеми силами, всеми имеющимися способами пытался оттянуть момент встречи с повелителем. Тихий выдох — пора. Снейп уже сделал первый решительный шаг на широкую, припорошенную снегом дорожку, ведущую к белеющему в темноте особняку, когда какое-то накатившее, неясное чувство заставило мужчину остановиться. Что-то тянуло, звало в сторону чернеющего густого леса прямо за его спиной. Нахмурившись, Снейп пристально посмотрел на стену из многовековых деревьев — ни единого признака посторонних движений или звуков не было. Но почему так тянет пойти в самую глубь? «Бред, — шикнул внутренний голос разума. — Лучше поспеши к Господину». Северус передернул плечами, сбрасывая с себя навалившееся оцепенение и не оглядываясь, зашагал в сторону ненавистного поместья.***
Огромное помещение с высокими потолками и винтовой лестницей встретило гнетущей тишиной. Звук собственных шагов неприятно бил по барабанным перепонкам, заставляя все внутри сжаться от напряжения. Шаг. Второй. Третий. Четвертый… И все переменилось, словно лопнула натянутая струна неизвестности. Будто накаленный воздух разлетелся на миллиард огненных молекул. Уши заложило от громкого, невыносимого звука — там, наверху, кто-то истошно орал и скребся ногтями об каменный пол, бился затылком о твердую поверхность. Круциатус. Эти звуки ни с чем не спутать. Они прочно въелись в стены этого холодного дома. Вот только… кому же сегодня «посчастливилось» быть главным героем для развлечения Господина? Тихий выдох — и излюбленная маска безразличия, холодности и спокойствия прочно заняла положенное ей место. Северус поднялся по мраморным ступенькам на второй этаж и без колебаний вошел в гостиную. Снейп быстро оценил обстановку — здесь царили хаос и разруха. Огромная люстра искореженной массой валялась на полу, усыпанному мелкими хрустальными осколками, обрывки штор и клочки обшивки дорогой мебели сиротливыми ошметками дополняли этот ансамбль. В просторном помещении столпилась куча народа, но взгляд сам собой метнулся к центру комнаты: именно здесь, на усыпанном осколками стекла полу корчился в дикой агонии хозяин поместья — Люциус Малфой. Спутанные, некогда безупречные платиновые пряди нависали на его лицо, скрывая от посторонних взглядов личину страдания. В нескольких шагах от мучающегося человека темной тенью застыл Волдеморт, направляющий волшебную палочку на ее же законного владельца. Змееподобное лицо не выражало никаких эмоций, только глаза светились фанатичным, радостным блеском. О, Повелитель испытывал блаженство, глядя на терзания своего прислужника. «Чем Люциус так его разозлил?» — Северус не ощущал ни капли жалости или сострадания к бьющемуся в агонии человеку, — лишь нечто, подобное интересу: во что Малфой опять умудрился вляпаться? Вот уже несколько месяцев, как Люциус выбыл из ряда любимчиков Темного Лорда. Фортуна повернулась к аристократу спиной, когда его сын так и не смог выполнить поручение Повелителя. Не смог убить Дамблдора. Новая волна дикого крика вырвала из навалившихся размышлений, заставляя вновь вернуться в этот пышно обустроенный ад. У одной из стен тряслись пятеро егерей: они втягивали головы в плечи и с ужасом смотрели на проводимую в паре шагов от них пытку — самый главный, как его… Скабиор рьяно потирал шею, на которой алела багровая полоса, напоминающая след от недавно наложенной удавки. К противоположной стене прижималась бледная, испуганная Нарцисса — в ее глазах застыли боль и отчаяние. Женщина судорожно прижимала к своей груди Драко, казалось, парнишка вот-вот разрыдается или грохнется в обморок. Его и без того бледная кожа приобрела землистый оттенок. Не покидало ощущение, что парень едва сдерживается от душащего рвотного позыва. Да уж… война совсем не закалила младшего Малфоя — каким он был мягкотелым, таким и остался. И даже безжалостные уроки тетушки Беллы прошли мимо. Кстати о ней. Эта женщина стояла на коленях и, заламывая