***
Северус стоял в условленном месте и, затаив дыхание, наблюдал, как небо переливается от сотни малюсеньких искорок, притягивающихся друг к другу неведомой силой, постепенно сливающихся в прозрачную, невероятно прочную материю волшебного купола. Он создавал ощущение лживой защищенности… Тонкие пальцы сжались на обветшавшем косяке деревянной двери. Как же был противно наблюдать за этими приготовлениями, не имея ни малейшей возможности помочь. Он не имеет права произносить сейчас ни единого заклятия — нельзя, чтобы Поттер явился в этот заброшенный лодочный сарай раньше времени. Только после того, как будет уничтожена диадема. Только тогда… Из напряженных размышлений, как провернуть последний этап этой многоуровневой комбинации, его вырвал жалобный скрип полуразрушенных, хлипких стен. Земля содрогалась от тысяч каменных ног оживших стражников Хогвартса, ритмично ступающих к границе защитного купола. А потом наступила тишина. Казалось, что все люди, находящиеся в импровизированной темнице затаили дыхание, ожидая дальнейших действий. Наверное, можно было бы назвать эту звенящую пустоту зловещей, но Северус боялся признаться даже самому себе… несмотря на то, что до решающего сражения остались считанные минуты, несмотря на то, что по ту сторону купола уже стоит армия Волан-де-Морта, несмотря на нависшую угрозу, на подтачивающую изнутри неизвестность, его охватила абсурдное умиротворение, все сильнее утягивая в свои иллюзорные объятия. Возможно, завтра он уже будет рядом с Ней. С Ней. Со своей Кэтти. «Очнись, Северус, — шептал внутренний голос, — не думай об этом сейчас. Еще не время…» Но Снейп ничего не мог поделать со светлыми образами, роившимися в его сознании. Наверное, именно они и поднимали его боевой дух. Именно эта вера помогала довести задуманное до конца. Но как бы ты ни готовился к какому-то событию, как бы ни ждал апокалипсиса, он все равно застает врасплох. Все началось внезапно. Казалось, безупречная, девственная гладь вод Черного озера зарябила от болезненной судороги, три старых рыбацких лодки жалобно скрипнули, а ржавые цепи напряженно зазвенели от столько неожиданного движения. Земля содрогнулась, а все живое поспешило забиться подальше в свои норы, только чтобы не слышать невыносимо противного шипения, все еще складывающегося в человеческие слова. «Отдайте… отдайте… Поттер… Отдайте», — Северусу было плевать, какие сокровища предлагал взамен на голову мальчишки Темный Лорд, в его подсознании бились только эти два слова… Отдайте Поттера. Нет уж. «Да, ты убьешь его сегодня, — горькое осознание невыносимо било в самое темечко, — но мальчишка сам придет к тебе. Сам. По своей воле. И только после того, как найдет и уничтожит диадему». Снейп искренне надеялся, что находчивость и удачливость не подведут Гарри и на этот раз. Столб разноцветных искр по ту сторону купола ознаменовал, что терпение Волан-де-Морта закончилось. Он перешел в наступление. Ночную тишину прорезали сотни разношерстных звуков: грохот взрывающегося камня, решительные крики, панические визги, болезненные стоны, топот ног, едва уловимый звук творящихся заклятий — высшая материя, недоступная слуху многих… Северус больше не мог стоять на месте. Но и ринуться в бой он не имел права. Не время. Можно будет только после того, как Гарри узнает всю правду. Только тогда. Таков был приказ Дамблдора. А он не имел права его ослушаться, ведь Альбус настаивал на невмешательстве и укрытии во время начала битвы. Значит, во всем этом был какой-то скрытый смысл.***