руки и сверкая безумными глазами, хрипела какой-то невразумительный бред о том, что во всем виновато чертово отродье, но она с ним уже поквиталась. Снейп слегка поджал губы, только этим едва уловимым жестом высказывая свое недовольство — что здесь произошло? Хм… Чем теряться в догадках и сомнениях, лучше попробовать тихо скользнуть в сознание кого-нибудь из присутствующих — к той же Беллатрисе. Вряд ли она сейчас обеспокоена тем, чтобы поставить приличный ментальный блок. Несколько секунд — и Северус все узнал. На мужчину хлынули пережитые ведьмой события, поднимая в его душе ужас — все могло бы закончиться прямо здесь, прибудь Темный Лорд несколькими мгновениями раньше, — уже через пару секунд перекрытый навалившимся облегчением: Поттеру в очередной раз повезло. Значит, борьба продолжается. Да, Гарри Поттер и его друзья были здесь — попались в лапы к егерям. Мерлин, вся эта компания была на волоске от смерти. Так глупо попасться! И все-таки министерские крысы все рассчитали верно — только Избранный не боялся произносить вслух имя самого темного волшебника всех времен и народов. Если бы не самоотверженный домовик — Снейп поежился — исход сегодняшнего вечера был бы совершенно иным. И великая троица погибла бы. А так все они в безопасности. И, надо отдать им должное, смогли забрать с собой остальных пленников. Правда, судя по внушительному алому пятну на том месте, где они были за мгновение до трансгрессии, кинжал Лестрейндж достиг цели. Хоть бы Добби обошелся простым ранением. Только что бы он не погиб… Шелест тяжелой мантии ознаменовал, что эта показательная пытка наконец-то подошла к концу. Темный Лорд опустил палочку. Не глядя на валяющуюся в его ногах ведьму и не удостоив даже мимолетным взглядом тяжело дышащего аристократа, Волдеморт развернулся к недавно прибывшему слуге и вдруг прошипел: — Я не убил тебя, Люциус, только потому, что сейчас все бойцы ценны. Грядет великая битва — и ты будешь мне нужен в ней. Красные глаза-щелочки внимательно посмотрели на застывшего у входа в гостиную Снейпа. — Северусссс, присядь, — отвратительно растягивая слова, Темный Лорд жестом указал на кресло в центре комнаты, — Я ждал тебя. Чувствуя, как каждая мышца немеет от невероятного напряжения, Северус выполнил указание. Волдеморт занял кресло напротив. В комнате повисло молчание, разрываемое лишь судорожными, придушенными вздохами-полустонами только что пытаемого человека. В горле неприятно саднило: о чем хочет поговорить этот псих? — Поттер был здесь, — прошипел Темный Лорд: в его голосе проскользнули нотки вновь закипающей злобы, — Они его упустили. Все присутствующие, как по команде, сжались, словно стараясь стать незаметными, — только чтобы не навлечь на себя новую порцию ярости. — Северус, — казалось, все тут же облегченно выдохнули: не они привлекли внимание Господина, — я вызвал тебя, чтобы кое-что обсудить. — Я слушаю, мой Лорд, — собственный голос прозвучал слишком громко. — Я знаю, что оповещающие чары работают безупречно и в школе, и в Хогсмиде, но будь начеку. Я чувствую, что мальчишка скоро сунется в Хогвартс. Не смей его упустить, Северус, — красные щелки смотрели прямо в антрацитовые глаза, — Не совершай ошибок этого семейства. — Разумеется, Повелитель, — Снейп слегка склонил голову в знак послушания и уважения. От сердца так и не отлегло — кажется, Темный Лорд начинает догадываться об истинной причине пряток, в которые так искусно играет Гарри Поттер. Хотя… вряд ли бы Волдеморт сохранял даже подобие спокойствия, если бы заподозрил, что мальчишка узнал о крестражах. На душе стало чуточку легче. Темный Лорд ни о чем не догадывается. Пока. — Ты свободен, Северус, — хриплое дыхание и тихий, вкрадчивый голос заставил опомниться, — а мне пора в Годрикову Впадину. Нужно забрать Нагайну — теперь Поттер туда не сунется. «Прямо как любящий супруг», — Северус спохватился, что позволил себе лишнее только тогда, когда взгляд алых глаз прожег насквозь. Он тут же проверил свой ментальный блок: все на месте. — Ты свободен, мой верный слуга, — вкрадчиво повторил Волдеморт. Поклон — и Снейп покинул гостиную. А уже через минуту вышел из поместья. Снег под ботинками тихо поскрипывал, а Северус не мог отделаться от размышлений о новой проблеме. «Как же помочь Поттеру пробраться незамеченным в замок, чтобы не навлечь на себя подозрение раньше положенного срока?» Ответ лежал на поверхности. «Аберфорт. Нужно попросить его держать ухо востро: только он сможет помочь Гарри укрыться от неминуемой слежки, когда сработают оповещающие чары, и провести в Хогвартс прямиком к отряду Дамблдора». Кованные вороты неприятно скрипнули за спиной. За пределами Малфой-Мэнора даже воздух другой: свежий, не наэлектризованный черной магией. Здесь больше не чувствовался прогорклый запах крови. Приготовившись к прыжку в пространстве, Северус отчего-то вновь бросил взгляд на безмолвную, темную стену деревьев невдалеке: этот лес манил, притягивал все внимание, заставляя сделать шаг в сторону. Это странное, неописуемое чувство притяжения. «Бред, — буркнул про себя Северус, но все же сделал еще один шаг вперед, — А почему бы не разобраться, что все это означает?» Ноги сами несли все дальше и дальше от заснеженной кромки деревьев — вглубь зимнего леса. Освещая себе путь палочкой, Снейп ступал по непротоптанным дорожкам, пока не остановился на заснеженной, девственно чистой, нетронутой поляне — никаких следов животных или птиц. Притяжение… зов… достигли своего апогея. Между черных бровей залегла недоуменная морщинка: что все это значит? Северус медленно водил рукой из стороны в сторону, освещая незнакомую местность, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку: не просто так его сюда потянуло. А дальше все стало еще страннее. Случилось необъяснимое: волшебная палочка сама выскользнула из пальцев и упала в снег, предварительно пролетев вперед несколько метров. Что за идиотизм? Что за шутки? Снейп тут же напрягся, принимая боевую стойку: если его только что кто-то обезоружил, то глупцы поплатятся — он прекрасно владеет невербальным умением ведения магического поединка. Северус с животным азартом всматривался в сумеречный лес, ожидая нападения, но… все было спокойно. Он был здесь один. Он не чувствовал постороннего присутствия. Все становилось еще загадочнее. Невербально наколдовав шар яркого огня, сделавший все в радиусе нескольких метров светлым, как днем, Снейп с опаской сделал шаг туда, куда улетела его волшебная палочка. Она будто приросла к чему-то неизведанному. Шаг. Еще. Еще… Тонкие пальцы нырнули в снег, расчищая заледеневшую влагу, раскапывая, пока не достигли искомого предмета. Мужская ладонь поднырнула под темное древко, ощущая под своими пальцами приятное, живительное тепло. Выпрямившись, Снейп с интересом посмотрел на свою легко отысканную пропажу и… чуть не задохнулся от навалившегося, пронизавшего каждую клеточку тела страха и осознания катастрофы. Это не его палочка. Гладкое, изящное древко он не спутал бы ни с каким другим, ведь сам присутствовал на обряде, привязавшей его к обладательнице этого волшебного предмета. А сколько раз он потом видел ее в действии. Сколько раз обхватывал своей ладонью нежную девичью кисть, в которой покоилось это древко… Зубы вонзились в слизистую щеки, до крови прокусывая тончайшую кожицу. Палочка Кэтти Уайт. Прямо около Малфой-Мэнора. Сердце сделало сальто вниз, отбивая бешеный, рваный ритм, в голове шумело от прилившей крови, а исполосованная душа засаднила от нахлынувшей боли. Как можно было быть таким слепым?! Как можно было быть таким безмозглым идиотом?! Столько месяцев находиться в непосредственной близости от Люциуса — и не догадываться, что тот приложил руку ко всему этому безумию! Пальцы крепче сжали находку, будто опасаясь, что она может волшебным образом