Эта ночь казалась Северусу бесконечной. Пальцы практически до хруста сжимали волшебную палочку, а так и не растерянное за эти года благородство молило ринуться в бой. Помочь чем угодно. Только чтобы не было этих безвинных, ненужных смертей. Эта моральная пытка высасывала силы похлеще пресловутого двойного Круциатуса в исполнении Темного Лорда. Наконец, все посторонние звуки стихли также неожиданно, как и появились. И по звенящей пустоте заскользили шипящие тональности зловещего, хриплого голоса Волан-де-Морта. Узурпатор предлагал Гарри встретиться один на один в Запретном лесу — Темному Лорду все-таки очень хотелось править королевством, в котором останутся слуги. Вот оно. Значит, диадема уничтожена. Обжигающая волна почти детской радости всколыхнулась в груди, чтобы тот час потухнуть. Теперь предстояло самое сложное, самое ужасное во всем этом плане — нужно передать Гарри свои воспоминания, чтобы мальчишка, наконец, узнал и поверил в то, что ему не суждено выжить этой ночью. На рассвете Гарри Поттер умрет, а вместе с ним с лица земли исчезнет еще один осколок души Волан-де-Морта. Крестраж, о котором так и не узнал его создатель. Правда, останется Нагайна, но уж с ней Северус как-нибудь справится. Тяжелый выдох сквозь сжатые от предстоящего действа зубы. Снейп прикрыл потяжелевшие веки, даря себе притворное ощущение минутного отдыха. Вроде бы все просто, но одновременно до безумия сложно. В планах Дамблдора всегда оставалось много белых пятен, которые разрисовать яркими красками мог только сам Альбус… Что ж… пришла пора выдать свое местоположение Поттеру. Хлопок трансгрессии за спиной заставил мысленно сжаться. Вдоль позвоночника пробежался высасывающий всю радость и надежду холодок. Будто сама смерть дыхнула ему в затылок. Северус не спеша развернулся, прекрасно понимая, с кем именно сейчас столкнется лицом к лицу. Но так не должно быть. Кажется, что-то в очередной раз пошло не по плану. Или же… Дамблдор решил не посвящать его в эту хитросплетенную комбинацию. Змееподобное, безобразное лицо казалось спокойным, но от зоркого глаза Снейпа не скрылась едва уловимая болезненная судорога, то и дело пробегающая по лицу Повелителя, хоть тот и пытался скрыть эту слабость. Кажется, уничтожение одного из последних крестражей не прошло бесследно. Волан-де-Морт не мигающим взглядом смотрел куда-то мимо застывшего Северуса. Убегать сейчас было абсурдно. И Снейп попытался перехватить ускользающий, подернутый задумчивой дымкой взгляд алых глаз. На несколько секунд показалось, будто Темный Лорд и не заметил его. Но Северус прекрасно осознавал, что Волан-де-Морт неспроста оказался здесь: он искал его… Снейпа. Взгляд антрацитовых глаз соскользнул с отвратительного лица и задержался на костлявых пальцах, поглаживающих Бузинную палочку. Внутри все перевернулось от неосознанного страха. Что-то здесь не чисто. И только сейчас Снейп обратил внимание на то, что Волан-де-Морт не один. Из-за худощавого силуэта мужеподобного существа воспарила прозрачная сфера, в которой покоилась Нагайна. Нет. Все же это часть плана. Ведь Альбус предсказывал чрезмерное покровительство любимицы Темного Лорда. Точно. Вот теперь Северус имеет право все рассказать Поттеру. Осталось только избавиться от неожиданного, отдающего предчувствием неминуемой беды, присутствия Волан-де-Морта. — Знаешь, Северуссс… — тихое шипение заставило вздрогнуть и на автомате проверить ментальный щит: не выдал ли он себя этими вольными мыслями? Нет, Темный Лорд слишком погряз в своих мыслях, чтобы снизойти до чужих, — … меня смущает одна вещь… Волан-де-Морт неожиданно замолчал, будто позволяя задать вопрос. — Какая, Повелитель? — откуда в собственном голосе столько хриплых, дерущих слизистую горла ноток? — Палочка, — Темный Лорд слегка склонил голову на бок, будто наконец-то сам осознал, что его глодало все это время. По-прежнему сжимающая палочку рука плавно взлетела вверх, демонстрируя упомянутый предмет сомнений Повелителя. Темно-зеленый рукав мантии соскользнул к локтю, обнажаю серую кожу костлявого предплечья. Снейп тяжело сглотнул, чувствуя, как в легких неожиданно