исчезнуть. Как и ее хозяйка. «Кэтти, моя милая Кэтти…» — горло сдавило от невыносимого, пропитанного горечью кома нахлынувшей боли. Она не сама ушла. Не по собственной воле. Ее вынудили. Заставили. А он так этого и не понял. Кретин. Восемь месяцев теряться в догадках. Восемь месяцев в пылу отчаяния обвинять любимую женщину в том, что она покинула его, ушла, сбежала, чтобы потом просить прощения у воскрешенных образов. Восемь месяцев… В сердце вонзился острый шип паники и животного, неконтролируемого страха: получается, Кэтти сейчас у него… у Малфоя. Возможно, в подземельях этого поместья или еще где-нибудь. Но у него. В легких катастрофически не хватало воздуха, и Снейп, опершись спиной о крепкий ствол многовекового дерева, начал судорожно втягивать в себя кислород мелкими, частыми вдохами, пытаясь отделаться от нарастающего ужаса — что Малфой сделал с Кэтти? Что?! Что этот подонок с ней сотворил на этот раз?! Во рту появился неприятный, металлический привкус. Она жива. Она должна быть жива. Должна! По-другому просто не может быть! Он же проникал в ее сознание! Он находил ее совсем недавно! Находил! Кэтти жива! Жива! Судорожный выдох. Люциус ее где-то прячет. Наверняка, это он и поставил тот непробиваемый магический блок! Кто еще мог это сделать?! «Кэтти… что же он с тобой сделал?» В голове замелькали пошлые, отвратительные картинки, выуженные когда-то из подсознания любимой женщины. «Если Малфой к ней хоть пальцем прикоснулся, если с ее головы упал хоть один волосок, я живьем сдеру в Люциуса его поганую, аристократическую шкуру!» Если… Если… Да кого он обманывает?! Кого хочет заставить поверить в вымышленную, сладостную надежду?! Внутри будто что-то треснуло, рассыпалось на сотню малюсеньких осколочков: Малфой не мог не сделать ей больно… Мужчина закрыл глаза и плотно стиснул зубы — так больно ему уже давно не было. Впервые за долгие-долгие годы глаза начало печь от слез. Оказывается, он еще способен на это. Но… не сегодня. Прямо сейчас ему предстоит окончательно во всем разобраться. «Ну, Люциус, ты пожалеешь, что до сих пор не сдох!» Тонкие пальцы сжали пульсирующие от боли виски. Вдох. Выдох. Северус распахнул глаза. Холодное, презрительное выражение прочно обосновалось на его лице. Словно и не было всех этих душевных метаний. Лишь горящие недобрым огнем глаза выдавали истинные чувства. Хотя на самом дне антрацитовых омутов колыхалась всеми силами подавляемая боль. Точный взмах кистью — и в широкой ладони оказалась его собственная волшебная палочка. А другое магическое древко было аккуратно сложено в карман сюртука. Он отдаст его любимой женщине. Чего бы это ему не стоило. Все. Вперед. И Снейп стремительно зашагал в сторону Малфой-Мэнора. Сегодня он узнает все.***
Северус влетел в недавно покинутую гостиную. Так и не справившись с накатившейся паникой, с разрывающим на части чувством полной неизвестности и подкатывающими гадкими образами того, что сейчас могло происходить с Кэтти, Северус трансгрессировал прямиков в особняк. Скорее! Никогда еще эта чертова, вычурная лестница не казалась такой бесконечной! Да сколько же в ней ступенек?! Темного Лорда уже не было. «Тем лучше», — билось в воспаленном мозгу. Вся аристократическая семейка по-прежнему находилась здесь. Беллатриса ходила из угла в угол, бормоча что-то себе под нос, периодически грозя сжатым кулаком какому-то невидимому собеседнику. Драко по-прежнему прижимался к стене в полубессознательном состоянии. Нарцисса с семейным домовиком хлопотала над мужем, пытаясь облегчить его страдания. Люциус полусидел на диване. Он выглядел плачевно: исхудалое, бледное лицо, совсем свежие кровоподтеки, алеющие на тонкой коже, дергающаяся нижняя губа… Его можно было бы пожалеть, если бы Малфой не был такой лицемерной тварью. «Ну, ничего… на этом твои мучения не закончились сегодня», — с маниакальным удовольствием подумал Северус. Но вначале им нужно остаться наедине. — Все. Вон, — спокойно, четко, безразлично проговорил Снейп. Драко дернулся и наконец-то отлип от каменной стены, во все глаза уставившись на крестного. Нарцисса с грохотом уронила чашку на пол, расплескивая чай, в котором, без сомнения, присутствовало восстанавливающее зелье. Беллатриса прервала свой сумасшедший монолог. А Люциус устало разлепил веки, встречаясь взглядом с антрацитовыми, горящими едва подавляемой ненавистью глазами. Никто не шевелился и не произносил ни звука. — Я сказал. Все. Вон, — прошипел Северус, очень точно копируя манеру Повелителя, — Кроме тебя, Люциус, — спохватившись, добавил Снейп. Лестрейндж, недовольно фыркнув, схватила за шиворот совсем не сопротивляющегося Драко и вместе с ним покинула гостиную. На удивление, ведьма даже не стала пререкаться. — Северус, — в тихом голосе преданной женщины прозвучала мольба. Чуть не плача, Нарцисса продолжила, — Пожалуйста, ему… ему совсем плохо. Северус… — Вон, — непреклонно выплюнул Снейп. Сегодня он был непоколебим. В другое время он бы проявил сострадание к этой хорошей женщине, но не в этот раз. — Северус… — придавленный выдох. — Мне собственноручно вышвырнуть тебя отсюда, Нарцисса? — в ярости прохрипел мужчина: неопределенность и нарастающая озлобленность заставляли быть жестоким. Всхлипнув, аристократка покинула гостиную, напоследок одарив Снейпа таким взглядом, что у того все перевернулось внутри: а ведь она, несмотря ни на что, по-прежнему любит своего мужа. И за что Малфой заслужил такую преданную, хорошую женщину?! Они остались один на один. Северус пристально вглядывался в ставшее ненавистным лицо — лицо человека, которым когда-то был его если и не другом, то очень хорошим приятелем. Что с ними сделало время? Во что они себя превратили? Люциус явно сдал за эти месяцы. Некогда безупречное, красивое лицо осунулось, кожа приобрела сероватый оттенок и была все исчерчена морщинами, платиновые, ухоженные волосы превратились в грязную, блеклую массу, на которой аллели запекшиеся корки крови. Но не только внешние изменения привлекли внимание Северуса. Взгляд, которым одарил его Люциус, заставил в душе шевельнуться чему-то очень похожему на изумление. Они были уставшими, пропитанными смирением и некой обреченностью. В них больше не было того вечного надменного огонька, искр презрения и превосходства. Люциус смотрел на Северуса, пытаясь разгадать причину столь странного поведения. Внутри как будто что-то оборвалось, когда их взгляды наконец-то пересеклись. Искры неприкрытой ненависти в антрацитовых глазах заставили аристократа вздрогнуть. В комнате царила тягостная тишина, разбавляемая только хриплым, надрывным дыханием человека, только что пережившего очередную мучительную пытку. — В чем дело, Северус? — нервы Малфоя сдали первыми. Снейп молча наблюдал за тем, как в блекло-голубых глазах загорается огонечек неконтролируемой паники. Прекрасно. Он мог бы прикончить эту тварь прямо сейчас, и Волдеморт не сильно бы расстроился, но… тогда он никогда не узнает, где Кэтти. Поэтому пока что этот ублюдок будет жить. — Северус, в чем дело? — повторил свой вопрос Люциус, беспокойно заерзав на диване. Вместо ответа Снейп раскрыл ладонь, демонстрируя найденную палочку, которую выудил из кармана перед тем, как войти в гостиную. Затаив дыхание, Северус наблюдал за реакцией человека напротив: зрачки немного расширились, кадык нервно дернулся… В остальном аристократ оставался совершенно беспристрастен. Даже отголосок ужаса исчез из его взгляда, уступая неподдельному изумлению. — И? — вежливо поинтересовался Люциус, вопросительно приподняв бровь. — Не притворяйся, Люциус, — Северус выплюнул имя Малфоя, будто это что-то самое отвратительное на земле, — Где Она? — Снейп сам не понимал, как до сих пор сдерживает сжигающую изнутри ярость, как он до сих пор не вцепился в ворот рубашки этого мужчины, как до сих пор не разорвал этого