стало слишком мало кислорода. Липкий страх расползался по венам, будто одним своим словом Волан-де-Морт впрыснул в тело застывшего в метре от него мужчины ужас… — Она не подчиняется мне в полной мере, — алые глаза с ненавистью смотрели в антрацитовые. — Я уверен, Вам это только кажется, Милорд, — в горле пересохло, а все мышцы напряженного тела свело от непроизвольной, неконтролируемой судороги осознания. Снейп лихорадочно пытался сообразить, что ему следует сказать в этой непредвиденной ситуации. — Палочка признала в Вас хозяина, ведь предыдущий мертв… — Северус понимал, что на последнем слове в его всегда бесстрастном голосе отчетливо прозвучала нотка обреченности. Все эти попытки убеждения, эти интеллигентные разговоры не имеют больше никакого смысла. Ведь они оба прекрасно знают, кто убил Альбуса Дамблдора — последнего истинного хозяина самой могущественной палочки, известной человечеству. Они оба прекрасно понимали, что вытекает из этой ироничной ситуации. Ледяная игла осознания вонзилась в сердце, оставляя последнюю, смертоносную рану. И только одна мысль стучала в голове, отбивая похоронный марш:«Они так и не увиделись…» Но тут же эту мысль вытеснила другая: как…как передать Поттеру нужные знания? О, это абсурдное чувство невыполненного долга! Он и не предпринял попытки сбежать. Знал, что бесполезно. Снейп лихорадочно пытался найти решение последнего ребуса, когда до его воспаленного, затуманенного сознания долетела тихая, пропитанная ехидством фраза: — Прощай, Северусссс, — оставшиеся жалкие крупицы надежды, что все обойдется, рассыпались в прах, — Ты был хорошим слугой… Внутри все скрутилось от животного, первобытного страха под пристальным, гипнотизирующим взглядом алых, безжалостных щелок. Северус крепче сжал волшебную палочку. Инстинкт самосохранения был сильнее здравого смысла, сильнее хваленого, отточенного за многие годы самообладания. Он даст отпор. У него получится. Волан-де-Морт ослабел за эту ночь. Да! Если он захочет, то… Если… Вот только из обезумевшего подсознания, будто в насмешку, всплыло лицо черноволосого паренька с тонким шрамом в виде молнии на лбу, а в ушах отчетливо раздался голос Альбуса, пропитанный уверенностью: «Темный Лорд сам должен убить незапланированный крестраж». Тонкие пальцы разжались, а черное древко с глухим стуком упало на пол… Нет смысла сопротивляться. То, что сейчас произойдет не случайность. А он…он не имеет права даже пытаться победить существо напротив, ведь подобную героическую участь Судьба уготовила для другого человека. Пора посмотреть правде в глаза — Северус с самого начала знал, что эта ночь ничем хорошим не закончится, хоть и пытался из последних сил гнать эту истину и цепляться за лживую, сладостную иллюзию уготовленного ему счастья. Кажется, пришло время этому миражу рассеяться… И Снейп, не таясь, заглянул в багровые глаза смерти. Тонкие, блеклые губы напротив скривились в подобие ухмылки: — Нагайна… — чешуйчатые кольца внутри сферы тут же пришли в движение, будто только и ждали этого призыва, — Убей. Прозрачный купол исчез моментально, выпуская на долгожданную свободу огромную тошнотворную рептилию. Как в замедленной съемке, Снейп подмечал каждую мелочь, каждую деталь: черное, чешуйчатое тело напряглось, готовясь к прыжку, а широкая пасть раскрылась, обнажая белоснежные клыки, демонстрируя алый, раздвоенный язык, с которого стекали капельки смертоносного яда. Сейчас. Вот сейчас все и случится. Отсчет пошел. Три. Два. Один… Сейчас. И все равно все произошло слишком неожиданно. Резкий взмах чешуйчатого хвоста — и змея совершила свой первый смертоносный бросок, вонзая острые зубы в уязвимую плоть противника, разрывая тонкую кожу и пульсирующие сосуды, превращая их в кровавое месиво. Фонтан алых брызг обагрил все вокруг. Шею пронзила невыносимая боль. По