человека на сотню маленьких кусочков, как… — Ты о ком? — невинно поинтересовался Люциус, хотя Северус ни на минуту не сомневался: теперь Малфой понял, о ком идет речь. Это было видно по его расфокусировавшемуся взгляду, по появившимся искоркам ехидства в потухшем взгляде. Казалось, Люциус даже взбодрился, приосанился, возвращая себе свою аристократическую выправку. Черное древко уперлось в горло блондина: еще миллиметр — и острие вонзится в тонкую кожу. — Не выводи меня из себя, Люциус, — прорычал Снейп, всеми силами сдерживаясь, чтобы не наслать непростительное проклятие. — Не стоит притворяться: я слишком хорошо тебя знаю. Ты понял, о ком я говорю. Я не убил тебя после смерти Лили, но за Кэтти разорву на мелкие кусочки, — последнюю фразу Северус выплюнул, понимая, что теряет последние, шаткие остатки выдержанности. Признаться, Снейп ожидал от Люциуса, что тот все равно будет отнекиваться, изображая непонимание, но то, что произошло дальше, стало для Северуса полнейшей неожиданностью. Тишину комнаты прорезал зловещий, истеричный хохот. Малфой трясся всем телом от смеха, а палочка, по-прежнему прижатая к его шее, ходила ходуном. — О, так эта крошка рассказала тебе о своем маленьком приключение одной жаркой ночкой?! Да, Северус, тебе всегда везло! — сквозь смех воскликнул Малфой. — Жизнь тебя ничему не научила! Пламенные чувства к вонючей грязнокровке ничем хорошим не закончились, но тут все повернулось еще круче! Это ж надо было связаться с маглой! С самой обычной простушкой! Хотя да, надо признать, она очень даже ничего. А как она стонет и орет под мужчинами… Тонкие пальцы сжались на шее аристократа, удушая, заставляя закрыть свой поганый рот. Наверное, Северус слишком много сил и концентрации отдал на то, чтобы не сорваться раньше времени, ведь смертоносное заклятие так и жгло ему язык, поэтому хлынувшие в сознание образы стали полнейшей неожиданностью, заставляющей сцепить зубы, сквозь которые так и рвался стон боли. Однажды, он уже видел эти сцены, полные похоти, боли и жестокости, выуженные из памяти полубессознательной девушки. Он видел их в ее воспоминаниях: смазанные, потертые из-за титанических попыток все это забыть. Но сейчас… сейчас на него накинулись воспоминания мужчины: яркие, четкие, полные ненормального наслаждения от каждой малейшей детали. Извивающееся, кричащее тело несколькими резкими, грубыми движениями придавленное к дивану, лишенное даже малейшей попытки к сопротивлению. Хотя даже после этого Кэтти пыталась вырваться до последнего, чем заставляла насильников выть от неописуемого восторга. Треск разрываемой ткани, слезы, плач, надрывные слова мольбы, заглушенные непристойными стонами и хохотом двух развлекающихся мужчин. И дикий, душераздирающий, надрывный крик… А что еще ужаснее… сейчас через сознание Северуса пропускали волны блаженства, полученные Малфоем от одного только вида чужой слабости и поражения. Как… как же это дико. Картина сменилась: сжавшаяся, придавлено всхлипывающая девушка, обхватившая себя хрупкими руками, все еще пытающаяся укрыться от жадных взглядов вновь разгорячившихся чудовищ. На нежной коже уже проступили синяки от грубых пальцев… А вид разводов крови на внутренней стороне девичьих бедер заставил все внутри перевернуться и, наконец-то, вырваться из плена заставших врасплох образов. Глухой ментальный щит мигом оказался на положенном ему месте. Но внутри все кровоточило от только что увиденного. Пальцы сами собой разжались, освобождая из стальной хватки крепкую мужскую шею. — Я надеюсь, ты не в обиде за то, что я сорвал этот невинный цветочек раньше тебя? — глумливый голос в шаге от него, — Хм… впрочем, тебе не привыкать, друг мой, быть всегда на вторых ролях в плане женщин. А хочешь, в следующий раз возьму тебя с собой: вдруг приглянется еще какая-нибудь магловская шлюшка — так и быть, уступлю первенство… Договорить Люциус не успел. Яркая вспышка — и стены Малфой-Мэнора оглушила новая порция жуткого крика. Северус вложил в одно слово все… всю свою ненависть, многомесячную боль и отчаяние. Мучайся, тварь! Ори и корчись так, как это делала Она под твой садистский смех! Теперь твоя очередь судорожно хватать ртом воздух и сотрясаться всем телом от новой порции мучений! Северус с навалившимся, неконтролируемым удовольствием смотрел на агонию человека в шаге от него. Мучайся! Корчись! Умри… Частый стук каблучков донесся до напряженного сознания обуреваемого ненавистью мужчины. — Северус, нет! — Нарцисса застыла в дверном проеме, с ужасом глядя на открывшуюся ей картину, — Северус! Северус, прекрати! — в ее голосе отчетливо слышалась мольба. — Уйди, — не поворачивая головы, прошипел Северус. Малфой уже не орал, он глухо хрипел. На губах пенилась красноватая влага, глаза были распахнуты: на белках проступили алые звездочки. — Северус, Северус, пожалуйста, — гордая аристократка подбежала к обезумевшему мужчине, падая к его ногам, цепляясь холеными руками за подол его мантии, — Северус, опусти палочку, молю! Северус, ты… ты же убьешь его! Северус! — Я сказал, уйди! — проорал Снейп, но палочку опустил, обрывая муки ненавистного человека. Он сверху вниз посмотрел на заплаканную, молящую женщину. — Северус, пожалуйста, — слезы струились по ее бледным, запавшим щекам, — Не надо… — придушенный всхлип. Снейп склонился, подхватывая аристократку под острый локоть, и потащил ее, упирающуюся всеми силами, к выходу. — Не нужно! Северус! — Нарцисса извивалась, пытаясь ухватиться за что-нибудь, только чтобы остаться здесь, — Не убивай его! Северус! — Он мне ответит за Нее, — прорычал Снейп и вытолкнул женщину из гостиной. Последнее, что бросилось в глаза, перед тем как дверь была запечатана одним резким взмахом волшебной палочки, — это бледное, перепуганое лицо Драко: он во все глаза смотрел на искаженное лицо своего крестного… всегда такого холодного, бесстрастного, отчужденного… Вдох. Выдох. Развернувшись на пятках, Снейп медленно вернулся к тяжело дышащему врагу. Малфой вздрогнул, но голову поднял, с вымученной усмешкой глядя на Северуса. — Ты все еще не сдох только потому, что так и не ответил на вопрос. Молчание. — Спрашиваю еще раз, — процедил сквозь стиснутые зубы Снейп, — где Кэтти? — Понятия не имею, — на этот раз он предпочел ответить честно. — И что это значит? — антрацитовые глаза опасно сузились, — Неожиданно проснулось благородство, и ты ее отпустил? Опираясь на локти, Люциус все-таки смог принять подобие сидячего положения. Он задумчиво смотрел на напрягшегося Северуса, а затем, пожав плечами, проговорил: — Нет. Просто она так драпала отсюда, когда увидела, как ее благородный любовничек трахает и убивает всяких потаскушек, что даже палочку потеряла. А я и искать ее не стал. Мне-то что… я повторно одних и тех же не… Малфой вдруг оборвал фразу и с неподдельным интересом посмотрел на ошарашенное лицо собеседника. — О, Северус, у тебя сейчас такая физиономия, будто тебе хорошенько приложили чем-то тяжелым по затылку! — несмотря на боль в каждой клеточке истерзанного тела, Люциус откровенно глумился над застывшим в шаге от него человеком, — О, ты бы видел ее лицо, когда ей открылась вся правда о тебе, двуличный Пожиратель… — в голосе Малфоя так и сквозили удовольствие и восторг. Чудовищная догадка вспыхнула в подсознании: что Малфой ей мог показать? Он же… он же не посещал эти мероприятия с прошлого Рождества! Может, Люциус продемонстрировал Кэтти свои воспоминания? Или… Сейчас он все узнает. Сдавленный хрип — и Снейп взломал хлипкий ментальный щит Люциуса, прорываясь к роящимся в его голове мыслям и воспоминаниям. Несколько долгих минут на осознание — и Северуса затрясло. Теперь все понятно. Понятно, почему она ушла от него, не попрощавшись, не сказав ни слова. Понятно, почему она сняла его подарок… После такого она никогда не захочет быть найденной. Она