груди потекло что-то теплое и липкое… Второй бросок — и мужчина не устоял на ногах под напором смертоносной туши. С глухим стоном Снейп упал на пол, замечая, как Нагайна скручивается в плотное кольцо, готовясь к завершающему удару. Ледяное дыхание совсем близко и хруст разрываемой на части плоти… Северус ошибся. Это был еще не конец. Бросок. Еще. Еще…. Веки тяжелели — с каждым толчком пока еще работающего сердца тончайшая кожа будто наливалась свинцом. Затуманенным от боли взглядом Северус видел, как Нагайна отползает от своей растерзанной жертвы, возвращаясь во власть любимого хозяина, даря тому очередную победу. Хлопок — и они исчезли. Из-под полуопущенных ресниц Северус смотрел на грязную, забрызганную собственной кровью стену, с нелепым интересом подмечая, как одна из ярких капелек тонкой струйкой сбегает по деревянной поверхности, оставляя после себя тончайший кровоподтек… «Какой бездарный финал», — шепнуло подсознание, подводя итоги его нелепой жизни. Топот ног где-то справа не дал провалиться в беспамятство. Снейп попытался повернуть голову на резкий звук, но… не смог. Мышцы не слушались, лишая мужчину даже такой банальной мелочи. Холодные пальцы на щеке заставили вздрогнуть от неожиданности. Кто… Небольшая ладонь с силой надавила, помогая Северусу повернуть голову. Над поверженным мужчиной навис Гарри Поттер. Парень с ужасом и некой жалостью вглядывался в стекленеющие глаза. Не задумываясь над своими действиями, Гарри опустился на колени перед человеком, которого сам совсем недавно мечтал прикончить, а его ладонь вмиг переместилась на разорванную шею, пытаясь зажать смертельную рану. За спиной испуганного героя мельтешил огненный вихор Уизли, Грейнджер стояла в дверях и что-то тараторила. Наверное говорила, что бывшему профессору уже ничем не помочь. Что ж…как всегда права, умница. Как хорошо, что Кэтти этого не видит. Не видит этой дурацкой сцены, не видит его кончины. Его Кэтти… Его маленькая, храбрая, невероятно сильная духом девочка. Его… Только бы она была счастлива. Без него. Пусть ей Судьба подарит счастье. Пожалуйста. Пожалуйста… Глаза защипало от непрошенных, неуместных сейчас слез. Что толку…ничего уже не изменишь. Ничего. — Сэр…сэр… — звонкий голос над самым ухом. Только бы мальчишка не увидел, что он вот-вот заплачет. Он…образец сдержанности и беспристрастности. Он… «Слезы», — это слово впилось в мозг, помогая принять верное решение, помогая все-таки отдать долг жизни за смерть Лили. С ними он и отдаст Гарри нужное воспоминание. Соленая влага будто получила разрешение. Слезы заструились тонким ручейком по грязной от засохшей крови щеке. Не надеясь на успех, Северус разжал сухие губы, пытаясь объяснить мальчишке, что он хочет от героя. — Собери, — и все-таки получилось. Собственный голос звучал надрывно с нелепыми булькающими нотками… Изумление и непонимание в изумрудных глазах вынудило принять более решительные меры — тонкая кисть взметнулась вверх, указывая на струйки прозрачной влаги на запавших щеках: — Собери, — хрип и надрывный вдох для еще одной фразы, — Посмотри на меня… — вдох, — Посмотри… Поттер широко распахнул глаза, осознавая… — Собери… — Северус из последних сил пытался убедить парня выполнить его просьбу. И тот решился. — Гермиона! — он в отчаянии заворочал головой, — Гермиона! Дай… дай что-нибудь! Гермиона… Снейп с надеждой и немым удовлетворением наблюдал, как девушка шарит ладонями по карманам, пытаясь отыскать какой-нибудь сосуд. Ну, же, умница, у тебя должно что-то найтись. Ну же… — Ничего нет, Гарри, — чуть не плача, пискнула Гермиона, переводя полный ужаса и раскаяния взгляд на мертвецки бледное лицо бывшего учителя. Нет. Нет! Нет! Что же делать… — Сэр, может, у Вас есть флакончик в кармане мантии? Сэр! — веснушчатое лицо практически касалось его собственного. — Ты просто умница, Рон, — нежность в звонком девичьем голосе заставила сердце предательски сжаться: эта интонация… интонация по-настоящему любящей женщины. И в его жизни когда-то была такая… Осознание вспыхнуло в мозгу ярким фейерверком: вот оно! Сделав титаническое усилие, с трудом слушающейся рукой Северус скользнул в карман сюртука и дрожащими от боли и напряжения пальцами сжал крохотный флакончик. Стеклянные грани изящной пробки впились в кожу ладони, будто умоляя опомниться. Но Снейп уже все для себя решил. И мужчина извлек на свет маленький пузырек, внутри которого клубился белесый, полупрозрачный дымок. Едва уловимое движение тонких губ — и закупоривающее заклятие было снято. — Открой, — прошептал Снейп, не отводя взгляда от так и не просмотренного воспоминания. На мгновение показалось, будто тонкие, размеренно передвигающиеся серебристые струйки ускорили свой бег, изворачиваясь, подрагивая, словно упрашивая этого не делать. Не расставаться с ними. Но… теперь уже эти воспоминания не имели никакого смысла — им не суждено увидеться. Соленые струйки ускорили свой бег. Трясущимися руками, Гарри откупорил заветный флакон, по-прежнему зажатый в ладони поверженного мужчины. Снейп еще раз скользнул взглядом по изящным граням, мысленно прощаясь с призрачной надеждой найти Кэтти, и решительно перевернул пузырек горлышком вниз. Назло всем имеющимся законам природы, серебристые струйки метнулись вверх, словно стараясь уцепиться за прозрачную, скользкую поверхность толстого донышка… и тут же ринулись вниз, прощаясь со своим тайником. Северус с тупой болью в сердце смотрел, как белесые струйки растворяются в полумраке невыносимо крохотного помещения, ставшего его личным склепом, унося вместе с собой последний отголосок надежды на долгожданное счастье. Флакончик выскользнул из обессиленных пальцев, но его тут же подхватил зритель этого немого прощания. А Северус все никак не мог оторвать взгляд от того места, где в последний раз нерешительно мелькнул белый поток чужих воспоминаний. Поттер прижал пузырек к окровавленной щеке, наблюдая, как прозрачные струйки наполняют освободившееся пространство, и Снейп заставил себя сосредоточиться на нужном воспоминании. Он отдал свой долг. Последнее, что Снейп увидел — изумрудные глаза… «А ведь они, и правда, как у Лили», — пронеслось в его голове. От этого осознания губы сами собой сложились в едва уловимую, но искреннюю улыбку. — У тебя ее глаза… — на грани слышимости проговорил мужчина, утопая в нефритовой бездне. — Гарри, нужно уходить! Гарри! Гарри! Гарри… Гарри… — Я не уйду, пока он… — упрямо качнул головой Поттер, крепче сжимая в ладони пузырек со слезами человека, который, оказывается, умеет плакать. — Гарри, нужно уходить! Темный Лорд может вернуться в любой момент! Гарри… Все фразы доносились нелепыми, не несущими больше никакого смысла обрывками. Глаза неумолимо затягивало алой дымкой. И Северус с нахлынувшей апатией наблюдал, как друзья практически силой оттаскивают от него упирающегося мальчишку. Хлопок трансгрессии. И Снейп остался один на один со Смертью, которая раскрыла для него свои пленительные объятия. С каждым толчком сердце все ленивее отбивало свой ритм, грудь едва двигалась под пропитанной кровью тканью сюртука, а сознание наконец-то начало уплывать — оно то проваливалось в пустоту, то опять врывалось в эту маленькую, заброшенную лачугу. «Я не могу дать тебе гарантию, что через несколько месяцев не погибну…» — почему-то память воскресила именно эту фразу из весеннего разговора с любимой женщиной. Наверное, он все-таки это предвидел. К сожалению, Судьба не уготовила им счастливого финала. — Прости меня… — непонятно к кому обращаясь, прохрипел Северус, затуманенным от слез взглядом скользя по грязной брусчатке потолка. Вдох. Выдох. Вдох. А выдоха так и не последовало.