никогда не захочет вернуться. Лицо Кэтти, когда она это увидела, он будет помнить до своего последнего вздоха. А ее безжизненные, лишенные радости, но полные ужаса и непролитых слез глаза будут всегда стоять у него перед взором. Мерлин… Что она пережила! Северус выскользнул из сознания Люциуса и, отвернувшись от того, отошел к камину. Нужно было решить, что теперь делать, как поступить. Как исправить это… Как?! Это расплата за все его злодеяния, совершенные за все эти года под предлогом «всеобщего блага». Взгляд скользил по трещинкам в каменной кладке… — Как ты это провернул? — глухо проговорил мужчина, не поворачивая головы. — Хочешь знать, кто подставил тебя, дорогой друг? — хмыкнул Люциус. Ответом его стало глухое молчание. — Ну, если тебе интересно, кто опозорил твое честное имя в глазах маглы, то… — Малфой сделал паузу. — … то… — Снейп стиснул зубу: ну же! Кто?! — Это Виктор, — с наслаждением проговорил Малфой, — Но, прости, мой дорогой друг, его я уже собственноручно прикончил, так что мстить тебе некому за это безупречно сыгранное представление. — Кто… — О, наверняка, ты хочешь узнать о том, как нам удалось раздобыть твою частичку? — не дождавшись ответа, аристократ с наслаждением продолжил, — о, за это можешь сказать отдельное спасибо своему любимому крестнику! Северус с нахлынувшей тоской закрыл глаза: Драко… Вот его благодарность за не разорванную душу… — Мальчик отлично сработал! Сказано, моя школа! — в голосе за спиной так и сочился яд. — О, и, кстати, дружище, спасибо большое за чудесно сваренное Оборотное зелье! Ты мастер своего дела! Северус крепче зажал в кулаке волшебную палочку. Сейчас… Этот жест не ускользнул от внимательного взгляда Малфоя. Наверное, стоило бы заткнуться, но… — Ох, как жаль, что девчонке все-таки удалось сбежать! Поверь, даже для меня загадка, как она это провернула! А ведь я хотел, чтобы все наши собратья оценили твой выбор! — с каким-то нездоровым азартом продолжал аристократ. — И ты бы ничего не смог мне сделать. А знаешь, почему? — Удиви меня, — проговорил Снейп, наконец-то, разворачиваясь лицом к Малфою. — Потому что Темный Лорд сам бы приказал пустить по кругу эту шлюху, когда узнал бы, кто протащил ее в мир магии, кто сознательно решил запятнать свою честь связью с этим отребьем! О… это было бы забавно! Представляешь… Снейп наставил волшебную палочку на не умолкающего человека. Один взмах — и он заткнется навсегда. Вот только… кое-что его остановило. И это что-то — невысказанная, всеми силами скрываемая мольба о легкой, быстрой смерти в голубых глазах. Осознание пришло мгновенно. И Северус, развернувшись, направился к двери. — Я не убью тебя, Люциус, — бросил он через плечо, — И не потому что мне стало жаль тебя или твою жену. Я не убью тебя, потому что… — он вновь повернулся лицом к затихшему аристократу, — потому что ты слишком сильно этого ждешь. — Северус, — прохрипел Малфой. — Нет уж, я лучше с удовольствием посмотрю за твоими прижизненными мучениями. Я буду упиваться зрелищем того, как Темный Лорд доведет медленными пытками до смерти после очередного провала благородного, но слишком часто попадающего впросак лорда Малфоя. Вот теперь на лице Люциуса отразился ужас. Северус все понял правильно. Но легкой смерти Малфою не видать! — Северус… я на самом деле не знаю, где она… — на грани слышимости выдохнул поверженный, доведенный до отчаяния человек. Снейп молча трансгрессировал назад в Хогвартс. Одно он знал наверняка — Кэтти жива, физически ей никто не причинил вреда. И это сейчас самое главное. Потом… после Войны он бросит все силы на ее поиски. Он найдет ее, пусть даже на это потребуются годы. Найдет и покажет подсмотренные у Люциуса воспоминания. Конечно, будет тяжело заставить ее выслушать его оправдания во второй раз, но… если она его любит, а она любит, то… выслушает. Вновь захотелось жить и надеяться на счастливое совместное будущее.